Раздел IV

УНИФИКАЦИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО

ЧАСТНОГО ПРАВА

Глава 11

УНИФИКАЦИЯ НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО

ЧАСТНОГО ПРАВА В РАМКАХ УНИДРУА

1. Роль унидруа в унификации международного частного права

На работы по унификации в рамках международных организа­ций, как и на национальные кодификации, влияют современные идеи и тенденции развития МЧП. Интенсификация международ­ных коммерческих связей, в частности в отрасли международной торговли, инвестирования, финансирования, производственной ко­операции, а также развитие транспорта, туризма, активизация об­мена культурными ценностями нуждаются в тщательном правовом регулировании этих процессов. В законотворческой работе больше внимания необходимо обращать на международно-правовые нор­мы, содержащиеся в договорах и решениях международных орга­низаций, а также в международных порядках и прецедентах.

Правовые нормы и принципы международно-правовых докумен­тов обобщают лучший мировой опыт в сфере юриспруденции. Поэ­тому много государств в своих национальных правовых системах ориентируются в первую очередь на них и пытаются их воссоздать, трансформируя собственное законодательство в соответствии с меж­дународно-правовыми нормами. В связи с этим изучение деятель­ности в отрасли международно-договорной унификации права Международного института унификации частного права (далее — УНИДРУА или Институт) имеет для всех государств не только те­оретическое, но и практическое значение, ведь основная цель Ин­ститута — исследование путей согласования частного права от­дельных государств и подготовка проектов одинаковых норм част­ного права для представления их на одобрение правительств.

С конца XIX века начались целенаправленные и регулярные ра­боты по унификации международного частного права на междуна­родном уровне. Среди международных организаций, сыгравших заметную роль в унификации МЧП, прежде всего, следует назвать УНИДРУА. Его широкомасштабная деятельность в сфере унифи­кации частного права заслуживает особого внимания и скрупулез­ного изучения.

257

В отличие от Гаагской конференции по МЧП, работа которой на­правлена на унификацию правовых (по большей части коллизион­ных) норм, в основном в отрасли семейного и наследственного пра­ва и международного гражданского процесса, а также в отличие от ЮНСИТРАЛ, задача, которой заключается в содействии унифика­ции права в сфере международной торговли¹, основная деятель­ность УНИДРУА сосредоточена на подготовке проектов многосто­ронних международных договоров об унификации правовых норм по различным вопросам гражданского и торгового права.

После Первой мировой войны, когда Лига наций осуществила первый эксперимент относительно сближения государств, в мире возникло непреодолимое стремление улучшить и стабилизировать отношения между нациями, чтобы избежать возможных конфлик­тов в будущем.

В то время Франция и Италия решили создать сеть междуна­родных организаций, которые должны были осуществлять в раз­личных формах культурное сотрудничество и были бы вспомога­тельными органами Лиги наций. Они помогали Лиге реализовы-вать ее первоочередную задачу — обеспечивать гарантии мира между членами государств.

Следовательно, во Франции был создан Международный ин­ститут интеллектуального сотрудничества, предшественник ЮНЕСКО, а в Италии — УНИДРУА.

Целью правительства Италии, выраженной в предложениях, поданных в Лигу наций службой УНИДРУА, было «изучение и ко­ординация норм частного права разных государств или групп госу­дарств с целью содействия постепенному принятию единой систе­мы частного права различными государствами»².

Движение к унификации норм права наметилось, и в 1926 г. на основе двустороннего соглашения между правительством Италии и Советом Лиги наций УНИДРУА, начал функционировать.

Институт завершил первый этап работы в сравнительно корот­кий промежуток времени, прошедший с момента его создания и до отделения от Лиги наций (с последующим выходом Италии из этой организации). На протяжении данного периода Институт подал на рассмотрение Лиги два важных проекта одинаковых законов. Пер­вый проект посвящался международной купле-продаже товаров, а второй — ответственности владельцев гостиниц относительно ба­гажа своих клиентов.

¹ Подробнее об этих организациях и конвенции, подготовленной ими, см.: Маковский А.Л., Хлестова И.О. Швыдак Н.Г. Международные органи­ зации, осуществляющие подготовку договоров в области международного частного права // Зак-во заруб, стран. Обзор, информ. — Вып. 208. — М., 1983.-0.2-14,23-33.

² UNIDR0IT — The First Fifty Years // Uniform Law Review. — Rome: UNIDROIT, 1976. — P. 15.

258

С отделением Института от Лиги наций в 1939 г. начался второй этап работы УНИДРУА. Его юридическая структура претерпела глубокие изменения. Бывший вспомогательный орган Лиги наций превратился в Автономную ассоциацию государств благодаря при­нятию нового Устава. Проект Устава, подготовленный Руководя­щим советом УНИДРУА, отличался высоким юридическим уров­нем. Непосредственное присоединение 21-го государства к Уставу свидетельствовало о высоком международном престиже Инсти­тута. Следует отметить, что присоединение к Уставу произошло тогда, когда начало Второй мировой войны стало уже неминуе­мым. С восстановлением нормальных международных отношений в начале пятидесятых годов Институт также возобновляет свою де­ятельность. За 25-летний период количество государств-членов Устава выросло с 21 до 48.'

В УНИДРУА сегодня представлены пятьдесят восемь стран-участниц. Все страны Центральной и Восточной Европы являют­ся участницами, за исключением Албании и двух государств (Ма­кедонии и Боснии), порожденных распадом Югославии. По тем же причинам из бывшего СССР только Россия является членом УНИДРУА. Советский Союз стал членом УНИДРУА по распоря­жению Совета Министров СССР от 13 мая 1989 г. о присоединении Правительства СССР к Уставу УНИДРУА. Документ о присоедине­нии сдан на сохранность Правительству Италии 29 августа 1989 г. Устав вступил в силу для СССР с 1 января 1990 г.

Администрация Института продолжала предавать его деятель­ности международный характер в основном с помощью:

• заключения договоров о сотрудничестве на равных принци­пах с другими международными организациями, главным образом с ООН;

• распределения взносов между членами государств;

• набора многонационального персонала;

• признания тех привилегий иммунитетов, имеющих между­народные организации.

УНИДРУА заключил соглашение о сотрудничестве с Организа­цией Объединенных Наций (3 июня 1958 г.), с Европейской Эконо­мической Комиссией ООН, с рядом других международных органи­заций: МОТ (20 марта 1952 г.), ЮНЕСКО (12 января 1954 г.), ФАО (6 июля 1955 г.), Европейским Советом (12 января 1954 г.), Афро­азиатским консультативным комитетом (17 сентября 1963 г.) и др.² Кроме того, УНИДРУА сотрудничает со многими межправитель-

¹ UNIDROIT — The First Fifty Years // Uniform Law Review. — Rome: UNIDROIT, 1976. — P. 23.

² Маковский A.JI., Хлестова И.О. Швыдак Н.Г. Международные органи­ зации, осуществляющие подготовку договоров в области международного частного права // Зак-во заруб, стран. Обзор, информ. — Вып. 208. М., 1983.—С. 17.

259

ственными и международными неправительственными организа­циями, с международными и национальными профессиональны­ми ассоциациями. Секретариат всегда готов наладить или расши­рить связи с университетами, институтами, высококвалифициро­ванными юристами.

Однако Институт не ограничивался регулярным обменом ин­формацией и опытом со специализированными организациями. Он объединил вокруг себя специалистов в отрасли сравнительного права, в частности тех, кто интересовался проблемами унифика­ции права в частноправовой сфере. Эти периодические контакты с теоретиками были особо ценными с точки зрения определения круга вопросов, нуждающихся в унификации.

