Я. Гримм

ИЗ ПРЕДИСЛОВИЯ К „НЕМЕЦКОЙ ГРАММАТИКЕ”¹

... Мною сильно завладела мысль предпринять составление исторической грамматики немецкого языка, даже если бы ей, как первой попытке, было суждено через непродолжительное время оказаться превзойденной последующими работами. При внимательном чтении древненемецких источников я ежедневно открывал такие формы и совершенства языка, из-за которых мы обыкновенно завидуем грекам и римлянам, когда оцениваем свойства нашего теперешнего языка; следы, которые в современном языке еще сохранились в обломках и как бы в окаменелом виде, стали мне мало-помалу ясными, и резкие переходы сгладились, когда явилось возможным связать новое со средним и среднее с древним. Вместе с тем обнаружились самые поразительные сходные черты между всеми родственными наречиями, равно как и не замеченные до сих пор отношения их отличий. Мне казалось весьма важным проследить до мелочей и изобразить эту непрерывную распространяющуюся связь; осуществление плана я представил себе настолько совершенно, что сделанное пока мною остается далеко позади его.

...В грамматике я чужд общелогических понятий. Они, как кажется, привносят с собой строгость и четкость в определениях, но они мешают наблюдению, которое я считаю душой языкового исследования. Кто не придает никакого значения наблюдениям, которые своей фактической определенностью первоначально подвергают сомнению все теории, тот никогда не приблизится к познанию непостижимого духа языка. И в этой области можно обнаружить два различных направления, одно сверху вниз, а другое снизу вверх; оба они обладают своими достоинствами. Возможно, греческие и римские грамматики с высоты расцвета их языков имели бы основание подвергать сомнению посягательство немецкого языка на такую же тонкость и совершенство. Однако так же, как возвышенное состояние латинского и греческого

¹ Jacob Grimm, Deutsche Grammatik. Erster Theil. Первое издание в 1819 г., второе, совершенно переработанное, — в 1822 г.

56

не во всех случаях способно удовлетворить немецкую грамматику, в которой отдельные струны звучат еще чище и глубже, точно так же, по меткому замечанию А. Шлегеля, и во многом более совершенная индийская грамматика не может служить коррективом этим двум последним. Диалект, который нам история представляет в виде самого древнего и наименее испорченного, должен устанавливать правила для общего описания всех разветвлений племени и преобразовать уже вскрытые законы более поздних наречий, не уничтожая их при этом. Мне представляется, что наша немецкая грамматика скорее выигрывает, чем проигрывает от того, что изучение ее следует начинать снизу вверх. Тем самым она сможет лучше способствовать описанию общей и вместе с тем детальной картины, если даже при этом некоторые из ее первоначальных правил в результате более глубокого познания должны будут быть определены иным образом.

... Мне думается, что развитие народа необходимо для языка независимо от внутреннего роста этого последнего; если он не хиреет, он расширяет свои внешние границы. Сказанное объясняет многое в грамматических явлениях. Диалекты, которые по своему положению находятся в благоприятных условиях и не притесняются другими, изменяют свои флексии медленнее; соприкосновение нескольких диалектов, если даже при этом побеждающий обладает более совершенными формами в силу того обстоятельства, что он, воспринимая слова, должен выравнять свои формы с формами другого диалекта, способствует упрощению обоих диалектов. Это явление может быть исследовано только посредством точного сравнения всех немецких диалектов, что здесь неуместно.