3. Демократические движения Нового Курса.

3. Массовые демократические движения

Во внутриполитической жизни США, одном из самых крупных поли­этнических государств мира, на территории которого проживает более 100 этнических групп, национальный фактор всегда играл заметную роль На 1980 г. из 226,5 млн. населения свыше 50 млн. составляли расовые и национальные меньшинства. Они были объектом жестокой эксплуатации со стороны капитала 60.

На современном этапе развития американского общества расово-на-циональная дискриминация принимает все более изощренные формы. Ожесточенные битвы с расизмом, за гражданские права, развернувшиеся в 60-х годах, принесли лишь ограниченные результаты. Политика дис­криминации, жертвами которой, помимо афро-американцев, всегда были и остаются коренные жители Америки — индейцы, а также мексиканцы, пуэрториканцы, выходцы из Латинской Америки и азиатских стран, по-прежнему распространяется на различные сферы экономической, общест­венно-политической и культурной жизни страны. «Правящий класс США,— говорится в Новой программе Коммунистической партии США.— рассматривает эту систему угнетения как орудие получения дополнитель­ной прибыли и как важный компонент политического и идеологического господства в нашей стране» 61.

В результате политики гепоцида, проводимой властями США по от­ношению к коренному населению страны на протяжении многих десяти­летий, из 10 млн. индейцев, населявших Североамериканский континент до его колонизации европейцами, в 1980 г. остался, включая эскимосов и алеутов, 1,4 млн.62 В числе почти уничтоженных племен — могиканы, оттава, пекоты. наррагансетты, могауки, покаиокеты и множество дру­гих. В 70-х годах в США проживало 173 индейских племени. Расселены они или в городских гетто Нью-Йорка, Чикаго, Сан-Франциско, или в оставшихся резервациях, занимающих 3%  территории страны63. Говоря

o положении коренных жителей в 60-х годах, видные американские исто-pики пишут: «...семейный доход индейцев был на 1 тыс. долл. меньше до-xода черных. Безработица — выше, чем по стране в целом, особенно в pезервациях. Жизненный уровень — в 10 раз ниже общенационального. Самоубийства среди индейской молодежи совершались в 100 раз чаще по сравнению с белой молодежью» 64.

Самой большой по численности после афро-американской группы яв­ляется этническая группа испанского происхождения — 14,6 млн., из них 7 млн. мексиканцев 65. Эту этническую общность составляют потом­ки мексиканцев, заселявших территории, присоединенные к США после войны с Мексикой 1846—1848 гг., и иммигранты из Мексики, прибывшие сюда в начале и середине XX в. и продолжающие прибывать. Прожива­ют американцы мексиканского происхождения в основном в юго-запад­ных штатах США, в частности в Ныо-хМексико, Аризоне, Техасе, Кали­форнии, Колорадо.

По переписи 1980 г., численность другой испаноязычной группы — пуэрториканской — составила 1,8 млн.66 Поскольку в 1952 г. о-в Пуэрто-Рико получил официальный политический статус—«свободно присоеди­нившееся к США государство» (реально он продолжает оставаться в ко­лониальной зависимости от Соединенных Штатов), пуэрториканцы юридически являются гражданами США, хотя фактически относятся к числу наиболее угнетенных категорий населения. Основная часть пуэрто­риканцев сконцентрирована в г. Нью-Йорке (более 50%) и Чикаго, не­мало их живет в штатах Нью-Джерси, Калифорния, Коннектикут, Мас­сачусетс, Огайо и др.

Этнический состав населения страны представляют также 3,5 млн. выходцев из Азии и о-вов Тихого океана67, включая китайцев — 806 тыс., филиппинцев — 774,7 тыс., японцев —701 тыс., корейцев — 354,6 тыс., вьетнамцев—261,7 тыс. и др.68

Как известно, особую остроту национальный вопрос в США приобрел в послевоенные годы, когда в результате обострения социальных проти­воречий резко активизировалась борьба национальных меньшинств за гражданские права. Причины, вызвавшие рост их самосознания, были те же, что и у черных американцев. Не желая мириться с положением граждан «второго», а то и «третьего сорта», представители других нацио­нальных меньшинств США выступили за повышение своего социального и    политического    статуса69.   В   50— 60-х   годах   в   условиях   мощного

ти работу, не хватает школ, транспорта, медицинских учреждений, широко рас-

пространены болезни.

