6. Модели влияния как системы упорядочивания

Критически настроенный читатель может возразить здесь следующее: если методы так сильно подчинены второстепенной переменной («терапевту»), как это только что было показано, то психотерапевт может вообще отказаться от методов и свободно проводить психотерапию, исходя из особенностей своей личности. Читатель может обратить внимание в связи с этим на снова и снова повторяющийся успех психотерапевтов-неспециалистов или на успешность

– 685 –

применения терапии в полупрофессиональных областях. Значение теории, кон­цептов и специальных методов покажется нам иным, если мы будем исходить из того, что - и это обычно пытаются научно обосновать - профессия «психо­терапевт» накладывает соответственные социально-этические обязательства. «Психоанализ есть путь, для которого не имеется образцов в повседневной жизни». Это высказывание Фрейда не следует рассматривать как требование цельности (так как важные факторы влияния являются коммуникативными по­вседневными вариантами), в связи с чем из-за частичного отстранения от по­вседневности неизбежно снижается профессионализм. Это касается, например, необходимости экономии при повторном применении в психотерапии профес­сиональных действий. В соответствии с этим, определенная терапевтическая ситуация не предполагает существования привычных, повседневных инструк­ций к действию. Однако одновременно у психотерапевта возникает необходи­мость сокращать количество «обращений внутрь себя» и склонность удержи­вать установленную дистанцию, необходимую для сохранения своей личной безопасности.

Собственные функции имеют в психотерапии как «концепты», так и «спе­циальные методы». Концепты заранее подготавливаются внутренней системой упорядочивания, имеющейся у получателя информации (например, у психоте­рапевта). Методы же сами «прокладывают» себе очевидный путь и все больше и больше используются в зависимости от имеющейся информации. Они делают возможным, таким образом, осуществление только «чистой» коммуникации, исключая повседневную коммуникацию (однако они не отказываются от нее). Методы представляют собой практическую сторону познания и поведе­ния, которая позволяет и делает оправданным применение специфических форм коммуникации. Добавим, что каждая ситуация в каждую минуту психотерапии является неповторимой. Нельзя осуществлять контроль над ситуацией с помо­щью привлечения третьего лица, с помощью обращения к коллегам или учите­лям. Ситуация может стать контролируемой лишь в рамках социальной рефе­рентной системы, в которой возможно взаимопонимание благодаря обширной системе взглядов, благодаря понятности и благодаря схожести действий, кото­рые необходимо будет произвести, с теми, что имели место ранее. Способом осуществления контроля над проведением психотерапии является - и это при­нимается во внимание сторонниками всех направлений психотерапии - беседа с коллегами, которые сами не находятся в ситуации терапии (и, следовательно, у них нет предвзятого отношения). При этом безразлично, назовем ли мы этот контроль семинаром, контролем или надзором.

В то же время осуществление контроля является этической задачей психоте­рапии (если мы считаем психотерапию разделом общей медицины), которую можно полностью решить. Относительность доказательства психотерапевтами эффективности их приемов является одной из причин того, что психотерапия не

– 686 –

может считаться областью медицины, которая способна представлять такие доказательства. Очевидно, что психотерапия, которую называют коммуникативной медициной, может также достичь достаточного контроля при помощи расширения и укрепления системы коммуникаций. Ее расширение и укрепление, в свою очередь, зависит от реалий взаимопонимания (при помощи теорий, при помощи концептов, при помощи замены методического опыта) даже тогда, когда они в отдельном случае ограничивают свободу действий психотерапевта.

Авторы также признают тот факт, что этими высказываниями они меняют направление рассуждений. Мы обычно склонны думать, что общие факторы воздействия загоняют психотерапию в определенные рамки, только внутри ко­торых специфические методы могут оказывать влияние. Эти суждения, одна­ко, не подтверждаются при проведении метааналитической проверки психоте­рапии. Обстоятельства усложняются, и факты говорят о том, что теоретичес­кая убедительность, (коммуникативная) концепция и (коммуникативное) руко­водство к действию также, в свою очередь, задают неизбежные рамки для тера­пии как профессиональной и институциональной деятельности.

К счастью, теории и концепты, которые рассматриваются отдельными на­правлениями психотерапии как основные обычно всеми другими также - про­извольно - используются. Все «хорошие» теории опираются, даже если они созданы независимо от других, на глобальную модель изменения личности, которая является общепсихологической. Чем разнообразнее (исторически, кли­нически и эмпирически-экспериментально) эти модели изменения личности подтверждаются, тем обширнее и в какой-то степени «естественнее», а следо­вательно, лучше, они становятся. Здесь можно упомянуть следующие модели.

• Изменение личности в процессе (понимающих, особенных) межлично­стных отношений как отношений между двумя людьми, так и тех, что суще­ствуют в группе и обществе. Нормативная, помогающая ориентироваться и придающая уверенности способность к социальной эмпатии при этом являет­ся важнейшим динамическим фактором. Легко заметить, что почти все направ­ления психотерапии, пожалуй, за исключением консервативных сегментов в рамках поведенческой психотерапии, используют эту модель.

• Изменение личности при помощи взаимодействия. Согласно этой моде­ли (например, Strong and Glaiborn, 1982), личность формируется и развивается при стечении определенных обстоятельств. Психотерапия, напротив, представ­ляет собой область обучения и опыта, при помощи которого можно проверить эффективность старых образцов взаимодействия и приобрести и апробировать новые виды отношений.

• Изменение личности в результате преодоления кризисов развития и пе­реломов в жизни, которые происходят преимущественно благодаря регрессии (репетиция развития) и пертурбации. Автоматические действия, привычки вхо­дят в это время (в период кризиса), прежде всего, в новые образования и по-

– 687 –

зволяют переоценивать имеющееся или оценивать новое. Эта модель была адап­тирована психоанализом (систематическая интерпретация повседневного ок­ружения, конфронтация, интерпретация эффекта удивления, возможность рег­рессии) и приобрела значение в когнитивной поведенческой терапии. В проти­воположность этому, разговорная психотерапия отходит от использования ее как руководства к действию.

• Модель изменения личности при помощи научения является наиболее обобщенной. Она также является, как известно, основой для поведенческой психотерапии. Различные виды процессов обучения все же признаются в той или иной мере почти всеми психотерапевтическими направлениями и - в зави­симости от этого - систематически используются (применительно к психоанализу см. Heigl und Triebel, 1977).

• Следующая модель изменения подчеркивает соматопсихическое взаи­мовлияние, которое, конечно, имеет свое особое значение для так называемых телесно-ориентированных методов. Часто не учитывается, однако, что та мо­дель изменений имеет высокую степень обобщенности: полагают, что изменения в личности происходят благодаря телесным ограничениям или в результа­те преодоления тяжелой, опасной для жизни болезни.