20. Англосаксонское государство и право (V–X вв.).

С I по V в. н. э. Британия была одной из окраинных провинций Римской империи. Затем началось завоевание Британии англосаксами — северогерманскими племенами англов, саксов и ютов, оттеснивших коренное кельтское население (бриттов) на окраины острова.

В V—VI вв. племена англов, саксов, ютов образовали семь варварских королевств. Местное кельтское население, избе­жавшее уничтожения после ухода римских легионов, было ассимилировано завоевателями. К концу VI в. на территории Британии образовалось семь раннефеодальных королевств (Уэссекс, Эссекс, Суссекс, Нортумбрия, Кент, Мерсия, Вос­точная Англия). На протяжении следующих веков между этими королевствами с переменным успехом шла борьба за верховенство. Их примерению и объединению страны содей­ствовало христианство, которое стало вводиться примерно с 600 г. Грамотные священники, авторы теологических трак­татов стали духовными настаниками светских властителей.

В IX в. (829 г.) под главенством Уэссекса семь раннефео­дальных королевств объединились в единое государство -Англию (король Экберт).

Гос строй англосаксонских королевств дол­гое время сохранял черты военной демократии. До VII в. ко­роль по своим властным функциям напоминал племенного вождя, полномочия его ограничивались органами местного самоуправления — народными собраниями округов. Округа объединялись в сотни, руководимые сотенными собрания­ми, а сотни составляли графства (скиры или шайры), воз­главляемые своими народными собраниями.

К объединению страны подтолкнули не столько про­цессы феодализации, сколько военная угроза со стороны датчан и норвежцев. Единое англосаксонское государство было раннефеодальным. Король постепенно превращался в носителя государственности с наследственной властью. Он был верховным собственником всех земель, обладал монопольным правом чеканки монеты, взимания налогов и судебных штрафов (включая специальный поземельный военный налог в пользу короля - «датские деньги»), от его имени вершилось правосудие. В то же время все важнейшие государственные вопросы он решал по согласованию с вы­сшим государственным органом - «советом мудрых».(ута-нагемот). В него входили члены королевской семьи, высшее духовенство, могущественные землевладельцы - вассалы короля (всего до 100 человек). Совет утверждал порядок наследования престола, избирал высший суд королевства, назначал высших должностных лиц, скреплял королевские грамоты о земельных пожалованиях, решал военные и дип­ломатические вопросы.

В сфере администрации сохранялись старые традиции самоуправления. К IX в. руководителей народных собра­ний из числа родовой знати вытеснили королевские пред­ставители в графствах - шерифы. Во главе графств были поставлены должностные лица (элдормены), утвержденные государственным советом. Они осуществляли администра­тивное управление и судопроизводство при участии собра­ния местной знати. Графства делились на сотни (от 4 до 64); низшим территориально-административным звеном была община.

К началу XI в. феодальные отношения в Англии находи­лись еще на стадии формирования: крестьяне в массе своей оставались свободными, феодальная вотчина еще не полу­чила распространения, а феодальная иерархия не приняла законченного вида. Государственное единство поддержива­лось внешней угрозой, а королевская власть сохраняла чер­ты военного предводительства.

Основная особенность становления феодализма у анг­лосаксов проявилась в длительном сохранении свободной сельской общины. В первое столетие после завоевания ос­нову общества составляли свободные крестьяне-общинни­ки (керлы) и знатные люди (эрлы). Родовая знать сначала занимала превилегированное положение, но постепенно была оттеснена дружинниками, на которых опирался ко­роль при утверждении своей власти и раздавая им земель­ные пожалования — общинные земли вместе с жившими на них крестьянами.

Крестьяне несли повинности в пользу земельных собс­твенников и были лично зависимыми от своих господ. Те же из крестьян, которые оставались свободными, выполняли повинности в пользу государства. По мере роста социально­го неравенства и разложения общины эрлы превращались в крупных землевладельцев — лэндлордов.

К концу XI в., благодаря поддержке как со стороны ко­ролевской власти, так и церкви, поощрявшей развитие фео­дальной собственности на землю и оправдывавшей зака­баление крестьян, общинные отношения были вытеснены феодальными.

В англосаксонскую эпоху потребности обороны от набе­гов скандинавских норманнов и необходимость сплочения высших социальных слоев для преодоления сопротивления крестьян закрепощению создали предпосылки возвышения и укрепления королевской власти. Несмотря на то, что еще сохранялись традиционное отношение к королю как к воен­ному предводителю и принцип выборов при замещении престола, монарх постепенно закрепил за собой:

— право верховной собственности на землю;

• монопольное право на чеканку монеты, на сбор пош­лин;

• право на получение натуральных поставок со всего свободного населения;

— право на военную службу свободных граждан.

Королевский двор сделался центром управления стра­ной, а королевские приближенные — должностными лица­ми государства. К X в. полицейские и судебные полномочия получил личный представитель короля — герефа (назначался королем из среднего слоя служилой знати), надзиравший за своевременным поступлением в казну налогов и судебных штрафов.

В течение 1035—1037 гг. Англия вместе с Данией и Нор­мандией, объеденились в гос-во Кнута Датского.

Англосаксонские варварские законы, или «Правды варва­ров» в славянском прочтении, — это записи правовых обы­чаев англосаксов. К ним относят Закон Этельберта (VI в.), Закон Инэ (конец VII в.), Законы датского короля Кнута (X в.) и многие другие.

В отличие от Рипуарской, Баварской, Салической и иных континентальных записей норм обычного права, названных по наименованиям соответствующих племен, англосаксон­ские варварские законы получали имя того короля, в прав­ление которого они были составлены. В остальном же раз­личия между континентальными и англосаксонскими «прав­дами варваров» не имеют принципиального характера. И в тех и других большинство санкций за совершенные право­нарушения, преступления — это композиции (штрафы), по­рой чрезвычайно высокие.

И в тех и других «правдах» к нормам обычного права до­бавлены казусы — случаи из юр практики. Поэто­му нормы во всех варварских законах имеют конкретный, а не абстрактный характер. Есть данные и о том, что, ког­да, например, англосаксонский король Этельберт создавал свои законы, то они имели прямые параллели с «Саличес­кой правдой»: около 20 из 90 статей Правды Этельберта явно заимствованы.

В англосаксонские варварские законы, как и в европей­ские континентальные, по приказам королей вносились изменения, что позволяло применять их на местном уровне достаточно продолжительно.