Глава 21. Деструктивное общение

Основные понятия

Ложь

Обман

Агрессивное поведение

Инструментальная (операциональная) агрессия

Преднамеренная (интенциональная) агрессия

Криминогенное общение

К деструктивному общению следует отнести те формы и особенности контактов, которые пагубно сказываются на личности партнера и осложняют взаимоотношения.

В предыдущих главах примерами такого рода контактов служили манипулятивное общение, авторитарный стиль, формы распада и осложнения отношений по вине партнера вследствие патологической ревности, зависти, нарциссизма.

Деструктивным характером может обладать даже молчание, если оно принимает форму наказания партнера, а также умолчание.

В основе деструктивного общения может лежать немало личностных черт: лицемерие, хитрость, склонность к клевете, мстительность, язвительность, цинизм, ханжество и т. д. Такое общение не обязательно преследует личную материальную выгоду. Оно может руководствоваться неосознаваемыми мотивами самоутверждения, злорадства, мести, соперничества и т. д.

Любая форма деструктивного общения затрагивает обе стороны, нередко вовлекая в это деструктивное взаимодействие массу других людей, заражая их негативными эмоциями, выбивая из привычного жизненного ритма.

21.1. Корыстные формы общения Ложь, лицемерие, обман являются формами деструктивного взаимодействия.

Неправда может выступать как вербальный эквивалент заблуждения, как иносказание и, наконец, как вранье, которое не следует отождествлять с ложью по следующим причинам (Знаков, 1999). В. В. Знаков считает, что следует разделять понятия «ложь», «обман», «неправда».

• Вранье — коммуникативный феномен, используемый для установления хороших отношений с партнером;

• в нем отсутствует намерение обмануть слушателя;

• вранье не имеет целью получение выгоды или унижение собеседника, то есть относительно бескорыстно;

• вранье приносит удовольствие и наслаждение от самого процесса придумывания и передачи небылиц (известна склонность к такому «творчеству» заядлых охотников и рыболовов);

208

• вранье может выполнять защитную функцию, избавляя от тревоги и дискомфорта, и функцию самовозвышения.

Одна из последних работ В. В. Знакова («Западные и русские традиции в понимании лжи», 1999) изобилует яркими литературными примерами того, как Ф. Достоевский и А. Писемский, С. Цвейг, И. Кант и А. Шопенгауэр, В. Белов и А. Громыко обращались к теме вранья. В частности, С. Цвейг пишет о своем собрате по перу: «Стендаль не прочь приврать без всякого внешнего повода — только для того, чтобы вызвать к себе интерес и скрыть свое собственное я; словно искусный боец — удары шпаги, сыплет он град мистификаций и измышлений, чтобы не дать любопытным приблизиться к себе» (Цит. по: Знаков, 1999 (2), с. 249).

В данном высказывании привлекает внимание особый смысл вранья, который состоит в оберегании своего внутреннего мира от любопытных.

Обман — категория более широкая, чем неправда и ложь.

Обман в отличие от лжи есть сознательное стремление создать у партнера ложное представление о предмете обсуждения, при том что прямых искажений истины не допускается. Сообщаемая полуправда приводит к тому, что обманутый становится невольным соучастником обмана. Поэтому обман предполагает такое взаимодействие, в основе которого лежит стремление утаить правду, чаще всего из корыстных побуждений.

Л ожь

это умышленное искажение истины и введение в заблуждение других людей.

Ложь есть не что иное, как умышленное введение в заблуждение других людей, искажение истины.

Как известно, существует «ложь во спасение». В некоторых случаях мы, оправдывая себя, с облегчением повторяем за поэтом: «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман».

Тем не менее довольно часто люди прибегают к лжи как средству манипулятивного воздействия — ради тщеславия, ради эгоцентрического стремления чувствовать себя в центре событий и в центре внимания.

Известно, что психопатические личности часто, самозабвенно и с наслаждением лгут и при этом не испытывают раскаяния или стыда. Разоблачение не избавляет их от этого порока. Ложь, неискренность, обман, лицемерие, сплетни и тихое злорадство сопровождают их контакты на протяжении всей жизни.

Людей, которые лгут, испытывая при этом «восторг надувательства», Пол Экман описывает следующим образом:

«Прирожденные лжецы знают о своих способностях, также как и те, кто с ними хорошо знаком. Они лгут с детства, надувая своих родителей, учителей и друзей, когда захочется. Они не испытывают боязни разоблачения вообще. Скорее наоборот — они уверены в своем умении обманывать. Такая самонадеянность и отсутствие боязни разоблачения являются признаками психопатической личности» (Экман, 1999, с. 42-43).

Однако, в отличие от психопатических личностей, прирожденные лжецы способны учиться на собственном опыте, могут испытывать муки совести за свой обман, дальновидны, не причиняют вреда другим и не обладают патологической эгоцентричностью.

