Об этнической принадлежности населения таштыкской культуры

Существующая литература по этой проблеме очень обширна и имеет многолетнюю традицию. Основной ее недостаток, даже если ограничиться последними публикациями,— крайняя противоречивость, что не только отражает сложность определения языковой принадлежности населения древних эпох, но и свидетельствует о неполноте находящихся в распо- ряжении исследователей фактических материалов в данном конкретном случае. Топонимические исследования, чрезвычайно важные для установ- ления самого факта проживанпя того или иного народа на определенной территории, обнаружили в Алтае-Саянском нагорье несколько топоними- ческих пластов. Исключая топонимические названия заведомо позднего тюркского и русского происхождения, мы сталкиваемся там с кетскими, самодийскими и индоевропейскими топонимами, выявленными в основном долголетними и очень плодотворными исследованиями А. П. Дульзона ". К угорским топонимам, на которые обращал особенное внимание

Л. Р. Кызласов, А. П. Дульзон относится весьма скептически и полага- ет, что они могут быть с гораздо большим успехом объяснены из кет- ского языка. Сам А. П. Дульзон чрезвычайно осторожен в оценке хроно- логического аспекта топонимических исследований и недвусмысленно пишет о том, что их результаты дают основание лишь для относитель- ной, а не для абсолютной датировки. Поэтому, установив с помощью топонимики, какие языковые семьи были представлены в древности на верхнем Енисее и Абакане, мы должны теперь перейти для их датиров- ки к рассмотрению результатов археологических и иных сопоставлений. Тут-то и выявляется разнобой во мнениях по отдельным вопросам.

Высказывалось мнение, что древнейшее хорошо изученное население Минусинской котловины — носители афанасьевской культуры — было финно-угорским ¹⁸. Мнение это основывалось на сопоставлении археоло- гически устанавливаемого факта большой древности афанасьевской куль- туры и отмеченного Л. Р. Кызласовым широкого распространения финно- угорской топонимики в Алтае-Саянском нагорье ¹⁹. Но коль скоро сама якобы финно-угорская топонимика не является бесспорной в отношении своей языковой принадлежности, коль скоро вызывает сомнение ее рас- шифровка из финно-угорских языков и, наоборот, намечается путь рас- шифровки из кетского языка, то отпадает с этим и основание для вклю- чения древних афанасьевцев в число народов, говоривших на древних финно-угорских языках. Андроновцев Э. Мольнер считает ираноязычным народом — мнение, которое распространилось очень широко и поддержи- вается многими исследователями. Но какие-либо твердые факты приве- сти в поддержку этого мнения также трудно: слишком далеко отстоит андроновская эпоха от эпохи рубея?а новой эры, когда расселение языко- вых семей можно, частично хотя бы, восстановить на основании сообще- ний, содержащихся в письменных источниках. Таким образом, языковую принадлежность эпохи энеолита и ранней бронзы не вскрыть пока с до- статочной степенью убедительности и объективности, даже широко поль- зуясь ретроспективным методом.

О языковой принадлежности позднейшего населения суждений боль- ше, но их многочисленность только усиливает противоречивость в оценке существующих фактов. На основании этнографических данных — сходст- ва в украшениях (лапчатые подвески) и оружии (коленчатые ножи), сходства в обрядах (каменные ворота у нганасан, погребальные сооруже- ния у карасукцев) — Б. О. Долгих высказал мысль о самодийской язы- ковой принадлежности карасукского, а возможно, и тагарского населе- ния ²⁰. Р. В. Николаев, сопоставляя керамику и инвентарь поздних, по- видимому заведомо кетских, памятников на среднем Енисее с инвентарем карасукских и тагарских памятников, склонен сделать из этого сопостав- ления вывод, что предками кетов были динлины китайских летописей — стало быть, по его мнению, население карасукской культуры было кето- язычным²¹. В тагарцах он видит прямых потомков карасукского насе- ления. Аналогично мнение Н. Л. Членовой относительно кетоязычности карасукцев, но в тагарцах она видит древних иранцев, исходя из пока- занных ею и другими исследователями интенсивных связей татарского населения с населением Средней Азии²². Пребывание динлинов в Мину- синской котловине она, опираясь на китайские источники, датирует только сравнительно коротким периодом времени с III в. до н. э. по III в. н. э., откуда вполне закономерно делается вывод о необходимости идентификации динлинов с населением не тагарской, а таштыкской культуры.

