3.4. Национальное самосознание

Под национальным самосознанием следует понимать «созна­ние принадлежности людей к нации». Оно объединяет пред­ставителей различных этнических групп и социальных клас­сов под одним понятием: «французы», «англичане», «немцы»,

77

«японцы». Оно не испытывает на себе влияние идеологии. Лю­ди, определившие свою национальную принадлежность, не меняют ее до конца жизни. Это относительно устойчивая, осоз­нанная, переживаемая как неповторимая система представлений индивида о себе как о представителе определенной нации.

Наиболее существенным достоянием, которое принадлежит народу, будучи самым живым выражением его характера, са­мой активной его связью с мировой культурой, является язык. Язык народа обладает способностью убеждения, принуждения. Зачастую достаточно нескольких слов, чтобы определить в общих чертах характер народа — носителя языка. Язык играет роль посредника для человека при восприятии им большин­ства важнейших черт мировых явлений и представляет собой главное средство оказания обратного воздействия на внешний мир.

Г.Г. Шпет в книге «Вступление в этническую психологию» акцентирует внимание на роли национального языка как ис­точника психологических особенностей этноса. Полемизируя относительно причин возникновения мифов, обычаев и язы­ка как основных источников знаний, он отвергал понятия «народная душа», «народные чувства», «народный дух» как чрезмерно субъективные. Однако подобное утверждение не совсем справедливо. Национальность отличается индивидуаль­ной жизнью, вне которой невозможно существование челове­чества, она заложена в самой «глубине» его жизни. Например, культура никогда не была и никогда не будет отвлеченно-че­ловеческой, она всегда конкретно-человеческая, то есть наци­ональная, индивидуально-народная и лишь в таком своем ка­честве восходящая до общечеловечности. Отдельные явления культуры становятся общечеловеческими именно потому, что они в своей сущности глубоко национальны. То же справедли­во и для великих открытий и изобретений в области науки и техники.

Термин «национальность» употребляется также в следую­щих двух значениях:

1. как обозначение принадлежности к нации (рубрика в анкете обозначает, собственно, принадлежность к нации);

2. как обозначение определенного этапа в развитии на­рода, который поднялся уже над положением, характерным

78

народов, но еще не достиг ступени вполне сформировав­шая нации.

, Национальность во втором значении — это общность лю­дей, которые создали уже собственную, особую культуру, но не имеют еще за собой традиций независимого политическо­го образования.

Национальность является органическим результатом привя­занностей, привычек, обстановки. Многоразличные условия местности, климата, исторических обстоятельств сближают в течение долгого периода потомства родовых союзов разного происхождения. Большей частью все эти этносы усваивают один и тот же язык, разнящийся лишь нюансами наречий, усваи­вают более или менее сходные привычки и предания. История выделяет сложившуюся таким образом этническую группу от других подобных групп при исчезновении переходных ступе­ней. Образуется своеобразный национальный продукт — наци­ональность. Сразу после ее обособления начинается борьба за существование, и поколения передают одно другому простое стремление: защищай свое существование. Чем энергичнее на­циональность, тем лучше она реализует это требование.

же ее роль определяется способностью влиять на дру­гие национальности при сохранении собственных и чужих осо­бенностей. Так как большая часть истории национальностей прошла во взаимной резне и во взаимном «поедании», то по­явилось учение ложного патриотизма, учение, по которому гражданин ставил себе в достоинство желание, чтобы его на­циональность взяла верх над другими. В политической истории принцип национальностей играл немаловажную роль, и по­этому появилась политическая теория разделения земли на го­сударственные территории по национальности. Действительно, в каждую эпоху цивилизация развитого общества имеет свои характеристические особенности, свои руководящие идеи, и чем лучше общественные формы способствуют всесторонне­му развитию личности, чем здоровее общество, тем полнее и определеннее выражает эта цивилизация свою идею. Понятно, что в подобном случае цивилизация данной национальности влияет как идеальный центр на другие современные ей наци­ональности и на последующие периоды жизни человечества, и это влияние тем прогрессивнее, чем более сама руководящая

79

идея данной национальности в рассматриваемую эпоху способ­ствует развитию личности и внесению справедливости в фор­мы общественной жизни. Если последнее имеет место, мож­но сказать, что данная национальность в рассматриваемую эпоху является представителем прогресса. Однако обычно под национальной идеей подразумевается нечто гораздо большее. Полагают, что эта идея не ограничивается определенной эпо­хой, а связывает все эпохи национальной жизни и вообще выражает всю историю данной национальности. Национальная идея передается от одного поколения к другому как осознан­ная традиция. Исключив такой способ наследования, остает­ся допустить бессознательную передачу от одного поколения другому некоторого постоянного идеального стремления.

