Война в ираке

Итак, что послужило причинами конфликта в Ираке?

Предпосылки для вторжения в Ирак в 2003 году начали складываться ещё давно, а именно – со времён первого вторжения американцев в Ирак, более известном под названием операции «Буря в пустыне». Необходимо отметить, что до 1990-х гг. отношения Ирака и США были достаточно позитивными, ведь американцы, со времени победы исламской революции в Иране в 1979 году, рассматривали суннитский режим С.Хусейна как противовес шиитскому Тегерану. Есть даже документальные хроники, зафиксировавшие дружеское рукопожатие С.Хусейна и Д.Рамсфельда – министра обороны США (совсем недавно покинувшего свой пост), при котором и было проведено вторжение в Ирак и свержение режима Хусейна. В те времена США не смущали преступления «саддамовского» режима.

Однако времена меняются. В 1991 году С.Хусейн вторгается в Кувейт, реакцией на что явилась американская операция «Буря в пустыне» и крупное поражение «саддамовского» режима. С этих пор Ирак из фаворита американской внешней политики превратился в «государство-изгой». Тому было несколько оснований. С одной стороны, ярко выраженная экстремистская политика Ирана после смерти аятоллы Хомейни стала сходить на нет, и Ирак уже не представлял такой значимости в качестве противовеса Тегерану. С другой, стороны, в самих США после серии терактов в мусульманских странах, направленных на американских граждан, стала расти неприязнь к исламу, и тем более эта неприязнь была сильной к Саддаму Хусейну – безжалостному диктатору, напавшему на крохотный беззащитный Кувейт с его нефтяными богатствами. 

Необходимо также отметить, что начало 1990-х годов – это период распада социалистической системы, распада биполярного мира. США, победившие, в конечном итоге, в «холодной войне» вдруг оказываются единственной сверхдержавой, чья экономическая и военная мощь превосходит мощь любой другой страны. Это естественно создаёт предпосылки для становления США в роли «мирового жандарма». Очевидно, что США много раз подумали бы, вторгаться ли им в Ирак в 1991 году, если это происходило бы в разгар «холодной войны», скажем в начале 1960-х гг. Но в 1991 году США оказались доминирующей силой во всём мире и уже тогда могли бы сокрушить режим С.Хусейна, но не стали этого делать, решив, что ослабленный, как экономически, так и политически, режим сам по себе придёт в скором времени в упадок. Однако этого не произошло, и с тех пор «багдадский диктатор» стал больным местом Вашингтона, так как был одним из немногих, кто нарушал идиллию американской гегемонии. 

Следует сказать, что крах биполярного мира также, в какой-то мере  предопределил и рост исламистского экстремизма и терроризма, который, в конечном итоге, вылился в теракты 11 сентября. Рост неприязни к Западу  начался ещё после создания государства Израиль после Второй Мировой  войны, ещё более эта неприязнь усилилась в 1970-х гг., после арабо-израильских войн и поражения Египта и Сирии. Однако весь период между окончанием Второй Мировой войны и 1991 годом был пронизан напряжением «холодной войны», которое сказывалось и на Ближнем Востоке, все процессы в этом регионе (как и в любом другом) были подчинены противостоянию двух сверхдержав. Однако после окончания «холодной войны» на Ближнем Востоке образовался своеобразный вакуум, связанный с тем, что в арабском мире разочаровались как в западной демократической модели, так и в марксизме. И этот вакуум стал заполняться (что продолжается и по сей день) религиозной идеологией – исламской, утверждающей, что путь к благополучию арабского мира лежит в самом исламе, в возвращении к его истокам. Эта идеология, помноженная на низкий уровень жизни населения, а также неприятие западной культуры как развращающей истинные ценности ислама, привела к росту экстремистских настроений в арабских странах и появлению движений, обвинявших Запад, и США в частности, во всех бедах мусульманского мира. Несмотря на вышеуказанные предпосылки для американского вторжения в Ираке и свержения режима С.Хусейна, в 1990-х гг., при  демократе Клинтоне, США не прибегли к силовому решению иракской  проблемы. Всё изменилось с приходом к власти республиканца Дж.Буша-мл.  и после печально известных событий 11 сентября 2001 года.  Необходимо отметить, что Демократическая партия в США вообще более склонна расширять социальные расходы государства и сокращать военные. Это так, потому что большая часть электората демократов – это безработные, студенты, малоимущие семьи. В годы правления У.Клинтона военные расходы, в том числе в связи с окончанием «холодной войны», были сокращены, и это стало одной из причин того, что последние три года правления Клинтона бюджет сводился с профицитом, что, несомненно, явилось успехом.