Какой антропологический комментарий можно сделать к этим фактам и гипотезам, основываясь на лалеоантропологическом материале, на вскрываемых им антропологических связях древнего населения и выте- кающих из этого представлениях о генетических взаимоотношениях древ- них народов? В своей работе по палеоантропологии Хакасии эпохи ясе- леза я пытался аргументировать генетическое родство, связывающее тагарское население с афапасьевским. Основанием для этого явилось полное тождество краниологического типа тагарской и афапасьевской серий. С другой стороны, в сводной работе по палеоантропологии Хака- сии эпохи бронзы были приведены как морфологические, основанные на рассмотрении особенностей антропологического типа населения афапась- евской и ямной культур, так и частично археологические (сходство по- гребального инвентаря, курильницы и т. д.) аргументы в пользу родства афанасьевского и древнеямного населения, в пользу прихода афанасьев- цев в Минусинскую котловину с запада, из степных районов Юлшой России²³. Такой вывод приводит к необходимости видеть в афанасьев- цах древних индоевропейцев. Весьма возможно, что это справедливо и для андроновцев, так как они появились в степях Хакасии также с запа- да, из области, с востока примыкающей к границам расселения предков афанасьевцев. Тагарское население в силу его происхонедения от афанасьевского также, следовательно, можно считать индоевропейским, возможно, как и полагает Н. Л. Членова, ираноязычным. Что касается людей карасукской культуры, то в той же работе автор пытался показать, что они появились в Минусинской котловине не из Северного Китая, а с юго-запада, из каких-то южных районов Средней Азии или Восточ- ного Туркестана. В карасукской серии отмечен прогнатный и широко- носый череп явно южного облика. Эти два обстоятельства хорошо согла- суются с предполагаемым сходством кетского языка с тибето-бирман- скими ²⁴.

Итак, местный автохтонный компонент в составе таштыкской культу- ры, восходящий к тагарской и через нее к афанасьевской культуре, есть как будто некоторые основания считать иранским.

Совершенно очевидно, что с тем антропологическим компонентом в составе таштыкского населения, который имеет таежное происхождение, есть все основания увязывать самодийскую топонимику на территории Адтае-Саянского нагорья. Отсюда закономерно следует вывод о самоедо- язычпости того населения, которое вышло в начале развития тагарской культуры из таежных лесов на степные просторы и сыграло основную роль в сложении таштыкской культуры Минусинской котловины. Круп- нейшая заслуга в обосновании таежной локализации прародины самодий- цев принадлежит В. Н. Чернецову²⁵.

Что касается переселенцев из Центральной Азии или уже, как мы пытались установить, из Восточной Монголии, то они были, по-видимо- му, носителями монгольских или тюркских языков, скорее даже тюрк- ских, так как генетические связи населения Минусинской котловины с тюркскими народами Центральной Азии, пышно развившиеся в эпоху средневековья, могут быть истолкованы как выражение уже имевшей место, ранее установившейся традиции. Письменные памятники уводят историю тюркских языков только до VII в. н. э., но несомненно, что они фиксируют лишь ее последний отрезок. Такой подход выражается в ши- роко распространившейся и в общем почти всеобщей тенденции считать тюрками гуннов, об этом свидетельствует расхождение между отдельны- ми тюркскими языками, потребовавшее, по-видимому, больше времени,

чем полторы тысячи лет, об этом же говорят диалектные различия меж- ду отдельными памятниками VIII в. в разных районах и высокий уровень грамматической разработанности древнетюркского языка, выразившийся хотя бы в древнетюркском стихосложении ²⁶. Поэтому и можно предпо- лагать, что какие-то народы Центральной Азии говорили на тюркских языках еще в середине I тысячелетия до п. э., и видеть в них предков монголоидных, центральноазиатских по своему антропологическому типу переселенцев в Минусинскую котловину времени таштыкской культуры.

¹ Теплоухов С. А. Опыт классификация древних металлических культур Мину- синского края//Материалы по этнографии. Л., 1929. Т. 4, вып. 2.