Настоящий национальный патриотизм для личности заклю­чается в осмыслении естественных требований своей нации, кри­тическом понимании требований общечеловеческого прогресса. Тре­бование поддержать свою национальность как самостоятельную и обособленную единицу вполне законно, так как оно соответ­ствует стремлению, чтобы идеи, в которые человек верит, язык, на котором он говорит, жизненные цели, которые он себе ста­вит, вошли живым элементом в будущее. Отказаться от поддер­жания своей национальности имеет право лишь тот, кто убедил­ся, что национальность его «поражена» началами застоя или реакции и отделаться от них не может. Стремление подавлять другие национальности, уничтожать их особенности не может быть названо патриотизмом. Человек, преследующий подобную цель, сознательно или бессознательно унижает свой народ, на­лагая на него пятно зверства, мешая ему войти в число прогрес­сивных. Достаточно вспомнить имидж немцев после 1945 года. Немецкая национальность отождествлялась с фашизмом. Таким «патриотом» был и Марк Катон Старший (234—149 гг. до н.э.) со своим знаменитым «Карфаген должен быть разрушен!» ("Chetrum censor Carthaginian ease defended!")- И последующая история Рима показала, как мало выиграли римские граждане от разрушения Карфагена, как их сознание незамедлительно нашло выражение в ряде уличных междоусобиц, кровавых про­скрипций и в цезаризме. Подлинный патриотизм заключается в стремлении сделать свою национальность самым влиятельным

80

группы «Б», так и самой группы «А», которые обычно имеют небольшие шансы на успех в «+» среде, видят в этой ситуа­ции личные перспективы. Противостояние продолжается, и представители группы «А» видят два выхода из сложившейся ситуации: либо покинуть территорию группы «Б» поодиночке и таким образом стать презираемыми, либо объединиться и в этом случае продолжать борьбу до тех пор, пока они не погиб­нут или не заставят уважать себя. При этом чем сильнее будет агрессия со стороны группы «Б», тем прочнее будет сплоче­ние представителей группы «А». Подобное происходит не толь­ко в обществе, но, например, и в тюрьмах. Так, в тюрьмах США государственного подчинения, где срок наказания составляет 10-25 лет, заключенные разбиваются на белые, черные и цвет­ные общины, враждующие между собой.

Таким образом, этническое самосознание возникает тогда, когда существует противопоставление этнической группы окру­жающему ее миру. Индивид может чувствовать саму этническую общность либо общность этнопсихологических признаков. Эт­ническое самосознание может также проявляться в момен­ты приобщения к культуре своих предков. В данном случае про­является фактор коллективного бессознательного, которое де­тально рассмотрено Карлом Густавом Юнгом. Здесь проявляются особенности личностной психологии. Генетически заложенный опыт предков проявляется в бессознательном влечении к их этнической культуре. Поэтому у людей, проявление бессозна­тельного которых достаточно активизировано, принадлежность к определенной этнической культуре определяет поведение. Каждый из нас является носителем коллективного бессозна­тельного опыта филогенетического развития человечества в си­лу принадлежности к человеческому роду и культуре, и имен­но этот пласт бессознательного есть нечто глубинное, сокровен­ное, определяющее особенности мышления и чувствования. В связи с этим коллективное бессознательное в некоторой степе­ни становится частью личного бессознательного, в частности в процессе воспитания и пребывания в среде своего этноса.

Этническое самосознание может также проявляться в виде осознания себя субъектом этнической общности. В данном слу­чае наблюдается эффект, напоминающий приобщение чело-

82

к религиозным организациям. Осознавая себя членом ка­кой-либо этнической группы, человек в какой-то мере подавляет в себе страх перед обществом в целом. Члены данной этнической группы представляются ему близкими людьми, в силу чего на них возлагаются личностные надежды индивида. Он уже не осознает себя одиноким и беспомощным, а в массе людей, составляющих этническую группу, он чувствует себя уверен­но и ощущает «мнимую» поддержку. Такое проявление этни­ческого самосознания наблюдается у людей, покинувших тер­риторию проживания своей этнической группы и находящих­ся среди представителей другого этноса. Для них чувство оди­ночества и неуверенности в окружении другого этноса компен­сируется осознанием того, что они не одиноки в этом мире и принадлежат к определенной этнической группе. На этом прин­ципе основаны все диаспоры. Если проследить причины их воз­никновения, окажется, что переселенцы образовывали этно­сы с целью «выживания» на территории чужой страны. Одна­ко в некоторых случаях возможно наблюдать и такие феноме­ны проявления этнического самосознания, как, например, в США. В Нью-Йорке существуют целые кварталы с концентри­рованным проживанием китайцев, итальянцев и т.д. Но из-за утраты связей со своей родиной эти этнические группы транс­формировались в отдельные этносы по национальному призна­ку, не отождествляя себя при этом со своими предками на эт­нической родине.