подъема движения черных американцев стало набирать силу и движение индейцев, толчком для которого послужило принятие конгрессом в сеpe-дине 50-х годов законодательства о «релокации» (переселение индейскогo населения в города в целях уничтожения поселений) и «терминации» (отказ федерального правительства от всех взятых на себя обязательств в отношении индейцев)70. B ходе своих выступлении коренные жители Америки требовали соблюдения договоров относительно их прав на опре­деленные территории и природные ресурсы, которые были заключены в XIX — начале XX в. между правительством США и индейскими племе­нами; выплаты компенсации за земли, незаконно захваченные белыми-признания права на самоопределение и т. д.

Стало шириться и движение за социально-экономическое и политиче­ское равноправие среди испаноязычных граждан мексиканского проис­хождения, требовавших, чтобы «их видели и слышали в США, знали об их существовании»71. Главными для мексиканского населения были требования, связанные с трудоустройством, здравоохранением и образо­ванием. На первом плане находились проблемы экономические. Это объ­яснялось тем, что на юго-западе страны, где сконцентрировано основное мексиканское население, безработица среди цветных в середине 60-х годов была в 2 раза выше, чем среди белых72. Около 80% мекси­канцев выполняли низкооплачиваемую тяжелую физическую работу. Подъем движения чиканос73 преследовал также цель сохранения само­бытных традиций и культуры.

Постепенно среди факторов, вызывавших рост протеста мексиканцев, важное значение стал приобретать лозунг борьбы против их политиче­ского бесправия. Как указывалось в докладе Комиссии по гражданским правам в 1968 г., участие американцев мексиканского происхождения в политической жизни страны находилось на чрезвычайно низком уровне. Число их представителей в конгрессе и в законодательных органах юго-западных штатов, за исключением штата Нью-Мексико, было небольшим, а в законодательном органе штата Калифорния они практически отсут­ствовали.

В нелучшем положении находились и другие представители испано-язычного населения США. Данные переписи 1960 г. засвидетельствовали, что пуэрториканцы занимали низшую ступень социальной лестницы. В Нью-Йорке, где проживало большое число пуэрториканцев, уровень безработицы среди них был особенно высоким. Большим был разрыв я в оплате труда. Ровно вдвое среднегодовой доход пуэрториканской семья был меньше дохода семьи, представляющей белое англоязычное населе­ние. Свыше половины взрослого пуэрториканского населения не закончи-

ло начальную школу 74 Большинство пуэрториканцев проживало в тру-щoбах городских гетто. Неудивительно, что со второй половины 60-х го-дов усиливается борьба пуэрториканцев за экономическое, политическое и социальное равенство. Она переплеталась с борьбой за независимость

Пyэрто-Рико.

  Движение нацменьшинств, поддержанное массовыми выступлениями демократических сил, заставило господствующий класс принять ряд кон­кретных мер в целях ослабления остроты расово-национальной проблемы. На основании принятых в ряде штатов законов национальным меньшин­ствам предоставлялось право участия в выборах, запрещалась дискрими­нация при приеме на работу, сегрегация в учебных заведениях. Предста­вители индейской общины констатировали, что произошли определенные изменения к лучшему. Однако, как неопровержимо свидетельствуют факты, эти улучшения не коснулись жизни большинства коренных жи­телей Америки75. Они по-прежнему оставались лишними в своей стране.

Политика угнетения, унижения и дискриминации сохранялась и в от­ношении других национальных меньшинств. В 70-х годах кризисные яв­ления в американской экономике еще более ухудшили их положение. Усилились дискриминационные меры по отношению к национальным меньшинствам в получении образования. Обнаженно и остро дала себя знать жилищная сегрегация76.

К концу десятилетия индейцы США оставались самой обездоленной группой в экономическом отношении, процент безработицы среди них был самым высоким. Они имели самый низкий уровень образования и жили в наихудших условиях. По данным официальной статистики, в штатах Аризона и Юта, например, 65% индейского населения имели доход ниже официального «уровня бедности». Более 75% коренных американцев страдали от недоедания и связанных с ним болезней. Средняя продолжи­тельность жизни индейца составляла 43 года, а в штатах Аляска и Ари­зона—33,б77. По продолжительности жизни коренные жители Америки занимали последнее, а по детской смертности — первое место в Соеди­ненных Штатах.

