6 В. П. Алексеев

161

Как мы видим, возможности диахронного сравнения собственно этно- графических материалов очень ограниченны. Поэтому в попытках рекон- струкции этнографических явлений прошлого этнографы-специалисты прибегают охотно, как уже упоминалось, к данным смежных дисциплин. Но их привлечение выходит за рамки диахронного сравнения в этногра- фии, о котором идет речь.

Влияние географической среды на этнографические явления

Выше уже говорилось о концепции, признающей значительное влияние географических условий, в которых проживает народ, на его хозяйство и культуру и вылившейся в представление о хозяйственно-культурных типах и антропогеоценозах. Да и теоретически, даже если отказаться от положений географического детерминизма, проявлявшихся в разных фор- мах в науке о культуре на протяжении двух столетий ", трудно пред- ставить себе полную автономность культурного развития от географиче- ской среды не только на ранних, но и на поздних этапах истории чело- вечества. Конкретные формы такого влияния географической среды на хозяйство и культуру, естественно, очень многообразны, сложны и не до конца выявлены до сих пор⁴⁸.

Некоторые аспекты этого влияния, однако, очевидны и отмечены в исследованиях по хозяйственно-культурной типологии. Характер ланд- шафта не может не определять направление хозяйства, а господствую- щие в пределах обжитой человеческим коллективом элементарной ланд- шафтной единицы благоприятные или неблагоприятные для него усло- вия — интенсивность хозяйственной деятельности. В учении об агроценозах разработана система энергетической характеристики интен- сивности хозяйственной деятельности⁴⁹, к сожалению использованная пока только при анализе высокоразвитого сельского хозяйства. Единое направление хозяйственной деятельности создает предпосылки для про- изводства сходного хозяйственного инвентаря. Многие ландшафтные осо- бенности (климат, наличие строительных материалов) вместе с характе- ром хозяйства (оседлым, полукочевым, кочевым) определяют в каких-то пределах конструкцию жилищ и тип одежды.

Связи надстроечных явлений с географической средой и хозяйствен- ной активностью еще сложнее и разнообразнее, но и в сфере надстройки можно заметить какие-то отражения географических условий жизни и направления деятельности людей. Нацеленная на животных магия охотников и скотоводов, ритуализация земледельческого календаря и аграрная магия земледельцев являются тому примером. В сфере искус- ства, как бы оно ни было стилизовано (а факторы формирования стиля хотя и остаются недостаточно изученными, но, по-видимому, в свою оче- редь, включают какие-то воздействия среды), отражается набор живот- ных, составляющих предмет разведения или охоты. В земледельческих обществах изобразительное искусство обычно еще больше стилизовано, значительное место в нем занимает растительный орнамент. Многочис- ленные и убедительные примеры тому, как сходные культурные явления образуются на основе культурных комплексов разного этнического проис- хождения вследствие приспособления к сходным условиям географиче- ской среды, сосредоточены в ранее упомянутых работах, посвящен- ных хозяйственно-культурной типологии.

Какой вывод, важный для нашей темы, вытекает из всего только что

сказанного? Многосторонние связи культуры с географической средой, не всегда доступные конкретному учету, особенно по отношению к древ- ним эпохам, вводят во временную динамику этнографических явле- ний дополнительный фактор изменений и тем еще больше затрудняют диахронное сравнение и оценку его результатов: внутренние тенденции развития этнографических явлений и влияние на них географической среды, опосредованное направлением хозяйственной деятельности, столь тесно переплетены, что разграничить их в каждом конкретном случае практически оказывается невозможным. В самом деле, эти внутренние тенденции развития могут быть замечены только при сравнении рядов хронологически разновременных фактов, а при таком диахронном сравне- нии непосредственное влияние среды невозможно ни исключить, ни учесть сколько-нибудь полно.