12. Эсхатологическое решение проблемы смерти и бессмертия.

ЭСХАТОЛОГИЯ

(греч. eschatos — последний, конечный и logos — слово, учение) — религиозное учение о конечных судьбах мира и человека. Следует различать индивидуальную Э., т.е. учение о загробной жизни единичной человеческой души, и всемирную Э., т.е. учение о цели космоса и истории, об их конце и о том, что за этим концом следует. В становлении индивидуальной Э. особая роль принадлежит Др.Египту, а в становлении всемирной Э. — иудаизму, сосредоточенному на мистическом осмыслении истории как разумного процесса, направляемого волей личного Бога: руководимая Богом история должна преодолеть себя самое в приходе «грядущего мира». 

13. Внешняя и внутренняя свобода. Свобода «от» и свобода «для»

СВОБОДА – одно из самых сложных, универсальных и всеобщих понятий культуры; в самом общем виде – высшая духовная ценность, наличие которой дает возможность человеку или социальной группе действовать на основе своих собственных интересов, желаний и потребностей, исключительно по своей воле, без принуждения извне. 

Проявление свободы неоднозначно, она имеет ряд градаций: внутренняя и внешняя свобода, свобода как познанная необходимость, свобода "от" и свобода "для", свобода воли, свобода творчества, социальная и политическая свобода, свобода выбора, нравственная свобода и т.д. 

 Основополагающим элементом и конкретным выражением внутренней свободы выступает НРАВСТВЕННАЯ СВОБОДА.

"Свобода в моем понимании — это, прежде всего, неоспоримая возможность человека мыслить безо всяких внутренних ограничений и действовать сообразно своему нравственному кодексу. 

14. Свобода и ответственность.

Свобода и ответ­ственность — две стороны сознательной деятельности че­ловека. Свобода порождает ответственность, ответственность направляет свободу.

 

Ответственность — социально-философское и социоло­гическое понятие, характеризующее объективный, истори­чески конкретный вид взаимоотношений между личностью, коллективом, обществом с точки зрения сознательного осу­ществления предъявляемых к ним взаимных требований.

 

15. Регуляторы свободы Судебное право как регулятор свободы массовой информации в интернете

16. «Последний человек» в антропологии Ницше

 “Последний человек”, как блоха, скачущий по поверхности Земли, утратил свою родовую сущность, перестал быть общественным животным.

 Человек - это переходное существо, движущееся от обезьяны к сверхчеловеку. "В человеке важно то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и уничтожение." [22] Обезьяна напоминает ему о животном и вызывает стыд, болезненный стыд - это и есть память, благодаря которой он возвышается к сверхчеловеку. Метафоричность биологических терминов становится все понятнее по мере прочтения книги. Целью развития является преобразование не только мозга, но и тела человека. Но верно ли бы мы поняли пафос книги, если бы ограничились указанием на необходимость совершенствования мускулатуры, нервов, сухожилий и т.п.? Да это просто комично.

Для этого образа сверхчеловека еще в "Человеческом, слишком человеческом" Ницше нашел точную формулировку: Стать господином над самим собой, если раньше тобою правили некоторые нравственные нормы, то теперь ты должен управлять ими. Они всего лишь инструменты, среди других и твоя задача научиться использовать их для осуществления высших целей. Таким образом, речь ведется о самовоспитаниии, о культурном атлетизме. В "Заратустре" это приобретает биологический тон: человек произошел от обезьяны, но ушел в сферу цивилизации, сохранив при этом черты животного. 

Последний человек Ницше — это, в сущности, побеливший раб. Ницше полностью согласен с Гегелем, что христианство — рабская идеология, а демократия — это секуляризованная форма христианства. Равенство всех июлей перед законом» — это реализация христианского идеала, что все верующие равны в Царствии Небесном. Но христианская вера в равенство всех людей перед Богом — не более чем предрассудок, порожденный негодованием слабых против тех, кто сильнее их. Христианская религия начиналась с осознания, что слабые могут победить сильного, если собьются в стадо, воспользуются оружием вины и совести. В новые времена этот предрассудок стал распространенным и неодолимым, не потому, что оказался правдой, а из-за огромного числа слабых людей

17. Сверхчеловек как антропологический проект Ницше

Сверхчелове́к (нем. Übermensch) — образ, введённый философом Фридрихом Ницше в произведении «Так говорил Заратустра» для обозначения существа, которое по своему могуществу должно превзойти современного человека настолько, насколько последний превзошёл обезьяну. Сверхчеловек, будучи в соответствии с теорией Ф.Ницше закономерным этапом истории человеческого вида, должен олицетворять средоточие витальных аффектов жизни. Сверхчеловек — это радикальный эгоцентрик, благословляющий жизнь в наиболее экстремальных её проявлениях, а также творец, могущественная воля которого направляет вектор исторического развития.

