Клубы и танцплощадки

Если первой Меккой модов считался Crawdaddy club, то другой без сомнения был Сохо. Клуб Flamingo, который в ночное время переименовывался в Allnighter, клубы the Scene и La Discotheque – вот знаковые мод клубы на West End.

На постоянной основе в Flamingo играл Georgie Fame со своей группой the Blue Flames. Моды приняли эту группу. Музыка Georgie Fame была с сильным джаз-уклоном. У него был приятный голос, практически не уступавший голосу Mose Allison, а звучание органа просто фантастическое: в нем сочеталась музыка Booker T и Jimmy Smith. В состав Blue Flames входили также 2 саксофона и конга [conga drum, высокий конусообразный ударный инструмент, для игры двумя руками, исп. в латиноамериканской и африканской музыке] ударник, что создавало мощное звучание. Такой их репертуар, как Night Train, Get On The Right Track Baby, Parchment Farm, Do the Dog, Let The Good Times Roll, Green Onions, Work Song и Shop Around заполнял Flamingo до отказа практически каждую ночь и особенно на выходных. В клубе зависало много черных американских солдат. Через них «моды Flamingo» доставали американские звукозаписи.

Клуб оказался сопричастен и к распространению West Indian культуры. Шляпы в стиле Bluebeat, похожие на котелок только с узкими полями, которые назывались “Pork Pie”, первыми носили в клубе The Roaring Twenties выходцы с West India. Но они же были частыми гостями в Flamingo/Allnighter, и моды подмечали их стиль. Танцы “The Dog” и “The Ska” тоже копировались у выходцев с West India, принесших их в клуб Flamingo. Еще модам нравились Zoot Money Big Roll Band, джазовая R&B команда, что играла в Flamingo/Allnighter.

Буквально через нескольких дверей от Flamingo, вниз по Wardour Street находился клуб La Discotheque. Вероятно, это был первый клуб, где ставили только записи, и где не было живой музыки. В клуб приходили исключительно на танцы. За танцплощадкой лежали матрасы, чтобы люди могли отдохнуть. Парни  плясали ночь напролет, часто до 4-х утра.

Еще одним важным для модов клубом был the Scene. Скорее всего, это и был именно мод клуб. Там постоянно вертелись самые известные “Faces”. Все лучше записи появлялись сперва у их ди-джея Guy Stephens, за долго до того, как попадали к остальным. Основав собственный лэйбл Sue, он стал важной фигурой и контактировал практически со всеми черными лэйблами в штатах. Мы с Townshend заходили к нему в квартиру в Regent Park послушать записи, которые High Numbers могли бы сыграть на сцене или на записи. У него имелись сотни альбомов и груды синглов с отдаленных, никому неизвестных, маленьких звукозаписывающих компаний. За плату он мог переписать вам понравившуюся песню.

В клубе Scene играли и вживую. Часто выступали Animals, и какое-то время на постоянной основе играли High Numbers. Появлялись черные блюз-команды, как, например, Jimmy James and the Vagabonds, Herbie Goins and the Night Timers, и такие черные солисты как Ronnie Jones.

Я не могу не упомянуть Marquee club, который поначалу находился на Oxford street в просторном подвале, но в 1964 переехал в более тесное помещение на Wardour Street. Практически все R&B команды выступали в Marquee. Клуб был основным местом в Лондоне для концертов живой музыки.

Музыкальная сцена бурлила и за пределами West End. В остальном Лондоне и предместьях появлялось множество новых команд, как любительских, так и профессиональных, расширяя сеть все новыми и новыми клубами.

Еще один, признанный клуб, назывался Eel Pie Island Hotel. Ориентированный в начале на Trad Jazz, но потом ставший R&B. Он располагался на острове Eel Pie Island посреди Темзы у г. Туинкем. Там выступало множество исполнителей, например Stones, Yardbirds, Cyril Davis. На ранние номера Stones набивалось столько народу, что люди стояли друг у друга на головах. Группа Downliners Sect играла там на постоянной основе в 1964.

The Who – первая мод-команда

Группы, которые выступали перед парнями в местных клубах или дэнсхоллах, обычно не были мод группами. Они не выглядели как моды. Иногда один, или два музыканта оказывались модами, но это была редкость. Группы нравились модам за их музыку. Парни на танцплощадках никогда не следовали за стилем групп, т.к. зачастую они одевались изящней и лучше, чем музыканты на сцене. Первой группой выглядящей как моды стали The Who, в том время называвшиеся High Numbers. Первоначально они назывались the Detours, но оказалось, что группа с таким названием уже существует. Имя «The Who» им придумал один их знакомый, несомненно, гений. Возможной причиной, почему в моей голове родилось такое название, стал ведущий в дэнсхолле Oldfield Hotel в Гринфорде. Они часто там выступали, и он любил подшучивать, представляя группы. Например, он говорил «And now I’d like to introduce the Detours – the who? Never ‘eard of ‘em» и тому подобные остроты. Я считал, что так мы обернем его же копья против него. (Кстати, Townshend хотел, чтобы группа называлась the Hair. На следующий день, он даже предложил комбинированное название – the Hair and the Who, что звучало больше как название паба, чем музыкальной группы.)

