Дополнительные тексты

Текст 1. Эмоции в письменной речи юриста

Задание: Ознакомьтесь с текстом. Как вы считаете, уместно ли юрист выбрал юмористический стиль для ответа на претензию по делу о ДТП?

В производственных показателях мученицы были отдельные недостатки, но Вы же понимаете – о мертвых или хорошо, или никак.

Таким образом, от добровольного взятия на себя отсутствующей вины и возмещения Вам причиненного (водителем?) ущерба, как Вы понимаете, я воздержусь.

Прошу не рассматривать это как «отказ от добровольного исполнения обязательств в указанный срок», поскольку и наличие обязательств и 7-дневный срок являются заблуждениями Ваших адвокатов, дальнейшие расходы на которых не представляются целесообразными. Обращение к внешнему управляющему уже говорит любому грамотному юристу о том, что имущественные требования к должнику предъявляются не «в порядке гражданского или иного судопроизводства», а в соответствии с ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».

Как только Вы заявите требования в соответствии с этим законом, они будут рассмотрены в установленный Законом (а не Вами) срок.

Дополнительно информирую, что поскольку ни моей, ни коровьей вины Вы не доказали мной изучается вопрос о привлечении к ответственности (гражданской, административной или уголовной) истинного виновника ДТП, повлекшего гибель любимицы всей птицефабрики возмещении ущерба и морального вреда, причиненного коллективу молочно-товарной фермы нашей птицефабрики, а также родным и близким покойной.

Ваши предложения о добровольном возмещении ущерба или об отступном будут с пониманием рассмотрены (даже по истечении 7-дневного срока).

С уважением и благодарностью за доставленное чтением Вашего письма и подготовкой ответа удовольствие, внешний управляющий

Н.Г.Тайманов

Текст 2.

Королева против Оджибвэя

Бюллетень Уголовного права, том 8, №137

(Торонто 1965)

БЛЮ, судья. Перед нами апелляция Короны на решение, принятое магистратом по указанному делу, снимающее с подсудимого обвинение по статье 724 § 2 закона о Защите Маленькой птички, R.S.O., 1960. Факты данного дела не оспариваются. Фред Оджибвэй, индеец, 2 января 1965 года ехал на пони через Королевский парк. Лишенный средств к существованию, он был вынужден заложить седло для пони, и поэтому вместо седла ему пришлось использовать перьевую подушку. В этот самый день судьба была столь немилостива к нему, что с ним приключилось ещё одно несчастье: его пони сломало передние ноги. В соответствии с обычаями индейцев, подсудимый застрелил пони, дабы оно не страдало от хромоты.

Подсудимому затем было предъявлено обвинение в нарушении § 2 закона о Защите Маленькой птички, который устанавливает:

«2. Любой, кто калечит, повреждает, убивает маленькую птичку, признается виновным в данном преступлении и подвергается штрафу, не превышающему двести долларов».

Ученый магистрат отклонил обвинение на том основании, что обвиняемый убил свою лошадь, а не маленькую птичку. При всем моем почтении я не могу согласиться.

В свете определения, данного в статья 1, мои доводы вполне ясны. Статья 1 определяет «птичку» как «двуногое животное, покрытое перьями». Нет сомнений, что наш случай подходит под это определение.

Защитник подсудимого привел несколько гениальных аргументов, к которым, справедливости ради, я тоже должен обратиться. Он представил точное заключение эксперта о том, что данное животное было пони, а не птичкой, но ведь не это является предметом рассмотрения в данном споре. Нас интересует не то, было ли животное птичкой или не было на самом деле, а то, было ли оно ей по закону. Толкование законов немало лошадей заставило до конца жизни питаться птичьим кормом.

Защитник также утверждал, что ржание, исходящее от животного, не могло издаваться птичкой. При всем моём уважении, я должен заметить, что звуки, издаваемые животным, не имеют значения для определения его природы, ибо птичка не перестаёт быть птичкой и тогда, когда молчит.

Защитник обвиняемого также приводил аргумент, что поскольку доказано, что обвиняемый ехал на животном верхом, это является доказательством того факта, что животное было не птичкой, а именно пони. Совершенно очевидно, что это не имеет отношения к делу. Суть дела состоит не в том, ехал ли кто-то верхом на животном или нет, а в том, было ли оно убито или нет, поскольку катание верхом на птичке или на пони вообще не является уголовно наказуемым деянием. Я надеюсь, защитник понял свою ошибку.

Защитник утверждает, что железные подковы, обнаруженные на животном, указывает на то, что это явно не птичка. Однако я должен проинформировать защитника, что то, как одевается животное, вообще не должно быть предметом рассмотрения в данном суде.

Защитник ссылается в своих доводах на решение по делу Чикади, в котором, как он утверждает, в аналогичных обстоятельствах подсудимый не был признан виновным. Однако, во-первых, в том случае лошадь была другого цвета. Во-вторых, внимательное чтение прецедента показывает, что животное в том случае было вовсе не маленькой птичкой, а, по сути дела, карликовым животным, принадлежащим к более крупному виду. Следовательно, этот прецедент не применим к нашим фактам.

Наконец, защитник утверждает, что слово «маленькой» в названии Закона «О защите маленькой птички» относится не к «птичке», а к «защите», и говорит о том, что закон о частичной, небольшой защите относится ко всем птичкам. При всем моём уважении я должен заметить, что защитник не очень хорошо знает материал, ибо Закон «О защите большой птички», R.S.O., 1960, 725, ничуть не пространнее первого. И только под давлением обстоятельств я замечу, что Закон «О бухгалтерской отчетности малой коммерческой фирмы» R.S.O., 1960, 727, в два раза длиннее, чем закон «О защите большой птички».

Мне остаётся только изложить свои доводы в обоснование моего суждения, которые, вкратце, сводятся к следующему: вещи различные могут трактоваться как означающие одно и то же. Это зависит от цели толкования. Для целей Закона «О защите маленькой птички» все двуногие, покрытые перьями животные считаются птичками. Это, конечно же, не предполагает, что только двуногие животные подходят под это определение, ибо в намерение законодателя входило сделать двуногость только минимальным требованием. Следовательно, закон распространяется и на многоногих животных, покрытых перьями. Защитник утверждал, что, судя по цели закона, законодатель имел в виду только маленьких животных, «естественно покрытых» перьями. Однако если бы именно таково было намерение законодателя, он бы, я не сомневаюсь, специально включил бы в текст фразу «естественно покрытых», как он это сделал, включив слово «железный» в Закон «О железной дороге».

Следовательно, лошадь с перьями на спине должна рассматриваться в свете данного законодательного акта как птичка, а пони с перьями на спине – соответственно как маленькая птичка.

Защитник задал следующий риторический вопрос: если бы подушка была снята со спины до выстрела, осталось ли бы животное птичкой? Разрешите мне ответить также риторически: разве птичка перестает быть птичкой оттого, что у неё больше нет перьев?

Апелляция удовлетворена.

Записано: Х. Померанц

С. Бреслин