Что касается республиканцев, то их электорат – это, во многом, военные, военные пенсионеры, поэтому в годы правления республиканцев расходы на оборону неизменно увеличиваются. Таким образом, приход к власти республиканца Дж.Буша-мл. и его администрации (состоящей преимущественно из «ястребов), представляющих, как это не избито звучит, интересы крупных корпораций ВПК и нефтяных корпораций означал, что, несомненно, США не оставят без ответа чудовищные теракты 11 сентября.

Признавая, что трагедия 11 сентября (и последующая борьба с международным терроризмом) безусловно, стала определяющей во всей внешней политике США последних лет, нужно отметить, что, помимо этого мощного катализатора, сама американская нация осознала, что является  доминирующей в современном мире, она оказалась готова нести ценности западной демократии всему остальному миру, нести даже «огнём и мечом»( и одной из стран «образцовой» демократии как раз должен был стать Ирак). В тоже время, удачная иракская операция должна была подтвердить претензии США на мировую гегемонию. Росту таких настроений не только в политической элите, но и в рядах обычных граждан, способствовало, в том числе, наличие в США группы евангелистов фундаменталистского направления, численностью 50-70 млн. чел., которые проповедуют миф о чуть ли не богоизбранности и мессианском назначении США.

Таким образом, после терактов 11 сентября США ринулись на борьбу с исламским экстремизмом. Первой их мишенью стал Афганистан, затем Ирак.

Что касается последующей операции в Ираке, то она не получила безоговорочной поддержки мирового сообщества, как афганская: ООН и три державы – Россия, Франция и Германия – были против силового решения иракской проблемы. Кроме того, пресловутое оружие массового поражения так и не было найдено в Ираке ни до, ни после операции. Закономерен вопрос: неужели С.Хусейн настолько мешал американцам, неужели он действительно, после поражения 1991 года, мог представлять реальную угрозу хотя бы в регионе Ближнего Востока, не говоря уже о США? Неужели на то, чтобы устранить «багдадского диктатора» США готовы потратить миллиарды долларов? Ведь затраты на иракскую операцию, призванную принести свободу и демократию в эту страну несоизмеримо больше, чем спонсирование какой-нибудь «цветной революции» в Средней Азии с аналогичными целями. Нация, добившаяся столь огромных успехов в экономическом развитии, просто не может так неразумно транжирить свои богатства.

Что в начале XXI века может иметь огромную ценность, чтобы из за этого начинать войну? Что является основой любой современной экономики? Ответ очевиден: энергетические ресурсы, а конкретно – нефть и природный газ. Стратегический контроль над месторождениями этих ресурсов даёт очень выгодную «козырную карту» при решении практически любых вопросов в условиях глобализации (помимо, конечно, обеспечения).

 И что же сейчас происходит в Ираке? 27 февраля 2007 года Кабинет Министров иракского правительства принял закон о нефти, в котором, в частности, иракским провинциям будет дана большая самостоятельность в распределении контрактов на добычу нефти между частными компаниями, причём месторождения будут отдаваться в эксклюзивное пользование на 35 лет³( это чем-то напоминает Соглашения о разделе продукции, которые Россия заключила по проектам «Сахалин-1» и «Сахалин-2»). Будет объявлен тендер среди компаний, которые будут осуществлять теперь, согласно этому договору, добычу нефти в Ираке, и нет никакого сомнения, кто выиграет этот тендер. Это и называется демократией по-американски и рыночной экономикой для Ирака.

Рассуждая об иракском вопросе, следует также подумать, какую роль Россия играла, играет и будет играть в иракском конфликте. Чтобы это понять, нужно сказать, какими соображениями руководствовалась наша страна, начиная с того периода, когда иракская кампания была ещё в своей дипломатической фазе. Ведь, как известно, Москва долго не могла точно определиться относительно своей позиции по иракскому вопросу, а в итоге вместе с Францией и Германией выступила против силового решения проблемы, что, несомненно, ухудшило в определённой степени российско-американские отношения. 