Основной целью УНИДРУА, в соответствии со ст. 1 его Устава, является «изучение средств гармонизации и сближения частного права государств или групп государств, постепенная подготовка к принятию различными государствами законодательства, содержа­щего одинаковые нормы частного права»¹.

Для членства в УНИДРУА необходимо присоединиться к его Уставу. Документы об этом, как и сообщение о денонсации Уста­ва, посылаются правительству Италии в соответствии со ст. 20 Устава². Членами УНИДРУА являются государства всех конти­нентов, которые представляют различные юридические, экономи­ческие и политические системы. В основном Институт финансиру­ется ежегодными взносами итальянского правительства (40% средств) и других членов — государств, являющихся членами Ге­неральной ассамблеи. Для определения размера взносов эти госу­дарства разделены на несколько категорий, для каждой из кото­рых установлены различные суммы взносов. Место базирования УНИДРУА — г. Рим. Основные органы Института — Генеральная ассамблея, Президент, Руководящий совет, Постоянный комитет, Административный суд и Секретариат.

Высшим органом УНИДРУА является Генеральная ассамблея, в состав которой входят по одному представителю от правитель­ства каждого члена государства. Собирается Ассамблея раз в году, ее основными задачами являются:

• голосование за бюджет Института;

• принятие рабочих программ Института (раз в три года);

• выбор от шестнадцати до двадцати одного члена Руководя­щего совета (раз в пять лет)³.

Руководящий совет исполняет роль эффективного арбитра по­литики Института, в частности в сфере создания рабочих программ и контроля реализации планов. Он назначает Генерального секре-

¹ Statute of UNIDROIT. Uniform Law Review. — Rome: UNIDROIT, 1993.— P. 85.

² Ibid. — P. 85. ³Ibid. — P. 87.

260

таря Института и двух его заместителей, рассматривает ежегод­ный отчет о деятельности УНИДРУА, его прибыли и расходы, а также проект бюджета. Руководящий совет назначает из своих членов пять членов Постоянного комитета для решения вопросов текущей деятельности УНИДРУА¹.

Президент УНИДРУА представляет учреждение, возглавляет ее Руководящий совет и Постоянный комитет, предлагает совету кандидатуры Генерального секретаря, двух его заместителей и ди­ректора библиотеки. Последние четыре человека входят в Секрета­риат УНИДРУА. Президент Института назначается правитель­ством Италии и является ex officio членом Руководящего совета.²

Исполнительный орган УНИДРУА — Секретариат, отвечаю­щий за выполнение рабочих программ. Его возглавляет Генераль­ный секретарь, который назначается Руководящим советом и по должности является также Секретарем Генеральной ассамблеи. Секретариат состоит из Генерального секретаря, двух его замести­телей, которые имеют разное гражданство, и служащих, приня­тых на работу в соответствии с положением ст. 17 Устава, регули­рующим управление Институтом, и его внутренний распорядок. Генеральный секретарь и его заместители назначаются на срок не более пяти лет и могут быть назначены вновь.³

УНИДРУА имеет Административный суд и Постоянный коми­тет, функции, которых непосредственно не связаны с основной де­ятельностью Института.⁴

Официальные языки УНИДРУА — английский, французский, немецкий, итальянский и испанский, а рабочие — английский и французский.

Следует подчеркнуть, что УНИДРУА подготовил свыше 70 про­ектов конвенций в различных отраслях международного частного права. Особо стоит отметить международные конвенции, разрабо­танные Институтом и принятые на дипломатических конференци­ях, созываемых УНИДРУА: Конвенция 1964 г. о единообразном за­коне о международной купле-продаже товаров; Конвенция 1964 г. о единообразном законе о заключении договоров международной купле-продаже товаров; Конвенция 1970 г. о договоре о туризме; Конвенция 1975 г. о едином законе относительно международной форме завещания; Конвенция 1983 г. о представительстве во вре­мя международной купле-продаже товаров; Конвенция 1988 г. о международном финансовом лизинге; Конвенция 1988 г. о между­народном факторинге; Конвенция 1995 г. по вопросам похищения или незаконного вывоза культурных ценностей; Принципы меж­дународных коммерческих договоров 1994 г.

¹ Ibid. — Р. 87.

² Ibid. — Р. 89.

³ Ibid. — Р.91.

⁴ Ibid. — P. 89.

261

Однако не все проекты УНИДРУА становятся международны­ми конвенциями. В некоторых случаях они имеют менее обяза­тельную форму и тогда публикуются Руководящим советом, а в дальнейшем дорабатываются исследовательской группой.

Часто иные международные организации уполномачивают УНИДРУА подготовить проект конвенции или осуществить пред­варительные сравнительно-правовые исследования, которые ста­ли бы основой для заключения международных документов в рам­ках этих организаций. Особо тесные и давние связи поддерживает Институт с ЕЭК ООН, по поручению которой он уже свыше сорока лет разрабатывает проекты конвенций по вопросам автомобильного и внутреннего водного транспорта. Среди них: Конвенция 1956 г. о договоре о международной перевозке грузов; Конвенция 1973 г. о договоре о международных автомобильных перевозках пассажи­ров и багажа;

Протокол № 1 о вещных правах на суда внутреннего плавания и Протокол № 2 об аресте и принудительном исполнении относи­тельно судов внутреннего плавания, которые составили приложе­ние к Конвенции 1965 г. о регистрации судов внутреннего плава­ния; Конвенция 1976 г. о договоре о международных перевозках пассажиров и багажа внутренними водными путями; Конвенция 1973 г. об ограничении ответственности владельцев судов внутрен­него плавания; Конвенция 1989 г. о гражданской ответственности за убытки, причиненные во время перевозки транспортом и суда­ми внутреннего плавания.

Ряд проектов УНИДРУА передан Гаагской конференции по меж­дународному частному праву. Например, Конвенция 1958 г. о при­знании и исполнении решений по делам об алиментных обязатель­ствах относительно детей, вступившая в силу в 1962 г. Ее основой послужил проект УНИДРУА, подготовленный еще в 1938-1949 гг.

Отдельные проекты УНИДРУА стали основой для конвенций, принятых в рамках ООН, ЮНЕСКО и Совета Европы. Это Конвен­ция ООН 1980 г. о договорах о международной купле-продаже то­варов; Конвенция ООН 1980 г. о международных смешанных пере­возках грузов; Конвенция ООН 1991 г. об ответственности агентов транспортных терминалов в международной торговле; Конвенция 1954 г. о защите культурных ценностей на случай вооруженного конфликта; Европейская конвенция 1959 г. об обязательном стра­ховании гражданской ответственности владельцев автотранспорт­ных средств; Европейская конвенция 1955 г. об истеблишменте; Конвенция 1966 г. о едином законе об арбитраже; Европейская конвенция 1973 г. о гражданской ответственности за убытки, при­чиненные автотранспортными средствами; Конвенция 1962 г. об ответственности владельцев гостиниц относительно багажа своих клиентов.

Результатом тесного сотрудничества УНИДРУА с Объединен­ными бюро по вопросам защиты интеллектуальной собственности

262

стали проекты, послужившие потом основой для международной конвенции об охране прав исполнителей, артистов, изготовите­лей фонограмм и радиовещательных организаций. Она принята в 1961 г. и вступила в силу в 1964 г.

На всех этапах своей деятельности Секретариат УНИДРУА стремится получить широкомасштабные консультации, чтобы в конечном документе отразить сбалансированные интересы разных государств, что, в свою очередь, будет стимулировать присоедине­ние к новой конвенции большего количества стран. Эту работу Се­кретариат осуществляет через правительства членов государств, и в первую очередь через посольства этих государств в Риме.

