6.9. О психодинамике истерических неврозов

Изначальные детские трагедии, которые заново или повторно мобилизу­ются в случае истерических невротических характеров или при симптомати­ческих неврозах, являются результатом инцестуальных желаний обладания и связанной с ними враждебностью в отношении соперника. Ситуация характе­ризуется тем, что эдиповы объекты нельзя оставить в покое, так как это было бы также отказом от сексуального удовлетворения. Так появляется вина, кото­рая является особенно тяжелой потому, что означает нарушение табу на ин­цест, нарушение запрета на эндогамию. Здесь проявляется регрессия не только на нижележащие уровни развития, но и на фаллическую стадию; в значитель­ной мере происходит отказ от сексуальности, чтобы не нужно было отказы­ваться от исходного объекта сексуального вожделения. Наряду с инцестуаль­ной виной играет роль страх кастрации и - у девочек - страх генитального уве­чья и лишения пениса.

Инсценированная здесь трехсторонняя игра отношений определяется совер­шенно особенным способом через идентификацию. Речь идет о том виде иден­тификации, который Фрейд описал в связи с переработкой эдипова комплекса; он приводит к частичным идентификациям с родительскими объектами, к иден­тификациям с ограничениями: с одной стороны, нужно вести себя так, как отец и мать, с другой стороны, определенные вещи, которые делают отец и мать (свя­занные с выражением сексуальности), в этих отношениях нельзя делать. Но это именно те инцестуальные желания, от которых ребенок часто не может отказать­ся, которые он пытается скорее не допустить до осознания с помощью вытесне­ния, чтобы избежать переживаний, связанных с непереносимыми аффектами.

– 143 –

Следующие затем идентификации относятся к поведению эдипова объекта в це­лом, особенно к его ролям, и ведут в дальнейшем к определенному виду подра­жания (в выборе профессии, выборе партнера и даже в выборе симптоматики). Это означает сильную фиксацию на объектах и на изначально сложившейся струк­туре отношений с ними - страстного вожделения одного и враждебного отказа от другого - с изменяющимся распределением ролей.

Названные травмы могут ремобилизовываться, например, при выборе парт­нера: когда этот выбор ориентирован на модель исходного объекта и связан с относящимися к этому фантазиями отношений, происходит разочарование. Ремобилизация может произойти и тогда, когда на основании неправильно по­нятого сексуализированного поведения такого больного его партнер доходит до сексуальных действий, поскольку чувствует себя вправе сделать это. Пуско­вым также может быть переживание успеха в плане исходной инцестуализиро­ванной борьбы с соперниками, то есть удавшееся завоевание соответствующе­го актуального объекта через исключение соперника или соперницы, которое имеет следствием интенсивное переживание вины, как это было представлено Ибсеном и прокомментировано Фрейдом (ПСС X, 1915, с. 381) с последую­щей потерей защиты от инцестуальных желаний.

Фиксация на трехсторонней эдиповой структуре отношений, пребывание в привязанности к обоим эдиповым объектам, позволяет сделать успешный шаг в построении жизни вне сексуальной сферы (например, завершение школьно­го или профессионального образования); это дает возможность перенести ис­ходную катастрофу.

Преследуемые здесь варианты развития влечений реализуются в регрес­сии на фаллическую или фаллическо-нарциссическую ступень. Генитальное возбуждение преодолевает опасную инцестуальную отметку за счет того, что оно служит в первую очередь нарциссическо-фаллическому развертыванию внешнего блеска, эксгибиционистскому предложению собственной привлека­тельности, эротизации отношений под влиянием отключения сексуального по­ведения. Однако при такой ориентации заново проявляются зависть к пенису и страх кастрации (зависть к пенису понимается как совершённая кастрация, как нечто плохое, что уже произошло в прошлом). Зависть к пенису может быть переработана различным образом, например, через фантазии мести в форме кастрации или обладания пенисом. Страх кастрации может быть проработан так, что, с одной стороны, развиваются фантазии фаллической потенции, свя­занные с сильным вожделением, направленным на мать, но, с другой стороны, действительное сексуальное удовлетворение снижается, вследствие чего мо­жет возникнуть, к примеру, донжуанство.

Регрессивное переустройство Эго определяется тем, что осуществляет­ся пребывание в детстве вплоть до телесной сферы, это служит избеганию и защите от опасного взрослого соперничества при одновременном про-

– 144 –

должении существования инфантильных инцестуальных фантазий. Это мо­жет привести к андрогинной установке при одновременном сохранении и детских и юношеских черт, как их, например, демонстрируют «вечная неве­ста» и «вечный юноша», которых при отказе от сексуального удовлетворе­ния гетерогенно и гомоэротично привлекают в равной степени отец и мать. Наряду с этой характерологической защитой играют роль защитные меро­приятия, такие как вытеснение, защита агрессивных импульсов через сексу­ализацию, непринятие всерьез, недооценивание, преуменьшение серьезно­сти реальности.

Регрессия Эго характеризуется дефицитарностью проверки реальности, а также антиципации последствий собственных поступков; малой любозна­тельностью; этим достигается пребывание в детском, лишенном вины, не­знании. Эго пытается отрицать существование симптомов; это соответствует вытеснению детской сексуальности, которая лежит в основе формирования симптомов. Недооценивается значение симптомов, они рассматриваются как не относящиеся к личности; Шарко говорил о «la belle indifference» истери­ческих пациенток. С другой стороны, Эго стремится использовать симптомы для своих собственных целей, то есть для вторичной выгоды болезни. Меха­низм, который необходимо упомянуть в связи с формированием истеричес­ких симптомов, это конверсия. Под ней Фрейд изначально понимал превра­щение кванта аффекта, содержащего конфликт несовместимого представле­ния, в процессы иннервации различных областей тела, преимущественно про­извольной мускулатуры и органов чувств. Сейчас этот подход в значительной степени пересмотрен, но акцент на телесных процессах сохранен. Так, мо­жет, например, произойти ошибочная мускульная регуляция, ведущая как к движениям с целью сексуального предложения себя, так и к тем, что направ­лены против себя самого.

Суперэго таких больных больше ориентировано на нормы отношений, не­жели на законодательные нормы, на ситуативно обоснованные квази-импрови­зированные правила, нежели на нерушимые приказы (заповеди). Регрессивно здесь могут быть мобилизованы предшественники Суперэго, проявляющиеся как не знающее снисхождения карающее преследование; это происходит при возникновении нарциссических нарушений, которые нельзя вынести (см. Fenichel, 1974; Kuiper, 1973; Loch, 1989; Mentzos, 1980).