Возвращение в англию

В Англию Успенский приехал в январе 1947 года больным и постаревшим. С первого взгляда было видно, что он уже не в состоянии вести какую-либо работу. В последующие месяцы Успенский провел шесть встреч в Колет хаузе. На первую встречу пришли его бывшие ученики — 300 человек, приглашенные д-ром Роллсом. Болезненный вид Успенского, угнетенное состояние ума и его невнятная речь произвели на собравшихся удручающее впечатление. По словам свидетелей, Успенский вообще не отвечал на многие вопросы или отвечал непонятно и сбивчиво. На большинство вопросов, адресованных ему в терминологии учения, он отвечал: «Говорите проще». Так он реагировал на вопросы, касающиеся «механистичности» человека и «памяти себя». На вопрос о достижении гармонии Успенский ответил, что «гармония» это музыкальный термин. Казалось, он не понимал или не хотел понимать того смысла слов, который связывался с ними в «системе». Наконец, Кеннет Уолкер задал ему вопрос: «Можно ли это понять, г-н Успенский, как отказ от системы?» Ответ прозвучал как удар молнии: «Нет никакой системы».

Успенский отказывался отвечать на вопросы, связанные с его планами на будущее, в свою очередь, он настойчиво спрашивал каждого, чего хотят он или она, — но сам, по его словам, он не имел ничего ценного, что он мог бы им дать. Каждый человек должен иметь цель, стремление и должен следовать этому стремлению. Каждый должен взять на себя ответственность за свою судьбу, свой путь. Успенский отметал все вопросы, касающиеся «школы» и «правил». Когда-то у них была «система», которую они обсуждали, но с началом войны стало очевидно, что система не способна никому помочь. Теперь он не верит в возможность изменений. Встречи происходили с перерывами примерно в месяц. Последняя встреча состоялась в середине июня. Он повторил рекомендацию все начинать сначала: искать, проверять и расчитывать только на себя. Он сказал, что ему недолго осталось быть с ними. После короткой встречи его буквально на руках вынесли из аудитории и сделали ему успокаивающий укол. Успенский заперся в Лин плейс и стал готовиться к поездке в Америку: он считал необходимым дать американцам те же инструкции, которые так ошеломили его английских последователей. Был назначен день отъезда — 4 сентября. Когда пришел день отъезда, Родни Коллин привез Успенского к причалу в Саузхамптон. Однако Успенский отказался садиться на пароход и велел везти его назад.

Последние месяцы жизни Успенского стали уроком и загадкой для окружавших его учеников. Он просил возить его по тем местам, с которыми были связаны годы его жизни и работы в Англии. Ученики по-разному оценивали происходившее. Для одних Успенский в эти месяцы достиг объективного сознания и жил рядом с ними на недосягаемой для них глубине. Другие связывали его поведение с желанием освободиться от привязанности к прошлому и избежать «вечного возвращения». Третьи видели в нем просто угнетенного болезнью человека, делающего усилие преодолеть свою болезнь. Для Родни Коллина умирающий Успенский представлял собой воплощение нового знания и, по мнению Коллина, возможно, через него шло новое откровение. В эти месяцы Лин плейс стал местом огромного энегретического сгущения. Успенский почти не разговаривал с окружавшими его людьми, но в каждом его поступке окружающие видели подтверждение этого нового откровения. По словам Родни Коллина, «без слов он демонстрировал тем немногим, кто был рядом с ним, что значит для человека сознательный переход в область духа»^1. О том же говорили и другие его ученики. Казалось, что он говорил с ними без слов и по ту сторону трехмерности, возможно, телепатически. Многие свидетельствуют о чудесах. Некоторые были уверены, что рядом с ними был Бог или ангел. Некоторые говорили о достигнутом им «космическом сознании». Родни Коллин, написавший воспоминания о последних днях Успенского, сравнивал его смерть со смертью Христа, а себя — с человеком, который помогает своими силами, укрепляет Успенского в его борьбе за полную сознательность. Это была борьба за «сознательную смерть» и за «сознание». За две недели до смерти Успенский собрал вокруг себя «внутренний круг» своих учеников и сказал им, что они «не должны бояться сделать второй шаг» и должны «начать с самого начала».

1 James Webb. The Yarmonious Circle. New York, 1980, p. 451.

После похорон Успенского, скончавшегося 2 октября 1947 года, эксцентричный Родни Коллин заперся в комнате Успенского, отказываясь выйти оттуда, пока его жена Жаннет Коллин-Смит не приехала из Америки и не вызволила его оттуда. Все эти дни он просидел на кровати Успенского и казался человеком, получившим огромный внутренний опыт. Сидя в комнате скончавшегося Успенского шесть суток, он видел Успенского шагающим по Лондонскому мосту и раскрывающим своему попутчику секреты мироздания. И он был не единственным, кого в эти дни посещали подобные видения. По мнению д-ра Эванс-Венц, Успенский, каким он приехал из Америки в Англию, был по меньшей мере «архатом».