Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования (ФГБОУВПО)

«Дальневосточный государственный университет путей сообщения»

Кафедра: «Русский язык»

Реферат

На тему: «Современное состояние русского литературного языка»

Выполнил: гр.219

Макарова А.О.

Проверил: Харина И.В.

Хабаровск, 2013 г.

Содержание

Введение…………………………………………………………………..3

1. Понятие, тенденции и нормативность современного русского

литературного языка……………………………………………………...4

2. Типы норм и тенденции развития современного русского

литературного языка……………………………………………………..10

Заключение……………………………………………………………….14

Список литературы………………………………………………………15

Введение

Проблемой данной работы является состояние русского литературного языка.

Актуальность темы обусловлена пугающей тенденцией неправильного употребления слов русского языка, нелогичного построения фразы, в результате чего происходит искажение смысла, нарушение коммуникации. Именно соблюдение норм хранит целостность и общепонятность русского литературного языка - национального достояния, соединяющего поколения. Владение нормами литературного языка является показателем культуры личности. Отступление от норм негативно отражается на самом человеке, на отношении к нему других людей.

Цель работы: изучение состояния современного русского литературного языка.

Для достижения поставленной цели в работе предполагается решение следующих задач:

1) рассмотреть понятие, состав и вариативность современного русского литературного языка;

2) осветить нормы и тенденции развития современного русского литературного языка.

Данная тема с особой тщательностью разрабатывалась языковедами в 1950-х и последующих годах такими языковедами, как В.В. Виноградов, А.А.Шахматов, С.П.Обнорский, Л.П. Жуковская и д.р.

1. Понятие, тенденции и нормативность современного русского литературного языка

Литературный язык — обработанная форма общенародного языка, обладающая в большей или меньшей степени письменно закреплёнными нормами; язык всех проявлений культуры, выражающихся в словесной форме. Главным признаком литературного языка является правильность, т.е. соблюдение кодифицированных норм. Нормы языка – это совокупность условных знаков, символов и система определенных правил, при помощи которых информация может быть представлена (закодирована) в виде набора из таких символов для обработки, хранения, запоминания и передачи. Иными словами: это систематизация законов языка, официальное признание выбранного варианта и описание в учебниках, словарях, справочниках. При этом в словарях отражается как норма современного русского литературного языка (единственно возможный вариант), так и вариативные формы (дублеты), для чего используются соответствующие пометы: доп. (допускается), не рек., неправ., (не рекомендуется, неправильно), разг. (разрешается в разговорной речи), прост., устар. (просторечный, устаревший вариант), книж. (используется в книжной, официальной речи), помета «и» (показывает вторую, равноправную форму употребления) и др.

Литературная норма – явление сложное. С одной стороны, она характеризуется стабильностью и этим своим свойством обеспечивает сохранение культурной традиции нации. С другой стороны, норма с течением времени и под воздействием совокупности социокультурных и общественно-исторических условий, в которых функционирует язык, меняется.

Так, в Древней Руси население, говорившее по-русски, «окало», т.е. звук [о] произносился не только под ударением, но и в безударном положении (то же наблюдается сейчас в говорах Севера, Северо-Востока и Сибири). В 16-18 веках влившиеся в состав москвичей выходцы из южных губерний, характерной чертой произношения которых было «аканье», и разнодиалектное население Петербурга оказали влияние на формирующиеся в то время нормы единого литературного языка. В 18-19 веках было принято произношение токАрь, бондАрь в отличие от современного: тОкарь, бОндарь. В начале 20 века под влиянием грамотности и книги произошло сближение произношения и написания. В результате этого, например, «иканье» перешло в «еканье»: [ч'иво, в'иду] - [ч'эво, в'эду); мягко стали произносить концовки: [громк'ий, т'их'ий, долг'ий] (раньше было: [громкьй, тихьй, долгъй]) и частицу -ся в глаголах: [дъгъвар'илс'а, пъд'эл'ис'] (прежде звук [с'] был твердым).