В рамках УНИДРУА готовится модельный закон о вопросах франчайзинга и конвенция о международных имущественных правах на движимое имущество.

Невзирая на то, что основная сфера деятельности Института — это сравнительное изучение норм частного права, он использует и иные способы для ускорения процесса унификации права.

УНИДРУА по собственной инициативе распространяет инфор­мацию по унификации права в различных странах мира. Ежегодно издается «Yearbook» и дважды в год — «Uniform law review». По­следний журнал издается на французском и английском языках. Кроме того, Институт публикует бюллетени, которые издаются че­тыре раза в год на английском, французском и испанском языках, где коротко описывается его текущая деятельность. Они распро­страняются бесплатно. УНИДРУА также выпускает «Digest of Le­gal Activities of International Organizations and other Institutions », в котором освещаются все новые инициативы относительно уни­фикации права, осуществленные различными международными организациями.

На протяжении семидесяти лет с момента основания УНИДРУА его многогранная и плодотворная деятельность послужила всем организациям, имеющим дело с унификацией права, как на уни­версальном, так и на региональном уровнях. Это касается, во-пер­вых, осуществляемых Институтом исследований; во-вторых, раз­личных инициатив, которые выдвигались им с целью совершен­ствования методов унификации права; в-третьих, гарантирование Институтом постоянного обмена информацией и опытом между за­интересованными организациями.

2. Принципы международных коммерческих договоров

Основным документом, традиционно чаще всего используемым в процессе унификации на международном уровне, является меж­дународная конвенция. Правда, в последние годы создаются менее

263

обязательные и более гибкие документы, которые начинают играть все большую роль. Таким документом являются Принципы меж­дународных коммерческих договоров, разработанные в УНИДРУА в 1994 г. (далее — «Принципы»).

В основе «Принципов» лежит сравнительно-правовой анализ норм различных национальных правовых систем в контексте регу­лирования международных соглашений. Такой метод помог выя­вить общие подходы в решении отдельных вопросов договорного права и сформулировать положения, которые больше всего удо­влетворяют потребности торговли. Собственно, вся подготовитель­ная работа была серьезным теоретическим исследованием суще­ствующих правовых источников и практики их применения в раз­личных странах, однако она в первую очередь имеет большое практическое значение. Дело в том, что в международной коммер­ческой практике, особенно в последние десятилетия, достаточно за­метна тенденция разрешения международных коммерческих спо­ров не на основе норм права какого-то конкретного государства (что определялось при согласии сторон или согласно коллизионным нормам), а руководствоваться правовыми нормами, не имеющими прямой связи с каким-нибудь национальным правопорядком.

Впоследствии в контрактах начали часто появляться ссылки на то, что споры должны разрешаться в соответствии с «общеприня­тыми нормами права», «правовых принципов и норм, признанных в цивилизованных странах», «международного торгового права», «прав и обычаев международной торговли» и тому подобное. Эту тенденцию можно объяснить, прежде всего, тем, что партнеры считали данный подход, отвечающим больше международному ха­рактеру торгового договора.

С одной стороны, отмеченная тенденция уже давно расценивает­ся, как отображение необходимости воспроизвести lex mercatoria — своеобразную систему правового регулирования соглашений меж­ду покупателями из различных стран, существовавшую во време­на Средневековья и действовавшую автономно от национального права. С другой стороны, оппоненты сторонников идеи создания современного lex mercatoria вполне справедливо указывали на не­возможность применения данной Конвенции на практике, по­скольку это могло повлечь непредсказуемое развитие отношений между партнерами в случае конфликтной ситуации.¹

Руководствуясь этими рассуждениями и пытаясь достичь практического результата, УНИДРУА использовал метод, кото­рый можно назвать «неформальной унификацией». С одной сто­роны, успех зависел, прежде всего, от того, насколько адекватно отвечают предложенные правовые решения объективным потреб-

¹ Комаров А.С. Международная кодификация норм, относящихся к международным коммерческим договорам // Закон. — 1995. — № 12. — С.93-94.

264

ностям участников отношений, выступающим объектом унифика­ции. С другой стороны, «Принципы» отвечают потребностям участников международных торговых договоров (количество по­следних все увеличивается) регулировать свои отношения норма­ми, имеющими международный характер. Документ УНИДРУА разрабатывался на основе сравнительно-правового метода и с уча­стием юристов, которые представляли различные правовые тради­ции. Все это помогло ответить на вопрос: каким должно быть кон­кретное содержание соответствующих правовых норм? Что явля­ется общим или превалирующим в различных национальных правовых системах?

Во вступлении в «Принципы» сказано: «Целью Принципов УНИДРУА является установление сбалансированного свода норм, предназначенных для использования во всем мире, независимо от правовых традиций, а также экономических и политических условий отдельных стран, где они будут применяться. Принципы УНИДРУА являются достаточно гибкими, чтобы учитывать по­стоянные изменения, происходящие в результате развития техно­логии и экономики, и касающимися практики международной торговли»¹. Но в то же время они направлены на обеспечение чест­ности в международных коммерческих отношениях. К тому же вопросы, охватываемые сферой данных «Принципов», но прямо в них не решенные, подлежат решению согласно основополагаю­щим «общим принципам»².

Принципы УНИДРУА охватывают практически все важные проблемы, возникающие во время заключения и исполнения дого­воров, включая преддоговорную стадию и ответственность за неис­полнение договора. Следует подчеркнуть, что положение «Принци­пов» является, собственно, правилами непосредственного примене­ния. В то же время названы и положения, имеющие действительно принципиальный характер и обозначенные как общие принципы, действующие относительно всего комплекса норм.

Специфика применения «Принципов» УНИДРУА предопреде­лена тем, что данный документ не является источником права в общепринятом понимании. Потому он может использоваться для достижения нескольких целей, отображенных в его Преамбуле. Однако наибольший эффект, бесспорно, будет в том случае, если контрагенты по международному договору уже во время его за­ключения прямой ссылкой на Принципы УНИДРУА в тексте до­говора реализуют свое желание подчинить договор не определен­ному национальному правопорядку, а международным нормам правового характера.

¹ Principles of International Commercial Contracts. — Rome: UNIDROIT, 1994.—P. 4.

² Ibid. — P. 14.

265

«Принципы» могут иметь большое значение для законодатель­ной и правоприменимой практики государств.

I. Учитывая присущие им качества, «Принципы» являются мо­делью для национальных и международных законодателей в отрас­ли общей части договорного права или по отдельным видам согла­шений¹. В этом аспекте они уже использовались в качестве суще­ственного источника в недавних кодификациях. Например, в новом голландском Гражданском кодексе, новом Гражданском кодексе Квебека, в новом унифицированном договорном праве Китайской Народной Республики, торговых кодексах Чешской Республики, Мексики и Туниса. «Принципы» были учтены также во время раз­работки гражданских кодексов России, Литвы и Эстонии².

«Принципы» могут быть полезными, в частности, для тех стран, которые не имеют развитого свода правовых норм, принадлежа­щие к договорам, и желающие модернизировать свое право по со­временным международным стандартам.

На международном уровне «Принципы» могут стать важным источником информации во время разработки конвенций и одина­ковых законов.

