1. Т.Е. Такое время не существует для человека, различающего субъективное и объективное.

2. RTen-cing-'bral-bar-'byung — пратитьясамутпада. — Прим. Пер.

Когда Кюнга приблизился к учителю, тот спросил его:

— Достаточно ли много ты весишь, чтобы примять это сиденье, если умастить тебя благовониями, словно отпрыска царского рода? В хорошей ли ты форме, и достаточно ли у тебя решимости, чтобы взойти по этим чудотворным ступеням? Можешь ли ты править четырьмя континентами, подобно тому как Чакраварти-раджа правит тысячью миров?

Гуру Бодхисаттва отвечал:

— У меня нет познаний в области мирских дел, и я не смогу это сделать! Я не буду делать. И никогда не делал. Но у меня есть достаточно усердия и понимания этого божественного учения Дампы.

Дампа остался очень доволен и сказал:

— Сначала мы должны украсть царскую сокровищницу и овладеть многими ключами!¹ [26а ] Затем мы должны зажечь светильники в темном доме². Для этого нужно всегда держать в мешке трутницу. В конце концов, мы должны действовать, как лодочники, помогая другим пересечь реку, и держать наготове надутые мешки.

Дампа доверил ему Линию смысла Праджняпарамиты, при этом он ввел клас­сификацию пяти видов Пути и трех видов покаяния. Он также даровал ему Четыре Учения (bKa'-bzhi) и Поток посвящений (dBang-gi chu-bo), а затем передал и устную традицию (sNyan-brgyud). Дампа сказал:

— Только Кюнга равен мне. Только река постоянна в своем течении к морю, только солнце и луна, сменяя друг друга, постоянно восходят в небе.

Впоследствии, когда пришло время его ухода в нирвану, он сказал:

— Я видел во сне, что солнце закатилось посередине неба и недобросовестные люди бросили работу, не доведя ее до конца. Этот сон предсказывает несчастье одному ачарье, что живет у границы.

Кюнга сказал:

• Тогда нам нужно провести ритуал, призывающий благо.

• Тогда, Кюнга, тебе нужно занять мое место. Подойди ко мне! — ответил Дампа.

Когда Кюнга приблизился к учителю, Дампа прикоснулся к пяти центрам его тела рукой, сложенной в жесте (мудре) Пяти Дхьянибудд, и сказал:

— Хотя солнце закатится, но на смену ему взойдет луна.

Кюнга не расставался с учителем 18 лет. После ухода Дампы в течение четырех лет Кюнга даровал сокровенные наставления ученику по имени Пацаб Гомпа. Он прожил еще три года и в год Дерева-Дракона (1124) ушел в Небесную Обитель дакинь. В свой смертный час Кюнга произнес следующие шлоки среди собрания старших монахов на вершине Цугторгана:

Мудрец, избежавший омрачений неведения,

овладевший учением всей линии преемственности,

Полностью осуществивший три вида покаяния,

неотъемлемых от Линии созерцания, и т.д.

1. Т.Е. Сначала нужно постичь глубинную природу и обладать многими сокровенными наставлениями.

2. Т.Е. Следует рассеять тьму нашего ума и достичь высшей мудрости.

В ту же ночь он ушел в Небесную обитель дакинь. Его ближайшим учеником был Пацаб Гомпа. Он родился в Юнпо (Нижний Пэн-юл) в год Огня-Змеи (1077). Отца его звали Пацабтон Бумтаг, а мать — Емо Пэлдэн. В 12 лет он принял монашеские обеты в присутствии Дочунвы, ученика Потовы, в Дэбгон-нэчуне. Он изучал Винаю под руководством Винаядхары из Е. [266]. Когда ему было 19, он стал полностью посвященным монахом в его присутствии. После этого он предстал перед Потовой, и у него зародилось творческое устремление Ума к практике. Он изучил «Ламрим» школы кадам.

От Толуна Гьямарпы он получил наставления по мадхьямике, прамане (логике) и малые комментарии (спхутартха, 'grel-chung). От Пацаб-лоцавы он получил Пять трактатов Майтреи и Раздел обетов (bsLab-phyogs). От бодхисаттвы Дро­ма он получил наставления по «Абхидхарма-самуччае» (mNgon-pa gong-ma). Йон-гэ Ванчугтаг даровал ему Цикл Самвары по системе Санкар-лоцавы. Потом он подумал: «Что ж, этих учений мне довольно. Теперь мне нужно заниматься созерцанием. Кто величайший знаток наставлений в этой области?» Ему сказали, что Камгом — великий знаток. Тут он вспомнил, что Потова однажды упомянул некоего учителя по имени Кам, который владел полной передачей наставлений по Праджняпарамите. Основной текст Праджняпарамиты комментировали с по­мощью «Абхисамаяламкары», что было подобно снятию покрова с глаз учеников, поэтому Пацаб Гомпа подумал, что с этим учением должны быть связаны еще и сокровенные наставления, подобные мантре.

