Доантпсептический период

В то время, когда бактериологической науки еще не существовало и хирурги не имели представления о микробах, являющихся действительной причиной нагноения случайных и операционных ран, хирургическое вмешательство очень часто влекло смертельные осложнения, а первичное заживление раны составляло исключительно редкое явление.

В 1854 г. великий русский хирург Н. И. Пирогов писал по поводу острогнойного отека, которым нередко осложнялось оперативное вмешательство: «Я столько терпел и терплю от этой козни, что мог бы написать целую книгу, но не делаю этого потому, что ничего положительного не знаю об этой страшной болезни. Если я оглянусь на кладбище, где похоронены зараженные в госпиталях, то не знаю, чему больше удивляться, стоицизму ли хирургов, занимающихся изобретением новых операций, или доверию, которым продолжают еще пользоваться госпитали у правительства и общества».

Отчаяние хирургов и беспомощность их в борьбе с тяжелыми раневым» осложнениями были столь велики, что Брока перестал употреблять нож, как только увидел, что оперированные больные погибли все без исключения. Одни хирурги стали применять исключительно раскаленное железо, другие оперировали под водой, погружая больного в ванну, третьи предлагали употреблять вместо ножа отщемляющие инструменты.

Для характеристики обстановки, в которой проводились операции хирургами этого периода, считаем нелишним привести сведения из истории русской хирургии.

Обычным перевязочным материалом, которым пользовались хирурги при перевязке ран и остановке кровотечения, была корпия. Она представляла собой расщепленную на отдельные нити полотняную ветошь. Корпию нередко изготовляли в палатах сами больные. Чем старее была ветошь, тем ценнее считалась получаемая из нее корпия. Некоторые хирурги употребляли вместо корпии губки. Раны обмывались настоем из пыльных ароматических трав. Настой хранили в деревянных лоханях; в этих же лоханях держали и губки.

Лишь очень немногие хирурги обрабатывали свои руки химическими средствами; так, например, Буяльский еще до Листера широко применял для мытья рук раствор хлорной извести и считал его наилучшим предохранительным средством от заражения.

В течение всего доантисептического периода хирурги были убеждены, что нагноение, омертвение тканей и другие раневые осложнения происходят под влиянием атмосферного воздуха и поэтому успешная борьба с ними не может быть достигнута никакими способами и средствами. Так продолжалось до 1867 г.

Антисептический период

Исследованиями Пастера было установлено, что учение о гнилостных свойствах атмосферного воздуха ошибочно. Кислород воздуха, который считали главным возбудителем процессов нагноения, сам по себе не может оказать какого-либо влияния на их возникновение. Брожение и разложение вызываются невидимыми для невооруженного глаза мельчайшими живыми существами, находящимися повсюду и попадающими из воздуха в органическую среду, где происходят эти процессы. Если организованные элементы будут обезврежены в воздухе, то брожение и разложение органических веществ не наступит.

Хирург Листер (1827—1912) увидел в исследованиях Пастера путь, по которому следует идти при выяснении причины нагноений и других раневых осложнений. «Только теперь кажется мне возможным оградить поврежденные части от разложения при помощи повязки, составные части которой могли бы уничтожить жизнь этих микроскопических организмов»,— так писал Листер в 1867 г. в одном из первых сообщений о своей противогнилостной повязке и новом способе хирургического лечения ран.

Убедившись еще в 1865 г., что усиленное проветривание больничных палат, многократное обмывание рук водой во время операций и частая смена повязок не достигает цели, Листер стал широко применять карболовую кислоту. Он брал кусок полотна, пропитывал его карболовой кислотой, вводил его во все углубления и полости раны, затем накладывал на рану еще два слоя такого же полотна, который закрывал сверху куском цинка, имевшим форму блюда, с таким расчетом, чтобы углубление цинковой покрышки располагалось над раной. Края этой покрышки, прилегавшие к окружности раны, закреплял бинтами. Операционное поле покрывал намоченной в карболовой кислоте завесой, которую приподнимал, когда нужно было разрезать ткани. Из-за боязни заражения ран на воздухе, раствор карболовой кислоты применял во время операций и перевязок посредством распылителя. Растворы карболовой кислоты употреблял также для обмывания рук и обработки лигатурного материала.

Листер впервые перевязал погружной лигатурой сонную артерию у лошади, а затем стал систематически пользоваться этим способом у больных, тогда как до него все лигатурные концы оставлялись длинными и отторгались вместе с омертвевшей частью перевязанного сосуда.

В дальнейшем, концентрированные растворы карболовой кислоты были заменены 5%-ным раствором той же кислоты и видоизменена повязка. Непосредственно на рану стали накладывать протектив — тонкую шелковую материю, пропитанную копаловым лаком, который, как индифферентное вещество, не подвергается гниению, не прилипает к ране и не вызывает ее раздражения. Протектив покрывали снаружи восемью слоями марли, пропитанной карболовой кислотой, канифолью и парафином. Между седьмым и восьмым слоями марли вкладывали мекинтош-коленкор с одной стороны пропитанный гуттаперчей.

Повязку укрепляли бинтом; 5%-ным раствором карболовой кислоты обмывали руки, дезинфицировали инструменты и пропитывали перевязочный материал. Положительные результаты противогнилостного метода позволили расширить показания к оперативному кровавому вмешательству и проводить с успехом многие операции, от которых отказывались виднейшие хирурги того времени. Новый метод лечения ран очень быстро нашел широкое применение в Германии, Франции, Дании, России и Англии. Свой метод Листер назвал противогнилостным, или антисептическим.

В семидесятых годах прошлого века употребляли в ветеринарной хирургии в качестве перевязочного материала паклю, корпию и вату. О марле в то время не упоминали. Антисептическим средствам уделяли мало внимания. Отдельные авторы отмечали, что лекарственные вещества, прикладываемые к ранам, весьма различны и должны изучаться терапевтами. В руководствах того времени даны краткие сведения о листеровской противогнилостной повязке, способе ее применения у людей, но нет никаких указаний о возможности ее употребления у животных. Ссылки авторов на то, что хирургическая операция у крупных домашних животных должна проводиться только в тех случаях, когда расход, который она влечет за собой, не слишком велик, заставляет предполагать, что листеровскую повязку практически не применяли. Листеровский способ лечения в том виде, в котором его использовали в клинической медицине, не применяли в ветеринарной практике по экономическим соображениям и в связи с невозможностью наложения листеровской повязки на животное. Однако в девяностых годах прошлого века уже обращали большое внимание на дезинфекцию рук, хирургических инструментов и операционного поля при операциях раствором карболовой кислоты. Перевязочный материал пропитывали раствором сулемы. Из антисептических средств были в большом ходу карболовая кислота, йодоформ, креолин, борная кислота, нафталин и квасцы, а из перевязочного материала — гигроскопическая вата, юта, льняная пакля, торф и торфяной мох.

В настоящее время под антисептикой, в широком смысле этого слова, понимают химические способы обеззараживания, направленные к уничтожению или подавлению жизнедеятельности патогенных микробов, попавших в рану и находящихся на предметах, которые с ней соприкасаются.

После того как метод Листера получил широкую известность, стали все больше и больше выясняться его отрицательные стороны. Еще Л. Лер делал попытку заменить карболовую кислоту другими, менее раздражающими антисептическими средствами — салициловой кислотой, сулемой, борной кислотой, цинксульфатом и другими.