² Киселев С. В. Древняя история Южной Сибири // Материалы и исследования по археологии СССР. М., 1949. № 9. Расширенное переиздание: Киселев С. В. Древняя история Южной Сибири. М.; Л., 1951.

³ Кывласов Л. Р. Древнейшее свидетельство об оленеводстве // Сов. этнография.

1952. № 2: Он же. Сырский чаа-тас//Сов. археология. М.. 1955. Т. 24.

⁴ Кывласов Л. Р. Таштыкская эпоха в истории Хакасско-Минусинской котловины. М., 1960.

⁵ Липский А. Н. К вопросу об использовании этнографии для интерпретации ар- хеологических материалов//Сов. этнография. 1966. Ш 1.

⁰ Укажу, напр.: Липский А. Н. Новый вид каменного изваяния из Южной Сиби- ри//Крат, сообщ. Ин-та этнографии АН СССР. 1955. Выи. 59; Он же. Некоторые вопросы таштыкской культуры (II в. до и. э.— IV в. н. э.) в свете сибирской этнографии//Краеведческий сборник. Абакан, 1956. № 1.

⁷ Дебец Г. Ф. Антропологическое исследование погребальных масок таштыкской культуры // Крат, сообщ. о научных работах. Науч.-исслед. ин-та и Музея антро- пологии при МГУ. М., 1941.

⁸ Дебец Г. Ф. Палеоантропология СССР. М.; Л., 1948//Тр. Ин-та этнографии АН СССР. Н. С; Т. 4.

⁹ Алексеев В. П. Материалы по палеоантропологии населения Минусинской кот- ловины времени таштыкской культуры // Крат, сообщ. Ин-та этнографии АН СССР. 1954. Вып. 20.

¹⁰ Алексеев В. П. Палеоантропология Хакасии эпохи железа//Сб. Музея антрополо- гии и этнографии АН СССР. М.; Л., 1961. Т. 20.

¹¹ Залкинд Н. Г. Краниологические материалы из таштыкских и тагарских погре- бений Большого Салбыкского кургана // Сов. антропология. 1959. № 1.

-■Алексеев В. П. Палеоантропология лесных племен Северного Алтая//Крат, со- общ. Ин-та этнографии АН СССР. 1954. Вып. 21.

¹³ Дебец Г. Ф. Еще раз о белокурой расе в Центральной Азии // Сов. Азия. 1931. Кн. 5, 6.

¹⁴ Алексеев В. П. Антропологические данные о локальных различиях тагарской культуры // Первобытная археология Сибири. Л., 1975. Иную антропологическую интерпретацию локальных групп внутри тагарского населения см.: Козинцев А. Г. Антропологический состав и происхождение населения тагарской культуры. Л., 1977.

¹⁵ Последняя сводка: Алексеев В. П. Краткое изложение палеоантропологии Тувы в связи с историческими вопросами // Антропо-экологические исследования в Ту- ве. М., 1984. Там же и библиография предшествующих публикаций.

^!6 Алексеев В. П. Новые данные о европеоидной расе в Центральной Азии//Брон- зовый и железный век Сибири. Новосибирск, 1974.

¹⁷ О кетских топонимах см.: Дульзон А. П. Кетские топонимы Западной Сибири // Учен. зап. Том. пед. ин-та. Томск, 1959. Т. 18; Он же. Кетский язык. Томск, 1968. О самодийских топонимах см.: Он же. Дорусское население Западной Сибири // Вопросы истории Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1961. О индоевропей- ских топонимах см.: Дульзон А. П. Древние топонимы Южной Сибири индоевро- пейского происхождения. М., 1964; Он же. Гидронимический ареал — ман в юж- ной Сибири//Топонимика Востока. М., 1962.

¹³ Молънар Э. Проблемы этногенеза и древней истории венгерского народа // Studia Historica Academiae Scientiarum Hungaricae. Budapest, 1955. N 13.

¹⁹ Кроме обобщающей работы Л. Р. Кызласова, см. также: Кызласов Л. Р. К воп- росу об этногенезе хакасов//Учен. зап. Хакас. Науч.-исслед. Ин-та языка, лите- ратуры и истории. Абакан, 1959. Вып. 7.

²⁸ Долгих Б. О. Обрядовые сооружения нганасан и энцев//Крат. сообщ. Ин-та эт- нографии АН СССР. 1951. Вып. 13.

