2. Психоаналитическая программа

Психоаналитическая трактовка человека и общества. Понятие «либидо» и его роль в структуре личности. Сублимация.

Фрейд – австрийский врач и психолог, профессор Венского университета, создатель психоанализа. Главным в психоанализе было открытие бессознательного и его специальное изучение.Психика расщепляется на две противоположные сферы: сознательное и бессезнательное. Они являются определяющими характеристиками структуры личности. Однако они не равнозначны.Бессознательное – это особенная область психики. Бессознательное – это суть человеческой психики. Сознательное надстраивается над бессознательным. Структура личности по Фрейду состоит из трех компонентов: «Я» – сфера сознательного, посредник между «Оно» внешним миром. «Оно» – глубинный слой бессознательных влечений, определяет поведение человека, сферы бессознательного. «Сверх Я» – внутриличностная совесть, своего рода цензура. «Сверх Я» порождено неспособностью «Я» обуздать бессознательные порывы и подчинить их требованиям реальности. «Я» пытается сохранить согласие и с «Оно», и с внешним миром. При этом образуется новая инстанция «Сверх Я» – совесть или бессознательное чувство вины. «Сверх Я» отражает социальные запреты. «Оно» можеи привести к конфликтным ситуациям и нарушениям психики (неврозам). Неврозы – заболевания, порожденные конфликтом между сознательным и бессознательным; они там, где ослабевает контроль сознания. Фрейд считает, что основой бессознательного является сексуальное влечение. Свою гипотезу он основывает на мифологических сюжетах и художественной литературе. Либидо – сексуальное влечение, психическая энергия. Сначала Фрейд под либидо понимает энергию, в виде которой сексуальное влечение появляется в духовной жизни человека. Затем понимает как энергию всех влечений, которые охватываются словом «любовь». Сублимация – отвлечение от сексуального влечения в своей деятельности. Фрейд вводит понятие психологии искусства. Существует связь между содержанием произведения и переживаниями автора.Впоследствии Фрейд перенес методы психоанализа на историю общества, все события которой оцениваются как проявления комплексов (неизбежных столкновений бессознательных влечений с реальностью) как у личности, так и у целых народов. Психоана́лиз (нем. Psychoanalyse) — психологическая теория, разработанная в конце XIX — начале XX века австрийским неврологом Зигмундом Фрейдом, а также чрезвычайно влиятельный метод лечения психических расстройств, основанный на этой теории[1]. Психоанализ расширялся, критиковался и развивался в различных направлениях, преимущественно бывшими коллегами Фрейда, такими как Альфред Адлер и К. Г. Юнг, а позднее нео-фрейдистами, такими, как Эрих Фромм, Карен Хорни, Гарри Стек Салливан и Жак Лакан.Основные положения психоанализа заключаются в следующем:человеческое поведение, опыт и познание во многом определены внутренними и иррациональными влечениями;эти влечения преимущественно бессознательны;попытки осознания этих влечений приводят к психологическому сопротивлению в форме защитных механизмов;помимо структуры личности, индивидуальное развитие определяется событиями раннего детства;конфликты между осознанным восприятием реальности и бессознательным (вытесненным) материалом могут приводить к ментальным нарушениям, таким как невроз, невротические черты характера, страх, депрессия, и т. д.;освобождение от влияния бессознательного материала может быть достигнуто через его осознание (например, при соответствующей профессиональной поддержке. Современный психоанализ в широком смысле — это более 20 концепций психического развития человека.