В 70-е годы лозунг борьбы за выживание становится ведущим для всего организованного движения индейцев. Растет активность различных индейских политических организаций. В феврале 1973 г. члены «Движе­ния американских индейцев» (ДАИ) поднялись против циничного попра-ния элементарных гражданских свобод и человеческих прав в деревне Byндед-Ни в резервации Пайн-Ридж (штат Южная Дакота), где более половины трудоспособного населения в течение длительного времени ос­тавались без работы. К ним присоединились индейцы резерваций штатов Hебраски, Северной Дакоты, Монтаны, Канзаса и Оклахомы. Заняв Вун-дед-Ни,  восставшие   объявили ее независимой от Соединенных Штатов

территорией. Они потребовали немедленного расследования сенатом дея-тельности Бюро по делам индейцев и нарушений договоров, заключенных правительством США с индейскими племенами, смены руководства ре-зервацией Пайн-Ридж, замешанного в многочисленных должностных зло-употреблениях и коррупции.

Против восставших индейцев были брошены сотни полицейских, при­менены бронетранспортеры с пулеметами, другая военная техника. Осада Вундед-Ни была снята лишь в начале мая 1973 г., после обещания феде­ральных властей расследовать положение индейцев в резервации. Многие индейские борцы за гражданские права были арестованы, подвергнуты пыткам и избиениям 78. Под руководством ДАИ в 1978 г. прошел самый мощный в истории США марш протеста индейцев — «поход на Вашинг­тон», участники которого требовали предоставления им равных прав и возможностей в американском обществе.

Широкую поддержку и влияние среди индейского населения, кроме ДАИ, получили и такие массовые политические организации, как Нацио­нальный конгресс американских индейцев, Национальная ассоциация председателей племен, «Американцы за равные возможности для индей­цев» и др. Цель этих организаций — добиваться укрепления органов са­моуправления племен, улучшения в системе образования, увеличения финансирования строительства в индейских поселениях и т. д.

Факты позволяют говорить и об усиливающейся дискриминации по отношению к испаноязычным гражданам мексиканского происхождения. По данным американской статистики, в 1979 г. разрыв в средних семей­ных доходах испаноязычных граждан мексиканского происхождения и неиспаноязычного происхождения составил 5077 долл. По сравнению с 1969 г.   (2523 долл.)   разрыв не сократился,  а увеличился79. С низким социальным статусом большинства чиканос тесно связана и полностью сохраняющаяся в силе их дискриминация в сфере просвещения. По дан­ным на 1970 г., 28,5%  лиц испанского происхождения имели образова­ние ниже пяти классов, в то время как аналогичные показатели для чер­ного населения США равны 15,1%, а для белых американцев — 4,2% 80. Неравенство американцев мексиканского происхождения во всех сфе­рах социальной жизни явилось причиной подъема в 70-х годах массового движения чиканос.  Они требовали не просто устранения  наиболее во­пиющих проявлений неравенства, как в 60-е годы, а принятия широкой системы мер, направленных на преодоление разрыва между положением американцев мексиканского происхождения и белых англоязычных аме­риканцев.   Были   использованы различные  формы деятельности:  парла­ментская  и  внепарламентская,   экономическая  и  политическая  борьба, массовые выступления и лоббизм в законодательных органах81.

Высокая степень экономической эксплуатации, плохие жилищные ус­ловия и безработица оставались типичными в конце 70-х годов и для по­ложения американцев пуэрториканского происхождения. 39% пуэртори­канских семей имели доходы ниже установленного в стране «уровня беД~

ности». В 1977 г. только 21% пуэрториканской молодежи имел работу82,  B борьбе за свои права пуэрториканцы организовывали забастовки, стач­ки и мирные демонстрации.

Усиливался полицейский пресс в отношении представителей нац­меньшинств. Террор и насилие стали широко применяться повсюду, где вспыхивали очаги сопротивления. Так, на территории резервации Пайн-Pидж за три года были убиты 66 участников «Движения американских индейцев» 83. B штате Монтана, численность коренных жителей которого составляет 3,7% всего населения штата, заключенные индейцы в тюрьмах составляют 33,о /о. Соответственно в Миннесоте — 0,4 и 12,5%, в Север­ной Дакоте — 0,05 и 17,5% 84. Леонард Пелтиер, Деннис Бэнкс, Ричард Мохоук и другие руководители и активисты «Движения американских индейцев» стали жертвами репрессий, они брошены за решетку и осуж­дены на долгие годы пребывания в тюрьме по сфабрикованным обвине­ниям. Движение за освобождение Пелтиера и других политических узни­ков американских тюрем стало неотъемлемой чертой современного этапа борьбы демократических сил США.