В результате психологических исследований последних лет обнаружено, что чаще лгут экстерналы, невротики, тревожные люди и те, кто плохо переносит стресс. Уровень интеллекта не причастен к этой форме поведения. Известно также, что искусные лжецы сами плохо распознают, когда лгут им.

Можно сделать вывод, что обман есть форма замаскированного манипулирования.

Ложь, лицемерие, обман всегда вызывают у жертвы чувство незаслуженного

209

унижения, они оскорбительны и наполняют человека чувством бессилия и обиды, разрушают взаимоотношения.

От обмана трудно защититься, но его можно распознать. Этому учат психологи, раскрывая поведенческие признаки обмана:

Исследования П. Экмана показали, что о лжи и обмане могут свидетельствовать долго не меняющееся или несвоевременное выражение лица. Особенно важную информацию об искренности или неискренности человека дает его улыбка. Главным отличием фальшивой улыбки от искренней является несвоевременность, асимметричность. Несмотря на явность этих признаков, полученных в экспериментах и зафиксированных на видеопленке, люди плохо различают искреннюю и фальшивую улыбку и потому могут сильно заблуждаться относительно истинных намерений и переживаемых чувств партнера по общению.

Эгоизм как основа деструктивного общения

Эгоистическая направленность личности, подобно эгоцентрической центрации на собственной персоне и занимаемой позиции, проявляется в выдвижении на первый план своих интересов и целей взаимодействия в ущерб интересам партнера. Корыстные устремления эгоистичного партнера могут выражаться в стремлении не только достичь отнюдь не бескорыстных материальных целей, но и получить дополнительную психологическую выгоду от принижения партнера для того, чтобы лучше выглядеть на его фоне.

Эгоизм не является нейтрально индифферентным личностным свойством; он наступателен и агрессивен, изобретателен и мстителен.

Приведем пример взаимодействия, в котором корыстно-деструктивные мотивы выступают отчетливо. Как известно, существуют любители доводить до сведения коллег и приятелей адресованные им недобрые слухи и оценки, а затем со злорадно наблюдать смятение и огорчение человека, слушать его запоздалые оправдания. Декларируемые дружеские чувства не позволяют «доброжелателям» открыто высказывать неудовольствие успехами, служебным продвижением, какими-либо иными позитивными поступками опороченного человека, однако существует возможность тайно присоединиться к передаваемым слухам.

Конкретное исследование проявлений эгоизма, своекорыстия в поведении людей в современной России осуществил К. Муздыбаев. Описывая результаты исследования, автор подчеркивает, что эгоистическое «...неуважение интересов других», «осуществление своих целей за счет других или даже в ущерб другим уже заключают в себе деструктивный, конфликтный и, в конечном итоге, десолидаризирующий потенциал» (Муздыбаев, 2000).

В исследовании были поставлены задачи выявить социальные группы, более предрасположенные к эгоистическому поведению, а также их профессиональный и социальный статус, возрастные и тендерные различия, личностную обусловленность. Результаты, полученные в исследовании:

• Эгоисты склонны пренебрегать долгом, нормами морали и закона, произвольно устанавливать правила ради собственной выгоды, не брезговать средствами ради этого.

• С их точки зрения, приемлемы агрессивные формы поведения (драка, месть, политическое убийство), сексуальная неразборчивость, нечестность, обман (использование взяток, утаивание денег, неуплата налогов).

• Они приписывают ближайшему окружению злобу, завистливость, эгоизм, мстительность, цинизм, продажность. Это делает невозможным использовать в отношениях с близкими людьми тактики и стратегии сотрудничества и конструктивного взаимодействия.

• Они мстительны (месть обладает самой прочной связью с эгоизмом) и в то же время являются оптимистами и верят в справедливый мир.

210

• Из позитивных свойств приписывают другим людям относительно нейтральные качества, такие как образованность, чувство юмора, оптимизм, — то есть не связанные с морально-этической сферой.

• Прибегают наряду с рациональными и продуктивными стратегиями к иррациональным и непродуктивным способам совладания с трудностями жизни, такими как бесплодные мечтания, беспочвенные надежды.

• Несмотря на малопродуктивные способы совладания с материальными и прочими жизненными трудностями, и, может быть, благодаря неразборчивости в средствах, они преуспевают, не испытывают материальных трудностей, имеют о себе хорошее мнение и более счастливы.

• Самую высокую степень эгоизма проявляют служащие, занятые в частном секторе экономики, затем идут студенты.

Результаты исследования К. Муздыбаева позволяют сделать вывод о том, что эгоисты не способны к конструктивному взаимодействию и обладают рядом личностных свойств, превращающих личные контакты с ними в деструктивное общение, чреватое осложнениями, унижением, незаслуженными огорчениями и страданиями для партнеров.

Существуют другие деструктивные формы взаимодействия, где страдают, хотя и в неравной мере, обе стороны. Это — общение, пронизанное агрессией.