§ 1. Отсутствие сегментации текста

В художественной прозе сложилась и утвердилась традиция сег- • мен гации текста на абзацы, которые представляют собой определенные структурно-семантические единства.

В некоторых произведениях писателей XX в., в частности Джейм­са Джойса, Уильяма Фолкнера и некоторых других, использована так называемая техника передачи «потока сознания». Эти авторы ста­вили целью воспроизвести процесс деятельности человеческого созна­ния как крайне неупорядоченный, строящийся на близких и далеких ассоциациях между образами, процесс причудливого и сугубо индиви­дуального восприятия объективной действительности в сознании пер­сонажа. Естественно, что это способствовало появлению новых гра­фических средств, отказу от сложившихся традиций графического оформления текста — сегментации текста на абзацы, применение пупктуации, употребления строчных и прописных букв.

Вот монолог Молли Блум из романа Дж. Джойса «Улисс»:

«[...] a quarter after what an unearthy hour I suppose theyre just getting up in China now combing out their pigtails for the day well soon have the nuns ringing their angelus theyve nobody coming in to spoil their sleep except an odd priest or two for his night office the alarmclock next door at cockshout clattering the brains out of itself let me see if I can doze off 1 2 3 4 5 what kind of flowers are those they invented like stars the wallpaper in Lombart street was much nicer the apron he gave me was like that something only I only wore it twice better lower this lamp and try again so as I can get up early 111 go to Lambes there beside Findlaters and get them to send us some flowers to put about the place in case he brings him home tomorrow today I mean no no [...]».

§ 2. Модели сегментации текста

Модели сегментации художественного текста довольно многочис­ленны и разнообразны. Условно можно выделить макросегментацию — членение текста при помощи различных графических средств на час­ти больше, чем абзац, и микросегментацию — членение текста на аб­зацы, которые по своим размерам меньше обычных абзацев и могут состоять даже из одного предложения. Назовем их микроабзацами.

Рассмотрим основные способы макросе гмента- макросегментация _ции текста. Помимо общепринятых способов текста сегментации текста на главы, разделы, параг­

рафы в художественном тексте применяются еще два способа членения текста — использование пробелов между крупными отрезками текс­та и изменение характера шрифта.

Пробел обычно сигнализирует о временном или пространственном переходе от одного эпизода к другому или об изменении плана повест­вования. Пробел может выполнять и ряд других функций.

Рассказ Г. Бейтса «How Vainly Men Themselves Amaze» при по­мощи пробелов членится на шесть сцен — знакомство Фрэнка с миссис Палгрейв, вторая встреча с миссис Палгрейв, роман Фрэнка с миссис Палгрейв, поездка с Хэди в ресторан, последний разговор с миссис Палгрейв, последняя встреча с миссис Палгрейв. Отрывки, следую­щие за пробелом, обычно содержат указание на изменение хода вре­мени: By the time he had fetched his camera it was nearly half past two [...]; After that, every afternoon, they drove down the coast [...]; Two days later he wandered along the beach, [...]; The following afternoon he saw the familiar smouldering head [...]; и в одном случае на изменение места действия: As they drove down the coast [...1.

Текст рассказа Б. Глэнвилла «The Thing He Loves» состоит из по­следовательных микроабзацев, которые представляют собой реальный или мыслимый диалог между рассказчиком и его собеседниками, и абзацев, передающих или внутреннюю речь, или монолог рассказчика, которая развивает тему, сформулированную в микроабзаце:

How did it feel, John?

It felt terrible. The worst moment in my life. Terrible, it felt. It still does.

It always will. It’s going to be with me forever, this; the moment. Sleeping and waking. Dreaming about it. Then waking up, remembering about it. [...]

Has it changed your life in any way, John?

It has changed my life. It’s changed it in a lot of ways. One way it changed it, right from the first, was that it wasn’t worth living, now. How could I face things? How was I going to face people?

