Границы знания

В книге «Tertium Organum» и в очерке «Эзотеризм и современная мысль», написанном в период между 1911 и 1916 годами, Успенский размышлял над проблемой границ познания и о возможности расширения этих границ. Он отмечал, что в то время, как люди так часто и громко кричат о неограниченных возможностях познания и об "огромных горизонтах, раскрывающихся перед наукой", в действительности наше знание ограничено пятью органами чувств плюс способность умозаключения и сравнения, далее которых человек может никогда и не пойти»1. Успенский утверждал, что существует три типа знания: «обычное знание», «возможное знание» и «скрытое знание». Проводя различие между видимым миром, или миром явлений, доступных органам чувств, и между невидимым миром, или же «миром скрытого»2, Успенский полагал, что «позитивистская теория допускает возможность объяснения высшего через посредство низшего, объяснение невидимого через посредство видимого»3, ставя под сомнение тот незыблемый принцип параллелизма между фактами физического и психического мира, бытия и мышления, на котором строил свою познавательную модель поздний позитивизм. Успенский ссылался на то, что он называет «огромной силой внушения ходячих мыслей», объясняя, почему мы видим только физические явления, убеждая самих себя, что это единственная реальность. Это объясняет также, почему для искреннего позитивиста любое метафизическое доказательство

1 Успенский П. Д. Tertium Organum, с. 135. 2 Ibid, с. 132. 3 Ibid.

иллюзорности материи кажется софистикой. «Обычное знание», по Успенскому, основывается на этой «огромной силе внушения ходячих мыслей». Но как скоро этот «искренний позитивист» начинает осознавать, что «видимое производится невидимым..., его позитивизм начинает разрушаться..., стены, которые он сам построил кругом себя, начинают распадаться одна за другой»1, и он приходит к возможному знанию. Этот вид знания основан на осознании, что видимые физические проявления часто могут скрываться, подобно ручью, который уходит под землю, но продолжает существовать в невидимой форме, и, в конечном счете, может выйти из скрытого состояния и вновь появиться. Эти цепи явлений, то скрытые от наших глаз, то видимые, переплетаются и входят одна в другую. Так, согласно Успенскому, возможное знание — это знание скрытой активности явлений, как и видимой их активности. Возможное знание «рассматривает видимый феноменальный мир как часть какого-то иного, бесконечно более сложного мира»2. Он цитирует Гегеля: «Каждая идея, распространенная в бесконечность, перерастает в свою противоположность». Успенский утверждал, что «все имеет бесконечное разнообразие значений, и знать их все невозможно» и что «конечное определение возможно только для конечного ряда явлений». Понятие возможного знания, включающего феномены «скрытой активности явлений», предлагало более емкую концепцию знания, нежели эмпирическое опытное знание позитивистской науки. И, наконец, понятие «скрытого знания, превосходящего все обычные виды человеческого знания, (которое) пронизывает всю историю человеческой мысли с самых отдаленных эпох»3, стало фундаментальным понятием всех работ Успенского. Он находит эту идею как в древних, так и в современных духовных источниках, и, особенно, в работах теософов, которые поместили ее в центр своего учения. Скрытое знание альтерна

1 Успенский П. Д. Tertium Organum, с. 135. 2 Ibid. 3 P. D. Ouspensky. A New Model of the Universe, p. 12.

тивно «обычным видам человеческого знания». Последние основываются на «пяти органах чувств» и на «нашей способности к умозаключению и сравнению». Первое же основано на «чувствах, превосходящих наши пять чувств и на способности мышления, превышающей наше обычное мышление». Обычное, или общепринятое знание — это знание, которое, расширяясь, все же остается в той же плоскости. Скрытое знание — это «чудесное»1 знание, или магия. Первое основано на «обычном состоянии сознания», а второе — на «необычных, редких и исключительных состояниях человека»2, о которых он пишет, что они «редки и очень мало изучены» и которые он называет «мистическими состояниями сознания», определяя мистику как форму проникновения в наше сознание форм скрытого знания. Успенский называет обычное состояние сознания только «частным случаем миропонимания»3. Вопрос о нераскрытых возможностях человека и о подлинной человеческой эволюции, ведущих его к скрытому знанию, является ключевым в гносеологической концепции Успенского.