6. Объяснительный и описательный методы. Структура событий

Порочная практика, в силу которой структура вещей выдавалась за источник их эманации, стала причиной того, что в истории мысли утвердился описательный, а не объяснительный подход. Представляя себе изменения как целенаправленный процесс, в ходе которого неотвратимо реализуется некая предустановленная схема, мы сужаем угол нашего зрения, сосредоточившись на рассмотрении лежащего в основе всего процесса проекта, который определяет место каждого события в предопределенной цепи развития. Наша попытка напоминает поведение человека, ломающего голову над мозаичной картинкой-загадкой. Он пытается найти соответствие между исходной картинкой и фрагментами мозаики, складывает их, подгоняя один к другому. Методика, которой он пользуется, носит описательный, экспозиторный характер - в том самом смысле, в каком мы пытаемся понять значение отдельных сентенций в контексте всей речи. Тем самым мы признаем, что история развивается по заранее намеченному плану. Сделав

73 такое допущение, мы встаем перед проблемой, как раскрыть первоначальный план, осуществляющийся в силу внутренней закономерности, и для нас уже становится излишним интересоваться причинными взаимосвязями единичных событий.

Данный религиозный тип исторической экзегезы представляет собой модель, на которую ориентируется гегелевская философия истории; эта модель стала традиционной для немецкой историографии и некоторых этапов развития немецкой социологии. Даже попытки объяснить историю без ссылок на божественный план носят на себе следы влияния этой традиции. Но раз уж мы отказались от трактовки истории как чередования кары и награды за содеянное, нужно отбросить и описательный метод. Так ли это нам необходимо? Не совсем, поскольку мы не забываем о структурированном значении исторических изменений. Тот факт, что позитивистский тип исторического исследования не совместим с широкой телеологической интерпретацией, не означает, что мы волей-неволей должны ограничить наш подход фрагментарным и «микроскопическим» рассмотрением событий. Нам нет необходимости применять телеологические гипотезы к истории, чтобы осознать структурированный характер перемен. Пытаясь рассматривать отдельные периоды истории в виде конкретного ряда альтернатив, мы воспринимаем историю как тотальность, как некую конфигурацию. Мы не сможем встать на такую точку зрения, если не будем действовать в духе описательного подхода, составляя из фрагментов более общую картину35. Но этот процесс отличается от гегелевской методики, нацеленной на поиск общего плана, лежащего в основе того или иного этапа истории. Мы стремимся выявить не телеологическое значение событий, а их структурный контекст.

Здесь возникает вопрос: дает ли структурная интерпретация изменений возможность для исследования причинной связи явлений? В вопросе уже предполагается ответ - альтернатива отнюдь не является жесткой, и обе методики не исключают одна другую. Социальная структура представляет собой упорядоченное образование, в котором причинные следствия действуют с определенным постоянством в рамках социальной системы.

Например, современный капитализм может быть определен как система тесно связанных между собой, взаимозависимых операций, таких, как производство, распределение, формирование механизма цен, действие кредитной системы, конкурентная борьба за спрос, вербовка рабочей силы и т. д. Чтобы постичь природу денег, нам вовсе не обязательно знать, какие побуждения движут директором Монетного двора, как нет и необходимости выяснять причины расходов, чтобы понять, что такое инфляция. Мы можем прекрасно представлять себе принципы, в силу которых происходит движение капитала из одной отрасли промышленности в другую, не обращая ни малейшего внимания на взаимоотношения отдельных биржевых маклеров со своими клиентами. Эти операции образуют систему, обладающую функциональной схемой жизнедеятельности, правда, действующей не по зара-

74 нее составленному плану, систему, которую можно реконструировать, не выясняя, кто является ее создателем. Мы должны предположить, что она является результатом процесса адаптации, осуществляющегося вследствие накопления множества данных, полученных методом проб и ошибок. Важно, однако, то, что эта система функционирует, словно бы по заранее составленному плану. Более того, лежащий в основе деятельности системы план не только указывает, какие функции и роли должны быть выполнены, но и определяет мотивы, по которым необходимо совершить те или иные действия. Таким образом, хотя инвестор, вложивший деньги в товарный рынок, может получить прибыль, сыграв на разнице местных цен, в то же время он выполняет определенную экономическую функцию, выравнивая уровень цен на зерно36.