Waking that first morning. [...]

(Изменение плана повествования может сигнализироваться и изме­нением характера шрифта. В книге А. Милна «Винни-пух» события, происходящие в сказочном мире, передаются обычным шрифтом. В том случае, когда повествование переключается на изображение рассказ­чика и его слушателя, текст подается курсивом.

I микросегментация ^{в том} случае, когда предложение графически текста, оформляется в абзац, повышается его логиче-

микроабзац _{ская и} экспрессивная значимость. Этот прием широко использует Дж. Олдридж в романе «Морской орел». Последо­вательность микроабзацев, каждый из которых представляет отдель­ный кадр изображения, может выполнять различные функции. Так, они могут передавать напряженность действия, взволнованность людей как, например, в сцене, где греческие рыбаки и английские солдаты собираются захватить лодки, чтобы бежать из Крита:

«Someone’s behind us», Nisus said.

They were at the first of the boats now.

Again the noise behind them.

They were all suddenly running at the same time.

They got to the sudden end of boats. There were three already under way.

И наоборот, последовательность микроабзацев может замедлять действие, изображать картину в статике во всех ее деталях как, на­пример, в описании мертвого греческого партизана Хаджи Михали, где прямое изображение тех или иных деталей его внешности «пере­бивается» внутренней речью повествователя:

The electric grey hair over the crinkled corners of his black eyes. One eye spread out within his head.

Blown like that.

A Thompson (automatic gun) from three yards like that can do al­most anything. It was easy to disintegrate Hadzi Michali from that dis­tance. It did not touch him in the body. Just his head. Which ceased his body going.

And he was lying bent up on his face with no sound and no quickness and no sudden softening.

And no feeling for the genie Sarandaki coming out of him.

And no hate for the Metaxists (Greek fascists).

And no concern about Exa.

No good for the English.

Nothing.

Абзац, являясь структурно-семантической единицей, тем не 1ле- нее, может быть графически, а следовательно, и семантически расщеп­лен на отдельные предложения или слова, которые выступают как за­местители предложений. Функции графического членения абзаца мо­гут быть различными.

Так, в рассказе Д. Лессинг «Англия против Англии» использова­ние курсива в абзаце указывает на то, что данное высказывание пред­ставляет собой внутреннюю речь персонажа, в отличие от внешней речи, представленной обычным шрифтом:

«I can give you sedative and sleeping pills, of course, but that’s not going to touch what’s really wrong».

«Which is, all this unnatural mixing of the classes. Doesn't do, you know. People should know their place and stick to it. «I’d like some sleep- pills, all the same».

Стилистический эффект в таких случаях обусловлен совмещением двух планов повествования, находящихся в данном случае в кон­трасте.

В романе «После многих лет» О.Хаксли сатирически изображает публичное выступление доктора Малджа. Бессмысленность и пустота этой речи помимо авторских оценок (которые взяты в скобки) графиче­ски отражается как набор отдельных высокопарных слов, выступаю­щих как знаки предложений. Такое графическое представление речи не только создает сатирический эффект, но одновременно отражает и реакцию слушателей, воспринимающих речь не как осмысленный текст, а как бессмысленный набор слов: The organ was silent. Dr Mul- ge began his address — began it with a reference, of course, to Mr Stoy- te. Mr Stoyte whose generosity... The realization of a Dream ... This embodiment of an ideal in Stone ... The Man of Vision. Without Vision the people perish... But this Man had had Vision ... The Vision of what Tarzana was destined to become... The centre, the focus, the torch-bea- rer ... California ... New Culture, richer science, higher spirituality ... (Dr Mulge’s voice modulated from bassoon to trumpet. From vaseline with a mere flavour of port wine to undiluted fatty alcohol.) But, alas (and here the voice subsided pathetically into saxophone and lanoline), alas ... Unable to be with us today ...A sudden distressing event ... Car­ried off on the threshold of life [...1.