Ушло в прошлое твердое произношение и написание некоторых слов. Так, А.С. Пушкин писал: скрып, скрыпит, у И.С. Тургенева и Л.Н. Толстого мы находим: брычка, а у А.В. Белинского: Александрынский театр. В наше время употребляются только формы: скрип, скрипка, скрипеть, бричка, Александрийский.

Сегодня перестали быть нормой такие слова, как: засУха (вм. зАсуха), в лЕсе (вм. в лесУ), в домУ (вм. в домЕ), библиОтека (вм. библиотЕка), рУдник (вм. руднИк), агонИя (вм. агОния), клапанА (вм. клАпаны), прИговор (вм. приговОр). Напротив, вновь возрождается стремление насыщать русскую речь иностранными словами: бомонд, рандеву, комилъфо, адюльтер и др., с которыми в недавнем прошлом была решительная борьба.

О том, как происходит процесс нормообразования, писал в 19 веке известный русский лингвист академик Грот Я.К.: «Вначале слово допускается очень немногими, другие его дичатся, смотрят недоверчиво, как на незнакомца ... Мало-помалу к нему привыкают, и новизна его забывается: следующее поколение застает его уже в ходу и вполне усваивает его».

Историческая смена норм литературного языка – явление объективное и закономерное. Оно не зависит от воли и желания отдельной личности. Крылатым выражением стали слова римлянина Марцелия, обращенные к императору Тиберию: «Nee Caesar поп supra grammaticos», что переводится как: «Даже император не превыше грамматиков». Иными словами: никто, даже император, не властен над языком.

К примеру, поэт и драматург 18 века А.П. Сумарков считал непристойными слова «предмет», «обнародовать», «преследовать». Поэт П.А. Вяземский считал «площадными выражениями» слова «бездарность», «талантливый». Известный юрист П.С. Пороховщиков, публиковавшийся под псевдонимом П. Сергеич, отвергал заимствования: интеллигент, травма. К.И. Чуковский и К. Паустовский не принимали слова «апробация», «лимитировать», «функционировать», «пролонгировать», «корректировать». К.Федин выступал против слов «киоскер», «боевитость», а Б.Лавренев – против слов «учеба», «зачитать», отдавая предпочтение словам «учение», «прочесть», «прочитать» [1 65].

Итак, на каждом новом этапе развития литературного языка при сохранении его структуры, грамматического строя и основного лексического фонда нормы, и тем самым происходит постоянное развитие самого языка. При этом изменение норм происходит длительно, постепенно, что порождает в тот или иной период развития литературного языка сосуществование старой и новой нормы: творОг –твОрог, пЕтля – петлЯ, мАркетинг – маркЕтинг, индУстрия – индустрИя, жёлчь – желчь, булочная – булошная, инструкторы – инструктора, в отпуске – в отпуску, ждать поезд – ждать поезда, сосредоточивать – сосредотачивать, больше – более и т.п.

Вариативность – это не только неизбежное и объективное следствие языковой эволюции, но и форма развития живого языка. Функционирование в языковой системе вариантов, или дублетов, всегда предшествует изменению нормы. Нередко они несут важную смысловую или стилистическую нагрузку, например: в цехе, далее (в официальной речи) – в цеху, дальше (в разговорной речи), лагери (политические группировки) – лагеря (учреждения). В случаях, когда варианты не несут смыслового или стилистического разграничения, система языка (литературный язык) стремится избавиться от дублетов.

