Дизайн в условиях сталинского режима. Класси­ческие мотивы в предметном формообразовании.

Сложившаяся к концу 20-х годов в Советской Рос­сии система дизайна в 30-е, в условиях нарождающегося тоталитарного государственного режима, претерпела зна­чительные изменения. То, что было задумано или пост­роено в 20-е годы, становилось все больше идеологически несовместимым с теми эстетическими идеалами «социа­листического ампира», которые диктовались сталинским режимом. "Формализм" - такова была общая официаль­ная оценка предыдущего этапа предметного формообра­зования 20-х годов. К предметной среде в 30-е годы стали предъявляться повышенные идеологические требования - она должна была воспитывать у потребителя классовое чувство, побуждать к действии», создавать ощущения радости и приподнятости. Например, городская среда в идеале представлялась благоустроенным парком - с бе­лыми деревянными эстрадами и беседками в формах классической архитектуры, скамейками и непременными статуями девушек с веслом, отлитыми из цемента и выкрашенными в белый цвет.

Однако, несмотря на изменения в культурной поли­тике, в дизайне в начале 30-х годов еще сохранялась инерция стилеобразования, характерная для функциона­лизма и конструктивизма, основанная на обыгрывании простой геометрии и конструкции, подчеркивании струк­турности, контрастных соотношениях цветов. И, хотя архитекторам уже приходилось вводить дополнительные, не предусмотренные ранее орнаментальные детали, ди­зайнеры какое-то время еще могли работать в стиле позднего конструктивизма без угрозы прямых обвинений в буржуазном формализме.

На Первом съезде писателей в августе 1934 года выступил пролетарский писатель Максим Горький с из­ложением концепции социалистического реализма. Вслед за литературой, театром, кино, скульптурой, живописью и архитектурой стал меняться и дизайн - те его области, которые были связаны с интерьером, оформлением книг, плакатов и журналов, одеждой и тканью. Любая свободная поверхность стала нести на себе некую идеологичес­кую нагрузку то ли в виде орнамента из технических деталей, лент, звезд, колосьев и дубовых листьев, то ли в виде радостных картин светлой жизни при социализме.

Политически важными темами как в живописи, скуль­птуре и графике, так и в фотографии, кино, текстильном дизайне, росписи фарфора считались спорт, Красная Армия, авиация, индустриализация, ликвидация безгра­мотности, и конечно, изображения Ленина и Сталина. Дизайн начинает использоваться в качестве политическо­го и идеологического инструмента. Иллюстративность и сюжетность проникали не только в оформление поверх­ностей стен интерьеров общественных зданий, но и в роспись посуды, текстильные орнаменты. Публика­ции работ близких по духу к конструктивизму или функциональному дизайну, после 1934 года фактически прекратились.

В основу формообразования были положены ордер­ная система и орнаментика классицизма как стиля наи­более полно отвечающего образу нового государственного строя. Нередко даже принципиально новые в техничес­ком отношении изделия должны были «камуфлировать­ся» под классические образцы - например, светильники с лампами накаливания часто имитировали люстры с подсвечниками. Классические стили возродились и в офор­мительском дизайне.

Сталинское руководство нагнетало в стране атмос­феру напряженности. Взаимная подозрительность и слеж­ка стали одной из отличительных особенностей общества "победившего социализм". В середине 30-х СССР всту­пал в период массового террора государства по отноше­нию к своим гражданам - от руководителей партии и Правительства до рядовых инженеров, рабочих, служа­щих, колхозников. В 1935 г. в СССР был принят закон, установивший смертную казнь за побег за границу. С середины 30-х гг. профессиональные контакты с дизайнерами других стран практически прекратились.

Несмотря на очевидные достижения в создании уникальных объектов, профессия дизайнера в 30-е годы развивалась как бы в скрытой форме.

В 30-е годы дизайнеры были распылены и специа­лизировались по отдельным отраслям промышленности. Первая дизайнерская организация универсального про­филя была создана лишь по окончании Великой Отече­ственной войны.