Он отправился к жилищу Кама, и тот дал ему введение в восемь первых глав «Абхисамаяламкары», которые могли служить темой одного периода созерцания, и это было, как если бы в темноте зажгли светильник. Он почувствовал, что в нем зародилась вера, и спросил:

— Как зовут учителя, проповедовавшего это учение? Кам ответил:

— Это учение даровал мне сиддха Дампа Сангье. Он ушел в Китай. Говорят, что, возможно, он еще вернется в Динри. Я уже стар и не смогу пойти туда. Но ты молод и сможешь встретиться с ним, если пойдешь.

Пацаб, продав отцовское поле, выручил немного золота, бирюзы и шелка, отправился в Динри, но сильно задержался в пути, так как путешествовал один. В ночь, когда он добрался до Динри, остановился в Цакуне. Он выступил в путь рано утром и, когда достиг вершины Цугторгана, увидел большую толпу людей, собравшуюся внизу. Думая, что Дампа, должно быть, там, он поспешил вниз. [27а] Когда он уже был недалеко от рыночной площади, он увидел поднимающи­еся клубы голубоватого дыма и спросил нищенку, стоящую рядом, что это. Она ответила:

— Это дым погребального костра Дампы.

Вне себя от горя Пацаб лишился чувств. Когда очнулся, обнаружил, что ни­щенка положила его голову к себе на колени. Так как он плакал, нищенка сказала:

— О, учитель и ученый! Не плачь. Хотя Дампы нет, но есть много старцев, равных ему. Ты выполнишь, что задумал. Там, к востоку отсюда, живет человек по имени Дампа Чарченпо, который очень похож на тебя характером. Иди туда!

Пацаб в отчаянии отправился туда. Нищенка побежала за ним со словами:

— Ученый из Уя! Ты не духовный сын Чарчена. Ты — духовный сын Кюнги, поэтому ступай вон к той хижине!

Пацаб пошел. У дверей хижины он прочитал Прибежище и сделал несколько простираний. Кюнга открыл глаза, пристально посмотрел на него и спросил:

— О, сын Емо Пэлдэн! Не устал ли ты, проделав долгий путь?

Пацаб понял, что Кюнга был наделен способностью предвидения, и в нем зародилась вера. В тот же момент он получил благословение учителя. Тогда он поднес бодхисаттве золотую мандалу и сказал:

— Мои заслуги незначительны, и я не смог встретиться с Дампой. Вы, Учитель, проявите ко мне сострадание.

Кюнга сказал:

— Для того чтобы превратить незрелый ум в зрелый, нужно посвящение. Есть ли у тебя с собой все необходимое?

Тогда Пацаб поднес Кюнге один золотой сан и рулон шелка. Кюнга сказал:

— Эти подарки — счастливое предзнаменование. Ты должен провести ночь в пещере Сапуг-карпо. Завтра приходи сюда!

Когда на следующий день он явился к учителю, то увидел, что на столе лежит книга, а Кюнга погружен в созерцание. Потом Кюнга даровал посвяще­ние, положив книгу ему на голову. Закончив ритуал посвящения, Гуру Бодхисат-тва сказал: [276]

— Из двух систем мантраяны и праджняпарамиты первым должно быть дано посвящение Пути Созревания (sMin-lam) согласно мантраяне. После этого должен быть проповедан Путь Спасения. Но это посвящение, данное сейчас мною, дарует Путь Созревания и Спасения одновременно (sMin-grol) и неведомо другим по сей день. Это было особенностью черного ачарьи, Дампы Сангье, который соединил четыре вида посвящений в одно. Не достаточно ли этого?

Через год Пацаб закончил курс Очищения Ума (bLo-sbyong) и попросил раз­решения учителя вернуться в Уй, но Кюнга сказал:

— Ты должен приготовить все необходимое и год провести в затворничестве. Кюнга проповедовал ему учение о Пяти Путях¹, а затем сказал:

— Сын мой! Ты, без сомнения, и раньше был ученым. Ты преодолел трудный путь, чтобы добраться сюда. Все сокровенные наставления были переданы тебе. Достиг ли ты понимания путем личной практики и улучшилась ли твоя способ­ность прямого йогического постижения после прихода сюда? Если так, скажи мне!

Пацаб отвечал:

— Когда я жил у себя на родине, я понял, что все элементы феноменального бытия (дхармы) одной природы, но это понимание было получено путем логиче­ских заключений. Это было подобно прикосновению к предмету в полной темноте. Но здесь природа реальности явила себя моим органам чувств, и я достиг предела йогического постижения.

Кюнга одобрил этот ответ. Над головой учителя висел бумажный сверток, и он сказал:

— В этом свертке я хранил соль высшего качества, но здесь в Лато нет никого,. кто мог бы оценить ее вкус.