Причинный анализ этой операции проясняет, почему инвестор выполняет свою роль, но только функциональная схема показывает, как он может выполнять ее успешно и что входит в диапазон его деятельности. Общая сумма причинных мотивировок не объясняет характера всей структуры - на самом деле, далеко не все мотивированные действия необходимы для функционирования капиталистической системы. Массу нерелевантных действий, не имеющих прямого отношения к функционированию этой системы, совершают не только почти все ее члены - существуют целые социальные анклавы, такие, как замкнутые, изолированные общности, кочующие цыгане, враждуюшие кланы, не затронутые экономическими процессами нашего времени. Нам следует проводить различие между структурно релевантными и нерелевантными действиями и мотивами.

7. Вопрос - обладает ли мир структурой?

Только что проведенное различие связано со следующими соображениями. Историю составляют события, и то или иное событие может оказаться релевантным или нерелевантным, может иметь или не иметь существенное значение для данной структуры, в рамках которой оно происходит. Означает ли это, что некоторые события изначально нерелевантны? Фрейд открыл систему неосознаваемых значений, выявив тем самым значимость, релевантность вещей, ранее считавшихся тривиальными - таких, как ошибки памяти и оговорки, языковые неточности и огрехи. Они оказались релевантными в неизвестном прежде контексте. Мы действительно никогда не можем окончательно решить, имеет ли то или иное явление отношение к данной системе, поскольку нерелевантность не исключает возможности его принадлежности к сфере действия какой-либо иной, еще не обнаруженной структуры. Термин «релевантность» обозначает, что то или иное событие запрограммировано всей структурой известной системы. Мы должны уметь предвидеть, что явные структурные несоответствия могут разрешиться возникновением более обширной системы, хотя ее природу и характер мы не в силах постичь на данном

75 уровне наших знаний и представлений. Отсюда возникает проблема, которую глубоко пони мат Гегель.

Можно, пожалуй, интерпретировать панлогическую теорию Гегеля в виде попытки объяснить мир как воплощение логоса или, если воспользоваться нашей более прагматической терминологией, как завершенную структуру, полностью открытую для рационального осмысления. Эта претенциозная теория подарила нам плодотворную рабочую гипотезу, которую мы можем принять без всякого ущерба для себя. Попробуем коротко взглянуть на этот вопрос со схоластической точки зрения. Если мир по природе своей - всего лишь беспорядочная труда дискретных вещей, то тем самым доказывается несостоятельность пан-логической гипотезы, но в таком случае можно попытаться найти в этом всеобщем хаосе ограниченные ареалы, в которые мы в состоянии внести некую созданную нами самими концептуальную упорядоченность. Однако аподиктическое неприятие гипотезы об упорядоченном универсуме может лишить нас возможности разглядеть возможный план устройства мира, если признать, что такой план существует. Короче говоря, у нас не останется никаких шансов на успех, если мы отбросим инструмент, который может оказаться полезным для исследования, не рассмотрев его и не испытав на деле. В некоторых областях этот подход оправдал ожидания - свидетельством тому работа Кенэ «Tableaux Economiques»*.

С той точки зрения, которую мы разделяем в настоящий момент, мир - не единичная, простая и сложная, многосоставная структура, а агрегация, конгломерат частично структурированных сфер. Рассмотрим этот факт также в схоластической манере. Допустим, что мир действительно является конгломератом частично упорядоченных образований. Вполне можно представить себе, что он обладает сложной структурой, которую мы пока еще не в состоянии выявить. Но третья возможность, открывающаяся перед исследователем, - самая многообещающая из всех - позволяет предположить, что человеческое общество, мир людей, структурировано по-разному и в разной степени в различные, сменяющие друг друга периоды истории. Если бы это было так, мы должны были бы менять и дифференцировать используемые нами структурные критерии. Похоже на то, что Макс Вебер провел такую дифференциацию духа в своем эссе «Протестантская этика и дух капитализма», где он подчеркивает первостепенное значение религиозных мотиваций на ранних стадиях истории капитализма, а решающую роль экономического детерминизма связывает с эпохой зрелого капитализма. Продолжая эту мысль, мы можем сделать допущение, что в рамках развивающейся системы значительная часть событий, происходящих на ранних стадиях развития, носит случайный и неструктурированный характер, но по мере складывания нового порядка вещей этот новый порядок охватывает все более широкие сферы социального поведения.

* «Экономические таблицы» (??.).

76 Часть 4.