2. История революции: апрель 1906 г. — конец 1907 г.

Собравшаяся Дума была встречена новым составом правительства. Консолидация консервативных сил продолжалась. Уже в январе 1906 г. собрание провинциальных предводителей дворянства призвало правительство тверже стоять за неприкосновенность прав собственности на землю. В мае был создан Совет Объединенного

97

Дворянства — настоящий "профсоюз" помещиков и мощное консервативное лобби. Губернаторы подавали все более жесткие предложения. "Правое крыло" перешло в наступление, требуя назначения министров, менее настроенных на компромисс. С их подачи реформистски настроенный главноуправляющий землеустройством и земледелием Кутлер, который выступал за передачу некоторых помещичьих земель крестьянам, был смещен. Давление нарастало, и, за несколько дней до первого заседания Думы, Витте подал в отставку, которая была принята царем (но не раньше, чем он успешно завершил переговоры с французскими банками о предоставлении крупного займа). Витте не простили участия в написании Октябрьского манифеста, который к этому времени начал казаться царю и его сторонникам бесполезным и опасным уклоном "влево". Ему не простили также и того, что казалось попыткой добиться независимой политической базы для себя самого ловким перераспределением власти между царем и Думой. Новое правительство возглавил Горемыкин, в то время как Столыпин, молодой саратовский губернатор, стал министром внутренних дел и шефом полиции. Саратовская губерния явилась мощным центром аграрных волнений 1905 г., подавленных особенно энергично.

Выборы в I Думу бойкотировались большинством радикальных организаций. (В ответ на это 8 марта 1906 г. правительство даже издало указ, угрожающий тюремным заключением за "провоцирование неголосования".) Только кадеты решили участвовать в выборах. Из-за правительственных репрессий либеральный "Вестник Европы" так сравнил выборы в России с победой Наполеона III на выборах 1852 г. — "В истории западноевропейских конституционных государств мы знаем только один эпизод, напоминающий, отчасти, то что происходит теперь перед нашими глазами: это плебисцит, непосредственно последовавший во Франции за государственным переворотом 2 декабря 1851 г...

98

Парижские бульвары были обагрены кровью безоружной толпы, тюрьмы переполнены ни в чем неповинными гражданами, провинции наводнены чрезвычайными судами...

Казалось, что военное, политическое и законодательное наступление властей и их сторонников должно было привести к созданию послушной Думы. Ее права были урезаны, а многоступенчатые выборы открыты для бюрократического вмешательства. Бойкотирование выборов провалилось. Голосование было массовым и в деревне, и в городах. Даже в наиболее радикально настроенной рабочей курии большинство избирателей приняло участие в выборах. В некоторых важных центрах политического вооруженного противостояния, таких как Санкт-Петербург или Рига, большинство рабочих отказались голосовать, но и в Москве проголосовали 77% работников промышленных предприятий. В результате бойкота лишь несколько членов социалистических партий вошли в состав Думы. Правительство и его сторонники чувствовали себя еще более успокоенными тем, что более 1/2 депутатов Думы представляли крестьянство, которое "можно рассматривать как ценный балласт, придающий устойчивость кораблю". А.Бобринский, один из наиболее реакционных российских сановников, также заявлял, что в грядущей Думе "об устойчивую стену консервативных крестьян разобьются все волны красноречия передовых элементов"².

Но к удивлению правительства как и оппозиции выборы создали Думу с явно антирежимной платформой и радикально настроенными депутатами. Крайне правые не получили ни одного места. Кадеты, которые требовали ответственного перед Думой правительства, получили более 1/3 мест. Этот успех далеко превосходил их самые оптимистичные ожидания и был усилен тем фактом, что их союзники на окраинах также получили много мест в Думе. Блок, руководимый кадетами, сформировал явное большинство Думы. Ввиду бойкота соци-

99

алистов, кадеты рассматривали себя единственными представителями как "левого крыла" так и "центра" в Думе. Но они были неожиданно и быстро потеснены "слева". Большинство "беспартийных" крестьянских депутатов образовали фракцию Трудовиков, которая заняла более "левую" политическую позицию, чем кадеты.