К прототипам Сверхчеловека, являвшими собой «виртуозов жизни», Ф.Ницше относил Александра Македонского, Юлия Цезаря, Чезаре Борджиа иНаполеона.

о своей сути, эти трактовки Сверхчеловека находятся в прямом противоречии с тем смысловым наполнением этого образа, который вложил в негоФ.Ницше. В произведении «Ecce Homo» философ писал:

Слово «сверхчеловек» для обозначения типа самой высокой удачливости, в противоположность «современным» людям, «добрым» людям, христианам и прочим нигилистам — слово, которое в устах Заратустры, истребителя морали, вызывает множество толков, — почти всюду было понято с полной невинностью в смысле ценностей, противоположных тем, которые были представлены в образе Заратустры: я хочу сказать, как «идеалистический» тип высшей породы людей, как «полусвятой», как «полугений»… Другой ученый рогатый скот заподозрил меня из-за него в дарвинизме: в нём находили даже столь зло отвергнутый мною «культ героев» Карлейля, этого крупного фальшивомонетчика знания и воли. Когда же я шептал на ухо, что скорее в нём можно видеть Чезаре Борджа, чемПарсифаля, то не верили своим ушам.

Сверхчеловек — смысл земли. Пусть же ваша воля скажет: да будет сверхчеловек смыслом земли!” “Я учу вас о сверхчеловеке. Человек есть нечто, что должно преодолеть. Что же сделали вы, чтобы преодолеть его?” “Человек — это канат, закрепленный между зверем и сверхчеловеком, — канат над пропастью”. “Я хочу показать людям смысл их бытия; смысл есть сверхчеловек, молния из темной тучи человека”. “Что такое обезьяна для человека? Посмешище или жгучий стыд. И тем же пусть будет человек для сверхчеловека: посмешищем и жгучим стыдом”. “Впрямь, грязный поток человек. Надо быть морем, чтобы суметь принять в себя грязный поток и не оказаться нечистым”. “Я учу вас о сверхчеловеке; он — это море, в нем может утонуть и ваше великое презрение” .

18. Человек и абсурд в произведении Камю Миф о Сизифе.

«Миф о Сизифе» (фр. Le Mythe de Sisyphe) — философское эссе Альбера Камю, написанное им в 1942 году. Считается программным произведением в философии абсурдизма.

Камю пытается ответить на единственный, по его мнению, имеющий значение философский вопрос: «Стоит ли жизнь труда быть прожитой?»

Как должен жить человек абсурда? Очевидно, этические нормы не применимы, поскольку все они в высшей степени основаны на самооправдании. «Порядочность не нуждается в правилах» «Всё позволено» … речь идёт не о возгласе освобождения и радости, а о горькой констатации. Дальше Камю переходит к настоящим примерам абсурдной жизни. Он начинает с Дон Жуана, серийного соблазнителя, жившего необузданной жизнью.

Следующий пример — актёр, изображающий эфемерные жизни для эфемерной славы.

Третий пример человека абсурда Камю — завоеватель, забывший все обещания вечности ради влияния на человеческую историю.

Сизиф бросил вызов Богам. Когда пришло время умирать, он попытался сбежать из преисподней. За это Боги решили его наказать: вечно он должен был вкатывать огромный камень в гору, откуда тот неизменно скатывался вниз, и все нужно было начинать сначала. Боги полагали, что на свете нет ничего ужасней, чем тяжёлая и бесполезная работа. Камю считает Сизифа абсурдным героем, который живёт полной жизнью, ненавидит смерть и обречен на бессмысленный труд. Сизиф наиболее интересен Камю, когда он спускается к подножию горы к скатившемуся камню. Это поистине трагический момент, в который герой осознает свое безвыходное положение. У него нет надежды, и тяжёлая судьба не может быть преодолена с помощью презрения к ней. Но у Сизифа есть камень, который является его достоянием, и каждый отблеск руды в нём для героя — целый мир. Камю заключает, что «все хорошо» и, что «Сизифа следует представлять себе счастливым».

Автор представляет непрерывный и бессмысленный труд Сизифа как метафору современной жизни, потраченной на бесполезный труд на фабриках и в офисах. «Сегодняшний рабочий каждый день своей жизни трудится над одной и той же задачей, и эта судьба не менее абсурдна. Но это трагично только в редкие моменты, когда это осознаётся».