Произведения и творческие замыслы 1897 – 1900 годов Произведения

Чоботы. Обработка украинской народной песни для смешанного хора a cappella.

Начало апреля 1898 года⁶⁷.

Пьеса-фантазия / «Morceau de Fantaisie» для фортепиано, g-moll.

«11 января 1899 г.»⁶⁸.

Фугетта для фортепиано, F-dur.

«4 февраля 1899 г.»⁶⁹.

Шуточный романс «Икалось ли тебе, Наташа». Слова П.А. Вяземского с изменениями, привнесенными С.В. Рахманиновым.

Лето 1899 года.

Посвящен Н. А. Сатиной⁷⁰.

Пантелей-целитель для смешанного хора a cappella. Слова А. Толстого.

Лето 1899 года⁷¹.

Судьба. Романс-монолог. Ор. 21, № 1. Слова А. Апухтина.

Посвящен Ф.И. Шаляпину.

Лето 1899 года – «18 февраля 1890 года»⁷².

Менуэт. Из сюиты Ж. Бизе «Арлезианка».

Транскрипция для фортепиано С.В. Рахманинова.

«13 сентября 1900»⁷³.

Ночь. Романс. Слова Д .Ратгауза.

«1900»⁷⁴.

Вторая сюита / 2 ^me Suite для двух фортепиано в 4 руки. Ор. 17.

1. Вступление / Introduction

2. Вальс / Valse

3. Романс / Romance

4. Тарантелла / Tarantelle

1900 – апрель 1901 года.

Посвящена А.Б. Гольденвейзеру⁷⁵.

Творческие замыслы

Симфония

Эскиз.

«5-го апреля 1897 г.»⁷⁶.

Литургия святого Иоанна Златоуста. Ор. 31.

Первое упоминание о произведении 30 июня 1897 года⁷⁷.

Второй концерт для фортепиано с оркестром, c-moll. Ор 18.

Посвящен Н. Далю.

Первые упоминания о Втором концерте относятся к июню и августу1898 года⁷⁸.

Ричард II.

Весна 1898 года.

Неосуществленный замысел оперы по трагедии Шекспира⁷⁹.

Франческа да Римини. Опера. Ор. 25.

Либретто М.И. Чайковского на сюжет Данте.

Начало работы – август 1898 года⁸⁰.

Прелюдия d-moll для фортепиано. Ор. 23, № 3

Эскиз. 1899 год⁸¹.

В.И. Антипов. Творчество С.В. Рахманинова в 1901 – 1910-е годы. Становление Личности. // Музыка в современном мире: наука, педагогика, исполнительство: тезисы V международной научно-практической конференции, 25 января 2009 г. / Тамбовский гос. муз.-пед. ин-т им. С.В. Рахманинова. – Тамбов, 2009. – С. 20-43.

Творчество с.В. Рахманинова в 1901 – 1910-е годы. Становление Личности

Период, относящийся к 1901-1910 годам жизни и творчества С. Рахманинова, определяется в монографиях о композиторе как время подлинного расцвета его художественного дарования. Обычно называются действительно общепризнанные шедевры, созданные в эти годы: кантата «Весна», 24 прелюдии для фортепиано, Вторая симфония, Симфоническая поэма «Остров мертвых», Третий концерт для фортепиано с оркестром.

Однако, именно к данному периоду относится целый ряд сочинений, не получивших признания не только при жизни композитора, но до настоящего не пользующихся широкой известностью, а некоторые до сих пор имеют негативную оценку в книгах и научных трудах. Лишь сравнительно небольшой круг музыкантов и знатоков творчества С. Рахманинова по достоинству оценивает такие гениальные произведения как Соната для фортепиано и виолончели, оперы «Скупой рыцарь» и «Франческа да Римини». Что же касается двух фортепианных опусов – Вариаций на тему Шопена, ор. 22 и Первой сонаты («Фауст»), ор. 28, – то до последнего времени в монографиях было почти устоявшейся нормой относить их к творческим неудачам: данная критика «подтверждается» и чрезвычайно редкими обращениями к ним со стороны исполнителей.

