Фарерский язык

Føroskt

На фарерском говорят жители Фарерских островов (архипелаг к северу от Британии). Их всего 50 000. Язык похож на старонорвежский, а его носители являются подданными датской короны. Как и исландский, он представляет особый интерес для специалистов по истории развития германских языков.

Балтийские языки

Довольно большая группа языков, на которых говорят многие народы Восточной, Южной и части Центральной Европы, – балто‑славянские языки. Лингвисты выделяют две подгруппы, что уже видно из названия: языки славянские и их ближайшие родственники – балтийские. Из ныне существующих к последним относятся всего лишь два языка: литовский и латышский. Их соседи эстонцы, связанные с латышами и литовцами во многом общей исторической судьбой, говорят на языке, который вообще не имеет отношения к индоевропейским языкам.

Балтийские языки из‑за того, что долгое время существовали почти исключительно в разговорной форме (литературные варианты сложились довольно поздно) и существовали на периферии европейской цивилизации, сохранили многие архаические черты. Некоторые языковеды считают их наиболее близкими (особенно литовский и вымерший прусский) к гипотетическому индоевропейскому праязыку (или протоиндоевропейскому языку), с которого пошло развитие всей индоевропейской семьи языков. Это обстоятельство вызывает к ним пристальный интерес специалистов по сравнительному языкознанию, несмотря на скромный вклад этих языков в мировую культуру.

Различие славянской и балтийской группы языков значительно, что говорит о том, что разошлись они довольно давно. Однако русскому освоить литовский язык несравненно легче, чем, скажем английский.

Славянская подгруппа гораздо более многочисленна и влиятельна. Исторически славянские языки разошлись позже, чем германские, поэтому лексически и грамматически славянские языки сохранили большее сходство между собой. Можно сказать, что русскому гораздо легче понять поляка или серба, не зная их языков, чем немцу в аналогичной ситуации норвежца или датчанина.

В настоящее время принято выделять три подгруппы славянских языков, каждая из которых связана значительным лексическим и грамматическим сходством: восточные (русский, украинский, белорусский), западные (чешский, польский, словацкий) и южные (болгарский, сербскохорватский, словенский, иногда самостоятельным языком считают македонский). Я перечислил только те языки, которые в настоящий момент имеют статус государственных. Есть еще несколько, имеющих статус языков национальных меньшинств, как лужицкий (сорбский) в Германии или кашубский в Польше, оба относятся к западнославянской подгруппе. На территории бывшей Югославии последние два десятилетия по мере дальнейшего государственного дробления возникают все новые «самопровозглашенные» языки. Это, впрочем, чисто политический процесс, к лингвистике и реальной языковой ситуации отношения не имеющий.

Почти все славянские языки синтетические, то есть отношения между словами выражаются главным образом окончаниями слов, падежными – при склонении существительных и прилагательных и личными – при спряжении глаголов. Интересно, что предлоги, которые при такой организации языка во многих случаях не нужны, обычно наличествуют, что создает дополнительные трудности для иностранцев, изучающих славянские языки. Исключением из общей тенденции синтетичности является болгарский язык, который в немалой степени сдвинулся в сторону аналитичности: отмирают многие падежи (вот теперь предлоги жизненно необходимы!), даже появились артикли, которые, как и в румынском, прикрепляются к слову сзади.

Среди русских, съездивших пару раз в турпоездки в славянские страны, распространено убеждение, что русскому человеку другие славянские языки понятны, дескать, у нас вода́ , а у них вóда – все понятно. Особенно умиляет всеобщность слова пиво . Однако относительная взаимопонятность существует лишь внутри подгрупп – восточно‑, западно– и южнославянских языков. Разные исторические судьбы, разные религии (православие, католицизм и даже ислам, который исповедуют многие боснийцы) далеко развели славянские народы и их языки. Изучение любого славянского языка требует не меньшего прилежания и систематичности, чем освоение какого‑нибудь романо‑германского языка, хотя дело, конечно, будет идти быстрее и легче.

В заключение несколько слов об истории международной политики. С тех пор как Российская империя весьма возвысилась после наполеоновских войн и Венского конгресса 1815 года, установившего новый европейский политический порядок, во многих славянских странах, входивших в состав Австро‑Венгерской и Османской империй, появилось политическое течение, имеющее наднациональный характер. Речь идет о панславизме (всеславянстве), идее якобы существующего родства политических интересов всех славянских народов. В перспективе дело должно было завершиться созданием конфедерации славянских народов от Адриатики до Тихого океана, а по сути, вхождением стран, стенавших под турецким и австро‑венгерским игом, в состав Российской империи.

Однако по мере обретения этими народами государственной независимости (особенно интенсивно этот процесс шел после окончания Первой мировой войны) панславистские настроения угасали. Так называемый социалистический лагерь был в какой‑то мере запоздалой и во многом насильственной попыткой реализации этой идеи, впрочем, в группу зависимых от Советского Союза входили не только славянские страны. После распада СССР и социалистической системы идея панславизма окончательно умерла.

В далеком прошлом существовала довольно многочисленная группа языков, объединяемая со славянскими в балто‑славянскую языковую группу. Историческая судьба прибалтийских народов определялась соседством с мощными государствами: Россией с востока, а Польшей и Пруссией с запада. Любопытно, что само название восточного форпоста германских земель Пруссия было взято от балтийского народа пруссов, которых немцы, благочестиво обращая в христианство, частично истребили, а частично ассимилировали, то есть включили в свой этнос. Усилиями лингвистов прусский язык в XX веке был во многом реконструирован. Современное сравнительное языкознание уже способно производить такие вещи.

В настоящее время существует два балтийских языка: латышский и литовский (эстонский никакого отношения к балтийской языковой группе не имеет), оба имеют статус государственных языков. Интересно, что Великое княжество Литовское, владевшее огромными землями в Восточной Европе (граница с Московией проходила у Можайска – 120 километров от современной Москвы), не имело литовский в качестве государственного языка – таковым был русский, или, если угодно, белорусский. Правда, этот в некоторой мере условный язык изобиловал литовскими заимствованиями.

Несмотря на близость литовского и латышского языков, культура и ментальность этих народов весьма различны. Литва находилась под польским культурным влиянием, даже уже будучи в составе Российской империи, а Латвия (как и Эстония) и до вхождения в состав Российской империи, и после вхождения испытывала сильное немецкое влияние. Различны и религии этих народов: Литва почти сплошь католическая страна, а в Латвии большинство населения исповедует лютеранство.