Глава 10. Сосуществование-соперничество и деколонизация 879

Эйзенхауэра» расширяла и усиливала общее содержание доктрины Трумэна, одобренной в 1947 г.

В 1957 г. доктрина была впервые применена в связи с события-ми в Иордании. Король Хусейн, которому угрожало сближение Сирии и Египта, обратился за помощью к Соединенным Штатам, и она была ему оказана, но только в косвенной форме: шестой американский флот переместился в воды Восточного Средизем-номорья. Второй раз она применялась в июле 1958 г., когда после государственного антимонархического переворота в Ираке пре­зидент Ливана Камиль Шамун попросил помощи и добился аме-риканского вооруженного вмешательства, чтобы противостоять обострению отношений между христианской и мусульманской об­щинами в стране. Вмешательство было эффективным, что позво-лило быстро вывести американские войска и отозвать английские войска из Иордании. Было ясно, что доктрина Эйзенхауэра выража-ла намерение Соединенных Штатов выполнять свои обязательства на Ближнем и Среднем Востоке в течение длительного времени.

Можно спорить о том, отражали эти обязательства преимуще-ственно антисоветскую направленность американской политики или же они отражали стремление американцев предотвратить пе-ремены, которые могли произойти в регионе под воздействием арабского национализма, находившегося на подъеме и порождав-шего постоянное брожение. Следует также учитывать стратеги-ческую важность для американцев энергетических ресурсов Ближ-него Востока. Конечно, советское влияние в Восточном Среди-земноморье вызывало у американцев неизменное беспокойство. И все же, в конце 50-х - начале 60-х годов американцев больше, чем советское присутствие в регионе, волновала проблема уста-новления корректных и действенных отношений со странами, в которых бурно проявлялся феномен национализма: возникший в арабском мире, он быстро распространялся в странах, освободив-шихся от колониализма. Перед правительством Вашингтона стояла задача разработать новые концепции, способные противостоять вызову, который бросали старому миру молодые арабские госу-дарства, выступавшие не с военной угрозой, а с новой национа-листической идеологией. Они выражали протест против Запада и Израиля, который в 1956 г. оказал содействие прежним империа-листическим метрополиям, стал членом западной коалиции, по-казав тем самым свое «отличие» от бывших колониальных стран. Националистические устремления отражали потребность в новых формах управления и эффективного развития, способных содей-ствовать укреплению новых стран.

880 Часть 4. Биполярная система: разрядка напряженности...

10.2. Деколонизация и сосуществование-соперничество

10.2.1. Общие соображения

Тема колонизации и деколонизации охватывает столько ас-пектов мировой жизни, что выделение в ней того, что оказало более или менее прямое влияние на международные отношения, чревато излишним упрощением. В самом деле, многообразие си-туаций несводимо к единым аналитическим моделям, если толь-ко не прибегать при этом к идеологическим интерпретациям. Последние сыграли бесспорную роль в период борьбы за осво-бождение, однако в историографическом плане могут рассматри-ваться только как отдельные аспекты более широкой картины.

Империализм приобрел центральную роль в международной жизни в последние десятилетия XIX и первые десятилетия XX в., поскольку он стал цементом для строительства мощных центров ресурсов и власти, благодаря которым нескольким европейским странам удалось занять господствующие позиции на значитель-ной части земного шара. Представляется очевидным, что империа-лизм был непосредственным образом связан с развитием капита-листической системы в Европе и представлял собой одно из ее наиболее ярких выражений. Система европейских империй про-явила динамизм и безграничную способность капиталистической экономики к экспансии как в поисках источников сырья по регу-лируемым ценам и рынков сбыта для национального производ-ства, так и в качестве возможности для массового перемещения капиталов в регионы с гарантированной прибылью. Ленинский тезис об империализме как высшей стадии капитализма может, вероятно, показаться слишком жестким по своей формулировке, но он затрагивает центральный момент колониальных отношений. В этом смысле колонии и империи были одним из оснований бо-гатства и могущества европейских государств и инструментом их мирового господства. Те, кто в Европе с конца XIX в. боролись с капитализмом, справедливо выступали против империализма, считая, что он подчиняет интересы национальной экономики инте-ресам экономики в глобальных масштабах, в том числе и в ущерб условиям жизни трудящихся некоторых имперских держав. Толь-ко очень косвенным путем они получали выгоды, превышавшие издержки колониальных войн, которые капиталистическая система возлагала на государства, то есть на всех их граждан без каких-либо различий.