С этими словами он отдал соль Пацабу и велел развернуть сверток только в Тэле, что в Намаре. Придя туда, Пацаб развернул сверток и нашел внутри тексты: ^Учение, подобное корню, который сажают в первую очередь. Девять вопросов и ответов» (Thog-mar gzug-pa'i rtsa-ba'i chos-sde zhu-lan dgu), «Три раздела линии смысла; краткое изложение Учения, подобного стволу дерева» ('Gril-ba sdong-po'i chos-don rgyud-skor), «Примеры, разъясняющие смысл» (mTshon-dpe) и «Избранные отрывки Учения, подобного развернутым ветвям» (Gyed-pa yal-ga'i chos), «Шестнадцать учений, подобных листьям» (Lo-'dab-kyi chos-sde bcu-drug), «Пять учений, подобных прекрасным цветам» (mDzes-pa me-tog-gi chos-sde lnga), «Индийский алфавит Внешнего, Внутреннего и Тай­ного, который заключает в себе Учение, подобное плоду» ('Bras-bu'i chos-sde A-li Ka-li phyi-nang-gsang-gsum).

Он вернул все книги учителю, который сказал:

— Ты сам должен съесть эту соль.

И вручил ему книги и бумагу, чтобы переписать их.

1. Lam-lnga: tshogs-lam (путь накопления), sbyor-lam (путь подготовки), mthong-lam (путь видения), sgora-lam (путь созерцания), mi-slob-lam (путь без обучения).

2. Письменные разъяснения к тексту; есть также термин dmar-khrid, означающий разъяснения, осно­ванные на опыте практики, который первоначально использовался в медицине и означал «расчленение трупа».

В течение года он изучал «Черный комментарий» (nag-khrid)² [28а]. Сделал новую редакцию текстов, придав им форму вопросов и ответов, и озаглавил их «Заключение» (Thra-tig). Он имел обыкновение обсуждать все проблемы учения с другими известными последователями Дампы и позже записал эти беседы, оза­главив их «Переработанное заключение» ('Phra-gcod).

Потом Пацаб попросил у Кюнги разрешения остаться в Динри, но Кюнга сказал:

— Тебе лучше вернуться в родные места. Мать плачет, думая, что тебя, навер­но, уже нет на свете. Поэтому тебе лучше пойти туда.

Уходя, Пацаб дал учителю обещание заниматься созерцанием 12 лет. Кюнга привел его в дом, приносящий счастье, и отдал ему все имеющиеся там книги со словами:

— Возьми эти книги с собой! Владелец этих книг явится с правого берега большой реки. Отдай их ему!

Пацаб поднес Кюнге три золотых сана, которые остались у него, после того как он оплатил все свои расходы. Кюнга сказал: «Последователь ачарьи не нуждается в золоте! Но чтобы увеличить твои заслуги, я приму твой подарок».

И с этими словами бросил их в небо.

Прощаясь с учителем, Пацаб обратился к нему с просьбой:

— Пусть у меня не возникнет препятствий по дороге и в практике созерцания! Кюнга дал ему камень тинрил (thing-ril)имеющий силу подчинять

демонов, и черный камень (rdo nag-po), имеющий силу отгонять демонов. В напутствие он сказал:

— Не оставляй бодхичитту и молись своему учителю.

И Кюнга проводил его. Когда Пацаб спустился с гор, три года он .разыскивал учение Первой линии и Средней линии и, наконец, собрал все необходимое для практики созерцания. До этого момента и после он занимался созерцанием 13 лет. Когда закончил эту практику, то стал трудиться на благо других. Поскольку его наставления получили признание многих, он собрал вокруг себя много последова­телей.

Пацаб Гомпа даровал сокровенные учения человеку по имени Чанпа Вёнгом, который помогал вести проповедь, пока он изучал философию. После этого Чанпа Вёнгом отправился в Намцо и там удалился в обитель небесных дакинь. Он передал сокровенные наставления Пацабу Гомнагу, который затем направился в Китай, но умер на тибетско-китайской границе. На том месте стоит чайтья. Бушон Гомпа, череп которого не имел швов², выслушал от Пацаба Гомнага наставления. [286] Затем он стал священнослужителем при дворе царя Миньяга. Благодаря Бушону цикл «Письменных комментариев в вопросах и ответах» (Nag-khrid zhus-lan) распространился по всему Северу.

Некий Шан-а Нэнчжорпа, который сам овладел учением сокровенных настав­лений, встретив Пацаба Гомнага, почувствовал, что в нем проснулось мощное желание познать Учение. Пацаб даровал ему сокровенные наставления, и он стал святым (сиддхой). Прожил 118 лет. Среди его ученых последователей Чумиг Ринмова Гья Тагсо был величайшим по знанию религиозных текстов, Тансаг Тонцул был величайшим из монахов, Шангью Долхаханпа — величайшим из благородных, а Ог Гэсэр — величайшим из мудрых.