На первом заседании Думы министры были встречены шквалом обвинений. Дума потребовала немедленного прекращения репрессий, амнистии политических заключенных и земельной реформы. Она также потребовала введения конституции западноевропейского типа. Правительство столкнулось с новой разновидностью политической борьбы³. Положение делало еще более серьезным волна "аграрных беспорядков", которая, как и ожидалось, снова достигла пика летом 1906 г. Поднялась также новая волна "беспорядков" в Польше. В российских городах начали нарастать забастовки промышленных рабочих (но в 1906 г. они достигли, по оценкам, только 2/5 от уровня 1905 г.)⁴. Появились сообщения о новых "волнениях" в некоторых военных частях.

В начале 1906 г. руководство революционных партий открыто строило планы и готовило собственные организации к новой волне революционной борьбы. В январе собрался I съезд ПСР. Местные активисты различных социал-демократических фракций объединялись снизу⁵. IV съезд РСДРП собрался в апреле 1906 г. и объявил о воссоединении партии. Раздавались даже голоса, требующие создания объединенной Всероссийской Социалистической партии, сплачивающей как сторонников РСДРП так и ПСР для решающего сражения⁶. В том же месяце для обсуждения парламентского вызова правительству собрался съезд конституционных демократов.

К тому времени насчитывалось 190 тыс. членов партий революционных социалистов, не считая польских губерний. Их польские эквиваленты — СДПР, Бунд и

100

ППС — насчитывали не менее 80 тыс. человек. В дополнение к этому существовали, кроме того, примерно 100 тыс. радикальных либералов из партии конституционных демократов и, по крайней мере, 50 тыс. в либеральной и националистической оппозиции на этнической периферии. Начиная с первых дней 1905 г. членство во все еще нелегальных (а, значит, официально не существующих) оппозиционных партиях России, возросло примерно до 400 тыс. человек⁷. Основные партии достигли своего пика с точки зрения членства, организации и издательской деятельности в конце 1906 — начале 1907 гг. Политическое наступление российской оппозиции продолжалось.

Центром противостояний в I Думе стал "аграрный вопрос", т.е. требование крестьянами земли, а также попытка либералов и "левых" установить парламентский контроль над правительством. Дебатировались три основных проекта земельной реформы: "Проект сорока двух", предложенный кадетами; "Проект ста четырех", подготовленный "трудовиками" и "Проект тридцати трех", представленный отдельно наиболее радикальными из "трудовиков"⁸. Кадеты заявили, что государство обязано провести уравнительное распределение государственных земель, и обязательную, но частичную экспроприацию частной земли с полной выплатой государством компенсации прежним владельцам. Трудовая фракция потребовала передачи и уравнительного распределения всей частной земли за вычетом трудовых норм (т.е. за исключением тех земель, которые могли бы обрабатываться трудом семьи их владельца), в то время как вопрос компенсации за изымаемые земли был оставлен открытым. "Проект тридцати трех" был близок к точке зрения ПСР. Он принимал позицию "Проекта ста четырех", но также требовал немедленной отмены частной собственности на землю и ее "социализации". Другие обсуждаемые проблемы включали репрессии в Латвии, всеобщую амнистию, голод в некоторых губер-

101

ниях, и — что было наиболее важным — ответственность министров перед Думой.

Британское парламентское представление о правительстве и оппозиции, разглядывающих друг друга в тени доброжелательного парика спикера, сильно отличается от того, чем была российская Дума в 1906 г. В ней не было правительственной партии. Правительство, командующее армией и администрацией, и ответственное только перед царем, стояло против парламента, находившегося в полной оппозиции. В этом смысле ясно, почему во вступительной речи, произнесенной в соответствии с 300-летними государственными традициями правления Романовых, премьер-министр Горемыкин непререкаемо и тупо выразил правительственный отказ внять каким-либо требованиям Думы. Он пообещал продолжать исполнять волю монарха и только ее одну. Требование полной политической амнистии было отвергнуто. "Неудовольствие" Думы по поводу политических репрессий было отвергнуто. Требования земельной реформы были отвергнуты. Горемыкин и министр сельского хозяйства подтвердили "неприкосновенность права частной собственности на землю", исключив любые идеи о перераспределении земли государством. Единственным путем улучшения российского сельского хозяйства и благосостояния крестьянства должно было стать увеличение продуктивности земли. Заседания Думы превратились в бесконечные конфронтации между депутатами и министрами, к которым можно добавить растущее противостояние фракций. Действительной законодательной деятельности не было, да ее и нельзя было ожидать в таких условиях. Вне Думы репрессии и аресты не ослабевали. 8 июля, по совету Горемыкина, Дума была распущена. Были объявлены новые выборы. Царь назначил новое правительство во главе со Столыпиным в качестве премьер-министра.