П. Любое законодательство международного или национально­го происхождения затрагивает вопрос относительно точного значе­ния положений, содержащихся в нем. Более того, такое законода­тельство не в состоянии предусмотреть все случаи, к которым оно будет применено. Используя внутренние законодательные акты, можно полагаться на давно сформированную практику и критерии толкования, присущие каждой правовой системе. Ситуация ока­зывается более неопределенной относительно документов, кото­рые, хотя и формально, инкорпорируются в различные националь­ные правовые системы и разработаны и согласованы на междуна­родном уровне³.

Теперь как обычные, так и арбитражные суды стремятся избе­гать такого «конфликтного» метода и вместо этого толковать и за­полнять международные документы, ссылаясь на автономные и международные унифицированные принципы. Следовательно, унифицированное право даже после инкорпорации в различные национальные правовые системы только формально становится составной частью последних, однако, по сути, оно не утрачивает своего первоначального характера специального свода правовых норм, разработанного автономно на международном уровне и пред­назначенного для применения унифицированным способом во

'Ibid. — R13.

² Пути к новому праву: Материалы международных конференций в Санкт-Петербурге и Бремене / Под ред. М. Богуславского и Р. Книпера. — Berlin, 1998. — Р. 293.

³ Principles of International Commercial Contracts. — Rome: UNIDROIT, 1994. —P. 13.

266

всем мире. Этот подход подтвержден в большинстве принятых конвенциях.¹

До недавнего времени такие автономные принципы и критерии для толкования международных документов должны были нахо­дить в каждом частном случае сами судьи и арбитры, их задачу те­перь значительно облегчает использование «Принципов».

III. «Принципы» могут применяться даже в том случае, если до­ говор регулируется определенным национальным правом. Это слу­ чается тогда, когда чрезвычайно сложно или даже невозможно определить соответствующую норму внутреннего права относи­ тельно конкретного вопроса. В таком случае решение может быть найдено в «Принципах».

Современная судебная практика в подобных ситуациях указы­вает на применение закона местонахождения суда (lex fori). При этих обстоятельствах использование «Принципов» имело бы пре­имущество. Оно заключается в предотвращении применения пра­ва, с которым в большинстве случаев лучше ознакомлена одна из сторон.

IV. «Принципы» УНИДРУА могут служить руководством для заключения международных торговых договоров. Стороны дого­ вора, принадлежащие к различным государствам, могут стол­ кнуться с трудностями в общении друг с другом через терминоло­ гию, которая является различной в разных странах. Употребляя термины и выражения, принятые в «Принципах», стороны могут предотвратить возникновение этих проблем. Кроме того, «Прин­ ципы» могут быть и педагогическим средством, которое помогает сторонам в познании основных юридических вопросов, возникаю­ щих в различных видах соглашений.

3. Международная унификация в области купли-продажи

Современная унификация права международной торговли ха­рактеризуется вектором движения от национальной замкнутости, изолированности к универсальной унификации. Развитию этой тенденции содействует судебная практика, которая во многих слу­чаях приходит к аналогичному решению. К.Шмиттгофф пишет: «Если сравним современное право международной торговли... с lex mercatoria Средневековья, то увидим, что современное разви­тие имеет одно большое преимущество и один большой недостаток. Недостаток заключается в том, что современное право междуна­родной торговли должно устранить препятствия, созданные совре-

¹ См.: Ст. 7 Конвенции ООН о договоре международной купле-продаже товаров 1980 г.; ст. 6. Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге; ст. 4. Конвенции УНИДРУА о международном факторинге.

267

менной концепцией национального государства..., а преимуще­ство его заключается в том, что техника и механизм целеустрем­ленной деятельности в создании права международной торговли сегодня более развиты, чем в Средневековье».'

Универсальная унификация дает возможность на основе много­сторонних переговоров разрабатывать и принимать одинаковые коллизионные и материально-правовые нормы. Особенно показа­тельный в этом аспекте успех Конвенции ООН 1980 г. о договорах международной купле-продаже товаров, которая создала одинако­вый для всех стран-участниц режим данного договора. В основу Конвенции положены Гаагские конвенции 1964 г.: о едином зако­не о международной купле-продаже товаров и о едином законе от­носительно заключения договоров международной купле-продаже товаров, разработанные УНИДРУА.

Подготовку одинакового правового документа, регулирующе­го международную куплю-продажу товаров, УНИДРУА начал в 1930 г. После длительного перерыва в работе, вызванного Второй мировой войной, проект был представлен на конференции в Гааге. 1 июля 1964 г. Гаагская дипломатическая конференция, созывае­мая правительством Нидерландов, приняла две подготовленные УНИДРУА конвенции по вопросам международной купли-прода­жи: единый закон о международной купле-продаже товаров и еди­ный закон о заключении договоров международной купли-прода­жи товаров².

Конвенции 1964 г. стали итогом работы УНИДРУА на протяже­нии трех десятилетий. Так называемые «единые законы» воплоти­лись в международные конвенции и имели своей целью присоеди­нение к конвенциям значительного количества государств и после­дующее введение их в национальное законодательство. Однако такое мизерное количество государств, которые присоединились к конвенциям, предопределено «сложностью мировой политики»³. Социалистические государства и страны третьего мира отказались от присоединения к конвенциям, поскольку считали их воплоще­нием прав западных индустриально развитых государств, которые базируются на удовлетворении интересов промышленных магна­тов. Однако и США отказались присоединиться к конвенциям. Следует отметить, что такое откровенное неприятие конвенций не­гативно повлияло на определенные европейские государства, ко-

¹ Schmitthoff CM. International Business Law. A New Merchant. Cur­ rent Law and Social Problems. — 1961. — P. 37.

² Convention relating to a Uniform Law on the International Sale of Goods; Convention relating to a Uniform Law on the Formation of Contracts for the International Sale of Goods// Statutes and Conventions on International Trade Law / Сотр.: Carr I. Kinder R. — 2-nd ed. — 1995. — P. 127-153.

³ Schlechtriem P. Recent Developments in International Sales Law // Is­ rael Law Review. — 1983. — № 18. — P. 317-318.

268

торые тоже отказались присоединиться к ним (как известно, Гре­ция, Ватикан, Франция и Венгрия подписали конвенции, но не ратифицировали их).¹

Однако упомянутые слабые места конвенций нельзя связывать только с политическими симпатиями или антипатиями. Суще­ственные их положения сами по себе привлекательны, но «ахилле­совой пятой» этих документов является ограниченность их приме­нения в международных соглашениях купли-продажи.

По мнению А.Тунка, Гаагская конвенция 1964 г. о междуна­родной купле-продаже товаров является, скорее, продуктом твор­ческого сотрудничества, «чем компромиссом». Хотя во время ее разработки и исходили из национальных институтов, однако все усилия направлялись не на достижение компромисса между раз­личными правовыми системами, а на создание как можно лучшего варианта.²

Гаагские конвенции были заменены Венской конвенцией 1980 г. о договорах международной купле-продаже товаров. ЮНСИТРАЛ открыто использовала Гаагские конвенции как основу для Венской конвенции. Действительно, текст Венской конвенции подтвержда­ет учет горького опыта провала Гаагской конвенции. О гибкости но­вого документа свидетельствует, прежде всего, и количество стран с различными правовыми, социальными и экономическими система­ми, которые представляют все континенты, присоединившиеся к конвенции. В итоге был подготовлен гибкий унифицированный до­кумент, имеющий компромиссный характер и учитывающий под­ходы различных правовых систем к проблеме купли-продажи това­ра, а также интересы развивающихся стран в установлении нового международного экономического порядка. Это, в свою очередь, де­лает Венскую конвенцию применимой в сфере международной куп­ли-продажи товаров для большинства стран мира.