Американский капитализм демонстрирует неспособность решить на­циональный вопрос85. Борьба национальных меньшинств США за равно­правие продолжается. Общедемократическая по своему объективному ха­рактеру, она обнаруживает все больше точек соприкосновения с борьбой американского рабочего класса, с массовыми альтернативными движения­ми, находящимися в оппозиции к официальному внутриполитическому и внешнеполитическому курсу Вашингтона.

Динамика массовых демократических движений после поражения аг­рессии США во Вьетнаме, в условиях новой фазы социально-политиче­ского развития страны, отмеченной постепенным нарастанием консерва­тивных тенденций, переключением внимания общественности на решение внутренних экономических проблем, претерпевала изменения. Происходи­ла неизбежная и, можно сказать, традиционная для США переоценка ло­зунгов, организационных форм, изменялись географическая привязка, социальный состав, а нередко и политическое содержание этих движений. Они приобретали все более неоднородный характер, внешне подчас впол­не вписывающийся в обычную практику политического лоббизма, подза­конной критики «верхов», хотя объективно были направлены против им­периалистической реакции.

В меняющемся в неблагоприятную сторону для прогрессивных сил по­литическом климате продолжало развиваться антивоенное движение. Его Изначальные параметры — сопротивление политике военных авантюр и Устранение угрозы ядерной катастрофы — остались прежними, однако в политической ориентации и повестке дня происходила определенная пе­рестановка акцентов. Сказалась целенаправленная и организованная кам­пания правых, запугивание американцев «советской военной угрозой», опасностью «разрыва» между США и СССР (якобы в пользу последнего) в отношении обычных и ядерных вооружений. Правые в ложном свете

представляли возникновение региональных конфликтов и растущее сопро­тивление народов политике империализма в различных точках планеты

Испытывая влияние новой психологической обстановки, отмеченной натиском воинствующего шовинизма, антивоенное движение не свернуло своих знамен. Главным его лозунгом стало достижение реального разору­жения, прежде всего ядерного, сокращение военных программ и военных расходов в целях перераспределения ресурсов и увеличения ассигнований на социальные нужды. В 1976 г. ряд профсоюзных, женских, религиоз­ных и антивоенных организаций во главе с Лигой противников войны выдвинул идею Континентального похода за разоружение и социальную справедливость, маршрут которого проходил от Ванкувера до Вашингто­на. Требования участников похода, начавшегося в январе 1976 г. и за­вершившегося в октябре того же года, встретили значительную поддерж­ку. Они были близки всем, кто полагал, что структура федерального бюджета должна быть радикально пересмотрена в пользу ассигнований на социальные цели, на создание новых рабочих мест, улучшение обра­зования и т. п. Конференции и референдумы, проведенные в ряде горо­дов, свидетельствовали о популярности этой идеи86.

Особенно показательными и важными были выступления в ее под­держку со стороны новой плеяды лидеров организованного рабочего дви­жения. Ставшие у руководства многими крупными профсоюзными объ­единениями АФТ—КПП, они проявили заинтересованность в изменении внешнеполитического курса федерации, сближении ее с массовым анти­военным движением, чьи лозунги пересмотра национальных приоритетов под углом зрения увеличения помощи «районам бедствия», коренного улучшения дела профессионального обучения, борьбы с закрытием пред­приятий совпадали с экономической программой профсоюзов. Из этого сближения рождался феномен «коалиций действия», объединявших на местном уровне профсоюзы и общедемократическое движение за мир, целью которых являлось представление интересов тех, кто стоял на по­зиции признания единства борьбы за разоружение и борьбы за социаль­ный прогресс87.

Одной из важнейших особенностей общедемократического движения второй половины 70-х годов стало активное вовлечение в него женщин. Роль катализатора этого процесса сыграло обострявшееся на протяжении всех послевоенных лет противоречие между расширяющимися масштаба­ми участия женщин в производственной и общественной деятельности и их неравноправным положением на всех уровнях социальной жизни. Со временем процесс углубляющейся социальной обездоленности трудя­щихся ощущался этой категорией населения США все сильнее. Отсут­ствие  в   США развитой правовой защиты материнства и младенчества,

льгот по беременности и родам по мере возрастания неустойчивости ка­питалистической экономики и резких структурных сдвигов делало их по-ложение все более уязвимым.