Как бы там ни было, чуть позже появился Pete Meaden с планами о преображении группы в мод стиле. Meaden понимал, что моды не слушают музыку из чартов, а группы, которую они могли бы считать своей, просто не существует. Моды оказались за бортом всех больших перемен в английском роке, что начались с приходом Beatles. Поначалу the Who были просто группой, это Meaden сделал их модами. От их менеджера, он получил смешную сумму, где-то 50 фунтов, и купил им модовскую одежду. Roger Daltrey с короткой стрижкой больше остальных походил на мода. Meaden купил ему белый пиджак, черные брюки и двухтональные ботинки. Townshend достался пиджак Ivy League c боковыми шлицами в 12 см, сшитый для него у Austins на Shaftesbury Avenue. Moon одели в велосипедную рубашку, Levis с отворотами в 2 см и белые баскетбольные туфли.

И, наконец, на Entwistle, который называл себя Johnny Allison (в честь своей девченки, а не Mose Allison), натянули Levis и хлопчатобумажный полосатый пиджак. Всех их правильно подстригли, и клянусь, я даже ни разу не посмеялся над Townshend, когда он вернулся в этот день с короткой стрижкой. Meaden снова поменял их название с the Who на High Numbers: “Numbers” называли юных модов, которые носили футболки с цифрами.

The Who классно играли даже до появления Meaden. Еще будучи the Detours они собирались для репетиций или выступлений как минимум 4 раза в неделю, а при возможности и чаще. Они постоянно совершенствовались, а с музыкальной коллекций Townshend, как источника вдохновения, они были одной из лучших полупрофессиональных команд в Лондоне и окрестностях. Они играли песни James Brown, Jimmy Reed, Slim Harpo, Mose Allison, Marvin Gaye, Martha and the Vandellas, а так же много из творчества Chuck Berry, и обычных песен, что играло большинство групп, например Route 66, Fortune Teller, Johnny B. Good (с вокалом Entwistle), Poison Ivy и Road Runner.

В отличии от других групп, звучание The Who было ближе к R&B звуку лэйбла Tamla Motown. Meaden еще плотнее познакомил их с музыкой Tamla. Он звучал прямо как ответ Англии лорду Buckle, когда восторженно рассказывал о своем любимом Smokey Robinson или о замечательном Curtis Mayfield. Meaden был одержим, 100-процентно hip, особенно после 11 утра, подкрепившись дринамилом [Drinamyl] [средство от депрессии»; на деле, эти практичные таблетки сочетали в себе одновременно амфетамины и барбитураты]. К этому времени мы выбирались в паб “De Hems and Oyster bar” в Сохо. Там Meaden налаживал контакты в музыкальном бизнесе и проводил обеденные часы за бокалом вина или виски с колой, продвигая группу. Ходили слухи, что в барах De Hems Oyster можно было купить три нижних строчки в чартах горячей 50-ки. За 50 фунтов доставалось 47 место, за 25 – пятидесятое.

High Numbers (тогда The Who) уже какое-то время целенаправленно играли для модов. У них появилось много поклонников среди модов в клубе Goldhawk (Shepherds Bush), в Forest Hill, в Trade Union Hall (Watford) и в the Railway Hotel (Wealdstone), где они постоянно играли по вторникам.

Поначалу они протестовали против того, что их принудительно наряжали, по крайней мере, Roger и особенно John были недовольны. Они роптали. John потоптался в лужах, и на одном из его боксерских ботинок отошла подошва. Они не чувствовали себя модами в одежде купленной Meaden.

На флайере, который выпустили вместе с синглом I’m The Face (первая запись группы), Meaden написал: «Важно, что в High Numbers нет ничего притянутого или сфабрикованного, в первую очередь это заметно по тому, как они одеваются...» На самом деле, сразу после их заявления о себе было отмечено, что многое вокруг High Numbers - притянуто и сфабриковано, и в первую очередь это было заметно по тому, как они одевались. Просто носить правильную одежду, далеко еще не означало быть модом. Те же немногие, что причисляли себя к модами, только за свои наряды, отражали West End понимание мод культуры. Это и был истинный Pete Meaden, который постоянно разглагольствовал о том, чтобы «жить на пульсе города» и «держаться опрятным, модным и остро выглядящим, и all-white Soho negro of the night». Он так красноречиво отзывался о своем идеале, потому что на самом деле верил в Мод стиль жизни.

Вскоре High Numbers начали разбираться, что к чему. John купил несколько пиджаков, некоторые, за собственные деньги. Эти пиджаки сидели и выглядели лучше. У всех парней появилась одежда сделанная под заказ. К выходу записи и флайера они выглядели гораздо стильней. Конечно, они никогда достигали того шика, как первые из Faces, но, тем не менее, смотрелись достаточно остро. Придирчивые моды (правда, не все) принимали группу за их «электрическое» звучание, а не за стильность в одежде.

Выпуск записи провалился - ее распространили должным образом. Но группу заметили, они прорвались на сцену Сохо. Теперь High Numbers играли в Scene на постоянной основе. Журнал Fabulous писал: «они появились настолько во время, что даже опередили самих себя».

Группу у Meaden купили Chris Stamp и Kit Lambert за несколько сотен фунтов стерлингов. Они продолжили развивать группу в направлении заданном Pete Meaden, но на этот раз уже со средствами достаточными для воплощения собственных планов.

Первым делом Lambert и Stamp снова назвали группу The Who. У парней получилось, потому что их концерты были одними из лучших в клубах, и потому что Townshend стал сочинять собственные песни, среди которых попадались и сырые, и остро звучащие, и просто выдающиеся. Ранние синглы the Who, хоть и появились на закате мод эры, но очень верно отразили дух того времени.

Вскоре после этого Pete Meaden рассказывал, как на выходных он собрался заскочить к the Who на концерт, что те давали на площадке Aquarium (Brighton), но не смог попасть внутрь, т.к. клуб был до отказа забит его любимыми модами.