Часть 3. Холодная война

лично разъяснил свои намерения. Надь, который за десять дней до этого был, наконец, вновь принят в партию, вышел из своего дома и выступил перед людьми, толпившимися на площади Ко-шута; речь была спокойная и, возможно, даже нерешительная, призывавшая к конституционному порядку и к переговорам внутри партии. Необходимо придать новый импульс движению к социалистической демократии, но сделать это посредством ре­форм. В определенном смысле умеренность Надя (который не чувствовал себя облеченным никакой властью и не обладал ха­рактером харизматического вождя, увлекающего за собой массы) разочаровала толпу и ввела в заблуждение Гере и его соратников относительно возможности восстановить контроль над ситуацией. В речи по радио в этот же вечер первый секретарь компартии осудил беспорядки, взвалив ответственность за них на «ложь, распространяемую врагами социализма». Он пообещал созвать центральный комитет, однако не пошел на другие уступки.

Обещания Гере, настолько оторванные от реальности, вызва­ли гнев оппозиции. Слова начали соединяться с оружием. Здание радио было окружено тысячами людей. Они или охранявшие зда­ние военные сделали первые выстрелы. Очень скоро конфликт приобрел ожесточенный характер. Из дворца радио по толпе был открыт огонь - десятки раненых, сотни убитых. Это было начало первого этапа столкновений, длившихся всю ночь. Между тем собрался Центральный Комитет и в неописуемой атмосфере тех часов принял решение назначить Надя премьер-министром, мо­ментально получив согласие Хрущева, в то время как Гере оста­вался во главе партии.

Относительно склонности Хрущева пассивно следить за раз­витием ситуации позволительно высказать некоторые сомнения. На венгерской территории находились тогда две дивизии Совет­ской армии, то есть приблизительно тридцать тысяч человек с более чем тысячью танков. В тот самый момент, когда Хрущев согласился с назначением Надя, эти войска начали передвиже­ние. Радио, контролируемое партией, распространило информа­цию о введении военного положения и о том, что «фашистские и реакционные элементы» развернули вооруженные нападения на общественные здания и части венгерской армии.

Сам Имре Надь обратился с просьбой о вмешательстве Совет­ского Союза, аргументируя его необходимость активностью, ко­торую развернули «контрреволюционные банды». Присутствие некоторых провокаторов в массовом движении было очень веро­ятно. Ошибка состояла в том, что они одни не могли бы ничего совершить, если бы в действительности массы сами по себе не

Глава 9. Образование блоков и эволюция их взаимоотношений 841

были готовы выступить. В течение нескольких дней это создавало трудности для Надя, поскольку утром 24 октября советские танки вошли в Будапешт. Они, однако, не получали четких политических приказов, и это позволяет предположить, что в Москве надеялись еще на «польское» разрешение кризиса. Впрочем, это подтверж-далось и одновременным возвращением в Будапешт Микояна и Суслова, которые в течение трех дней обсуждали с венгерскими руководителями формулировки компромисса. Скептицизм был велик, и сам Хрущев (который консультировался по этому вопро-су с Тито, и несколько дней спустя, 2 ноября подписал с ним секретные соглашения, имея в виду сотрудничество, способное мирно погасить кризис), колебался при принятии решений.

С другой стороны, ход событий уже ускользал из-под всякого контроля. Будапешт был во власти толпы. С утра 25-го демонстра-ции возобновились с двумя требованиями: вывод советских войск и отставка Гере, на которого возлагалась ответственность за по-пытку подавления. И снова манифестации обернулись кровью. Из правительственного дворца раздались первые выстрелы из ог-нестрельного оружия. Толпа рассеялась и стала искать убежище. На земле осталось по крайней мере 100, возможно 200 убитых. Число раненых осталось неизвестным. С этого момента слово пе-решло к оружию. Демонстрации прекратились, и началась самая настоящая городская партизанская война между венгерскими по­встанцами и советскими войсками или силами, верными партии. Восстание распространилось на всю Венгрию.

Во главе восставших встал генерал венгерской армии Пал Ма-летер, который, получив приказ атаковать манифестантов с помо-щью нескольких танков, отказался выполнить его, когда понял, как он сам рассказал несколько дней спустя, что «борцы за сво-боду - это не бандиты, а сыновья, верные венгерскому народу». В политическом плане ситуация была более неясной, однако эво-люция позиции Надя способствовала её прояснению. В самом деле, в первые дни Надь пытался успокоить волнения возобнов­лением реформистской политики, начатой им самим в 1953 г. Однако это был неподходящий момент для долгосрочных реше-ний. С помощью русских стало возможным 25 октября заменить Гере на Яноша Кадара, одну из жертв преследований Ракоши. Надь надеялся таким образом, что прекратятся бои. Но случилось обратное, и произошел самый настоящий взрыв, выразившийся в политическом неистовстве анархистского толка и в нарастании желания бороться с чужеземцами.

Под воздействием этого импульса Надь получил возможность и необходимые силы для осуществления решительного поворота,

842