Согласно концепции Фрейда бессознательному закрыт прямой доступ в сознание, у порога которого находится «цензура». Но вытесненные влечения не лишаются своей энергии и потому постоянно стремятся пробиться в сознание. Они могут сделать это только частично, путем компромисса и искажения. Искаженные и замаскированные влечения, обманув бдительность «цензуры», проникают в сознание, где остаются неузнанными и где их находит исследователь и подвергает анализу. Термин «анализирование» включает в себя четыре различные процедуры:1) конфронтация — пациенту необходимо показать, что он избегает чего-то; он должен различать тот психический феномен, который является предметом анализа;2) прояснение (кларификация) — помещение значимых деталей в четкий фокус; 3) интерпретация — преобразование неосознанных деталей в осознанные, при этом психоаналитик использует свое собственное бессознательное, свою эмпатию и интуицию, так же как и свои теоретические знания;4) тщательная проработка, комплекс процедур и процессов, которые имеют место после инсайта; это психоаналитическая работа, открывающая путь от инсайта к изменениям и, как правило, требующая большого количества времени для того, чтобы преодолеть сопротивление, препятствующее тому, чтобы понимание привело к изменению, и для создания прочных структурных изменений Наиболее важная психоаналитическая процедура — интерпретация; все остальные подчинены ей теоретически и практически: это шаги, которые либо ведут к интерпретации, либо делают ее эффективной. Таким образом, П. м. сводятся к интерпретирующему (истолковывающему) анализу упомянутых выше компромиссных образований сознания.Эти дериваты бессознательного проявляются в симптомах, сновидениях, идеях, а также в целом ряде очень распространенных обыденных жизненных явлений — обмолвках, описках, ошибочных действиях, забывании слов и имен и т. д. Им посвящена работа Фрейда «Психопатология обыденной жизни» (1901). В ходе психоанализа свободная ассоциация остается основным терапевтически ценным методом коммуникации для пациентов, а интерпретация — наиболее важным инструментом психоаналитика. Другие способы общения также встречаются во время курса, но они являются подготовительными или вторичными и не типичны для психоанализа. Методологически в психоанализе преимущественно все еще представлена специфическая герменевтическая(интерпретирующая растолковывающая) исследовательская программа, хотя можно наблюдать тенденцию к открытости другим эмпирическим исследовательским подходам. Обоснование герменевтическому методу мы находим у Фрейда, который свой предмет укладывает в поле напряженности между естественной и гуманитарной наукой: „…меня это тоже очень трогает, что истории болезни, которые я пишу,…так сказать, не свидетельствуют о научности. Но я должен себя тем утешать, что за этот результат можно сделать ответственным, очевидно, природу предмета…»Психоанализ опирается, прежде всего, на герменевтику, которая первоначально понималась как учение о тексте, а позже как учение о понимании смысловых взаимосвязей и тем самым концептуализировалась в качестве основания теории познания гуманитарных (социальных) наук (Дильтей, 1894): понимание должно здесь заступить на место объяснения в естественнонаучных дисциплинах (о соотношении понимпния и объяснения см. Г. В.Залевский, ). Цель понимания состоит в расшифровке значений способов действий человека. В психоанализе это реализовано таким образом – и это является специфическим этой герменевтической ориентации, - что исследовательская работа осуществляется в «психоаналитической ситуации», т. е. научные знания добываются преимущественно в психоаналитической работе со случаем. Эта процедура настолько характерна, что обозначается как «психоаналитический метод»; ее преимущества состоят в том, что посредством ее вскрываются не только очевидные, но и скрытые смысловые структуры. Поэтому некоторые авторы обозначают ее понятием «глубинная герменевтика».Одновременно с программной приверженностью психоаналитическому герменевтическому исследованию имеет место нередко категорическое отвержение традиционного психологического исследования. Причины этого видятся в следующем:- Эмпирическое психологическое исследование считается иррелевантным для клинической психоаналитической теории.- Эмпирические данные не являются необходимыми, поскольку клинические данные настолько убедительны, что не требуют никаких дальнейших независимых подтверждений.- Эмпирическое исследование представляет ошибочным применением для психоаналитических концептов, поскольку построения психоанализа базируются всегда только на отдельном случае.