²¹ Николаев Р. В. Некоторые вопросы^-кетского этногенеза и динлинская проблема// Красноярский край: (Материалы по географии и истории). Красноярск, 1962.

^и Членова И. Л. Памятники переходного карасук-тагарского времени в Минусин- ской котловине // Сов. археология. 1963. № 3; Она же. Происхождение и ранняя история племен тагарской культуры. М., 1967. Обоснованию связей тагарской культуры с синхронными среднеазиатскими культурами посвящена специальная работа: Членова Н. Л. О связях племен Южной Сибири и Средней Азии в скиф- скую эпоху // Доклады и сообщения археологов СССР на VII Международном конгрессе доисториков и протоисториков. М., 1966.

²³ Алексеев В. П. Палеоантропология Алтае-Саянского нагорья эпохи неолита и бронзы//Антропологический сборник, III. М., 1961. (Тр. Ин-та этнографии АН СССР. Н. С; Т. 71).

^2я Совпадение словаря кетского и тибето-бирманских языков частично показали: Bamstedt G. Uber der Ursprung der sogenannten Jenissei — Ostjaken // Journal de la societe finno-ougrienne. 1907. T. 24; Donner K. Beitrage zur Frage nach der Ursp- rung der Jenissei-Ostjaken//Ibid. 1920. Т. XXXVII; Idem. Uber die Jenissei-Ostjaken und ihre Sprachlehre // Ibid. 1930. T. XLIV. О южном происхождении кетов по материалам этнографии см.: Вайнштейн С. И. К вопросу об этногенезе кетов// Крат, сообщ. Ин-та этнографии АН СССР. 1951. Вып. 13; Алексеенко Е. А. Кеты: Историко-этнографические очерки. Л., 1967.

²⁵ См. особенно последние обобщающие работы: Чернецов В. Н. К вопросу о месте и времени формирования уральской общности // Congressus Internationalis Fenno- Ugristarum. Budapest, 1963; Он же. К вопросу о сложении уральского неолита // История, археология и этнография Средней Азии. М., 1968; Он же. Опыт выде- ления этно-культурных ареалов в Северо-Восточной Европе и Северной Азии // Происхождение аборигенов Сибири и их языков. Томск, 1969.

²⁶ Стебле ва И. В. Поэзия тюрков VI—VIII вв. М., 1965.

Происхождение хакасского народа в свете данных антропологии алеоантропологическая ретроспектива

Результаты антропологического исследования современного населения

Обширный материал по антропологии современного населения Хакасской автономной области был собран А. И. Ярхо в 1925 г.¹ Он охватывает все этнические группы хакасов.

Первым этапом расовой диагностики группы является обычно опреде- ление ее места в ряду больших рас человечества — монголоидной, евро- пеоидной и негроидной. Само собой разумеется, что по отношению к территории Советского Союза речь моя«ет идти только о двух первых. А. И. Ярхо отнес хакасов к большой монголоидной расе. Выступая про- тив концепции Г. Е. Грумм-Гржимайло ² о культуртрегерской роли длин- ноголовой европеоидной расы в истории Центральной Азии, он объяснил факт приближения хакасов по отдельным признакам к европеоидным группам, и в частности факт посветления пигментации, по сравнению с классическими монголоидами независимым от европеоидной примеси про- цессом параллельной изменчивости. Однако в дальнейшем концепция А. И. Ярхо встретила возражения, основанные на более полном исполь- зовании палеоантропологических данных и ином понимании генезиса и взаимоотношения типов внутри монголоидной расы³. Вопрос, следова- тельно, нуждается в дальнейшем обсуждении.

Выдвинув принцип таксономической неравноценности расовых при- знаков для выделения расовых категорий, т. е. неодинакового их значе- ния для целей расовой классификации, А. И. Ярхо предложил использо- вать восемь признаков для отделения европеоидных популяций от мон-

