Истина в теории познания

1. Аспекты категории «истина»

Достижение истинного знания является главной целью и цен­ностью познавательной деятельности человека. Однако сложности с пониманием природы истины возникают сразу, как только произносится само слово «истина». Дело в том, что оно тут же сопрягается в сознании с целым спектром близких по смыслу терминов: правда, правота, законосообразность, подлинность, достовер­ность, правильность, очевидность, точность, откровение и т.д.

Часто путаница при исследовании феномена истины как раз и возникает от­того, что не вычленяют различные ее аспекты, которые хотя и связаны, но все же отнюдь не тождественны друг другу. С анализа этих аспектов мы и начнем рас­смотрение проблемы.

1.1. Онтологический аспект

Истина рассматривается здесь как свойство самого бытия и даже как само бытие. Еще А.С.Хомяков, а позднее – П.А.Флоренский¹ обратили внимание, что в основе русского слова «истина» лежит древний санскритский ко­рень es-, что буквально переводится как «быть», «существовать». Соответственно истина может отождествляться с каким-то подлинным бытием, противостоящим бытию иллюзорному, не подлинному.

Мир платоновских идей или Царство Божие – истинны, ибо противостоят мнимому – телесному или греховному – чувственно воспринимаемому бытию. Истина здесь сопрягается с непосредственной духовной очевидностью и рели­гиозным откровением. Однако ее можно не только созерцать умным взором муд­реца, на чем настаивала античная традиция; но в ней и с ней, с позиций христи­анского вероучения, можно непосредственно духовно жить, руководствуясь веде­нием сердца. Недаром Христос говорит своим ученикам: «Я есмь Путь, Истина и Жизнь». Богоподобное бытие в «свете истины» есть конечная цель человеческих дерзаний и стремлений с позиций христианства, где знание, творчество и жизнь оказываются абсолютно тождественными друг другу в Царствии Божием.

Онтологическое понимание истины может быть проведено еще более ради­кально, как у B.C.Соловьева в «Критике отвлеченных начал». Для него «истина вообще не заключается в той или иной форме нашего познания... а в самом су­щем, которое есть и познаваемое, то есть истинный предмет знания... Мы можем

¹ См.: Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. Т. 1.4. 1.М., 1990. С. 15–20.

522

мыслить истину только как сущее всеединое (которое у B.C.Соловьева совпадает с полнотой Божественного бытия. – Прим. авт.), и когда мы говорим об истине, то мы говорим именно об этом, о сущем всеедином. Мы должны или совсем не говорить об истине, а потому и отказаться от всякого знания (ибо кто же захочет неистинного знания?), или же признать единственным предметом знания всееди­ное сущее, заключающее в себе всю истину. В самом деле, в этом полном своем определении истина содержит и безусловную действительность, и безусловную разумность всего существующего».¹ Здесь, правда, становится не очень понятным, как возможен феномен обособления части от такого исходного всеединства и, со­ответственно, феномен заблуждений.

Однако онтологическое истолкование истины возможно не только в рамках религиозно-философских построений. Оно свойственно и реалистическим докт­ринам, и даже обыденному сознанию². Здесь истина сопрягается с законосообраз­ным или идеалосообразным бытием. Когда мы говорим «настоящий ученый», «ис­тинный гражданин своей страны», «подлинный поэт», «типичный представитель своей профессии» и т.д., то везде подразумеваем, что нечто бытийствует в полном соответствии со своим эталоном или идеалом. Гегель бы сказал, что здесь предмет соответствует своему понятию, а потому он и истинен.

Если же дело обстоит противоположным образом, то можно сказать, что предмет ведет ложное или превращенное бытие, не соответствующее его поня­тию (идеально-эталонной сущности). Например, преступник ведет превращенное (ложное) существование в качестве гражданина государства, ибо гражданин по определению законопослушен.

Специфически онтологическое истолкование истины характерно и для мира техники, что фиксируется в центральной категории технической мысли – «точ­ность». Прибор или аппарат совершенны (истинны), если: а) в них точно вопло­щен конструктивный замысел инженера; б) они точно (бесперебойно) выполняют операции, ради которых сконструированы.