2. Революционная ситуация: массы как актеры драмы

Если события 1905—1907 гг. действительно были "генеральной репетицией" той революции, которая началась в 1917 г., то период 1900—1904 гг. можно назвать предрепетицией. Основные элементы и тенденции революционной ситуации становились различимыми все яснее. Существенные характеристики каждого из этих элементов можно было увидеть по отдельности и как бы в миниатюре. Взаимозависимость этих элементов и процессов — самое важное в их понимании, но их подъемы, спады и перерывы не обязательно совпадают по времени. Исход революции часто определяется этими совпадениями и несовпадениями.

Скажем сначала о том, как мы используем соответствующие понятия. Революция рассматривается как резкое изменение социальной структуры, включающей фундаментальные системы власти, отношения собственности и классовое деление, а также трансформацию государственного аппарата и смещение его руководителей. Что касается формы, то революция предполагает вмешательство народных масс, восстание "снизу", сопровождающееся открытой конфронтацией с государственными "силами порядка". Все это обязательно связано с глубокими изменениями в коллективном самосознании тех, кто вовлечен в революцию. Политически это включает ситуации и периоды того, что описывается как

34

"плюрализм суверенитетов" в противоположность принимаемой как должное монополии власти, выраженной в государстве. Для революций, которые потерпели поражение, непосредственные результаты отличаются от сказанного выше, но долгосрочная социальная трансформация, вызванная их поражением, часто очень существенна и должна рассматриваться в схожем аналитическом контексте. Термин "революция сверху" стал использоваться для того, чтобы обозначить резкое изменение социальной структуры, произошедшее без массового вмешательства "снизу" и его вступление в конфронтацию с государством, уничтожающего государственную машину и устраняющего ее лидеров; в самом деле — эти изменения вызываются и контролируются самими этими лидерами. Если рассматривать скорее политические действия, а не политические результаты, термин "революция" употребляется в этих случаях метафорически¹.

Революционная ситуация представляет собой комбинацию и взаимозависимость, во-первых, глубокого кризиса в функционировании общества, часто вызываемого войной или тяжелой экономической депрессией; во-вторых, процесса быстрой кристаллизации общественных классов и других конфликтующих групп; в-третьих, резкого роста организаций и идеологий, предлагающих новых лидеров и альтернативные точки зрения; в-четвертых, кризиса государственной элиты, доминирующего класса (или классов) и государственного аппарата; в-пятых, связанного с этим "морального кризиса", ставящего под сомнение социально приемлемые структуры власти, идеологическую гегемонию и здравый смысл предшествующих периодов; в-шестых, все это проявляется в пределах международного контекста, который способствует или, по крайней мере, не препятствует революции свершиться. Некоторые из этих основных характеристик могут проявиться более сильно, другие будут более подходящими для определенного типа общества, в то время

35

как третьи проявляются только при определенном стечении обстоятельств. Взгляд, который здесь обосновывается и защищается как наиболее содержательный, дающий возможность сравнения, — это взгляд на Россию того периода как на "развивающееся общество" — особая категория общества и особый тип социального развития².

Среди основных элементов революционной ситуации в России в конце XIX в. наиболее явными были экономический и социальный кризисы. Критическим аспектом этого был кризис сельского хозяйства — отрасли производства, обеспечивающей средствами существования большинство населения. Начиная с голода 1891 г. этот кризис все больше признавался как затяжной и глубокий недуг всей экономики Центральной России³. Быстрая индустриализация была "светлой надеждой" 1890-х годов, но, начиная с 1899 г., Россия испытала резкий спад промышленного производства, занятости и заработной платы, так же как и нехватку кредитов, связанную с кризисом в Западной Европе. После небольшого улучшения в 1903 г., которое длилось только один год, этот кризис продолжался до 1909 г. В 1905 и 1906 гг. положение деревенского большинства усугублялось неурожаями, которые вызвали голод во многих районах. По сравнению с 1901 г. заработная плата в аграрных районах резко упала.

Политическое оформление общественных классов и групп было другим важным аспектом развертывания сил перед революцией 1905—1907 гг. Определение общественных классов, данное Марксом: класс — группа, занимающая определенное экономическое положение и объединенная социальным конфликтом в системе производственных отношений, должно быть развито и расширено для того, чтобы стать более реалистичным по отношению к России. Чтобы этот способ политического анализа работал эффективно, во-первых, определение класса должно учитывать и те социальные группы

36

(например, студентов или солдат), чья природа и интересы были переходными, а также не только экономическими с точки зрения производственных отношений, но демонстрировали качества, подобные классовым, в революционной ситуации. Во-вторых, такое определение должно учесть этнические и региональные модификации классовых процессов, как и условия, при которых солидарность этнической группы может действовать как решающий мобилизующий фактор — этнос "сам для себя", в то время как классовые конфликты временно прекращаются или остаются в тени⁴. (Классовый конфликт и этническое противостояние могут также объединяться, что приводит к важным политическим последствиям.) Наконец, в качестве проблем социальной динамики должны рассматриваться не только возникновение и развитие класса, как политического фактора, но и его угасание или распад.