Долгие метания России по поводу определения чёткой позиции по иракскому вопросу понятны, если учесть во многом противоречивые задачи, которые стояли в то время перед Москвой. С одной стороны, нужно было поддержать дружеские, практически союзнические отношения, установившиеся между Москвой и Вашингтоном после 11 сентября, а, с другой, России нужно было минимизировать экономический ущерб от свержения режима С.Хусейна, ведь, как уже говорилось выше, очевидно, что именно американские компании получат все права на добычу нефти после интервенции в Ирак. В тоже время, имидж России как традиционного «другаарабов» обязывал дистанцироваться от Вашингтона в случае силового решения иракской проблемы. Однако и полностью отстраниться от этого конфликта Россия не могла, чтобы не утратить своей возросшей роли на международной арене.В тоже время с конца 2002 года Москва начинает отдаляться от Багдада. Тому было несколько причин: в декабре 2002 года С.Хусейн разорвал контракт с «Лукойлом» по проведению работ на нефтяном месторождении Западная Курна-2 на сумму более 4 млрд. долл.¹ Это было обусловлено тем, что «Лукойл» пытался вести переговоры с Вашингтоном относительно предоставления ему определённых гарантий после свержения «саддамовского» режима. Более того, стало очевидно, что режим С.Хусейна не вернёт долги России, оставшиеся ещё от бывшего СССР. В довершение к этому Хусейн стал отказываться от сотрудничества с МАГАТЭ и усиливал свою антиамериканскую риторику. Стало очевидно, в том числе и для России, что военная операция в Ираке неизбежна. За этот факт говорила и возрастающая концентрация войск США и их союзников в зоне Персидского залива. Поэтому в Москве стали думать об обеспечении своих экономических интересов в Ираке уже после свержения режима С.Хусейна. Велись интенсивные переговоры с США по поводу сохранения экономических позиций России в Ираке, какой-либо компенсации со стороны США или некоего экономического размена, например поставок российской нефти в американский стратегический резерв. Однако, в итоге, Москва сочла гарантии Вашингтона недостаточными, более того, находящаяся на Западе «антисаддамовская» оппозиция, которая, очевидно, должна была прийти к власти в Ираке после американского вторжения, была настроена явно антироссийски, так как считала, что Москва поддерживала режим Хусейна ещё в советские времена, снабжала его оружием. Всё это привело к тому, что в итоге Россия примкнула к лагерю противников военной операции в Ираке.

хинвал

Високосный 2008-й год запомнится нам многими масштабными событиями, эхо которых еще долго будет звучать в умах и душах миллионов. Выборы президента России, Олимпийские игры в Пекине, разразившийся глобальный финансовый и экономический кризис, уход Патриарха Алексия II.

И все же особое время и место в череде главных событий года займет «пятидневная война» на Кавказе – трагедия, унесшая жизни тысяч людей, усугубившая и без того сложную ситуацию в этом ключевом регионе планеты, положившая начало самым значительным со времени окончания Второй мировой войны геополитическим изменениям.

О том, что Грузия, вооружаемая на американские деньги, что-то затевает на Кавказе, стало понятно еще в апреле. Уже тогда обстановка на грузино-югоосетинской границе была более чем тревожной. В зону будущего конфликта стягивались войска. Грузинскими военными продолжались обстрелы мирных населенных пунктов Южной Осетии. Неспокойно было и на абхазских рубежах. Вооруженные силы Грузии к этому времени находились в верхней части Кодорского ущелья, расположенном целиком на территории Абхазии. Сформированное Тбилиси так называемое «законное правительство» Абхазии заявило, что готово взять в свои руки «бразды управления» республикой. С грузинской стороны не прекращались провокации в отношении автономий. Над территориями Южной Осетии и Абхазии барражировали беспилотники-шпионы американского производства, выдаваемые, кстати, официальным Тбилиси за российские.

«Вершиной» пропаганды режима Саакашвили можно назвать телевыступление грузинского президента, вышедшее в эфир по всем республиканским каналам вечером 7 августа и транслировавшееся, в том числе, на Южную Осетию. В нем Саакашвили уверял осетинский народ в своих братских чувствах и божился, что конфликт будет урегулирован мирным путем в самое ближайшее время.