Казалось, что каждый на мгновенье задержал дыхание, наблюдая за реакцией страны на разгон ее первого

102

парламента. Армейские и полицейские части находились в полной боевой готовности. Большинство членов Думы направились в Выборг (в Финляндии), где местное самоуправление защищало их от немедленного ареста. Там они издали манифест, призывающий к всеобщему бойкоту правительства, отказу от уплаты налогов и сопротивлению призыву в армию. Несколько военно-морских и армейских частей восстали в Кронштадте, Свеборге и Ревеле, на этот раз под более непосредственным влиянием революционных партийных комитетов. Прошло несколько политических забастовок, но общий политический отклик в городах был слабым. Крестьянские волнения достигли нового пика летом 1906 г., и центр прямой конфронтации с "силами порядка" явно переместился в сельскую местность. (Их связь с роспуском Думы — предмет дискуссий, мы вернемся к этому в следующих главах.) Царь и новое правительство, оправившись после потрясений, продолжали использовать репрессивное законодательство, аресты, увольнения и казни. Их действия были нацелены к этому времени на искоренение остатков революционеров и ограничение всякой оппозиции в следующей Думе. Ряд депутатов I Думы были заключены в тюрьму, другие уволены, двое убиты террористами "черной сотни", а один сельский священник-депутат после подписания им "Проекта ста четырех" о перераспределении земли был заключен в монастырь за "непослушание"⁹. Новый премьер-министр сохранил контроль над Министерством внутренних дел, объединяя в одних руках координацию действий правительства, руководство репрессиями и организацию выборов в следующую Думу. Репрессивные меры, опробованные во время карательных экспедиций на окраинах, все больше употреблялись и в самой России. Столыпин и его министерство уделяли особое внимание прессе. Пока I Дума заседала, 92 газеты были закрыты, а 141 редактор и журналист были арестованы или сосланы. Эти закры-

103

тия и аресты продолжались. В это же время из специальных фондов Министерства внутренних дел финансировалось растущее число "правых" газет. Для выражения правительственной точки зрения был основан правительственный официоз¹⁰. Вместе с роспуском Думы репрессии усилились. В июле многие вновь созданные профессиональные союзы были подвергнуты обыску или запрещены, а их активисты арестованы. В условиях безработицы, выросшей до 300 тыс. человек и наступательной позиции правительства, многие работодатели почувствовали себя в достаточной безопасности, чтобы начать составлять "черные списки" профсоюзных активистов, которые не могли рассчитывать на получение работы. В августе 1906 г. были декретированы процедуры нового военно-полевого суда (на основе 87 раздела Основного закона). Профессиональным адвокатам не разрешалось присутствовать на его заседаниях, решения суда должны были приниматься в течение 48 часов и за закрытыми дверями. Судьями были назначены офицеры. Примерно 1100 дел было заслушано прежде, чем суд был распущен II Думой, 950 дел закончились смертным приговором и более 85 — ссылкой и каторжными работами в Сибири¹¹. К концу года Столыпина в антимонархистских кругах все больше стали называть "вешателем", а виселицы — "столыпинскими галстуками".

По другую сторону быстро росло число террористических акций. На насилие отвечали насилием, хотя революционеры были слабейшей стороной, они все еще были способны добиваться многих своих целей: генерал Мин, командующий правительственными силами при подавлении Московского восстания, был убит, также, как и генерал Алиханов, который "умиротворял" Гурию, и адмирал Чухнин, который "учил дисциплине" Черноморский флот. Адмирал Дубасов — "умиротворитель" Черниговских деревень и губернатор Москвы был ранен, как и генерал Ренненкампф, который "очищал"

104

Сибирь. Полковник Жданов, изнасиловавший женщину-террористку, по делу которой он вел следствие, был убит вместе со своим помощником Абрамовым, и т.д. Дом Столыпина в Петербурге был взорван эсерами-максималистами (которые вышли из ПСР по причине ее "излишней мягкости"). Один из детей Столыпина был искалечен, в то время как сам министр не пострадал. В течение 1906—1907 гг. число убитых солдат, полицейских и официальных лиц постоянно возрастало¹².