галоидных: пигментацию кожи, волос и глаз, форму волос головы, развитие третичного волосяного покрова на лице, т. е. бороды и усов, вы- ступание скул, или, иными словами, горизонтальную профилировку лица, и особенности строения мягких частей глаз — наличие эпикантуса и складки верхнего века. На основании обширных исследований в Восточ- ной Сибири Г. Ф. Дебец дополнил этот список еще тремя признаками: высотой переносья, поперечным профилем спинки носа и ростом бро- вей \ Однако два последних признака отсутствуют в программе А. И. Ярхо. Таким образом, для диагностики хакасских групп в пределах мон- голоидного и европеоидного расовых стволов могут быть использованы девять признаков. Чтобы избежать влияния субъективности оценки от- дельных признаков разными исследователями, для сравнительного сопо- ставления выбраны группы, исследованные самим А. И. Ярхо: тувинцы и алтайцы в качестве типичных представителей монголоидной расы и туркмены-помуты Хорезма, ганджийские тюрки Азербайджана и русские Алтае-Саянского нагорья⁵ в качестве представителей европеоидных групп.

Пигментация. Окраска кожи, определяемая на внутренней поверхно- сти плеча, не фиксировалась А. И. Ярхо при работе в Хорезме и Азер- байджане, поэтому в качестве сравнительных могут быть использованы только материалы по алтайцам, тувинцам и русским. Ниже приводятся средние баллы цвета кожи во всех этих группах в сравнении со всеми группами хакасов. Величина балла возрастает по мере увеличения интен- сивности пигментации. Поэтому большие величины средних баллов гово- рят о более темной коже, малые — о более светлой. Как в этом, так и в других случаях приведены данные по мужчинам.

Алтайцы 1,12(110) Сагайцы 0,99(100)

Тувинцы 1,84(87) Койбалы 1,00(38)

Кызыльцы 1,02(127) Бельтыры 1,12(116)

Качинцы 0,96(200) Русские 0,21(266)

Монголоидные группы, как видно, не характеризуются единством в цвете кожи: тувинцы оказываются значительно темнее алтайцев. С дру- гой стороны, и те и другие резко отличаются от русских, имеющих очень светлую кожу. Средние баллы цвета кожи в хакасских группах почти тождественны тем, который мы имеем у алтайцев. Таким образом, по цвету кожи хакасы сближаются с типичными монголоидными группами, резко отличаясь от русских.

В качестве величины, показывающей интенсивность окраски волос, можно использовать процентное соотношение, отражающее удельный вес темных оттенков волос в сравниваемых группах. Данные о нем в группе туркмен-иомутов отсутствуют.

Алтайцы 98,2(168) Койбалы 89,5(38)

Тувинцы 97,8(93) Бельтыры 88,2(101)

Кызыльцы 90,9(111) Русские 17,5(241)

Качинцы 95,4(196) Тюрки^ ганджийские 96,4(138)

Сагайцы 88,2(85)

Из приведенных данных явствует, что представители большой евро- пеоидной расы резко различаются по цвету волос. Группы, относящиеся к южной ветви европеоидного расового ствола, не уступают в интенсив- ности пигментации волос типичным монголоидам. Наоборот, русские от-

личаются как от монголоидных, так и от европеоидных популяций южно- го происхождения вполне отчетливо.

По этому признаку качинцы близки к тувинцам и алтайцам. Для остальных групп хакасов характерно некоторое, хотя и малозаметное, по- нижение удельного веса темных волос по сравнению с алтайцами и ту- винцами. Оно тем не менее слишком незначительно, чтобы изменить оче- видный вывод о том, что по окраске волос хакасы не выходят за преде- лы вариаций монголоидных типов.

Для характеристики цвета глаз целесообразно, так же как и для ха- рактеристики цвета волос, воспользоваться процентным соотношением, показывающим удельный вес глаз темных оттенков:

Алтайцы 83,4(188) Койбалы 87,8(41)

Тувинцы 80,4(133) Бельтыры 74,6(114)

Кызыльцы 70,4(128) Русские 5,9(303)

Качинцы 79,5(200) Туркмены-иомуты 65,1(106)

Сагайцы 73,6(106) Тюрки ганджийские 13,8(203)

Представители большой европеоидной расы так же неоднородны по этому признаку, как и по цвету волос. Однако самая темноглазая из привлеченных для сравнения групп — туркмены-иомуты заметно уступа- ют в этом отношении тувинцам и алтайцам. Таким образом, интенсив- ность пигментации глаз гораздо более четко дифференцирует европеоид- ные и монголоидные популяции, чем интенсивность окраски волос.