Критика этого генерального методологического подхода направлена, с одной стороны, на исключительность, с которой представлена психоаналитическая герменевтика, и с другой стороны, против явных методических ограничений, которые связаны с исследованием отдельных клинических случаев. «Фрейд утверждает, что только опыт из первых рук посредством психоаналитического метода делает возможным понимание и достоверную проверку психоаналитических суждений, что достоверность психоаналитических теорий может быть оценена только лишь посредством аналитического метода и что их достоверность уже этим методом доказана и более в доказательствах не нуждается. Метод, теория и способ доказательства ее достоверности неразрывно связаны друг с другом»Что касается генерализированности данных, может быть оценена информация только лиц, участвовавших в психоанализе, поэтому выводы оказываются очень ограниченными в связи ограниченной репрезентативностью группы лиц.Имеется целый ряд препятствий, стоящих на пути эмпирической проверки: недостаточной систематизации психоаналитической теории, нереализованных критериях непротиворечивости и интерсубъектной проверяемости. Центральное положение психоанализа – представление о структуре психического – пожалуй, вообще не доступно эмпирической проверке. Психоаналитики отвечают на критику о недостаточной эмпирической проверяемости ссылкой на обилие (содержательное богатство) глубинно-психологических концептов. Popper (1984, 35)- один из известных науковедов - эту критику психоанализа привел к одному знаменателю: «Мир был полон верификациями (доказательствами) этих теорий. Что только не происходит, подтверждает их. Их правда, таким образом, казалась очевидной». Тем самым исследование и практика, осуществляемые согласно таких концепций, подвергается критике, поскольку их объяснения, обоснования и прогнозы можно измерять, в конце концов, только лишь всегда основываясь на одной и той же определенной Plausibilität (приемлемости, убедительности). Для исследования необходимо концептуальное разделение теоретических, методических и эмпирических данных, чтобы вообще была возможной научная проверка каких-либо утверждений.В то же время отмечается, что эмпирическое исследование психоаналитических концепций развития личности и психопатологии значительно больше продвинулось, чем исследование психоаналитической терапии. получены данные относительно развития Я-концепции в раннем детстве, когнитивной психологии (неосознаваемые процессы восприятия и памяти), ментальных репрезентаций, восприятию человека и социальных когниций. Существенный вклад в клиническую психологию можно ожидать в будущем, прежде всего, в том случае, когда психоаналитическое исследование откроется навстречу другим исследовательским подходам .

3. Структурализм в гуманитарном познании. структурализм— направление в гуманитарном познании 20 в., связанное с выявлением структуры, т.е. совокупности таких многоуровневых отношений между элементами целого, которые способны сохранять устойчивость при разнообразных изменениях и преобразованиях. Отличительные черты структурализма:- безличная логика;- порядок;- целостность;- слаженный ансамбль;- органическое единство. Развитие С. включало следующие этапы: становление метода — прежде всего, в структурной лингвистике; распространение метода, его критика и самокритика, переход к постструктурализму. Это лишь логическая схема; в реальности черты некоторых этапов (напр., распространения и самокритики) могли существовать почти одновременно.  С. как научная методология возник в лингвистике (Ф. де Соссюр, Р. Якобсон, Н. Трубецкой и др.). Лингвистика первой стала искать и выявлять в своем материале структуры, переходя от эмпирического сбора фактов к построению теорий, от диахронии (выяснение изменения отдельных фактов во времени) — к синхронии (изучение взаимодействия элементов в одновременности), от отдельного к общему, «инвариантному», относительно устойчивому. Распространение приемов лингвистического С. на др. области культуры породило в России концепцию Ю.М. Лотмана и труды Тартуской структурно-семиотической школы, а во Франции 1960-х гг. — структуралистскую переориентацию во многих науках — этнологии (К. Леви-Строс), психоанализе (Ж. Лакан), литературоведении (Р. Барт), истории науки (М. Фуко). Перенос методов был обусловлен тем, что лингвистика в тот период оказалась наиболее развитой областью гуманитарного знания, а язык выступил как наиболее надежный способ фиксации человеческой мысли и опыта. Однако ни у Леви-Строса, ни у Лотмана (с его программой «литературоведение должно быть наукой») лингвистическая методология не притязала быть философской и не подменяла собой философию.  