Неравноправное положение женщин в американском обществе издав­на нашло отражение и в непропорциональном представительстве их в вы­борных органах на всех уровнях. В середине 70-х годов женщины состав-ляля  примерно   53%   населения   страны,   имеющего   право   голоса,   но

ДЕМОНСТРАЦИЯ В ВАШИНГТОНЕ ПРОТИВ ВМЕШАТЕЛЬСТВА США В ДЕЛА СТРАН ЦЕНТРАЛЬНОЙ АМЕРИКИ

занимали ничтожно малое число выборных должностей, включая феде­ральный конгресс. В начале 80-х годов в составе палаты представителей было всего лишь 5% женщин, две женщины входили в состав сената (из 100 его членов). Лишь 10% выборных должностей в местных и штат-пых органах власти были замещены женщинами.

Но непосредственной побудительной причиной, заставившей женщин США решительно встать на защиту своих прав, был позорный факт их Дискриминации прежде всего в сфере трудовых отношений, а также об­разования и социального обеспечения. К этому следует добавить, что оплачиваемым (как правило, в минимальных размерах) отпуском в свя-зи с рождением ребенка и не более чем на 6—8 недель могут пользо­ваться только 40% всех работающих женщин США89. Лишь в 1974 г. Bерховный суд США признал неконституционной практику отказа от принятия на работу женщин, имеющих малолетних детей.

Дискриминационная практика, узаконенная обычаем, а во многих cлyчаях охраняемая самим законом, ухудшение положения с занятостью, кoторое наряду с национальными меньшинствами и молодежью сильнее

всего ударяло по работающим американкам, и осознание опасности уве­личения бремени военных расходов за счет резкого сокращения социаль­ных программ вызвали новый подъем женского движения. Он базировал­ся на изменениях в социальном составе женского движения, становящего­ся более массовым и демократичным в связи с притоком в него женщин-работниц, занятых в промышленности и сфере услуг, женщин самых различных профессий и самой различной национальной принадлежности. «Для многих женщин,— писала газета „Нью-Йорк таймc" 15 июля 1977 г.,— феминистское движение долгое время представлялось полем деятельности исключительно только для суперзвезд — сверкающих кра­сотой, просвещенных, добившихся высокого положения в обществе жен­щин, которые возвышались над миром конторских клерков и домохозяек... Теперь же женщины — главы семейств, женщины — „синие воротнич­ки", женщины, представлявшие национальные меньшинства, выдвинулись на авансцену, ранее занимаемую всецело „знаменитостями"...»

1975 год, объявленный ООН Международным годом женщин, дал сильный импульс организационному оформлению массового движения американских женщин, расширению его диапазона действий и обогаще­нию арсенала средств, методов и лозунгов борьбы в защиту равнопра­вия. Новым явлением стало участие сотен тысяч американских женщин в организованных по всей стране кампаниях по выдвижению кандидатов на выборные должности, в конференциях и семинарах, обсуждавших про-грамму действий, включавшую как экономические, так и политические требования. Активную роль в этом процессе сыграла влиятельная На-циональная организация женщин (НОЖ). Лозунг признания равнопра-вия женщин в виде требования принятия конгрессом поправки к консти-туции (поправка о равных правах женщин) воплощал в себе то общее, что объединяло это разноликое по своему социальному составу движение В ноябре 1977 г. состоялась первая в истории США национальная кон-ференция женщин в Хьюстоне. Около 2 тыс. делегаток, принявших в ней' участие, с редким единодушием проголосовали за Национальный план действий из 25 пунктов, включая пункт о ликвидации особо жестоких форм дискриминации, практикуемой в отношении женщин, принадлежа­щих к национальным меньшинствам90. В политической практике эта программа преломилась в десятки биллей и резолюций, внесенных в кон­гресс и предусматривающих частичное улучшение социально-экономиче­ского положения женщин.

Несмотря на широкий размах женского «освободительного» движения, оно смогло добиться лишь ограниченных результатов. Объединенными усилиями предпринимательских ассоциаций, их лоббистов и буржуазных законодателей выдвинутая движением программа реформ оказалась в це­лом заблокированной. Поправка о равных правах женщин также осталась лишь благим пожеланием91, будучи отвергнутой конгрессом в 1982 г., хотя, разумеется, борьба за ее принятие не прошла бесследно и все еще далеко не окончена.

