Часть 3. Холодная война

тельства нейтрализовать Тайваньский пролив и защитить осевшее на острове националистическое правительство.

Открытая враждебность американцев укрепила намерения но-вого правительства Пекина искать покровительство Советского Союза. Оно начало действовать не без недоверия. Ни Мао, ни Чжоу Эньлай, его главный соратник, ни Чжу Дэ не были людьми Москвы. Мао посетил Советский Союз первый раз только в 1949 г., после провозглашения Народной Республики, когда в середине декабря он отправился в Москву для переговоров о договорах, которые поставили бы на новую основу отношения между двумя странами. В январе к Мао присоединился Чжоу Эньлай, и с этого момента переговоры, пережившие весьма острые моменты, быстро продвинулись к завершению.

После подписания договоров 14 февраля 1950 г. в Москве судьбы двух стран казались связанными неразрывно, хотя оста-лось некое ощущение, подпитываемое Сталиным, что, конечно, Китай, - «великий» друг, но также и своего рода «особый сател-лит» СССР. Это была двойственность, сыгравшая, вероятно, свою роль; и она отражалась, впрочем, и в самих договорах. Первый из них — единственный, содержавший выражения, прославлявшие значение нового Китая, воспроизводил по существу текст согла-шений, подписанных Советским Союзом со странами-сателлита-ми Восточной Европы. Его смысл заключался в оборонительном союзе против возобновления японской угрозы, но распространяв-шемся и на всякую другую агрессию, направленную против одной из двух сторон. Соглашение по взаимной обороне сопровожда-лось началом периодических консультаций по вопросам, пред-ставляющим общий интерес.

По второму договору Советский Союз брал на себя обязатель-ство аннулировать (но только после заключения мирного договора с Японией) уступки, полученные от националистического прави-тельства по договору августа 1945 г. и согласованные в Ялте. Тре-тий договор касался экономических вопросов и предусматривал предоставление Китаю кредита размером 300 миллионов долла-ров, из 1% годовых, но не валютой, а товарами советского произ-водства, который китайцы обязывались возвращать сырьем ки-тайского производства. В кулуарах была обсуждена ситуация в Корее, где лидер северокорейской компартии Ким Ир Сен объя-вил о намерении силой объединить страну.

Несмотря на пропагандистские утверждения относительно рождения нового антикапиталистического союза, сопутствовавшие заключению договора, китайцы заплатили достаточно высокую цену за русское покровительство. Отсрочка на непредвиденно

Глава 9. Образование блоков и эволюция их взаимоотношений 741

длительный срок возвращения китайцам экстерриториальных прав, оставляла подвешенным sine die наследие последнего «не­равноправного договора». Объем экономической помощи - зна­чение которой уменьшалось еще и тем обстоятельством, что Со­ветский Союз хотел получить взамен сырье, а не промышленную продукцию, способную стать стимулом для китайского промыш­ленного подъема, — ясно указывал на ограниченность возможнос­тей Москвы.

Даже если внутри союза существовали потенциальные мотивы для едва проявившихся разногласий, вовне тем не менее укреп­лялся образ Китайской Народной Республики как новой пешки в глобальной игре СССР. Поведение нового пекинского режима в отношении Тибета подтвердило такое впечатление. Этот район, который националистическому правительству никогда не удава­лось взять под контроль, в последние десятилетия получил фак­тическую автономию, коренившуюся, впрочем, в теократическом характере правления Тибетом. Когда коммунистическая армия подготовилась к вторжению в Тибет и приблизилась к его столице Лхасе, Далай Лама, то есть главный представитель буддистской иерархии, обладавший максимальной религиозной, моральной и политической властью в регионе, попытался противостоять втор­жению, но, начисто лишенный военных ресурсов, вынужден был прибегнуть к средствам дипломатии, попросив в целях самозащи­ты о вмешательстве Великобритании и Индии.

Однако примирительная политика, которую англичане и ин­дийцы предпочли проводить в отношении нового Китая, лишил его дипломатические ресурсы всякой эффективности. Протесты против действий Китая (октябрь 1950 г.) были умеренными и за­ранее обреченными на неудачу. Даже последняя попытка Далай Ламы интернационализировать проблему, прибегнув в ноябре того же года к ООН, провалилась, забаллотированная в Совете Безопасности совместным вето китайских националистов с Тайва­ня, занимавших тогда место Китая в ООН, и Советского Союза, ярко контрастировавшего с принципиальными декларациями по антиколониальной борьбе, которую Советский Союз и Народный Китай выбрали в качестве своего знамени.