3.2.4. История формирования числительных

3.2.4.1. Вводные замечания

Имена числительные составляют одну из самых молодых частей речи, хотя счетные слова принадлежат к древним лексическим пластам языка: идея счета возникла в праиндоевропейский период, что доказывается представленностью в этом классе корнеслова той эпохи (*duō, *penke, *dek^,mt-, *tūs- и др.). Появление слов с количественным значением явилось шагом вперед в развитии мышления человека.  Развиваясь самостоятельными путями в различных языках мира, счетные слова ярче других частей речи демонстрируют антропоцентризм языковых систем, поскольку количественно-числовые представления восходят к человеку, его телу: предположительно, этимологически общий корень у слов пять и запястье, десять и десть – стопа, пачка (обычно о бумаге), удерживаемая двумя руками (десятью пальцами). Формирование системы счета шло путем отвлечения от пересчитываемых предметов, от соотнесения количества с пальцами рук (и ног), о чем, в частности, свидетельствует преобладание в культурах разных народов десятиричной системы счета (при встречающихся пятиричной и двадцатиричной). Поскольку «именно количественые представления и придают окружающему миру пространственную, а также временнýю очерченность и определенность» [О.Ф. Жолобов], числительные являют собой одну из самых интересных частей речи в языках разных типов, придающих своеобразие лексико-грамматическим системам последних.

Специфика этой части речи в русском языке обеспечивается:

• морфологической «пестротой» класса – только 12 основных типов склонения;

• отсутствием ряда именных категорий (рода, числа,  отчасти падежа);

• агглютинацией как способом составления чисел типа 124;

• особой связью с существительными: 3 стола, 5 столов – грамматически нерасторжимые сочетания, но в косвенных падежах это связь согласования: трех столов, трем столам;

• наличием особых суффиксов (суффиксоидов) –дцать, –надцать.

Все это обращает к данной группе слов постоянное внимание исследователей, в том числе в аспекте диахронии. Так, Л.В. Щерба отмечал: «Особой категорией приходится признать слова количественные. Значением является отвлеченная идея числа, а формальным – своеобразный тип сочетания с существительным, к которому относится слово, выражающее количество. Благодаря этим типам сочетаний категория слов количественных изъемлется из категории слов прилагательных, куда она естественнее всего могла бы относиться, а также из категории существительных, с которыми она схожа формами склонения». С ним солидарен  В.В.Виноградов («в числительном синтаксис явно преобладает над морфологией»), образно обозначивший группы словоизменительных классов (1, 2-4, 5-10) как «кучки лингвистической пыли», по которым может быть восстановлена их история. Морфологическая неоднородность современных числительных есть результат их длительного и своеобразного развития, постепенного формирования этой части речи на базе парадигм существительных, местоимений, прилагательных, к которым они первоначально относились. 

3.2.4.2. История количественных числительных первого десятка и некоторых разрядных слов

В числе первых возникли счетные слова дъва – четыре, что подтверждается их этимологией: напр., дъва обнаруживает связь с  лат. duo; лит. du; нем. zwei (из гот. twai);  англ. two и др. Более позднее одинъ, в структуре которого просматривается и.е. местоименный формант *in (ср. нем. ein – «1», рус. ин-ок, ин-ой, ин-оходец), выделяемый как суфф. единичности в словах типа горош-ин-а, а также о.с. корень * jed-. Результатом их сложения  стали вариантные формы начального числительного, отраженные в памятниках: одинъ, одьнъ, единъ, едьнъ; одино, одьно, едино, едьно; одина, одьна, едина, едьна, структура которых предопределила им начальный местоименный статус и потому этот же тип словоизменения. Слова «2-3-4»  являлись по происхождению прилагательными (обозначали качественно-количественный признак предметов), что обеспечило первым четырем числительным роль согласованных определений в словосочетаниях:

• одинъ (одьнъ) столъ, одьно (одино) окъно, одьна (одина) лhнта

• дъва стола, дъвh окънh, дъвh лhнтh

• трие столи, три окъна, три лhнты

• четыре столи, четыри окъна, четыри лhнты

Одинъ склонялось по местоименному скл. в ед. ч., дъва – по нему же в дв.ч., три(е) – по скл. на *-ĭ  , а четыре – по скл. на согл. во мн.ч. (см. табл. 8).

