Глава 10. Сосуществование-соперничество и деколонизация 885

амбициями. Политика европейских государств, по существу па­раллельная политике Соединенных Штатов, в случае с Китаем была направлена на поддержку объединения страны и умеренных элементов Гоминьдана для того, чтобы избежать сначала русской революционной «заразы», а в дальнейшем — сдерживать совет­ские дипломатические маневры. В случае с Японией, в условиях утраты в значительной степени — в результате внезапного исчез­новения России - цементирующего начала для англо-японского союза, Соединенные Штаты и Великобритания смогли ограни­чить на Вашингтонской конференции последствия ее дипломати­ческой победы на Парижской мирной конференции и остановить ее экспансию вплоть до возобновления японского проникнове­ния в Маньчжурию.

Окончание войны совпало, следовательно, с первой серией кризисов колониальных проектов. Двадцать лет социалистичес­кой пропаганды и советская революция оставили малозаметный след. Напротив, стремление Соединенных Штатов утвердить пра­во народов на самоопределение в качестве юридического прин­ципа международной жизни и использовать этот принцип не только в Европе, но и на колониальных территориях, как пред­полагал институт мандатов, являлось системой координат, вы­нуждавшей колониальные державы менять свои позиции. Речь шла о вызове, касавшемся не только непосредственно подмандат­ных территорий, но целых колониальных систем; а также о вызо­ве, последствия которого стали ощущаться как во Франции, так и в Великобритании. Оправдание колониальной системы как эле­мента политического развития колоний и достижения общих экономических преимуществ для центра и периферии столкну­лось с соизмеримой ей критикой колониализма за выполняемую им функцию политического угнетения и экономической эксплуа­тации. В том же 1922 г. в Великобритании и Франции появились две работы, оказавшие сильное воздействие на дискуссию в обеих странах: «Двойной мандат в Тропической Африке» (The Dual Mandate in Tropical Africa) лорда Лугарда и «Эксплуатация коло­ний» (Mise en valeure des colonies) Альбера Cappo. Однако француз­ский ответ формировался в значительной мере иначе, чем бри­танский, также как, впрочем, иным был и характер французского колониального господства.

Не считая периода пребывания у власти правительства Народ­ного фронта Леона Блюма, начавшего многообещающую програм­му реформ, в целом французы демонстрировали гораздо меньшую гибкость, чем британцы в отношении требований колониальных народов. Испытывая теоретические затруднения и путаницу в раз-

886 Часть 4. Биполярная система: разрядка напряженности...

делении полномочий с колониальной администрацией, француз­ское правительство не смогло пойти дальше обещания реформ в Индокитае, сформулированного в 1928 г. (в то время как британ-ские колонии продвигались в направлении самоуправления), ос­таваясь приверженным в Северной Африке формам протектората (Тунис и Марокко), от которых Великобритания тем временем отказывалась. Подмандатные территории на Ближнем Востоке также управлялись в соответствии с критериями, в значительной степени обусловленными приверженностью политике «ассимиля-ции», противоречившей самой букве норм, регулировавших мандат категории «А». Это вынуждало представителей государственной администрации лишь «способствовать» местным политическим силам в организации их независимости. Напротив, в том, что ка-сается Сирии, французы разработали сложную систему реоргани-зации управления этой территорией, которая встретила сильное сопротивление местных племен и националистов в период до 1930 г. В том же году французские власти попытались создать стабильное правительство, которое позволило бы им заключать соглашения, аналогичные заключенным англичанами в это время на своих подмандатных территориях. Поставленная цель была достиг-нута только через шесть лет, в 1936 г., в период Народного фронта и эфиопского кризиса. Однако речь шла лишь о мимолетном эпи-зоде. Соглашение с сирийцами не было ратифицировано француз-ским правительством после падения правительства Народного фронта, в то время как с сирийской стороны трудные взаимоот-ношения между правительством, созданным французами, и рели-гиозными меньшинствами парализовали продолжение диалога.

В ходе реализации мандата в Ливане французы избрали в ка-честве главных партнеров представителей христианско-маронит-ской общины, требования которой они поддержали, создав в ущерб Сирии Великий Ливан, с большей по сравнению со време-нем оттоманского господства территорией. Главная политическая дилемма нового государственного образования проявилась в про­тиворечии между контролем христиан над представительными институтами, созданными французами в 1922 г., и тем обстоя­тельством, что христианское население за десять лет в результате активной арабской иммиграции стало меньшинством населения. Острая борьба политических группировок вынудила французов в 1932 г. приостановить действие конституции, предоставленной шесть лет назад. Это подтолкнуло все ливанские партии к перехо-ду в оппозицию, способствовало взаимодействию христианских и мусульманских политиков в борьбе с французами и стало полити-ческой основой для выдвижения требований большей автономии