Геополитика неоконсерваторов

Победа Запада в «холодной войне», сложившаяся однополярность и триумф западной цивилизации в самих США осмыслись по-разному. Одну из версий такого осмысления мы встречаем в идейном течении американских неоконсерваторов, которые считаются в США ультраправым направлением консерватизма и являются последователями философа Лео Штрауса[348]. Неоконсерваторы рассуждали в терминах «силы», «врага», «господства» и т.д. А значит, для того, чтобы консолидировать общество, была нужна внешняя угроза. С развалом Советского Союза было необходимо срочно заменить его другим врагом, которым стал ислам. Неоконсерваторы призывают к увеличению военного бюджета Америки «для защиты роли Америки, как мировой опоры». Теория американского главенства не оставляет шансов многополярному  миру. Через прочное установление повсюду своих законов главенствующая сила может сохранять свою господствующую над миром позицию. Это называется «мировой гегемонией», которую сами неоконсерваторы предлагают называть «благой гегемонией»[349] («benevolent hegemony»).

Неоконсерваторы стали влиятельной силой в американской политической жизни в 80-е годы, а пиком их влияния на американскую и международную политику стало избрание президентом США Джорджа Буша-младшего в 2000 году.

Неоконсерваторы осмыслили однополярный момент в терминах «империи». С их точки зрения, США в ходе своей истории шли планомерно к мировой гегемонии, и когда пал последний по счету глобальный конкурент (СССР и с ним социалистический лагерь), они достигли поставленной изначальной задачи и получили в руки бразды управления миром. В августе 1996 года неоконсерваторы Кристол и Кейган опубликовали в журнале «Foreign Affairs» статью, в которой говорится: «Сегодня, когда, возможно, империя зла уже побеждена, Америка должна стремиться проводить наилучшее американское руководство, поскольку ранее у Америки не было такого золотого шанса для того, чтобы распространять демократию и свободные рынки за пределами страны. Ранее положение американцев не было настолько превосходным, как сегодня. Таким образом, соответствующей целью Соединенных Штатов должна быть защита этого главенства в меру всех сил и на протяжении самого длительного периода, который возможен».[350]

Один из теоретиков неоконсерватизма Лоуренс Уэнс писал по этому поводу: «Ничто, однако, не сравнивается с американской глобальной империей. То, что делает американскую гегемонию уникальной, так это то, что её могущество заключается не в контроле над большими континентальными массивами или центрами сосредоточения населения, а в глобальном присутствии, в отличие от любой другой империи в истории. Американская глобальная империя – империя, которой Александр Великий, Цезарь Август, Чингисхан, Сулейман Великолепный, Юстиниан, и Король Джордж V гордились бы»[351].

Осмысление новой архитектуры мира и системы международных отношений в терминах глобальной и планетарной американской империи не могло не влиять на методы проведения в жизнь американских стратегических планов. Упоенные победой, американцы подчас начинали вести себя бесцеремонно. Неоконсерваторы открыто воспевали американскую гегемонию[352]. Они же  возвели либеральную капиталистическую идеологию в статус неоспоримой догмы, а американское господство, американскую империю провозгласили наилучшей и совершеннейшей из политических систем и оптимальным устройством новой системы международных отношений.

Неоконсерваторы придали американской политике 90-х довольно агрессивный стиль. Отождествив национальные интересы США с «благом» для всего человечества, они породили своими руками сильную оппозицию и волну протестов как в Америке[353], так и в других частях Света.