Одним из важных последствий, связанных с бурным ростом движения за равноправие женщин во второй половине 70-х годов, был подъем на новый уровень гражданского и политического самосознания его участ-

ников. Наиболее ярким образом это нашло отражение в активной роли женских организаций в развернувшемся в 1977 г. национальном анти­ядерном движении. Более того, участие в нем женщин во многих отно­шениях придало ему своеобразную форму и окраску.

Кампания гражданского неповиновения и ненасильственные действия в виде организации лагерей мира вблизи территорий военных баз и пред­приятий, производящих ядерное оружие, требования установления жест­кого контроля за атомными электростанциями в интересах защиты насе­ления и окружающей среды — все это сближало антиядерное движение с движением сторонников охраны окружающей среды, а следовательно, расширяло общий фронт борьбы с опасностью тотальной милитаризации мышления, навязываемого широким массам населения военно-промыш­ленным комплексом и состоявшей у него на службе пропагандистской машиной. Организация крупных акций, антивоенных по своему характе­ру, в рамках широкого антиядерного движения, инициатива которых во многих случаях принадлежала женщинам и экологистам, постепенно втя­гивала в орбиту борьбы против угрозы термоядерной катастрофы многие влиятельные слои и группы населения — ученых, врачей, церковнослужи­телей, работников искусств. К концу 70-х годов эта тенденция станови­лась все заметнее.

Снижение жизненного уровня трудящихся США, обострение экологи­ческих проблем, стремление монополий любыми средствами выжать из потребителя дополнительные прибыли и жестокая политика экономиче­ского геноцида в отношении мелкого и среднего бизнеса92, фермерских хозяйств93, наконец, ухудшение положения престарелых граждан, пен­сионеров — все это вело к спорадически возникающим проявлениям соци­ального протеста со стороны специфических групп и слоев населения, чьи интересы были ущемлены отказом правительства Картера выполнить обещания 1976 г. и обострением внутренних экономических трудностей.

Однако как подъем движения потребителей (консьюмеризм), так и участившиеся фермерские выступления под эгидой «Движения американ­ских фермеров» отражали каждое по-своему качественно новый этап в развитии социальных конфликтов в стране, известное смещение их оси в сторону внутренних проблем, вовлечение в них маргинальных слоев, часто смутно сознающих свои подлинные интересы и ставящих ограни­ченные, локальные цели. Возрождение иллюзий в отношении возможно­стей буржуазного реформаторства, а также усиление влияния консерва­тивного начала в общественной психологии создавали ситуацию, в кото­рой целенаправленные внепарламентские массовые действия становились более затруднительными и менее результативными. Как следствие этого

центр тяжести активности демократических движений все чаще переме­щался в сферу парламентского действия и идейной полемики.

С каким общим итогом подошло демократическое движение к концу 70-х годов? Ответить на этот вопрос однозначно нелегко. Невозможно не­дооценить вклад, сделанный движением за гражданские права, в резуль­тате которого в жестокой борьбе с расизмом афро-американцы завоевали формальное равноправие. Однако от формального равенства до «равенст­ва результатов», т. е. до фактического равенства в социально-экономиче­ской и политической сферах, как оказалось, сохраняется огромная ди­станция. Расизм не только никуда не исчез, но и постоянно контратаку­ет, все чаще одерживая победу. Увеличение с начала 70-х годов числа черных на выборных должностях (особенно на местном уровне) почти не принесло улучшения экономического положения негритянского насе­ления. Существенными были достижения в борьбе с расовой дискрими­нацией в профсоюзах и других демократических массовых организациях, но руководящая роль в негритянском движении в целом вновь перешла к умеренным группировкам — Национальной ассоциации содействия про­грессу цветного населения, Национальной городской лиге.

И точно так же как в случае с движением за- гражданские права спад общенационального студенческого движения — этой влиятельной в 60-х годах общественной силы — не может заслонить того факта, что накопленный им политический опыт преломился (порой не прямо, а опо­средованно) в многообразных течениях за альтернативную политику курсу правящей олигархии внутри страны и на международной арене. Играющее важную роль в общественно-политической жизни современное антивоенное движение в США не отделено непреодолимой стеной от дра­матических событий 60-х—начала 70-х годов, в которых выдающуюся роль сыграли молодые радикалы, борцы за гражданские права. Связь и преемственность между ними — явление реальное. Однако спад молодеж­ного авангардизма в форме массовых непарламентских действий не мог не нанести урона демократическим силам, вызвав снижение степени их воздействия на политическую обстановку.