Изменения в парадигме одинъ в письменный период незначительны: 1) утрата параллельных форм с начальным е- для всех родов и форм с –ин- у ж. и ср. р; 2) замена тв. п. ед. м.-ср. р. одьнhмь на одним под влиянием форм мест. им и прилаг. типа синим. По говорам возможно появление формы одным, подравнявшейся по твердой разновидности адъективного скл. (//добрым). Его семантическая противопоставленность другим счетным словам не позволила последним повлиять на эту парадигму.

«2-3-4» выработали общую парадигму, чему способствовало разрушение категории дв.ч. К XIII в. происходит обобщение форм м. и ср. р. (дъва), местоименная форма дъвою (род.-мест. п.) стала заменяться именной дъву (//столу), в качестве основы она распространяется на другие падежи. Счетное слово все активнее начинает сочетаться с сущ. не в дв. ч., а во мн. (дъву лhтъ вместо дъву лhту), что создает предпосылки для объединения парадигмы с «3-4» – ближайших по семантике и форме (у других числительных первого десятка нулевая флексия). После падения редуцированных показателем род. п. у «3-4» становится –х, такую же финаль получает «2» (двух), у которого, как в формах местоименного скл. (их, тhх, новых), род. = мест. п. Подобная унификация происходит и в числ. «3-4». В дат. п. «2» подстраивается под «3-4», а в тв. п. вырабатывается общая контаминационная форма двумя, тремя из двума и треми. Зафиксированные в памятниках словоформы трою, четверою, трема, четверма свидетельствуют о длительности этого процесса.

«5–10» по происхождению сущ., являясь выразителями отвлеченного предметного наименования количеств, управляли другими именами и сами могли иметь при себе определение: та пять окънъ, ти пять столъ, ты пять женъ. «5-9» изменялись по скл. на *-ĭ (ж.р.), управляемое ими сущ. неизменно стояло в род.п.: пять женъ, пяти женъ… пятью женъ и т. д. «10» изменялось по числам, первоначально склонялось по типу на согл., о чем свидетельствует формант -десят  в сложных числ. (пять-десят), являющийся по происхождению формой род. мн. Затем оно примет окончания скл. на *-ĭ  (м.р.), позже унифицирует склонение с «5-9». 

Супрун А.В. Славянские числительные. Становление числительных как особой части речи. Минск, 1969; Дровникова Л.Н. История числительных в русском языке. Владивосток: Изд-во ДВГУ, 1985; Историческая грамматика древнерусского языка / Под ред. В. Б. Крысько. Т. IV: Числительные / О.Ф. Жолобов. М.: Азбуковник, 2006.

 Числовые формы имело съто, изменяющееся как окъно: съто, съта, съту… (см. табл. 5). В письменный период числ. «100» утратило признаки сущ.: рода, числа, став двуформным: сто, ста. Формы мн. ч. сохранились в сложных числ. «300-800» (три съта, пять сътъ), дв. ч. – в «200» (из дъвh сътh).

Кроме указанных слов, на основе которых строится вся счетная система, др.- рус. язык знал ряд количественных имен, в их числе тысяча (о.с. *tysentja <*tūsentia, букв.: тучная сотня), тьма (10 тысяч), легионъ (100 тысяч), леод(о)ръ (1000 тысяч, т.е. миллион), воронъ (10 миллионов), колода (о неопределенно большом количестве: сего числа нет больше). В XVII в. язык пополнился итал. заимствованием (через франц) миллион (букв. большая тысяча, тысячища), П. Берында толкует его как тьма. В XIX в. в русский язык вошли миллиард, биллион – из фр. яз.

Отдельных замечаний требуют числ. «40» и «90», являющиеся восточнославянизмами. В др.-рус. яз. они образовывались по общей модели для своих групп: четыредесяте, девятьдесятъ, причем второе  до XIV в. было единственно возможной формой. Первое уже в древности получило синоним, который со временем вытеснил исконное обозначение количества в 4 десятка. Сорокъ – связка (мера счета) из 40 шкурок мелких зверьков, которыми они продавались, позже это название перешло в систему счета. П.Я. Черных девяносто выводит из сочетания девять до съта, при лексикализации которого произошло фонетическое преобразование согласного (ср. прост. кажный < каждый).