Причины недооценки отдельных произведений 1901-1910 годов носят как внешний, так и глубинный, внутренний характер. Отчасти, непонимание обусловлено некоторой косностью, а иногда простым нежеланием исполнителей и музыковедов принимать наследие композитора во всем его жанровом и стилистическом многообразии.

С другой стороны, некоторые сочинения С. Рахманинова, относящиеся к разным периодам творчества, по настоящему были оценены лишь сравнительно в недавнее время (в том числе, Литургия св. Иоанна Златоуста, Вторая соната для фортепиано, ор. 36). В данной связи становится совершенно очевидным, что вопреки распространенному мнению, музыка С. Рахманинова отнюдь не легка и не так доступна для ее восприятия и подлинного понимания. Например, понадобились целые десятилетия для окончательного утверждения на концертной эстраде такого ныне общепризнанного шедевра как Вторая соната ор. 36 (до 1980-х годов исполнения ее были буквально единичны). Упомянутые фортепианные сочинения – Вариации на тему Шопена, Первая соната («Фауст»), – несомненно, также найдут своих достойных исполнителей и, наконец, станут общепризнанным достоянием для слушателей. По поводу указанных произведений необходимо указать на доступность их лишь по последним, сильно сокращенным, а подчас и «деформированным» редакциям, отнюдь не отражающим подлинную первоначальную авторскую волю. Издание Вариаций на тему Шопена и Первой сонаты («Фауст») как и других опусов композитора во всей совокупности редакций и вариантов в рамках выходящего ныне Полного академического собрания сочинений С. Рахманинова, безусловно, сыграет важнейшую положительную роль в их дальнейшей исполнительской судьбе и повлечет достойные музыковедческие интерпретации⁸².

Возвращаясь к рассматриваемому периоду 1901-1910-х годов творчества С. Рахманинова, обратим внимание на крайне негативные отклики в критических статьях по поводу целого ряда его произведений. Порой эти отзывы не только не уступали по резкости и безапелляционности тона статьям предыдущего десятилетия (в том числе, посвященным Первой симфонии, ор. 13), но нередко «превосходили» их в данном отношении. Однако реакция композитора оставалась на этот раз совершено неизменной: ее можно охарактеризовать как полное равнодушие к критике, обусловленное внутренней убежденностью в правоте и истинности своей художественной веры. В данном отношении отнюдь не следует слишком буквально понимать и встречающиеся в его письмах или воспоминаниях моменты авторской неуверенности или «самокритики». Творческая закалка, пройденная С. Рахманиновым в предыдущее десятилетие, во многом определила стойкий и непоколебимый характер его неповторимой человеческой личности. И даже в тех случаях, когда он все же вынужден был идти на некоторые творческие компромиссы – например, в отношении редактирования и сокращения истинно грандиозных масштабов первых редакций своих произведений – сами же авторские рукописи говорят об обратном. Несмотря на определенные трудности расшифровки ранних фрагментов, исправления делались композитором таким образом, чтобы со временем задача восстановления или реконструкция первых редакций и вариантов, в принципе, была бы вполне возможной.

Истинный гений и великий художник, С. Рахманинов, конечно же, рассматривал свои произведения как наследие для будущих поколений, и именно будущему предстояло охватить подлинные масштабы и осознать непреходящее значение его творчества. Что же касается стоической реакции композитора на непрекращающуюся критику в адрес его сочинений, то, очевидно, он относился к ней согласно известным словам древнегреческого мыслителя:

«Мудрее всего – время, ибо оно раскрывает все»⁸³.

Это время для понимания подлинного величия и истинных масштабов творчества С. Рахманинова, бесспорно, сейчас наступило.