Все хакасские группы попадают по этому признаку в границы ва- риаций монголоидных групп. Правда, кызыльцы, качинцы, сагайцы и бельтыры уступают тувинцам и алтайцам, а койбалы превосходят ту- випцев и алтайцев в концентрации глаз темных оттенков.

Форт волос головы. Поскольку преобладание прямых тугих волос характерно для всех монголоидных групп Северной Азии, процентное со- отношение, отражающее удельный вес индивидуумов с волосами этого типа в группе, может быть использовано для анализа в такой же мере, как и средний балл формы волос, дающий характеристику популяции по этому признаку в целом. Это соотношение распределяется следующим об- разом (определение формы волос в группе туркменов-иомутов А. И. Ярхо не производилось):

Алтайцы 75,8(178) Сагайцы 51,0(102)

Тувинцы 95,4(65) Койбалы 58,5(41)

Кызыльцы 59.2(120) Бельтыры 56,7(63)

Качинцы 56,9(202) Русские 3,4(262) Тюрки ганджийские 2,1(96)

Как видно из приведенных данных, европеоидные группы резко отли- чаются от монголоидных по форме волос. Субъекты с прямыми тугими волосами встречаются в европеоидных популяциях в единичных случаях, тогда как в монголоидных группах они составляют преобладающее боль- шинство. Все хакасские группы отличаются от тувинцев и алтайцев меньшей концентрацией прямых тугих волос. Но последние также не об- разуют однородного массива и вполне определенно различаются. Масштаб различий между тувинцами и алтайцами даже больше, чем между ал- тайцами и хакасскими группами. Таким образом, хотя хакасы и харак- теризуются известными отличиями от алтайцев и тувинцев в концентра- ции волос типичной для сибирских монголоидов формы, абсолютная ве-

личина разницы слишком незначительна, чтобы сделать вывод о наличии у них европеоидной примеси. Однако при обнаружении аналогичных сдвигов по другим признакам вопрос потребует специального рассмотре- ния.

Ниже приводится распределение среднего балла формы волос в рас- сматриваемых группах. Прямые волосы, как тугие, так и мягкие, обозна- чаются в антропологической методике баллом 1, широковолнистые — баллом 2, узковолнистые — баллом 3 и курчавые — баллом 4. Таким об- разом, чем меньше величина среднего балла, тем больше концентрация индивидуумов с прямыми волосами и наоборот.

Алтайцы 1,06(178) Сагайцы 1,12(102)

Тувинцы 1,00(65) Койбалы 1,00(41)

Кызыльцы 1,08(120) Бельтыры 1,06(63)

Качинцы 1,06(202) Русские 1,15(262)

Тюрки ганджийские 1,81(96)

Вариации среднего балла формы волос не полностью соответствуют степени концентрации прямых тугих волос. Так, заметно различаясь по величине процента прямых тугих волос, алтайцы и качинцы, тувинцы и койбалы имеют одинаковый средний балл, получающийся за счет урав- нивания в балловой характеристике прямых тугих и прямых мягких во- лос. Резкие различия в степени жесткости прямых волос между русски- ми и монголоидными группами стираются, хотя и не окончательно, при сравнении по среднему баллу. Все же и при этом приеме сопоставления все хакасские группы, кроме сагайцев, сближаются с алтайцами и тувин- цами. Сагайцы занимают место, промежуточное между остальными ха- касскими группами и русскими.

Развитие третичного волосяного покрова на лице. Развитие третичпо- го волосяного покрова на лице, т. е. волосяного покрова, развивающего- ся при наступлении половой зрелости, определяется интенсивностью ро- ста бороды. Она фиксируется пятью баллами, возрастание которых от- ражает возрастание интенсивности роста.