В эти часы в Пекине шла торжественная церемония открытия Олимпийских игр. По сложившейся в веках традиции, в дни олимпийских ристалищ оружие должно быть отложено в сторону. Но именно в эти минуты по приказу своего главнокомандующего вооруженные силы Грузии вели массированный обстрел Цхинвала и других населенных пунктов Южной Осетии из артиллерийских систем залпового огня, танков, минометов, стрелкового оружия. Началась операция под кодовым названием «Чистое поле». По замыслу агрессора, всего через сутки после первых залпов Цхинвал должен быть стерт с лица земли, а население республики уничтожено или изгнано со своей территории. К слову, аналогичная, только более масштабная операция готовилась грузинскими милитаристами против Абхазии.

Знали ли в Москве о готовящейся агрессии – хотя при чем тут Москва, если Южная Осетия и Абхазия в то время входили в состав Грузии? Судя по многочисленным нотам МИД РФ в адрес Тбилиси, по тому, как положение на Кавказе активно обсуждалось в Совете Федерации, Госдуме, Минобороны, власти России неоднократно пытались приостановить такое развитие событий, предупредить Тбилиси об ответственности за его действия. О возможном осложнении военно-политической обстановки на Кавказе Москва неоднократно сигнализировала Совету Европы, ООН, лидерам крупнейших мировых держав. Эти сигналы услышаны не были, или же Запад сделал вид, что не услышал. В результате грузинской агрессии на Кавказе в полной мере сработал «эффект домино», о вероятном возникновении которого неоднократно предупреждала Россия после Косово.

Итоги пятидневной войны известны. Десятки погибших в боях российских миротворцев, сотни грузинских военных, сотни мирных жителей, уничтоженный Цхинвал и многие населенные пункты Южной Осетии, десятки тысяч беженцев. Гуманитарная катастрофа, последствия которой придется переживать и ликвидировать еще долгое время.

«Геноцид» – именно такое определение уничтожения тысяч мирных жителей Южной Осетии прозвучало из уст высшего политического руководства России.

После того, как усилиями российских политиков и СМИ Запад узнал правду о кавказской трагедии, первоначальная позиция европейских государств, после событий на Кавказе обвинявшего Россию в агрессии против Грузии, серьезным образом изменилась. Пожалуй, главным результатом подобной переориентации можно считать тот факт, что в 2008 году Грузию и Украину так и не включили в программу по присоединению к НАТО. Влиятельные страны - члены Североатлантического альянса – Великобритания, Франция, Германия и ряд других – не сочли необходимым видеть в рядах НАТО государства, курс которых привел к резкому осложнению военно-политической обстановки в стратегически важном Кавказском регионе.

Всего за пять дней военных действий на Кавказе изменилась геополитическая конфигурация не только в этом регионе. На карте мира появились два новых государства – Южная Осетия и Абхазия. Впервые с 1991 года оказались нарушенными границы между республиками СНГ, которые были сформированы в советское время как межгосударственные. Появился новый тип государственных образований – частично или полупризнанные. И пусть их де-юре признали пока только Россия и еще несколько стран мира. Ряд российских и западных политологов считают, что пройдет несколько лет, и количество сторонников новообразованных республик вырастет. К примеру, то же само Косово к настоящему времени признали более 50 стран-членов Организации Объединенных наций, но так и не признали двое постоянных членов совета безопасности ООН – Россия и Китай. Это говорит о том, что по той же классификации Косово можно считать частично или полупризнанным государством. То же определение применимо к Северному Кипру, к так называемой Сахарской Арабской демократической республике, Тайваню.

Прецеденты Косово, Южной Осетии и Абхазии положили начало пересмотру всей существующей системы международных отношений и международного права. Ведь в настоящее время под угрозой «эффекта домино» на планете находятся еще несколько «замороженных» конфликтов. Например, Пекин всерьез опасается усиления сепаратистских тенденций того же Тайваня и в Синьцзян-Уйгурской автономии. Что касается СНГ, то к «замороженным» конфликтам тут можно отнести и Приднестровье, и Нагорный Карабах. А в декабре этого года о своем намерении обрести государственность и независимость заявили русины – древний народ, проживающий в украинском Закарпатье.