Говоря об этнической самоидентификации, мы сталкиваем­ся с проблемой отождествления себя с той или иной этниче­ской группой. Когда это отождествление затруднено в силу опре­деленных причин (затруднения в определении национально­сти, незнание своего происхождения и т.д.), человек сам пы­тается найти в себе признаки этнической группы, после чего заявляет о своей принадлежности к этой группе. То же спра­ведливо сказать и об этнической самоидентификации в мас­штабах народа. Встречается множество случаев, когда целый на­род пытается найти своего предка и таким образом самоиден­тифицировать свою этническую принадлежность.

Некоторые ученые полагают возможным отождествление древних этносов с современными этническими группами по ис­торическим документам. Результаты таких исследований по-

83

ражают воображение, однако противоречат действительности, I поскольку игнорируется историческая эволюция древних эт- [ носов. В течение нескольких веков этническая группа может пре­образоваться до неузнаваемости либо даже исчезнуть, ассими­лировавшись с другими этносами. После изменений уже не­возможно говорить о наследовании национального характера, культуры, языка. В связи с этим определение этнической при­надлежности невозможно основывать на результатах историче­ского анализа. Справедливость такого замечания несложно про­верить, сопоставляя, например, антропологические характе­ристики современного представителя определенной этнической группы и его «предка». Говорить о неизменности этнических общностей можно лишь в случае особого географического по­ложения (островного) либо ограниченного миграционного процесса. Невозможно, например, утверждать, что древние гер­манские племена являлись представителями той же этнической группы и прямыми предками современных жителей Германии. Безусловно, часть из них осталась на территории современной Германии, однако большая часть в результате миграции поки­нула эти земли, образовав новые этнические группы (франки, остготы, бургунды). Или возьмем, к примеру, французов, обра­тившись к «Истории в энциклопедии Дидро и Д'Аламбера». «Первоначально французы назывались франками; и надо заме­тить, что почти все европейские нации раньше укорачивали на­звания, которые мы теперь удлиняем. Галлы назывались вельдами, как и до сих пор именуют французов почти по всей Герма­нии; несомненно английские велыии, которых мы называем вал­лийцами, были колонией галлов. Когда франки осели в стране первых Пельшей, называемой римлянами Галлией, нация оказалась составленной из покоренных Цезарем прежних кельтов и галлов, поселившихся там римских семей, переселившихся туда ранее германцев и, наконец, франков, ставших господами страны при их вожде Хлодвиге. Пока существовала монархия, объединившая Галлию и Германию, все народы от истоков Везера до галльских морей назывались франками. Но когда в 843 году по Верденскому договору при Карле Лысом Германия и Галлия были разделены, название франков осталось у народов Западной Франции, кото­рая и удержала имя Франции. Название «француз» известно лишь

84

В связи с этим представляются довольно спорными попыт­ки отождествлять какую-либо древнюю этническую группу с современной и сопоставлять этнические процессы с истори­ческими. Исторический процесс не учитывает изменения, на­пример, национального характера, тогда как со временем прак­тически каждая нация претерпевает изменения своей психики под влиянием внешних либо внутренних факторов.

Формирование этнического самосознания — процесс дли­тельный и противоречивый, оказывающий непосредственное влияние на существование данной этнической общности. Из­вестно, какую значительную роль играет национальное само­сознание (как высшая форма этнического самосознания) в процессе самоопределения народов и в их борьбе за независи­мость. Вместе с тем эксплуатация определенными политичес­кими силами идей национальной исключительности и само­бытности, противопоставление интересов «своего» народа в ущерб интересам других народов может привести к национа­листическому психозу. Возрастающая роль этнического само­сознания на современном этапе исторического развития выд­винула его в качестве основного этнического определителя при составлении переписей населения, что нашло теоретическое обоснование в работах В.И. Козлова⁴⁹, П.И. Кушнера.

85

родители которого являются представителями разных этнических групп, его национальная идентификация стано­вится «маргинальной», то есть находится на границе двух эт­нических групп. Фактор происхождения в таком случае пере­стает быть основой определения этнической принадлежности, а право выбора «своей» этнической группы переходит к «мар­гиналу».

Некоторые исследователи теории нации доказывали необ­ходимость включения этнического самосознания в число при­знаков нации. Однако это вызвало возражения на том осно­вании, что поскольку «самосознание этнической принадлеж­ности», так же как и «национальное самосознание», являет­ся субъективным отражением в сознании человека объектив­ных фактов существования нации, то этот признак не может рассматриваться как один из основных признаков нации.

С психологической точки зрения этническое самосознание выступает условием гармонизации и развития этноса. Во-пер­вых, этническое самосознание помогает преодолевать труд­ности, стоящие перед этносом, во-вторых, этническое само­сознание обеспечивает наследование традиций, культуры сво­его народа, что поднимает уровень развития всего этноса.