Однако процесс изменения норм протекает медленно, многие десятилетия и даже века. На протяжении двух веков борются две нормы: исторически конкурирующие окончания -у и -а в родительном падеже множественного числа имени существительного мужского рода: много воздуху – много воздуха, чашка шоколаду – чашка шоколада, купил ситцу – купил ситца, бутылка коньяку – бутылка коньяка и др. Окончание -у в начале 20 века было более сильным в разговорном стиле, окончание -а – в книжных. Подобное же размежевание свойственно и окончаниям -ы(-и) и -а(-я) именительного (винительного) падежа множественного числа в существительных мужского рода: лекторы – лектора, рекоры – ректора, редакторы – редактора, фельдшеры – фельдшера, ястребы – ястреба, штурманы – штурмана, лекари – лекаря, кители – кителя и др. Окончание -ы(-и) более старое и книжное, окончание -а(-я) более молодое и разговорное. Возникает вопрос, каких форм держаться в употреблении сегодня? Наблюдается поступательное движение и победа новых форм с -а(-я) над формами с -ы(-и), и это дает основание больше держаться новых форм. Ведь и формы векА, домА, краЯ, парусА, писарЯ, поясА, учителЯ, рогА, снегА лет сто тому назад должны были казаться вульгарными, малограмотными. Однако не все слова в новой форме сразу приживаются в языке. В середине 20 века под влиянием возросших приоритетов книжных стилей в ряде случаев утвердилась и действует по сей день норма -ы(-и), например: консулы, офицеры, цензоры, циркули, промыслы, инженеры, юристы и др.

Вместе с тем нельзя не видеть принципиальной разницы между объективными колебаниями нормы и их отражением в речи, с одной стороны, и субъективными искажениями нормы – с другой. Так, если в предложении: «С 2004 года средняя пенсия должна составлять не менее 2230 рублей» – читающий произнесет числительное как две тысячи двести тридцать рублей (вместо двух тысяч двухсот тридцати), значит человек не знает или недостаточно знает норму и субъективно искажает ее. Другим примером субъективного искажения нормы может служить следующее построение предложения: «Всем командировочным оплата за проезд будет возвращена после предъявления билета» (вместо: «Всем командированным оплата проезда будет возвращена после предъявления билета»).

Нормативный вариант в силу консервативности не всегда совпадает с вариантом, получившим широкое распространение в речи. Выбор норм современного русского языка, признание нормативности языкового факта опирается на непременное наличие трех основных признаков:

– регулярную употребляемость данного способа выражения;

– соответствие этого способа выражения возможностям системы литературного языка (с учетом ее исторической перестройки);

– общественное одобрение регулярно воспроизводимого способа выражения (роль судьи обычно выпадает на долю ученых, писателей, образованной части общества).

Безусловно, частота употребления, степень распространенности языкового варианта – важнейший фактор влияния на нормативность. Однако это далеко не абсолютный показатель, т.к. речевая или грамматическая ошибка тоже зачастую носит массовый характер. Важно, чтобы принятая в речевой практике форма выражения не противоречила системе языка, не разрушала ее. В этом смысле в формировании общественного языкового вкуса приоритет может и должен быть отдан мнению специалистов, тех, для кого язык является профессиональным инструментом. К основным источникам для анализа и пересмотра языковой нормы относятся произведения русской классики и современных писателей, язык средств массовой информации, общепринятое современное употребление, данные живого и анкетного опросов, научные исследования ученых-языковедов [1 65].

Итак, норма всегда связана с выбором одного из реально бытующих в речи вариантов. Например, из ряда вариантов: пОнять – понЯть, взЯла - взялА, сОзыв - созЫв, средствА - срЕдства, упрочЕние - упрОчение нормативным считается понЯть, взялА, созЫв, срЕдства, упрОчение. В данном случае, несмотря на речевую практику, норма не допускает дублетных форм, действует жестко, строго, определяется законами, правилами самого языка.

Таким образом, даже беглые наблюдения условий, в которых функционируют и меняются нормы русского литературного языка, обнаруживают, что эти условия различны и сами подвержены историческим переменам. Это и когда-то очень сильные, а ныне угасающие диалекты, в соответствии с которыми произносилось: плотит вместо платит, броюсь вместо бреюсь, перевЕдены вместо переведенЫ, вербА вместо вЕрба, площадя вместо площади. Это и изменение состава населения культурных, административных и политических центров страны, следовательно, распространение грамотности, овладение литературным языком и его стилями, а значит отступление таких просторечных слов, как: тролебус, инженерА, делов, башка, пузок, жрать, дрыхнуть и др. Это и так называемая кодификация самой литературной нормы.