Террористические акции были только одним выражением радикализации внутри лагеря революционеров. Они реагировали на растущие репрессии "сил порядка" и отступление либералов, присоединяясь к более агрессивным организациям в их собственном лагере. Как показала М.Перрье, в течение 1906—1907 гг. меньшевики потеряли часть своих членов, перешедших к большевикам, а вся РСДРП теряла своих активистов, переходящих в ПСР. В то же время некоторые активные члены ПСР уходили из нее и присоединялись в основном к анархистам и "диким" подпольным боевым группам¹³. Большинство членов террористических отрядов составляли теперь молодые заводские рабочие или ремесленники, а интеллигенция со значительным отставанием была на втором месте¹⁴. В конце 1906 г. во время выборов во II Думу по рабочей курии на некоторых крупнейших заводах Санкт-Петербурга социалисты-революционеры потеснили социал-демократов. На V съезде РСДРП в 1907 г. меньшевики потеряли свое большинство. Интересно, что в Грузии, где меньшевики возглавляли успешное вооруженное антиправительственное движение, наблюдалась обратная перегруппировка¹⁰.

В Столыпине царь нашел не только эффективного руководителя репрессий, но также человека с политическими амбициями и собственной широкой стратегией. В течение 180 дней периода между двумя Думами правительство не только продолжало репрессии, но

105

также расширяло свою законодательную базу посредством издания новых указов, пытаясь "оставить без ветра" паруса возможной будущей оппозиции в Думе, особенно когда дело касалось крестьян. Государственные земли и частные царские "удельные" земли были переданы Крестьянскому банку для продажи их крестьянам. Гражданские права крестьян были законодательно уравнены с правами других сословий. Сердцевиной того, что стало известно под названием Столыпинской аграрной реформы был указ от 9 ноября. Он облегчал приватизацию крестьянских общинных земель и создание крестьянских хуторов. Новые фермерские хозяйства должны были выступить основными единицами сельскохозяйственного прогресса, а также консервативным "щитом" монархии против революционности бедноты в пределах сельских общин. Это важнейшее устремление было хорошо выражено Столыпиным в его более позднем заявлении: "...необходимо, когда мы пишем закон для всей страны, иметь в виду разумных и сильных, а не пьяных и слабых", а столыпинской стратегической целью утверждалось "создание для нашего крестьянства нового социально-экономического порядка"¹⁶. Мы вернемся к этому вопросу в главе 6.

Пока реформистские указы приводились в действие, губернаторы получили распоряжение проявить гораздо большую активность в выдвижении надежных, т.е. прогосударственно настроенных депутатов в следующую Думу. Церковный Синод указал священникам, особенно сельским, на необходимость более активного противодействия радикальной и либеральной пропаганде. Столыпин также предпринял попытку ввести в правительство некоторых "правых" либералов, но потерпел неудачу.

Результатом волны репрессий стало дальнейшее ослабление открытых политических действий со стороны "левых" партий. Одновременно партия Октябристов, принадлежавшая правому крылу либералов и руково-

106

димая в то время А.Гучковым, заняла политическую позицию, близкую к столыпинской, включая поддержку карательных экспедиций и военно-полевых судов. (Первый лидер партии — Д.Шипов, председатель Московского земства, в знак протеста против этого решения вышел из ее состава.) Но усилия Столыпина по созданию мощной проправительственной коалиции провалились. Большинство избирателей к этому времени заставили замолчать, но их стремление противостоять правительству оставалось твердым, несмотря на репрессии, монархистскую пропаганду, политические манипуляции и реформы. Выборщики по рабочей курии, оказались все до одного "левыми". Конституционные демократы получили большинство мест среди городских выборщиков и от них недалеко отстали социалисты. Резко выросло число крестьянских голосов, поданных за беспартийных крестьянских радикалов трудовой фракции, ими было также избрано значительное число делегатов, заявивших о себе как о социалистах¹⁷.