По вопросам, связанным с международной куплей-продажей товаров, есть ряд и других многосторонних конвенций. К ним от­носится, в частности, Конвенция о представительстве в междуна­родной купле-продаже товаров 1983 г., разработанная в рамках УНИДРУА.

Проблема правового режима соглашений о торговом представи­тельстве, широко известных в международной торговле как агент­ские, представляет бесспорный теоретический и практический ин­терес.³ Суть агентских соглашений заключается в том, что одно

¹ Walsh D.A, Ryan К. W. Harmonisation and standartisation of Legal As­ pects of International Trade // Australian Law Journal. — 1977. — №51. — P.608-609.

² Tunc F. Commentary of the Hague Conventions of 1 July 1964, on the International Sale of Goods and on the Formation of Contracts of Sale. — 1966 — R 7.

³ Рябиков СЮ. Агентские соглашения во внешнеэкономических связях. — М., 1992. — С.4-5.

269

лицо (агент) совершает юридические или фактические действия по доверенности, за счет и в интересах другого лица (принципала). Проф. К.М.Шмиттгофф отмечает: «Понятно, что международная торговля может осуществляться только благодаря наличию по­средников между договорными сторонами» -¹

В странах общего права существует значительная разница меж­ду агентом, действующим от имени нанимателя, с которым он свя­зан отношениями субординации или зависимости по договору лич­ного найма, и независимым агентом, действующим абсолютно сво­бодно. В странах континентального права различают, с одной стороны, агентов, действующих от чьего-то имени (во Франции — это коммерческий агент², в Швейцарии — агент³, в Германии — Handelsvertreter* и т. д.) и обычно ответственных за совершение и заключение договора от имени и для определенного лица, а с дру­гой стороны, агентов, действующих в своих интересах (комиссио­неров), которые продают и покупают товары для себя, но от имени принципала.

С целью достижения компромисса между континентальной и общей системами права, УНИДРУА детально разработал свод пра­вил, которые лишь регулируют важнейшие аспекты права о пред­ставительстве: в частности, влияющие на отношения между сторо­нами по договору международной купле-продаже товаров через агента и отношения между агентом и стороной, с которой он за­ключил договор купли-продажи. Поэтому было принято решение упростить проект так, чтобы он касался только отношений между принципалом и третьей стороной, а также между агентом и тре­тьей стороной. Для этого из текста проекта изъяли главу, регули­рующую отношения между принципалом и агентом. Подобное ограничение, бесспорно, сделало проект менее привлекательным с точки зрения кодификации правовых норм, регулирующих агент­ские отношения в международной торговле.

Конвенция регулирует только отношения между принципалом или агентом, с одной стороны, и третьим лицом, — с другой.⁵ Она применяется независимо от того, действует ли агент от своего соб­ственного имени или от имени принципала.

Конвенция содержит положение о порядке установления и объ­ем полномочий агента; регулирует правовые последствия дей-

¹ Schmitthof f CM. Agency in International Trade // Hague Academy. Re- cueil des courses, 1970. — V. 129 (1). — P. 109-205.

² Французский гражданский кодекс / Пер. с фр. И. С. Перетерского. — М., 1941. —С. 364.

³ Swiss code of obligations // Swiss-American Chamber of Commerce. — Zurich, 1990. — P. 146.

⁴ Германское право. Ч. 1. Гражданское уложение / Пер. с нем. Сер.: Совр. заруб, и междунар. част, право. —М., 1996. — С. 140.

⁵ UNIDROIT Convention on Agency in the International Sale of Goods. Uniform Law Review. — Rome: UNIDROIT, 1983. — P. 162.

270

ствии, которые он делает от имени принципала в пределах своих полномочий, без полномочий или с их превышением (ст. 12-14)¹; предусматривает порядок одобрения принципалом действий аген­та, действовавшего без полномочий или с их превышением (ст. 15), и последствия, наступающие для агента в случае неодобрения принципалом подобных его действий (ст. 16)².

В Конвенции отдельная глава посвящена прекращению полно­мочий агента. Перечисляются основания такого прекращения: со­глашение между принципалом и агентом; исполнение соглашения или соглашений, относительно которых были даны полномочия; отзыв полномочий принципалом или отказ от них агента. Полно­мочия агента также прекращаются в случаях, предусмотренных применимым правом.³

С целью защиты интересов третьей стороны подчеркивается, что прекращение полномочий не касается третьей стороны, если она не знает или не должна знать об их прекращении (ст. 19)⁴. В этой норме заметно влияние французского права (ст. 2005 ФГК)⁵. Невзирая на прекращение полномочий, агент сохраняет право со­вершать от имени принципала или его правопреемника действия, необходимые для предотвращения возможного вреда их интере­сам. Этим закрепляется норма, известная праву некоторых стран, которая охраняет интересы представляемого, на случай прекраще­ния отношений по договору с представителем.

Теперь УНИДРУА разрабатывает правила, регулирующие от­ношения между принципалом и агентом во время международной купли-продажи товаров, то есть те отношения, которые не рассма­триваются в упомянутой конвенции. Институт учитывает нормы национального законодательства в данной сфере, а также попытки и достигнутые результаты унификации этих отношений.

4. Унификация в области факторинга и лизинга

Существенным дополнением к действующим международным документам, регулирующим торговые договоры, можно считать принятые в мае 1988 г. конвенции УНИДРУА о международном факторинге и международном лизинге.

Предметом этих конвенций является унификация норм, регу­лирующих взаимоотношения участников международных ком­мерческих операций, заключающих договоры о финансовом фак-

4bid. — Р. 165-167. ² Ibid. — Р. 168. ³Ibid. — Р. 168.

⁴ Ibid. — Р. 168.

⁵ Французский гражданский кодекс. — 1941. — С. 413.

271

торинге и финансовом лизинге. Рассмотрим проблемы унифика­ции отдельно по каждой из названных операций.

Факторинг — это разновидность комиссионной операции, кото­рая соединяется с кредитованием оборотного капитала поставщи­ка и связана с переуступкой факторинговой компании неуплачен­ных требований, возникающих между контрагентами в процессе реализации товаров и услуг. В наше время факторинг развился в универсальную систему обслуживания поставщика, которая охва­тывает бухгалтерское, информационное, страховое, кредитное, юридическое обслуживание и обслуживание сбыта.

Договор о факторинге в конце 50-х годов XX ст. начал приме­няться в США, а в 60-х распространился в практической деятель­ности не только в Соединенных Штатах Америки, но и в других странах. За последние десять лет количество факторинговых компаний в мире выросло в 3,4 раза, а их совокупный оборот — в 3,6 раза'.

Пока ни в одной стране мира не принят специальный закон о факторинге. Поэтому подобные операции регулируются нацио­ нальными законами, касающимися добровольной уступки или цессии кредита, суброгации, а также иными актами, регулирую­ щими те или иные аспекты хозяйственной жизни (например, за­ конами о компаниях, о банках, банкротстве и тому подобное). Не­ обходимой правовой предпосылкой осуществления факторинга яв­ ляется отсутствие в договоре купли-продажи предостережений, запрещающих переуступку обязательств, возникающих по нему.² В США факторинговые отношения регулируются разделом 9 Оди­ накового торгового кодекса («Обеспечение соглашений. Продажа надлежащих платежей, договорных прав и бумаг на недвижимое имущество»³); в Великобритании — законом 1899 г. об агентах и судебных прецедентах.⁴ Большинство западноевропейских стран в данное время разрабатывают и приспосабливают действующие гражданские кодексы для регулирования факторинговых согла­ шений. Возможность принятия специального закона о факторинге обсуждается лишь в парламентской комиссии Италии, что объяс­ няется значительным распространением в стране данного вида об- служивания.

