Некоторые перспективы дальнейших исследований

Из предыдущего раздела ясно видно, что автор, исходя из анализа антропологических материалов, придает решающее значение местному, кавказскому субстрату в этногенезе осетинского народа и считает вто- ричными, неисходными и непзначальными иранские элементы в его культуре и его ираноязычность. В пользу такой гипотезы можно было бы привести результаты изучения осетинского языка, выявляющего в нем местный, кавказский компонент (исследования В. И. Абаева), наличие на территории Осетии топонимики, необъяснимой из иранских языков (исследования А. Д. Цагаевой), общекавказские элементы в народном жилище горных районов Осетии (работы М. И. Джандиери, Г. И. Ле- жава и Н. Ф. Такоевой), археологические материалы, с помощью кото- рых можно проследить преемственность материальной культуры в Осе- тии вплоть до эпохи бронзы (многолетние исследования Е. И. Крупно- ва и В. А. Кузнецова), наконец, отдельные совпадения мотивов осетинского народного искусства с грузинским (работы многих авторов — Б. А. Алборова, К. А. Берладиной, В. И. Долидзе, П. Б. Мамулова). Однако все эти данные сознательно. оставлены без рассмотрения, так

как на сессии, посвященной комплексному обсуждению проблемы про- исхождения осетинского народа, они исчерпывающе представлены в дру- гих докладах. Автор видит свою задачу в более полном суммировании антропологических данных применительно к проблеме осетинского этно- генеза и поэтому остановится в заключение на том, что должно быть еще сделано в области антропологии Осетии и смежных районов.

Предыдущий обзор палеоантропологии Осетии показал, что сколько- нибудь многочисленный палеоантропологический материал из Северной Осетии мы имеем только по средневековому населению, да и то больше равнинных областей, а не высокогорных ущелий. Могильники эпохи бронзы и раннего железа дали пока единичные черепа или очень не- многочисленные серии, непригодные для обстоятельного анализа и исключающие возможность однозначного решения тех или иных вопро- сов генезиса и истории антропологических типов. Что касается терри- тории Южной Осетии, то она, несмотря на интенсивно разворачиваю- щиеся археологические исследования (в первую очередь нужно назвать работы Б. В. Техова), представляет собой пока «белое пятно» в палео- антропологическом отношении. Заполнение этого большого пробела, на- копление палеоантропологических материалов по древнейшему населе- нию Северной и Южной Осетии, по средневековому населению Южной Осетии и горных районов Северной Осетии — насущная задача палео- антропологии и археологии Кавказа, от успешного решения которой за- висит эффективность использования антропологических данных в разра- ботке этногенетических проблем.

Палеоантропологический материал накапливается чаще всего медлен- но, в ходе многолетних археологических исследований. Между тем мате- риалы по антропологии современного населения собираются обычно планомерно, регулярными экспедициями, которые могут строго плани- роваться. Организация таких экспедиций также насущная задача антропологии Кавказа в целом и Осетии в частности, настоятельная не- обходимость ближайших лет, так как в уже собранных данных по со- временному населению все еще много пробелов, а в целом ряде аспек- тов они односторонпи и отстают от современного уровня требований, несмотря на то что были собраны 10—12 лет назад. Поэтому речь долж- на идти как о расширении географии антропологических исследований в Осетии и соседних районах, так и о значительном пополнении про- граммы исследований. Расширение географии — это охват антропологи- ческими измерениями коренных жителей всех основных ущелий как Северной, так и Южной Осетии, чтобы каждое ущелье было представ- лено в наших данных двумя-тремя изученными группами. Совершенно естественно, что для полноценного анализа собранных материалов пона- добятся одновременно собранные данные по ближайшим соседям осе- тин — ингушам и чеченцам, кабардинцам, балкарцам и карачаевцам, тушинам, хевсурам, мтиулам и гудамакарцам, пшавам, рачинцам. Рас- ширение программы антропологических обследований связано как с возможностью использования некоторых традиционных методов, пока еще не применявшихся на Кавказе при полевых исследованиях или применявшихся лишь в малой степени, так и с появлением новых ме- тодов. На протяжении последних десятилетий большие успехи сделала дерматоглифика, т. е. изучение пальцевых узоров и ладонных линий человека, а также область, которая особенно бурно развивается сейчас и которую можно назвать физиологической антропологией. К ней отно- сятся изучение групп крови у разных рас и народов, белков сыворотки

и типов гемоглобина, определение других физиологических показате- лей — биохимии слюны, двигательных реакций и т. д. По всем этим показателям обнаруживаются вполне четкие различия как между наро- дами, так и между представителями разных антропологических типов, а следовательно, они могут быть использованы в этногенетической ис- следовании с такой же убедительностью и эффективностью, с какой используются в нем результаты изучения строения мягких тканей лица. Сбор таких данных даст возможность значительно обогатить нашу ин- формацию о физических признаках осетинского народа, основных при- чинах их изменений и этапах формирования и, таким образом, внесет много новых деталей в ту картину этногенеза осетин, которая сейчас обрисовывается на основании антропологических материалов. В случае организации постоянно действующей экспедиции, которая работала бы на протяжении летних месяцев каждого полевого сезона, сбор этих дан- ных можно было бы осуществить за три года.