Февраль 1907 г. обнаружил нечто странное: заседание наиболее революционной Думы России в стране, контролируемой крайне реакционными силами, с царским правительством, обладавшим самодержавной властью и уверенным в своей силе, но бессильной в парламенте. Правда, в эту Думу вошло теперь несколько преданных монархистов и консерваторов, организованных и более активных. Партия Октябристов имела 8% мест (44 депутата), более "правый" Союз Русского Народа и несколько промежуточных групп получили около 2% мест (10 депутатов). Революционные социалисты — социал-демократы и социалисты-революционеры (их бойкот выборов к этому времени был отменен) поделили между собой 20% депутатских мест. Около 20% занимала крестьянская фракция трудовиков, 19% — либералы из конституционных демократов и 18% — меньшие оппозиционные группы (в большинстве поддерживающие конституционных демократов); оппозиция была снова в

107

явном большинстве по сравнению со сторонниками правительства¹⁸. В качестве реакции на эту последнюю на десятилетие демократическую проверку настроения страны последовало требование монархистской прессы распустить Думу и внести изменения в избирательную систему. В Думе небольшое число крайне "правых" депутатов навязывали шумные дебаты, часто делая их неразрешимыми. Столыпин выступил с несколькими яркими речами, враждебно встреченными парламентским большинством. Неизбежное произошло даже скорее, чем в случае I Думы. После нескольких стычек и большой дозы примечательной риторики, 3 июня 1907 г. II Дума была распущена.

Снова, в соответствии со все более знакомым сценарием, последовали репрессии и некоторые радикальные депутаты были заключены в тюрьму; но в этот раз, вместе с роспуском II Думы, был односторонне объявлен новый избирательный закон — совершен государственный переворот — в прямом противоречии с Основным законом страны¹⁹. По новому избирательному закону 51% мест в Думе отводился представителям дворян-землевладельцев, в то время как "нерусские" окраины потеряли основную часть своего представительства²⁰. Последняя основная база легальной оппозиции была сокращена в размерах и приведена в соответствие с действительным соотношением сил, которое определилось в стране.

Относительная величина §1 и §2 главы 2 дает косвенное доказательство уклона во взглядах историков России. За 1905-м годом, который был больше, чем жизнь, полным невероятных событий, следуют затяжные 1906 и 1907 гг.²¹ Многие книги называют все это просто "революцией 1905 года". Так чаще всего представляются события, рассматриваемые ex post factum (по свершении факта) глазами горожан из правительственного или либерального лагеря. Это представление игнорирует жизнь революционных партий и их неизменную веру в то, что в 1906 г. революция все еще находилась на

108

восходящей траектории. Оно не учитывает важность позиции самих либералов в 1906 г., в соответствии с которой образование либерального правительства все еще вскоре ожидалось. Наиболее важно то, что картина резко меняется, если взглянуть на нее через призму опыта сельских районов, где проживали 85% населения страны. Этому будет посвящена глава 3.

Так или иначе, вторая половина 1907 г. ознаменовала явное окончание революционного периода. Несколько военно-морских и армейских частей бунтовали в 1907 г., новые крестьянские села присоединились к борьбе, но все эти выступления были быстро подавлены. Продолжались забастовки — число политических забастовок в 1907 г. превысило показатели 1906 г. Были и другие признаки возрождения боевого духа рабочих. Тем не менее, несмотря на усилия революционных организаций продолжать борьбу, революция к этому времени уже заканчивалась. Террористические нападения продолжались и летом 1907 г. началась последняя волна массовых политических забастовок и аграрных "беспорядков". К концу года новая "очищенная", консервативная и послушная III Дума собралась для выражения приветствий и поддержки правительству. В эти же дни те лидеры социал-демократов и социалистов-революционеров, которые оставались в живых и на свободе, надолго покинули Россию. С рассеянными, убитыми, арестованными или скрывшимися революционерами и их сторонниками и последними выстрелами революционеров-террористов, с угрюмым молчанием сел и рабочих кварталов и переполненными тюрьмами, правительство оставило поле битвы за собой.