Российская стратификация

В советское время система социальной стратификации советского общества выглядела следующим образом.

Правящие классы

Партийно-политические и государственные руководители

Правящая партийно-государственная административная и военная элита, ответственные работники аппарата государственного и политического управления, руководители армии, МВД, КГБ, директора и руководители крупных госпредприятий и учреждений.

Высший слой интеллигенции (ученые, лица свободных профессий, церковные иерархи), - их отличало наличие привилегий и отсутствие реальной власти и влияния.

Передаточные слои

Руководители и функционеры среднего и низшего уровня, ответственные работники торговли и бытового обслуживания

Рабочая аристократия – передовики и ударники производства, члены КПСС; - большие привилегии и официально высокий престиж; олицетворение «декоративной» демократии

Исполнительные слои

Основной отряд интеллигенции (управленцы среднего звена, руководители небольших предприятий, научные и научно-педагогические работники, офицеры).

«Белые воротнички» - служащие без высшего образования

Преуспевающие крестьяне образцовых колхозов

Рабочие средней и низкой квалификации

Крестьяне средних и слабых хозяйств

Иждивенцы

Учащиеся, пенсионеры и т.д.

«Парии»

Деклассированные элементы

Заключенные

Переходные процессы привели к разрушению или серьезным структурным изменениям социально-классовой иерархии. Самой характерной чертой переходного периода являлась слабая структурированность общества, внутренняя социальная неоднородность «привычных» категорий вроде рабочих и крестьян, специалистов с высшим образованием, а также такие глобальные изменения в социальной структуре как тотальная маргинализация и блокирование процесса формирования среднего класса.

Само понятие «маргинализация» сопрягается с такими неравнозначными понятиями, как «переходность», «промежуточность» и «периферийность». При затягивании на долгое время «перехода» из одной группы в другую образуются стабильно-«промежуточные» группы, не связанные с процессом социальной мобильности, а занимающие и осваивающие определенные, «промежуточные» же «экологические ниши» между слоями, группами и классами. Нисходящая социальная мобильность, доведенная до логического конца, образует периферийные группы, балансирующие «на краю» производственного процесса и социальной структуры, а также группы, находящиеся за границами самой дальней социально-экономической периферии, то есть за пределами общества – это фракция люмпенизированных маргиналов.

О маргиналах

Само понятие маргинальности было введено Р.Парком в 1928 году в статье «Человеческая миграция и маргинальный человек» для обозначения положения индивидов, находящихся на границе двух различных, конфликтующих между собой жизненных укладов, культур, народов, рас.

Российский социолог И.П.Попова предложила в 1996 году развернутое определение маргинальности. Маргинальность – это состояние групп и индивидов в ситуации, которая вынуждает их под влиянием внешних факторов, связанных с резким социально-экономическим и социокультурным переструктурированием общества в целом, изменять свое социальное положение и приводит к существенному изменению или к утрате прежнего социального статуса, социальных связей, социальной среды, а также системы ценностных ориентаций.

Справедливость данного определения не должна помешать нам увидеть и другого: оно имеет характер слишком специфического, отнесенного к периоду системного кризиса социальной структуры. Маргинальность, вероятно, имеет место и в более спокойных ситуациях; она не только «вызывается» различными «неожиданными» обстоятельствами, но и «легитимизирована» жизненным укладом некоторых людей и социальных групп. В первом случае маргинальность не имеет добровольного характера, люди превращаются в маргиналов, сами того не делая. Маргинальность другого рода существует и во вполне стабильно-структурированных обществах и может иметь характер как добровольной, так и вынужденной.

Иногда существование маргинальности социальных субъектов объясняют наличием нормативно-ценностного и культурного плюрализма в обществе, а также феноменом различных референтных групп, влияющих на выбор поведенческих и психокультурных предпочтений индивида. Состояние маргинальности в этом случае может переживать каждый человек.

Структурная маргинальность означает выключение индивида из системы общественного разделения труда, деклассирование, распад трудовой мотивации и морали.

Последствия:

1. ослабление социальных, родственных и семейных связей

2. возникает чувство враждебности индивиду общества и других людей

3. возрастает стихийный адаптивный индивидуализм, нравственная глухота, эмоциональная тупость, черствость, одиночество, чувство ненужности, постоянный стресс (разрушение моральной мотивации)

4. отрицаются все общественные институты, любые виды организованности, возникают крайние формы социальной нетерпимости

5. На первый план выходят внеморальная мотивация: утилитаристская, конформистская, а зачастую примитивно-гедонистическая

Основными чертами нового классогенеза в современной России являются:

1. Нечёткость, расплывчатость, «смазанность» социальных границ, взаимоналожение и взаимопереходность большинства социальных образований, несущих на себе малосовместимые социальные и социально-психологические характеристики.

2. Отсутствие внутреннего единства, сколько-нибудь одинакового понимания общих интересов, фрагментарность всех вновь возникающих классов и групп, доходящая до их внутренней поляризации

3. Криминальный характер классообразования, возносящий «наверх» паразитарные, асоциально-деструктивные группы и топящий, люмпенизирующий группы, необходимые для воспроизводства общества как целостного организма. При наличии государственной власти и превращении формально-правовых норм в фантом действует «нелегитимное право», основанное на силе (вооруженных банд, теневых аппаратных связей, того и другого вместе).

4. Криминальные социальные структуры стали в России не болезненным наростом (как в США), не раковой опухолью (Колумбия), но всеохватывающей, сердцевинной в системе общественных отношений. Вульгарная уголовщина идущая «снизу», с небывалой скоростью захватывала и подчиняла себе все сферы жизни общества, напрямую смыкаясь с уголовщиной «верхушечной», политической. Происходила тотальная институционализация уголовщины, пронизывающая своей жестокой и по-своему стройной структурой всю аморфно-рыхлую социально-экономическую и политическую материю «легального» общества.

5. Источником энергии для криминальных механизмов классогенеза являлась система государственной редистрибуции, которую её главный носитель – аппаратная номенклатура – стремилась сохранить, облекая перераспределение продукта «по вертикали» в новые – «экономические» формы (льготные кредиты, лицензии, квтоы). Сами процессы перехода государственной собственности в частные руки и дальнейшее её функционирование имеют характер не права, равного для всех субъектов, но привилегии.

6. Социальную фрустрацию психологически усиливали целый ряд факторов, в том числе эпатажное поведение членов новой элиты. Агрессивная реклама дорогостоящих товаров, засилье «китча» и «гламура» в культуре.

7. Люмпенизация потенциального среднего класса.

Опрос «Ромира» (осень 2004 года). Опрошено более 15 тысяч человек в 408 населенных пунктах. В анкете около 200 вопросов.

Авторы постарались найти ответы на следующие вопросы:

Какие социальные слои присутствуют сегодня в российской обществе?

Каковы они по размерам и насколько они адаптировались к жизни?

Какие ценности сегодня разделяют, а какие объединяют общество?

Благодаря действию каких структурных факторов формируется материальный достаток?

И другие вопросы.

При построении иерархии исследователи выбрали четыре показателя:

1. Заявленный уровень личного дохода.

2. Наличие знаковых предметов, характеризующих материальное качество жизни.

3. Степень адаптированности к рынку (по числу сказавших, что им будет трудно найти работу в случае потери нынешней).

4. Психологическую приспособленность к рынку.

Слои: