Лекция VII. Гендерные исследования в структуре историографической революции

Начнём с терминологии. Понятие «гендер», или «пол-род» («социокультурный пол»), альтернативно понятию «пол-секс» и обозначает всю гамму отношений между полами, включая хозяйственную деятельность, социальные отношения и институты власти. Всплеск гендерных исследований пришёлся на 1980-е гг. и знаменовал собою новый существенный момент в динамике историографической революции, характеризующийся изучением гендера как одной из фундаментальных структурирующих категорий исторического анализа. Эта категория радикально меняла традиционный образ истории как истории мужской. Образ, который был присущ даже «новой научной истории», все построения которой основывались на представлениях о мужских интересах, идеях, выгодах, удачах и просчётах как движущей силе исторического развития. Если в этих построениях женщины и присутствовали, то, главным образом, как объект мужских целей, но никак не в качестве самостоятельного субъекта истории. Её творила «сильная половина», творила соответственно своей природе.

Этому одностороннему миру гендерный подход противопоставляет свою исследовательскую стратегию, основанную на убеждении в том, что каждый пол можно понять лишь во взаимодействии с противоположным, и, таким образом, ведет к созданию более сбалансированной картины исторического процесса. Так определяется основная проблематика этой лекции, где будут рассмотрены истоки и современное состояние гендерных исследований в контексте их места в системе современного историко-теоретического знания как органической части «новой социальной истории».

302

1. У истоков гендерных исследований 1

Можно выстроить некоторую цепочку, предшествовавшую развитию гендерных исследований: феминизм, в особенности в США, - история женщин - женские исследования. Рассмотрим вкратце каждое её звено. Возникший на Западе ещё в XVIII в. феминизм представлял собою женское движение, боровшееся за равные права женщин с мужчинами. Он включал различные женские организации, выступавшие за социальные, политические и гражданские права женщин, в защиту детей, против войны и реакции. Таким образом, по определению феминизм являлся протестным движением. Это его качество ещё более усилилось в бурные 1960-1970-е гг., когда женское движение наряду с антивоенным и антирасистским стало мощным фактором политической жизни на Западе. В силу этого оно носило выраженный политизированный характер, пребывая на левом фланге тогдашнего общественно-политического спектра, а в идейном плане находилось под заметным влиянием марксистских и неомарксистских взглядов.

Закономерным следствием стало возрастающее феминистское самосознание и стремительный рост его исторической составляющей. По обе стороны Атлантического океана хлынул поток женской литературы, призванной объяснить причины исторически сложившегося женского неравноправия. Книги по истории женщин, разумеется, публиковались и раньше. Но они преимущественно были посвящены женщинам, игравшим выдающуюся роль в политике, литературе или искусстве. Им на смену пришли труды, исследовавшие производственную деятельность женщин, их участие в рабочем и общественном движении и т.п. Современные авторы отмечают научную значимость этих трудов, значительно расширявших поле традиционного видения прошлого, сделавших его более панорамным.

В особенности это относится к истории семьи. Как пишет Дж. Тош, «наибольшее влияние история женщин оказала на общую социальную историю в области изучения семьи... С появлением истории женщин усилилось внимание исследователей к внутренней динамике развития семьи, которая рассматривалась в тесном взаимодействии с такими вопросами, как власть, воспитание и зависимость».

303

Благодаря их работам «вся область частной жизни - в отличие от «публичного» мира традиционной истории - стала сферой научного анализа» ¹.

На базе этих исследований на рубеже 1960-1970-х гг. возникают междисциплинарные женские исследования или, по определению Н.Л. Пушкарёвой, «историческая феноменология как быстро прогрессирующая историческая субдисциплина, вернувшая женщин истории» ². Отметим смысловое различение двух внешне похожих понятий «история женщин» и «женская история». Поясняя его, Л.П. Репина указывает, что в последнем акцентируется значение жизненной практики, включение женского опыта в рамки социальной и культурной действительности, что делало возможным объяснить неравенство положения женщин и мужчин в обществе ³.

Женские исследования формировались как теоретическая дисциплина, разрабатывающая феминистскую теорию, способную придать феминистскому сознанию собственную историческую ретроспективу. Эта теория и направляемая ею исследовательская практика представляли собою новое направление «оппозиционной истории», генетически связанное с «антисистемной революцией 1968 г.» (И. Валлерстейн). Отсюда проистекала насыщенность феминистской теории разного толка марксистскими и неомарксистскими идеями, акцентировавшими исторически сложившиеся отношения господства и подчинения между мужчинами и женщинами в классовом обществе. Соответственно этому женские исследования стремились обогатить традиционный социально-классовый подход анализом по половому признаку. Так в общей исторической панораме прошлой действительности социально-классовое неравенство и подчинение дополнилось неравенством женщины и сё подчинением мужчине, а авторы таких исследований «определяли статус исторического лица как специфическую комбинацию индивидуальных, половых, семейно-групповых и классовых характеристик» ¹.

Эффективные исторические поиски, сопряжённые с продуктивной историографической практикой, обусловили относительно быструю институционализацию женских исследований в гуманитарных науках.

304

Они становятся академической дисциплиной. Уже к началу 1980-х гг. западные, в особенности американские, университеты, включавшие в свои программы женские исследования, исчислялись сотнями, а в десятках из них осуществлялась специализация в этой области.

Но чем больше нарастал бум женских исследований, чем заметнее феминизм играл роль в общественной и научной жизни, тем быстрее обнаруживалась обратная сторона этого движения. Борьба против «мужского шовинизма» оборачивалась ещё более агрессивным шовинизмом женским. В историографической практике это нашло своё выражение в создании так называемой «her-story» («её истории»), такой же односторонней, как традиционная «мужская история». Так уже во второй половине 1970-х гг. сложилось противоречие между бурным ростом женских исследований, их институционализацией, - с одной стороны, а с другой - их кастовостью, стремлением реконструировать в противоположность традиционной историографии обособленный женский мир, биологическим детерминизмом, замкнутостью, изолированностью от общего русла развития исторического знания и в последнем счёте - тупиковостью.

Большую роль в преодолении этого тупика и устранении разрыва между новой («женской») и традиционной («мужской») историей сыграли труды американской исследовательницы Джоан Скотт, в особенности сё получившая международную известность статья «Гендер: полезная категория исторического анализа», характеризовавшая «социальный пол» (гендер) как «первичный способ определения властных отношений». В трактовке автора это понятие обозначает отказ от биологического детерминизма, снимая вопрос о внеисторичности пола, и предполагает взаимную соотнесённость и взаимоопределяемость мужского и женского начал, а следовательно, невозможность их изолированного исторического анализа. Таким образом, гендер трактуется как составной элемент социальных отношений, основанный на различиях между полами и указывающий на неразрывную связь социального и биологического ¹. Иными словами, декларировалась необходимость перехода от «её» («его») истории к «их» истории, что в свою очередь, требовало разработки специальной гендерной теории, сущностные элементы которой обосновывались в цитированной статье.

Так в 1980-х гг. осуществлялся переход к гендерной истории, ставшей одним из знаковых явлений в развитии исторической мысли последних десятилетий.

305

Место «монологической» истории женщин, как, впрочем, и мужчин, заняла «диалогическая» гендерная история, сопряженная с существенным расширением и обновлением теоретико-методологической базы исторических исследований и, главное, выработкой на междисциплинарной основе теории гендера. Эта теория предполагает создание комплексных объяснительных моделей исторического прошлого, учитывающих взаимоотношения обоих полов, природа которого есть величина непостоянная, изменяющаяся в силу действия многообразных социокультурных факторов. Отсюда проистекает необходимость разработки на уровне теории механизма систематического изучения этих факторов.