¹ См.: Бурова М.Е. Факторинг. — М., 1992. — С. 10; Камаров А.С. Международно-правовое регулирование предоставления финанговых услуг («факторинг») // Хозяйство и право. — 1990. — № 8. — С. 111- 117.

² Лизинговые, факторинговые, форфейтинговые операции банков / Абалкин Л.И., Аболихина Г.А., Азибеков М.Г. и др. — М., 1995. — С. 63.

³ Единообразный торговый кодекс США / Пер. с англ. — М., 1969. — С. 353-427.

⁴ См.: Сох A.N., MacKenzie J.A International Factoring. — London: Eu- romoney Publications, 1986. — 356 p. SalingerF.R. Tolley's Factoring and the Lending Banker. — Croydon: Tolley Publishing Company Ltd., 1986. — 167 p.

272

Первый шаг в направлении унификации определения факто­ринговой операции был сделан в 1988 г. с принятием Конвенции УНИДРУА о международном факторинге.

Параграф 2 ст. 1 Конвенции содержит определение договора о факторинге. Это договор между одной стороной (поставщиком) и другой стороной (фактором), по которому: а) поставщик уступает фактору право требования, возникшее из договоров купли-прода­жи товаров, заключенных между поставщиком и покупателем, за исключением договоров купли-продажи товаров, приобретенных для личного пользования; б) фактор должен выполнять, по край­ней мере, такие функции: финансировать поставщика; вести счета по обязательственным требованиям; предъявлять требования для оплаты дебиторских задолженностей; осуществлять защиту от не­уплаты со стороны дебитора¹.

Концепция факторинга простая. Суть ее заключается в том, что факторинговая организация является банком или посреднической конторой финансовой компании, где фактор обязуется немедленно выплачивать поставщику деньги по полученным от него докумен­там, предоставляя гарантию перечисления соответствующих сумм независимо от результатов взыскания их с должника. А постав­щик, со своей стороны, обязуется передать фактору имеющиеся права требования относительно клиентов — путем их юридиче­ской переуступки (суброгации) — для получения платежей. Но в соответствии со ст. 1138 проекта Гражданского кодекса Украины «фактором может выступить банк или иная организация, которая может выполнять банковские операции» .² А по Гражданскому ко­дексу Российской Федерации факторингом могут заниматься как банки, так и финансовые и факторинговые компании, получившие на это лицензию.³ Следовательно, следует отметить, что много чего в факторинге не является чисто банковской операцией и в случае международных споров приоритет будет на стороне права государ­ства, подписавшего данную конвенцию.

Конвенция применима только для сторон договора о факто­ринге.

Следует отметить, что в Конвенции установлено ограничение в соответствии с двумя заявленными здесь основополагающими принципами, касающимися прав должника против фактора. Сле­довательно, немало аспектов данного вопроса, в частности, подпа­дающие под право зачисления требований, оставлены на рассмо-

¹ UNIDROIT Convention on International Factoring. Uniform Law Revi­ ew. — Rome: UNIDROIT, 1988. — P. 163.

² Гражданский кодекс Украины. Проект от 25 августа 1996 г. // Укр. право. — 1996. — № 2. — С. 345.

³ Гражданское законодательство России: Гражданский кодекс Россий­ ской Федерации, Основы гражданского законодательства Союза ССР и ре­ спублик, Гражданский кодекс РСФСР. Вводный комментарий, алфавит- но-предметный указатель / Сост. О. Ю. Шилохвост. — М., 1996. — С 326.

273

трение в пределах внутригосударственных законов. Также дей­ствие различных форм уведомлений, не действующих согласно данной Конвенции, определяется применяемым национальным правом. Некоторые правовые системы предусматривают, что в определенных случаях должник утрачивает преимущество требо­вания, в частности в праве зачисления требований, если он прини­мает уступку.

Конвенция касается случаев, когда должник уже исполнил свои обязательства по платежу, но не получил подтверждения о том, что поставщик не исполнил своих обязательств по их согла­шению. Однако вопрос заключается в том, обязан ли фактор вер­нуть должнику деньги, полученные от него. В Конвенции сказано, что должник имеет право требовать возврата сумм фактором, если доказано, что последний не исполнил своих обязательств относи­тельно выплаты суммы клиенту. Требования также возможны в том случае, если фактор осуществил платеж, зная о нарушении клиентом своего обязательства перед должником, которое связано с переуступкой платежа.

Одним из способов избежать риска несвоевременного или не­полного платежа является факторинг (экспортный). Экспортеры принимают его как гарантию покрытия риска неплатежей.

Применение факторинговых операций имеет свои преимуще­ства. Факторинг дает возможность избежать многих лишних рас­ходов, а именно:

• устранить расходы по безнадежным долгам, принятым фак­торинговыми компаниями;

• не тратить средства на услуги агентов по кредитам;

• избежать финансовых рисков;

• сэкономить время на расчетных операциях, чтобы сосредото­читься на производстве и торговле.

Стремительное развитие лизинга в различных странах мира удо­стоверяет его значительную выгодность и удобство, как для субъек­тов предпринимательской деятельности, так и для государства.¹

По уровню правового обеспечения лизинговых отношений мож­но выделить три основных группы стран:

• имеющие специальные законы, регулирующие лизинговые соглашения (Франция, Бельгия, Италия, Украина);

• в которых приняты специальные подзаконные акты (Англия, Австралия, Новая Зеландия);

• не имеющие специального законодательства (США).²

¹ См.: Медведков С. Ю. Лизинг в экономике США // США: политика, экономика, идеология. — 1979. — №5. — С. 101—111; Решетник И. Юридическая конструкция лизинга // Рос. юстиция. — 1997. — №12. — С. 15-16.

² Маковский А.Л, Хлестова И.О., Швыдак Н.Г. Международные органи­ зации, осуществляющие подготовку договоров в области международного

274

Специфика взаимоотношений по лизингу, а также развитие ли­зинга в сфере международных экономических отношений обусло­вили необходимость унификации отмеченных правовых норм.

Авторы Конвенции подчеркивают, что успешное правовое регу­лирование международного лизинга может осуществляться толь­ко в случаях: а) признания его самостоятельным правовым инсти­тутом, а не разновидностью уже существующего; б) рассмотрения двух контрактов — купли-продажи и непосредственно лизинга — как единого трехстороннего соглашения. Относительно оценки ли­зинга как трехстороннего соглашения, то только такой подход дает возможность обеспечить реализацию прав всех участников согла­шения и надлежащее исполнение ими своих обязательств.

Статья 1 устанавливает сферу применения Конвенции. Она рас­пространяется лишь на правоотношения, возникающие во время финансового лизинга, и определяет лизинг как трехсторонний до­говор.¹

Представляет интерес параграф 3 ст. 1 Конвенции. В нем ука­зывается, что Конвенция применяется независимо от наличия или отсутствия опциона на куплю и независимо от его цены — номи­нальной или нет (это обстоятельство в некоторых странах также влияет на выяснение природы соглашения). Во многих странах обязательной характеристикой лизинга должен быть опцион на куплю оборудования пользователем по окончании срока договора. Однако есть не меньше стран, где внедрение опциона в куплю пре­вращает лизинг в условную продажу. Чтобы Конвенция могла применяться и теми, и другими странами, опцион не рассматрива­ется как определяющая характеристика лизинга. Опцион можно считать односторонним обязательством о продаже. Следовательно, введение опциона в договор лизинга — один из важнейших факто­ров, отличающий лизинг от аренды. С другой стороны, он являет­ся серьезной проблемой для правоотношений, которые по-разному рассматриваются в национальном законодательстве. В частности, французская, бельгийская, итальянская практика относят опцион к обязательным условиям договора, для американской же такое право не является реквизитом, а в Великобритании этот элемент вообще недопустим, поскольку превращает договор лизинга в до­говор купли-продажи.