Леви-Строс — единственный из всех упомянутых выше исследователей, кто открыто признавал себя структуралистом — использовал элементы лингвистической методологии для исследования бессознательных культурных систем первобытных народов. Основной процедурой стало вычленение в том или ином материале «бинарных оппозиций» (природа — культура, растительное — животное, сырое — вареное), анализ явлений культуры (напр., систем родства или мифов) как пучков смыслоразличительных дифференциальных признаков по модели фонемы у Якобсона. Все культурные системы жизни первобытных народов — правила браков, термины родства, мифы, ритуалы, маски — рассматриваются Леви-Стросом как языки, как бессознательно функционирующие означающие системы, как средства обмена сообщениями, передачи информации. На уровне философско-методологических обоснований концепция Леви-Строса обнаруживает те черты, которые с теми или иными уточнениями можно отнести и к франц. С. в целом как этапу развертывания структуралистской проблематики: это опора на структуру, язык, бессознательное в противоположность истории, субъекту, сознанию.   Лакан, провозглашавший «возврат к Фрейду», кладет в основу своей концепции бессознательного и работы с ним аналогию между структурами языка и механизмами действия бессознательного. Барт применяет некоторые приемы семиотического анализа к современному обществу. Он изучает не только строение литературных произведений, но и «социо-логику» в таких ее проявлениях, как мода, еда, структура города, журнализм и др. Фуко апробирует некоторые установки С. на материале истории науки. Так в «Словах и вещах» (1966) знаково-семиотические отношения становятся основой вычленения «эпистем» — инвариантных структур, определяющих основные возможности мысли и познания в тот или иной культурный период. При этом способы существования и пути познания «языка» определяют способы существования и познания «человека», а самодостаточное функционирование языка в современной культуре начинает вытеснять из нее образ человека (идеология «смерти человека»). Стремление к научности в различных областях гуманитарного познания в 1960-е гг. не было лишь внутренним делом этих дисциплин. Оно имело большой социальный резонанс. Важную роль в кристаллизации структуралистских идей и в заострении их мировоззренческого звучания сыграл анализ Л. Альтюссером идей К. Маркса периода «Капитала» (сходный интерес характерен и для ряда концепций в советском марксизме 1950—60-х). Идея множественной, структурной причинности (surdetermination) дала теоретическую опору антиэволюционистским антигегельянским построениям, а отказ от субъекта как основоположения всякого знания породил парадоксальные формулировки «теоретического антигуманизма». Установки и тенденции С. были междисциплинарными и международными, но осуществлялись они каждый раз по-разному в различных обстоятельствах. В СССР структурно-семиотические исследования 1960-х были протестом против догматизма и одновременно субъективизма официальной науки. Во Франции 1960-х идейный климат был особенно благоприятным для широкого распространения структуралистских идей. В ситуации, когда идейный заряд экзистенциалистского и персонологического субъективизма был уже исчерпан, С. стал привилегированным средством для обозначения иной, более объективной, человеческой и философской позиции. Однако на рубеже 1960—70-х гг. социальная эмоция отхлынула от С, поиск структур уступил место постструктуралистским поискам всего того, что вырывается за рамки структур. Итак, С. — не философия, а научная методология вместе с общим комплексом мировоззренческих представлений. В качестве научной методологии он (несмотря на весьма распространенное ныне мнение об обратном) сохраняет все свое значение. Франц. С. занимал место отсутствующего во Франции логического позитивизма, хотя в реальной практике воплощения своих идей имел с ним мало общего. В С. есть проблемные переклички с неорационализмом. С. содействовал видоизменению феноменологии в ее франц. версии: ввод языково-семиотической проблематики в анализ сознания побуждал к поиску взаимодействия объясняющих стратегий с понимающими