7. Третий период курдской истории - с середины XIX века до первой мировой войны.

Ликвидация феодального строя в Турции и Иране

Согласно О. Л. Вильчевскому (см. гл. VI), упадок феодального строя в Курдистане связан с тем, что курдские властители, душившие поборами своих подданных, в конце концов сами подорвали основу своей военной мощи. В то же время они не сумели приспособиться к экономическим переменам в своей собственной среде, чем воспользовались оба-баши. Эти местные «капиталисты» воспользовались самой структу­рой феодализма для ускорения его гибели, подобно тому как в свое время он привел к исчезновению язы­ческой структуры курдских общим. Наконец, сюда сле­дует добавить и причины, упомянутые Сурейа Бадр-ханом, а именно: централизующую политику султанов, а также политику шахов.

Таким образом, под одновременным воздействием указанных экономических и политических сил к середи­не XIX века Курдистан вступил в новую фазу своего существования.

В каком же положении оказался курд, когда пере­ходящая по наследству власть его традиционных вож­дей была поколеблена и в то же время не было ничего предпринято серьезного, чтобы заменить ее другой вла­стью, способной включить этот народ в сферу нормаль­ного государственного устройства?

Граф де Шоле, который в конце XIX века путеше­ствовал по Курдистану, приводит нам в связи с этим некоторые данные.

Шоле рассказывает весьма колоритную историю о нескольких вождях хемавендов, племени наездников,

280

рыщущих по турецкой и иранской территориям. Им удавалось, однако, договариваться с властями, подку­пая их подарками, и даже временами получать административные посты!

При этих условиях правители, разумеется, имели таких подчиненных, каких заслуживали сами. Для того чтобы Курдистан перестал противиться воздейст­вию общественных отношений, надо было бы перенести его в среду иную, чем Иран вырождающихся Каджаров или Османская Турция накануне своего упадка. Приве­дем несколько примеров того, как поступали с курда­ми. После восстания шейха Обейдулды (1885) иранский военачальник эмир Низам из старинного иранского ро­да наместников Геруса, правивших там на протяжении 700 лет, вызвав курдского вождя Хамзу-агу, поклялся ему на коране, что, пока будет находиться на земле, не причинит ему никакого зла. Тем временем он заставил вырыть в своем шатре яму; когда Хамза-ага вошел, Низам, спрятавшийся в яме, подал оттуда сигнал; пули прошили насквозь шатер, курд был убит. Как полагал эмир Низам, клятва не была нарушена, он был связан ею, пока находился на земле. А ведь Низам спустился под землю. Таким же образом были истреблены в Миандоабе вожди племени бильбасов (см. гл. VII), приглашенные на праздник, и был схвачен в Турции знаменитый Езданшир.

Понятно, почему у курдов укоренилось такое недо­верие ко всему, почему они не могли слиться с поли­тическими сообществами, частью которых они явля­лись.

Остается сказать несколько слов о попытке турок приучить курдов к определенной дисциплине и порядку путем создания иррегулярных полков — так называемых хамидийе. Именно Шакир-паше принадлежит эта идея. В 1892 году были созданы в Константинополе и Багда­де «школы племен» (achiret mektebleri) с целью при­вить кочевым курдам и арабам верноподданнические чувства к Турции. Но эти школы просуществовали не­долго. Что касается изменения порядка набора в армию, то осуществление этой реформы было поручено Мехемету Зеки-паше. Шоле встречался с ним в Эрзуруме. Будучи сам военным, он отзывался об этом с некоторым скептицизмом:

281

«...многие компетентные лица опасаются, что, разни­зав их воинственные инстинкты, эта военная стажиров­ка... даст им, если они взбунтуются, недостающие им познания в области тактики и вооружения»1).

Впрочем, сами турки в конце концов пришли к за­ключению, что иррегулярные полки должны быть пре­образованы в регулярную легкую кавалерию (hafif souvari).

Немало времени прошло с тех пор, когда курды и сельджуки были на одном и том же социальном уров­не и нередко были союзниками!

Некоторые подробности относительно иррегулярных полков (хамидийе) имеются у немецкого офицера графа фон Вестарп, который посетил Курдистан двадцатью годами позднее². Он не менее скептичен. Чтобы превра­тить кавалерию в эффективное орудие войны, необхо­дима подготовка под руководством начальников, полу­чивших военное и тактическое образование. Иррегу­лярные полки были в сборе лишь в период от двух до шести месяцев в течение первых трех лет и два месяца в течение следующих девяти лет.

К сожалению, курды, вооруженные турками, стали прежде всего слепым орудием политики Абдул-Гамида, направленной против армян. Некоторые из более обра­зованных курдов не ошибались, впрочем, в оценке по­будительных мотивов этой гнусной политики. Так, шей­ху Обейдулле (1885) приписывают следующий ответ, данный им своим сторонникам, когда те предложили ему устроить резню христиан Урмии: «Мы, курды, нуж­ны туркам лишь в качестве противовеса христианам. Не будет христиан, и турки начнут гонение против нас».

Во времена более близкие, в 1928 году, Сурейя Бадр-хан писал:

«В октябре 1927 года «Хойбун» (Национальный комитет) от имени курдского народа и представителей армянского народа, объединенных солидарностью про­тив общего врага — Турции, осуществил всеобщее при­мирение. От имени моей нации я выражаю отважному

^{___________________________________}

¹Cholet, op. cit., p. 172—173.

²E. J. Grat von W e s t а r p,. Unter Halbmond und Sonne,S.153-154

282

армянскому народу глубокую симпатию и заверяю его в уважении его законного национального стремления, каковым является независимая и объединенная Арме­ния».

Надо ли говорить о позиции младотурков в отноше­нии курдов? В своей работе Минорский говорит о ней с осуждением.

Следует отметить, что Иран, к сожалению, не внес своего положительного вклада в разрешение курдской проблемы.

Впрочем, в Иране курдская проблема составляет часть более обшей проблемы племен, все еще ждущей своего решения.

Итак, судьбы курдов до сих пор не привели к обра­зованию национального государства, без чего народ рискует, согласно выражению проф. Н. Марра, быть «забытым историей».

Курд располагает силой, необходимой для образо­вания государства, — ведь было в XI и XII веках соз­дано несколько курдских княжеств.

Но географическая разбросанность племен, неспо­собность их вождей подняться до понимания более об­щих интересов, нивелирующее национальные особен­ности воздействие ислама помешали до сих пор кур­дам создать свое национальное государство.

Нельзя, однако, недооценивать и национальную обо­собленность курдов, которая не столь заметно просту­пает внутри племени и, наконец, среди феодалов.

Итак, курдская нация существует, хотя и в Турции и в Иране отказались ее признать. Это обстоятельство сводит на нет все меры, принятые этими странами в период упадка феодализма в отношении курдов. После­дующее рассмотрение курдского национального движе­ния покажет нам, каковы его последовательные этапы, методы и программа.

Не следует забывать, что Турция, Иран и Ирак, с которыми главным образом связана судьба курдов, а также весь Восток эволюционируют в сторону решения национальной проблемы — созданию государства.

283