Комментарий специалиста

Посадка современных жокеев сильно отличается от идеа­лов Джеймса Филлиса. Шенкель в работе скаковой лошади имеет не столь большое значение, как в полевой езде или в выездке. Жокей находится как бы над лошадью и движени­ями корпуса раскачивает ее, дополнительно увеличивая ширину маха на галопе. Он дает возможность лошади дви­гаться с максимальной скоростью, стараясь как можно мень­ше мешать ей, поддерживая темп движения за счет работы своей поясницы, разумного использования повода и в неко­торых случаях хлыста. Но прочность посадки всадника ос­тавляет желать лучшего.

Для уменьшения веса, который несет лошадь на испыта­ниях, привычное седло было изменено почти до неузнава­емости. Вес его с подпругами и стременами колеблется от600 граммов до 3,5 килограммов. В сущности, это уже и не седло, как таковое, а приспособление, к которому крепятся стремена с пристругами, — на них и балансирует жокей во время скачки.

Важным в такой езде является чувство лошади, понима­ние ее силы и возможностей. Управление скаковой лошадью сводится к работе поводом, причем не к полуодержкам и отжевыванию, а к сдерживанию, упору в повод. Поэтому многие спортсмены, приобретая лошадь после скачек, испы­тывают массу неудобств, переучивая ее верно реагировать на трензель, особенно на галопе. Про скаковую лошадь гово­рят, что она тащит или подтаскивает, но стоит только ли­шить ее опоры в повод, как галоп становится вялым и раз­лаженным.

На сегодняшний день скачки приобрели настолько боль­шую специализацию, что эта отрасль конного спорта уже имеет свои особенности, правила и законы, значительно отличающиеся от всего, что описано в книге. Единственно верным остается внимательная и кропотливая работа с ло­шадью. А думать современному жокею, приходится ни­сколько не меньше, чем спортсмену, занимающемуся выс­шей школой верховой езды или конкуром.

Глава XXVII охотничья лошадь

Должна ли охотничья лошадь быть особенной породы? Нет. Но выбирать лошадь для охоты надо из числа самых лучших во всех отношениях лошадей.

Тому, кто хочет хорошо снарядить себя для охоты, сове­тую выбирать лошадей из рожденных, выросших и выдер­жанных в той местности, где он собирается охотиться. Природные свойства и способности лошади вырабатывают­ся климатическими и; топографическими условиями местности. Если поставить лошадь в чуждые для нее условия мес­тности и климата, то она свои природные достоинства ут­ратит, а достоинств, которыми одарены лошади новой для нее страны, не приобретет.

Чудная маленькая пиренейская лошадь у себя дома лов­ка, приемиста, на всякой местности изумительно верна на ходу и в высшей степени вынослива. Для охоты в поле нельзя найти лучшей и более приятной лошади, но пере­ведите ее в Рим или Вандею, и она очень быстро потеряет многие из своих достоинств. То же самое должно сказать относительно всех пород лошадей.

Для охоты всегда и везде годится только один, так назы­ваемый английский «hunter, и только он один, в какие бы условия местности ни был поставлен, везде сохраняет свои достоинства. Гунтер всегда очень высок по крови, хотя скла­дом и не подходит к скаковой лошади, так как он низок на ногах. (Скаковых лошадей стараются выгонять в ноги и дли­ну.) В гунтере главным образом обращают внимание на по­ясницу и скакательные суставы. Это единственная лошадь, которую не пробовали разводить во Франции. Очень жаль, так как разведение ее несомненно так же удалось бы, как разведение других пород лошадей. Но француз хочет иметь хорошую охотничью лошадь за меньшую цену и, конечно, ошибается в расчетах.

Начинают выездку гунтера в возрасте трех с половиной лет, то есть позднее, чем чистокровной, и выезжают в про­должение одного или полутора лет. Назначение его — ис­ключительно прыгать. Он должен быть очень приемист, очень верен и очень хорошо прыгать, но зато он и очень дорог. Подготовка и выдержка его продолжаются долго и стоят дорого, и окупаются только той высокой ценой, кото­рую за него платят. Готов обыкновенно гунтер в возрасте от трех с половиной до четырех лет.

Цена гюнтера зависит не только от того, как он прыгает, но и от того, каковы приемы и характер его прыжка соответственно роду препятствий. Через обыкновенную изго­родь, то есть незначительное препятствие, гунтер должен прыгать спокойно и без всяких усилий. Прыгая через высо­кое и крепкое препятствие, гунтер должен сжаться, напрячь все свои силы, прыгнуть прямо, верно, но все-таки не то­ропясь и спокойно. Прыжок через более или менее широ­кую речку должен иметь совершенно иной характер. Гунтер должен вытянуть голову и шею смело, но легко взять упор в повод, растянуться и лихо, весело, как бы радуясь, устре­миться на прыжок. Одно в гунтере плохо — он слишком дорог. За обыкновенного хорошего прыгуна платят от семи до восьми тысяч франков, а за выдающегося цена доходит от двенадцати до пятнадцати тысяч. Денег много, но опять скажу: гунтер — единственная лошадь, на которой можно охотиться во всех странах света. Везде, кроме Англии, при­нято покупать для охоты возможно дешевых лошадей. На охотничью лошадь смотрят как на лошадь, заранее обречен­ную в жертву разным случайностям, которая, следователь­но, недолговечна и которую все равно скоро придется заменить другой. Мне кажется, что такой расчет, заранее наверстывать будущие убытки, очень ошибочен. Англичане знают цену деньгам, почему скорее скупятся на расходы по покупке экипажных лошадей, но не жалеют денег нa охот­ничьих. Англичанин дорого ценит свою жизнь. На охоте он вверяет ее своей лошади, а потому и не останавливается перед ценой за нее.

Но за деньги лошадь не купить.

Часто приходится слышать такого рода отзывы: «Господи­ну X везет в лошадях, все они удачны, а господин Z никак не может напасть на хорошую лошадь». Будьте уверены, что уда­ча тут ни при чем, но что у господина X большей частью ло­шади хороши потому, что, наверно, он знает в них толк и умеет ими пользоваться в меру, что умение его не только не умаляет его энергии и смелости в езде, но, напротив, дает ему все средства проявлять эти качества. Может быть, господинZ тратит и очень много денег на покупку лошадей, но, навер­но, он сам — посредственный ездок, не знает лошади, не зна­ет, чего и как можно от нее потребовать.

Еще раз позволяю себе повторить совет: для охоты берите самую прочную и самую лучшую во всех отношениях лошадь.

У англичан существует пословица, по-моему, не совсем основательная: «Hacking is art, hunting is pluck» («Ездить вер­хом — искусство, охотиться верхом — неустрашимость»; надо сознаться, что больше приходится видеть «hacking», чем «art».) Конечно, на охоте требуется от ездока более смелости, так как приходится неожиданно преодолевать разные препят­ствия, да и аллюр на охоте живее, но одна смелость не может заменить «art», то есть искусства езды. Я думаю, что там, где опасности представляется больше, искусство езды является еще более необходимым. Где бы и как ни ездить — на прыж­ке ли, на охоте, на скачке, — прежде всего надо уметь ездить.