Конвенция возбуждает сложную правовую проблему, которая возникает тогда, когда оборудование стало постоянной принад­лежностью земельной собственности или слилось с ней.² В ней устанавливалось, что вопрос о том, стало ли оборудование принад­лежностью недвижимого имущества или нет, решается согласно

частного права // Зак-во заруб, стран. Обзор, информ. — Вып. 208. — М., 1983. — С. 5.

¹ UNIDROIT Convention on International Financial Leasing. Uniform Law Review. — Rome: UNIDROIT, 1988. — P. 135.

² Ibid. — P.139.

275

п раву государства, где находится земля. В дополнении отмечает­ся, что, во-первых, Конвенция применяется в том случае, когда оборудование становится принадлежностью, составной частью не­движимого имущества или присоединено к земле. Во-вторых, вли­яние этого обстоятельства на права inter se лизингодателя и лица, владеющего имущественными правами на земельный участок, бу­дет определяться согласно праву государства, к территории кото­рого относится данный земельный участок.

В Конвенции затрагиваются вопросы о регистрации лизинга, уведомлении третьих лиц о настоящем собственнике оборудова­ния, взаимоотношениях лизингодателя с другими кредиторами пользователя в случае банкротства последнего.

Серьезные рассуждения понадобились и для решения вопроса о применимом праве относительно требований об уведомлении. Еще на раннем этапе подготовки документа авторы признали привязку к lex rei sitae не совсем пригодной, поскольку чаще всего речь шла не просто о движимом оборудовании, а об оборудовании, что легко и часто перевозится с одной страны в другую (как, например, стро­ительное).

Было определено, что для решения вопросов титула на имуще­ство и его приоритет перед правами третьих лиц логической будет привязка к праву страны местонахождения основного предприя­тия пользователя. В поисках оптимального варианта авторы изу­чили некоторое национальное законодательство (в частности, ЭТК США, французский указ об уведомлении о финансовом лизинге 1972 г. и др.), в каждом из которых предлагается свое решение во­проса. Восприняв их отдельные элементы, авторы Конвенции вве­ли к ее тексту несколько привязок в зависимости от типа оборудо­вания. Относительно такого специального оборудования, как суда и самолеты, подлежащие регистрации независимо от лизинга, применимое право определяется как право страны регистрации; относительно оборудования, используемого более чем в одном го­сударстве, — право страны местонахождения основного предпри­ятия пользователя; во всех иных случаях — право страны местона­хождения оборудования.

В Конвенции отображено одно из важнейших, концептуальных положений лизинга: лизингодатель, собственник оборудования, не отвечает за убытки, не возмещает убытки, причиненные этим обо­рудованием ни пользователю, ни третьим лицам. Параграф 1 ст. 8 необходимо рассматривать вместе с параграфом 2а ст. 1, утвержда­ющим, что пользователь сам выбирает оборудование и поставщика, не в расчете на опыт и рассуждение лизингодателя. Поскольку пользователь вполне самостоятелен в своем выборе, всю ответствен­ность за последующую эксплуатацию оборудования (в частности, за убытки, причиненные оборудованием) он берет на себя.

В этой конструкции оказывается одна из основных особенно­стей лизинга: собственник оборудования — лизингодатель — ни-

276

какого отношения ни к выбору его, ни к приобретению не имеет. Но, будучи юридическим собственником, без такого предостереже­ния лизингодатель оказался бы адресатом всех претензий, связан­ных с оборудованием. Это положение Конвенции закрепило рас­пространенную практику освобождения лизингодателя от ответ­ственности. Необходимо только иметь в виду, что он освобождается от ответственности лишь как лизингодатель. Другие случаи — ког­да он выступает собственником или в любой другой роли, этой ста­тьей не рассматриваются.

Если в ст. 8 отмечается, что лизингодатель не несет ответствен­ности за оборудование перед пользователем, то ст. 10 уточняет, кто же в этом случае является ответственным. Согласно этой статье от­ветственность за оборудование несет поставщик, если он и пользо­ватель были сторонами договора снабжения, но он не будет отве­чать одновременно перед лизингодателем и поставщиком относи­тельно одного и того же убытка.

5. Унификация в области культуры

Вопросы правового режима перемещенных культурных ценно­стей были предметом рассмотрения на Дипломатической конфе­ренции, которая состоялась в Риме 7-24 июня 1995 г. На ней рас­сматривался проект Конвенции УНИДРУА о похищенных или не­законно вывезенных культурных ценностях.¹

В Конвенции сформулированы: понятие культурных ценно­стей, механизм реституции похищенных и вывезенных культур­ных ценностей; механизм возврата незаконно вывезенных куль­турных ценностей и порядок заключения международных догово­ров и соглашений относительно применения данной Конвенции. Документ представляет интерес для формирования механизма ре­ализации правового режима перемещенных в результате военных действий культурных ценностей.

В преамбуле Конвенции выражалась озабоченность государств-участников в связи с незаконной перевозкой и торговлей культур­ными ценностями, а также по поводу непоправимых убытков, ко­торые наносятся культурным ценностям как достоянию нацио­нальных сообществ, племен, коренного населения и как общему достоянию всех народов. Государства-участники выразили реши­тельность способствовать эффективной борьбе с незаконным вы­возом и торговлей культурными ценностями с целью укрепления взаимопонимания между народами, распространение культуры для процветания человечества и прогресса цивилизации.

¹UNIDROIT Convention on the International Return of Stolen or Illegally Exported Cultural Objects. — Rome: UNIDROIT, 1995. — P. 105-115.

277

Конвенция УНИДРУА по вопросам похищенных либо незакон­но вывезенных культурных ценностей определяет сферу примене­ния и касается заявки международного характера по реституции похищенных культурных ценностей, перемещенных с территории договорного государства, либо по возврату культурных ценностей, перемещенных с территории договорного государства в связи с на­рушением его права, регламентирующего вывоз культурных цен­ностей с целью защиты его культурного достояния.¹

Данная Конвенция предназначена облегчить возврат культур­ных ценностей. В ней утверждается, что внедрение в некоторых го­сударствах механизмов, как, например, возмещение ущерба, необ­ходимого для обеспечения возврата ценностей, делается только тог­да, когда такие же меры осуществляются в других государствах.

Конвенция рассматривает вопрос о механизме возврата похи­щенных культурных ценностей: основное правило, утверждающее, что собственник похищенной культурной ценности, который дол­жен ее вернуть, имеет право на оплату в момент ее реституции, справедливое возмещение ущерба при условиях, что он не знал или не должен был знать (допускать), что культурная ценность могла быть похищена, и если он может доказать это с представлением надлежащих документов, полученных на момент ее приобретения.² Конвенция также содержит положения, проясняющие концепцию «общественной коллекции». Под ней понимают совокупность куль­турных ценностей, описанных, занесенных в каталог, принадле­жащий договорному государству, коллекционеру, религиозному учреждению договорного государства и тому подобное.

