Часть 3. Холодная война

ствительно дружеская атмосфера. Французский и английский премьер-министры были лишь временными актерами второго плана, быстро оставившими свои государственные посты. Однако все эти недостатки Женевской встречи компенсируются одним достоинством - тем, что она возобновила практику встреч глав государств на высшем уровне. После этого, с более или менее краткими интервалами, та же самая практика будет возобновлять-ся, часто принося конкретные результаты.

Впрочем, то, что новая атмосфера потенциально существовала, было подтверждено на следующий день после Женевской встречи событием, которое можно интерпретировать по-разному - визи-том в Москву канцлера Аденауэра. До 1953-1954 гг. никто не мог себе представить, что главный сторонник интеграции Западной Германии в американскую систему может восприниматься в Москве как желанный гость. И все-таки несколько дней спустя после ратификации Парижских соглашений, создававших ЗЕС, 8 июня, советское правительство направило федеральному канц-леру приглашение отправиться с визитом в Москву.

Прежде чем принять предложение, Аденауэр дождался конца Женевского совещания и провел консультации с союзными пра-вительствами. Его визит состоялся с 8 по 13 сентября 1955 г. Это было непростое испытание для немолодого и жесткого герман-ского государственного деятеля, который умел решать сложные проблемы. В самом деле, советское предложение состояло в том, чтобы он согласился начать прямые переговоры с Германской Демократической Республикой, что лишило бы всякого смысла так называемую доктрину Халыптейна, сформулированную этим близким соратником Аденауэра. В соответствии с этой доктри-ной, существовала только одна Германия, Федеративная, и тот, кто признает правительство ГДР, тем самым лишится признания другой Германии, и, следовательно, разорвет свои дипломатичес­кие отношения с ФРГ. Учитывая эти предпосылки, канцлер по прибытии в Москву подошел к проблеме воссоединения только с точки зрения гарантий, которые свободно объединившаяся Гер-мания могла бы дать СССР. Кроме того, он энергично поставил проблему возвращения немецких военнопленных, еще оставав­шихся на советской территории: военнопленных, численность которых Аденауэр считал высокой, но по подсчетам советской стороны, их число не превышало 10 тысяч и это были преимуще-ственно военные преступники.

В таких условиях переговоры в Москве не были дружественны-ми и привели к единственному результату — решению установить нормальные дипломатические отношения между двумя странами,

Глава 9. Образование блоков и эволюция их взаимоотношений 829

выдвинутому в качестве условия для освобождения немецких во-еннопленных. Это было условие, вынудившее Аденауэра вступить в противоречие с доктриной Халыптейна, однако оно предостав-ляло ему возможность вновь поставить вопрос о военнопленных, слишком деликатный и слишком важный для внутренней жизни Германии, так что он согласился заплатить за него ценой отступ-ления от собственной безукоризненной последовательности. По­пытка Советского Союза сделать ставку на стремление немцев к единству для раскола Запада не удалась. Однако Аденауэр подал своим союзникам важный сигнал о свободе маневра и возможности альтернатив в его внешней политике. Это было предупреждение для Франции, Великобритании и прежде всего для Соединенных Штатов, чтобы они имели в виду тот факт, что Федеративная Рес-публика Германии являлась основой западной системы в Европе. Наконец, последним знаком атмосферы разрядки было реше-ние вопроса, который тянулся с 1945 г., и политическое значение и численное выражение которого увеличивалось — вопроса о принятии определенного числа новых членов в ООН. Вопрос де-ликатный, поскольку от него могло зависеть численное соотноше-ние голосов внутри организации, а также вопрос, отягощенный обидами из-за неоднократных вето русских по поводу принятия Италии, уравновешенных западными вето против принятия Венг-рии, Болгарии и Румынии (не говоря уже о проблеме Народного Китая). Понадобился целый год переговоров для того, чтобы прийти к голосованию, которым 14 декабря 1955 г. Совет Безопас-ности окончательно одобрил компромисс: 16 стран (некоторые из них недавно освободившиеся) были приняты в Объединенные Нации. Число членов организации возросло с 58 до 74. Для ООН начинался этап изменений, которые за немногие годы полностью изменили ее облик и существующее соотношение сил.

9.5.5. «Десталинизация» Восточной Европы

Атмосфера оптимизма и надежды, преобладавшая в те годы, была нарушена неожиданными трудностями, которые процесс десталинизации вызвал в Советском Союзе и во всей Восточной Европе. С самых первых мгновений, последовавших за смертью Сталина, советские руководители, сначала Маленков, а затем Хрущев, пытались поставить на новую основу отношения с пра-вительствами и странами, принадлежащими к советской системе социально-политических союзов. С 1953 по 1955 год имел место ряд случаев вмешательства Советского Союза, направленных на изменение политического курса и руководства, которое должно

830