После относительного политического затишья конца 1880-х — 1890-х годов, в России поднялась новая волна открытой оппозиции. Она имела три пика противостояния между российским государством и тремя группами российского населения: студентами, крестьянами и рабочими. Эти основные социальные актеры назревающей революции врывались на политическую сцену, привлекали всеобщее внимание и затем отступали в тень, никогда не исчезая полностью до тех пор, пока не пришло время разыграть всю драму целиком.

В 1899 г. локальный академический конфликт в Петербургском университете, причиной которого была жестокость полиции, отчисления и ссылки студентов, перерос в общую забастовку солидарности 30 тыс. российских студентов университетов и других высших учебных заведений. После многих новых арестов и нескольких нерешительных попыток властей к примирению, в академическую сессию 1900—1901 гг. еще 183 студента Киевского университета были отчислены и "отданы в солдаты" для того, чтобы "преподать им урок".

37

Студенты ответили на это уличными демонстрациями в 28 городах России, к которым присоединялось все больше сочуствующих из других социальных слоев. Эти демонстрации были атакованы полицией и казаками. На заключительной стадии "аполитичные" студенческие фракции, ранее влиятельные, полностью сдали свои позиции, произошла политизация массы студентов и вся Россия заговорила про "студенческие беспорядки". Одним из требований студентов стало полное восстановление академических свобод и университетской автономии, действие которых было приостановлено в 1884 г. контрреформами Александра III⁵. В 1901 г. в самый разгар кампании протеста министр просвещения был застрелен бывшим студентом, дважды отчисленным за "политическую неблагонадежность". Волна "студенческих беспорядков" пошла на спад только в 1902 г.

В течение этого периода в полной мере проявилась ограниченность и, одновременно, сила студенческих политических акций. Циклы конфронтаций начинались с академическими семестрами и кончались во время каникул, так что каждое студенческое "поколение" получало свой собственный урок оппозиционности. Благоприятным для студенческого движения России был тот факт, что сама университетская структура обеспечивала постоянную возможность для легальных контактов между студентами. Требования легко формулировались в общеполитических терминах и находили отклик в самых широких слоях населения. Студенты быстро становились всеобщими любимцами или пугалами. В то время как интеллигенция осыпала их декларациями о своей поддержке, а к студенческим демонстрациям присоединялась интеллектуальная элита России и даже некоторые группы промышленных рабочих Санкт-Петербурга, правительство все чаще начинало определять врагов государства как "студентов, жидов и анархистов". В некоторых отдаленных деревнях слово "студент"

38

стало использоваться в качестве синонима политического активиста или революционера⁶.

В 1902 г. наступил черед крестьян. "Аграрные беспорядки" были отмечены в нескольких губерниях, особенно в Тамбовской и Саратовской, а также на Кавказе. Тем не менее, основное внимание было привлечено к смежным уездам Полтавской и Харьковской губерний, находящихся в пределах главной сельскохозяйственной зоны Украины. В течение трех недель в марте и апреле крестьяне этих районов нападали на помещичьи имения, подвергали их систематическим грабежам и поджогам^7'. "Беспорядки", распространявшиеся волнообразно, охватили в общей сложности 175 сельских обществ. Вопреки желанию властей найти каких-либо пришлых подстрекателей, чтобы обвинить их в развращении крестьянских душ, полицейские расследования не смогли обнаружить какого-либо участия не-крестьян, за исключением нескольких листовок, копии которых к тому времени можно было найти в большинстве деревень. Крестьянами руководили ими самими выбранные лидеры — в большинстве своем старосты обществ или местные грамотные крестьяне, среди которых особо выделялось несколько бывших солдат. В "беспорядках" участвовали все жители деревень, включая и самых богатых. Отряды крестьян, располагавшие несколькими сотнями телег, вступали в действие по сигналу, с эффектом снежного кома перенося восстание из одной деревни в другую. Государственная собственность, включая винные лавки, раньше чаще всего подвергавшиеся погромам, оставалась нетронутой. В самом деле, крестьяне часто повторяли, что их действия соответствовали царской воле или манифесту, который, по слухам, был провозглашен Великим Князем Михаилом, которому помогают студенты⁸.