В Конвенции регулируется исковая давность, по которой любая просьба о реституции должна вноситься на протяжении трехлетне­го срока, с момента, когда истцу стало известно о местонахожде­нии культурной ценности и ее принадлежности собственнику; во всех других случаях — на протяжении пятилетнего срока с момен­та похищения. Однако требования относительно культурных цен­ностей, являющихся частью «общественной коллекции», не отно­сятся к иным срокам давности, кроме трехлетнего срока. Но, с дру­гой стороны, «невзирая на положение предыдущего пункта, любое договорное государство может заявить иск относительно культур­ных ценностей, имеющий 75-летний срок давности или еще более длительный, предусмотренный его правом».³

Конвенция регулирует возврат государству-истцу культурных ценностей, которые:

а) были перемещены с территории истца государства в резуль­тате нарушения его права, регламентирующего вывоз культурных ценностей с целью защиты своего культурного достояния;

^lIbid. — Р.105.

² Ibid. — Р.107.

³ Ibid. — P. 106.

278

б) были временно вывезены с территории истца государства, особенно с целью выставки, исследования или реставрации, учи­ тывая разрешение, выданное в соответствии с его правом на защи­ ту своего культурного достояния, регламентирующего вывоз куль­ турных ценностей;

в) были вывезены с места их нахождения с нарушением закона истца государства.

Конвенция определяет основной принцип: суд или любой дру­гой компетентный орган государства может принять постановле­ние относительно возврата культурной ценности, если государ­ство-истец установило, что вывоз ценности наносит значительный ущерб тому или иному из перечисленных интересов:

а) материальному сохранению ценности или ее контекста;

б) целостности всей ценности;

в) хранению информации, особенно научного или историческо­ го характера, касающегося ценности;

г) традиционному или ритуальному использованию ценности содружеством коренных жителей или племен, а также, если уста­ новлено, что ценность имеет для него большое культурное значе­ ние».¹

Конвенция описывает обстоятельства, по которым собственник культурной ценности, приобретший ее, после того, как последняя была незаконно вывезена, имеет право в момент ее возврата на оплату государством-истцом справедливого возмещения ущерба или на то, чтобы остаться собственником ценности или передать владение на свой выбор лицу, которое находится в государстве-истце и предоставило необходимые гарантии. Следует отметить: расходы, связанные с возвратом культурной ценности, в соответ­ствии с действующей статьей возлагаются на государство-истца без ограничения права последнего компенсировать расходы любо­го другого лица.

Прежде всего, значение Конвенции предопределяется уникаль­ным характером предложенного ею механизма в существующей международно-правовой практике. Ни один из действующих се­годня международных правовых документов не регулирует меха­низм реституции.

Конвенция в УНИДРУА1995 г. — это система норм, которые не только охраняют культурное наследие с помощью декларативных процедур, но и предлагают механизм реституции — восстановле­ние порядка существовавших вещей, и обязывают государства, принимающие в ней участие, вернуть удерживаемые ценности.

'Ibid. — Р.109.

279

6 . Унификация в области туризма

Международный туризм на современном этапе стал одной из эффективных форм сотрудничества различных государств, уни­версальным средством общения и контактов между народами, осо­бой формой выражения экономических, политических, социаль­ных, культурных и правовых межгосударственных отношения.¹

Одним из первых актов правовой регламентации в этой отрас­ли была Конвенция о договоре о туризме, подписанная 23 апреля 1970 г. в Брюсселе на основе проекта, разработанного УНИДРУА². Данная Конвенция — первый шаг на пути к урегулированию от­ношений относительно заграничных туристических поездок с по­мощью установления унифицированных материально-правовых норм. В Конвенции отмечается, что она касается не только догово­ров относительно организации путешествий, но и посреднических контрактов по вопросам их организации.

Теперь организаторы путешествий являются «агентами по ту­ризму» лишь по названию. Реально «операторы» тура — это насто­ящие конструкторы путешествий, тогда как агенты по туризму, в буквальном значении этого слова, все больше ограничиваются функциями посредников.³

В Конвенции определяется собственно договор относительно ор­ганизации путешествий. Она возлагает на организаторов путеше­ствий выдачу документов, содержащих основные положения, ка­сающихся содержания договора, и ответственность за ненадлежа­щее исполнение долгов. Организатор же отвечает за действия своих сотрудников и представителей.

Если организатор перепоручает третьим лицам снабжения, транспортные услуги, иные действия, связанные с обслуживанием контракта, он отвечает за все возможные частичные или полные провалы в исполнении контракта. Конвенция исходит из того, что если услуга не предоставлена вообще, то организатор отвечает по гарантиям. Если же предоставленная услуга стала причиной убыт­ка и, соответственно, иска, то организатор отвечает за неверный выбор партнера.

Преимущества решения, предложенного УНИДРУА, заключа­ются в абсолютной ясности его положений. Единственное возраже­ние, которое оно действительно могло вызывать, возникало из

¹ Барчукова Н.С. Правовое регулирование международного туризма на многосторонней основе. — М.: МО, 1990. — С. 11.

² См. также: Серегин А.Ю. Правовое регулирование международных туристических отношений: Автореф. дис... канд-та юр. наук: 12.00.03. Киевский университет имени Тараса Шевченко. — К.: Центр междуна­ родного образования, 2002. — 21 с.

³ International Convention on the Travel Agency Contract. Uniform Law Review. — Rome: UNIDROIT, 1970. — P.69.

280

того, что гарантии рисков, которые возлагались на организаторов путешествия, практически не могут быть застрахованы. Исходя из этих рассуждений, можно сделать два выводы. Во-первых, ком­петентные организаторы путешествий на практике уже полнос­тью застрахованы по достаточно скромным расценкам. Во-вто­рых, страховые компании международного класса согласились выдавать страховые полисы на условиях ССV без увеличения взно­сов, что, по их словам, будут на более умеренном уровне. Однако это не мешает критиковать систему, представленную в ст. 15 Кон­венции — она никоим образом не влияет на страховые взносы и, к сожалению, снижает уровень защищенности туриста.¹

Организатор путешествия может также самостоятельно предо­ставлять материальные услуги относительно исполнения договора о туристическом обслуживании. В этом случае обычно он отвечает за все убытки, нанесенные туристу согласно положениям, которые определяют услуги, в процессе получения которых были причине­ны эти убытки. Именно таким способом организатор путешествия, который сам осуществляет воздушные перевозки, подчиняется по­ложениям Конвенции о воздушных перевозках, подписанных в Варшаве, Гааге, Гватемале, Гвадалахаре.

Конвенция посвящена рассмотрению также другого вида дого­воров по туризму, а именно — посреднических соглашений. Этот вид договоров не вызывает особых затруднений. Посредник по ту­ризму отвечает за все ошибки, случающиеся в процессе исполне­ния его обязательства, и предупреждает клиента об ошибках, от­ветственность за которые возлагается на последнего.

Конвенция содержит классические правила, которые упорядо­чивают договорную ответственность. Эти правила, в частности, за­прещают ссылаться на грубые ошибки или подделку с целью пре­дотвращения ответственности или уменьшения степени ответ­ственности агентов по туризму и лиц, отвечающих за это.

Анализ Конвенции свидетельствует, что по идее документ со­держит тщательным образом отобранные и четко сформулирован­ные правила, основанные на давних международных коммерче­ских обычаях в сфере предоставления услуг. Общепринятые в мире правовые нормы обязательственного права, касающиеся предо­ставления услуг, могут не только упорядочить растущий туристи­ческий обмен, но и предотвратить много коллизий. И в этом Кон­венция может быть образцом для государств, особенно для разви­вающихся, и стран с переходной экономикой, в благоустройстве и возобновлении обязательственного права, в частности, в сфере пре­доставления услуг.

'Ibid. —Р. 75.

281