Алтайцы 1,42(158) Койбалы 1,61(28)

Тувинцы 1,17(101) Бельтыры 1,43(98)

Кызыльцы 1,41(104) Русские 2,91(225)

Качинцы 1,36(154) Туркмены-иомуты 3,38(79)

Сагайцы 1,59(73) Тюрки ганджийские 3,38(198)

Все рассматриваемые группы образуют последовательный ряд от ту- винцев до ганджийских тюрков. Граница между минимальными и макси- мальными величинами этого ряда проходит вполне отчетливо и совпада- ет с границей больших расовых категорий. Все хакасские группы имеют приблизительно ту же величину среднего балла роста бороды, что и ал- тайцы. Сагайцы и койбалы несколько приближаются к представителям европеоидной расы, особенно в сравнении с тувинцами. Однако величи- на различий меньше, чем менаду туркменами-иомутами и ганджийскими тюрками, т. е. между группами, принадлежащими к единому расовому типу — южной ветви европеоидной расы. Таким образом, некоторое уси- ление роста бороды у хакасов по сравнению с тувинцами, так же как и сдвиги изменчивости отдельных признаков в некоторых предыдущих слу- чаях, не может безоговорочно трактоваться в качестве показателя евро- пеоидной примеси.

Горизонтальная профилировка лица. Возрастание среднего балла го- ризонтальной профилировки лица говорит об увеличении в группе числа вариантов с сильно профилированным в горизонтальной плоскости лицом.

Алтайцы 1,11(145) Койбалы 1,68(41)

Тувинцы 1,10(124) Бельтыры 1,87(105)

Кызыльцы 1,58(128) Русские 2,31(91)

Качинцы 1,67(206) Туркмены-иомуты 2,14(107)

Сагайцы 1,91(118) Тюрки ганджийские 2,39(221)

Алтайцы и тувинцы резко отличаются от остальных групп чрезвычай- но плоским лицом. Противоположный полюс занимают европеоидные группы — русские, туркмены-иомуты и ганджнйскпе тюрки. Промежуточ- ное положение хакасов по этому признаку впервые позволяет поставить на реальную почву вопрос о наличии у них европеоидной примеси. На- личие такой примеси именно вследствие направления изменчивости это- го признака не смог полностью исключить и А. И. Ярхо, несмотря на об- щий характер своей концепции ⁶.

Монголоидные особенности в строении глаз. Как известно, монголо- идные популяции отличаются от европеоидных большим процентом субъ- ектов с наличием эпикантуса, т. е. складки во внутреннем углу глаза, прикрывающей слезный бугорок, и сильным развитием складки верхнего века.

Ниже следует распределение процента наличия эпикантуса:

Алтайцы 47,6(193) Койбалы 63,4(41)

Тувинцы 47,0(117) Бельтыры 29,6(115)

Кызыльцы 35,7 (115) Русские 0,4(275)

Сагайцы 32,7(101) Туркмены-иомуты 6,6(106)

Качинцы 48,6(183) Тюрки ганджийские 0,9(229)

Частота наличия эпикантуса колеблется в довольно широких преде- лах. Хакасы в среднем близки к тувинцам и алтайцам. Бельтыры и са- гайцы отличаются от них, приближаются к показателям европеоидной расы, койбалы — наоборот. Однако все они вполне отчетливо дифферен- цируются от европеоидных групп.

Процент наличия складки верхнего века в общем повторяет картину распределения эпикантуса:

АлтаЁны 97,3(193) Койбалы 92,7(41)

Тувинцы 100.0 (Н7) Бельтыры 87,0(115)

Кызыльцы 96,5 (115) Русские 20,7(275)

Качинцы 95,1(183) Туркмены-иомуты 67,0(106)

Сагайцы 87,6(101) Тюрки ганджийские 32.8(229)

Европеоидные группы, характеризуясь довольно значительной вариа- бельностью, имеют вполне определенные отличия от монголоидных. Ха- касы в общем не отделяются от тувинцев и алтайцев. Отличия сагайцев и бельтыров от остальных хакасских групп незначительны и намного, меньше различий, существующих между русскими и ганджийскпми тюр- ками, с одной стороны, и туркменами-иомутами — с другой. Вариации этого признака не дают, следовательно, основания для суждения о на- личии европеоидной примеси в составе хакасов.

Наблюдения, полученные при рассмотрении процента наличия склад- :ки верхнего века, могут быть дополнены определением степени ее раз-

вития. Она фиксируется во внутреннем, среднем и внешнем отделах бал- лами. Начнем анализ с рассмотрения среднего балла развития складки на внутренней стороне века:

Алтайцы 1,76(198) Койбалы 0.88(44)

Тувинцы 1,57(117) Бельтыры 0,47(115)

Кызыльцы 1,18(115) Русские 0.08(275)

Качинцы 1,40(183) Туркмены-иомуты 0,48(106)