Придя в себя от неожиданности, власти отреагировали массовыми действиями армии, включая стрельбу и

39

порку, с помощью которых им удалось постепенно подавить восстание. Губернатор Харьковскойгубернии,из которой один судья сообщал, что "избиения разрешены по отношению к кому угодно и любого рода, как вздумается наказующему", получил благодарность от правительства, так же, как и местный мясник, который, предвосхищая приемы черносотенцев в 1905 г., проявил инициативу в организации избиения "смутьянов"⁹. Губернатора Полтавы, который был менее энергичен и. как это было видно из рапортов, перепорол меньше крестьян, уволили со службы за некомпетентность. Личный визит В.Плеве — это была его первая акция после назначения министром внутренних дел — подчеркнул значение, которое корона придавала этому делу.

Благодаря вниманию, которое чиновничество уделило крестьянскому движению 1901 г., существует обширная документация, в которой изложены факты и пространно обсуждаются причины "беспорядков". В качестве их главной причины назывался земельный голод, который был особенно силен в этих губерниях. Экономические условия в то время постоянно ухудшались, население росло, одновременно росла стоимость аренды и цены на землю, в то время как заработная плата резко упала, а с ними и дополнительные доходы крестьян. Неурожай 1902 г. означал не только голод, но и падение поголовья скота, что уменьшало шансы на будущее восстановление хозяйств. Один крестьянский староста лучше всего подытожил причины восстания: "И думаю, что если бы нам лучше жилось, никакие книжки, что бы там в них ни написано, не имели никакого значения", — звучал его ответ на вопрос судьи о влиянии революционных листовок и пропаганды, — "страшны не книжки, а то, что есть нечего ни тебе, ни скоту. Земли нет и хлеба нет, сенокосов нет и выпаса для скота нет..."¹⁰ Это не удержало властей от ареста 837 крестьян, которые были приговорены к различным срокам тюремного заключе-

40

ния, с наложением коллективного штрафа в 800 тыс. руб., собранным с деревень для покрытия государственной помощи, которая выплачивалась тем землевладельцам, чьей собственности был нанесен ущерб.

Третьими по порядку на сцену вышли промышленные рабочие. С начала промышленного кризиса в 1899 г., в разных местах тут и там прошли забастовки протеста против падения заработной платы, роста безработицы и все большего давления со стороны работодателей. Среди рабочих активно действовали революционные кружки социалистической интеллигенции и некоторые группы самообразования. Группы наиболее политизированных рабочих не только присоединились к студенческим демонстрациям, но также организовали собственные — на 1 мая в 1901 и 1902 гг. Росло число требований сокращения рабочего дня и свободы организаций. В большинстве случаев забастовки и демонстрации рабочих не имели никаких существенных результатов. За ними последовали жесткие полицейские репрессии. Начиная с 1900 г. российская политическая полиция положилась также на более творческие усилия, предпринятые полковником жандармерии Зубатовым, с целью ослабить влияние революционеров организацией профсоюзов рабочих-монархистов¹¹.

В ноябре 1902 г. забастовка в Ростове, на Юге России переросла в общегородскую, сопровождавшуюся массовыми митингами, в которых участвовали тысячи рабочих. Она была подавлена, но летом 1903 г. забастовочная волна вновь поднялась и прокатилась по городам южной России. В 1903 г. Фабричная инспекция сообщала, что число бастующих предприятий возросло более чем в 2 раза по сравнению с наблюдаемым когда-либо прежде¹². Забастовки начались в нефтедобывающем Баку и быстро распространились по всему городу с помощью массовых пикетов, которые останавливали работу одного предприятия за другим. В течение нескольких дней не работал транспорт, телеграф, электростанции и магазины, в то

41

время как день за днем продолжались массовые митинги бастующих. Были вызваны армейские части и забастовка окончилась, но это произошло не раньше, чем бастующие подожгли несколько нефтяных скважин, а большинство их требований были удовлетворены. Забастовки, массовые пикеты и митинги прошли в Одессе, Тифлисе, Батуми, Екатеринодаре, Николаеве и других городах. В Одессе именно рабочие — члены союза, созданного под наблюдением полиции сыграли основную роль в забастовках и демонстрациях.

Экономическая подоплека забастовочной волны 1903 г. во многом являлась очевидной. Казалось, что период экономической депрессии подходит к концу, и рабочие пытались возместить свои прошлые потери. На этот раз "экономические требования" забастовщиков повысить заработную плату были в основном удовлетворены, но растущее чувство классовой солидарности между рабочими различных предприятий и городов, массовые митинги и желание внимать политическим ораторам и провозглашаемым ими требованиям создали новую атмосферу на заводах и фабриках промышленного Юга России. Мощные забастовки солидарности, направленные против арестов и несправедливого отношения к рабочим, не сходили с первых полос газет. Как обычно, вслед за этим последовала волна репрессий. Удовлетворение части экономических требований и аресты рабочих лидеров вместе с новым промышленным спадом и войной с Японией, казалось, в конце концов сработают на пользу властям. В 1904 г. в России число забастовок находилось на самой нижней отметке за все десятилетие.