3.5 Преступность в ссср с 1960 – по 1990 гг.

С ослаблением тотального контроля за деятельностью и поведением людей во второй половине 50-х годов уголовная преступность в СССР начала расти быстрее, чем численность населения.

Принятие Основ уголовного законодательства в 1958 г., предопределивших некоторую гуманизацию и сужение сферы действия уголовного закона, привело к сокращению учтенной преступности в 1959 г. на 30,2 %. Принятие же новых республиканских кодексов в 1960—1962 гг. сопровождалось адапционными синдромом (отсутствие следственно-судебной практики по новому законодательству, перегибы в исполнении новых законов, недостаточная осведомленность граждан о новых запретах), который привел к росту преступности в 1960 г. на 5,9 %, а в 1961 — на 34,7 %. В 1962 г. положение не изменилось, но судебная практика стала корректироваться, на что существенно повлиял курс партии на искоренение преступности.

Статистическая картина преступности оказалась следующей: если в 1956 г. было зарегистрировано 579 116 преступлений или 292,6 деяний на 100 тыс. населения, то в 1991 г., когда СССР фактически и юридически перестал существовать, учтенная преступность по абсолютным показателям возросла до 557,0 %, впервые достигнув 3 223 147 преступлений, а по относительным — до 381 %, или 1114,9 преступлений на 100 тыс. всего населения бывшего СССР. Среднегодовые темпы прироста преступности за эти 35 лет равнялись 5,03 %, а населения — 1,1 %, т.е. рост преступности обгонял рост населения в 4,6 раза. Темпы прироста преступности в зависимости от объективных и субъективных условий существенно колебались, достигнув в 1989 г. +31,8 %. Аналогичные «взлеты» преступности наблюдались в 1958 г. (+29,9 %), 1961 г. (+34,7 %), 1966 г. (+18,1 %) и в 1983 г. (+21,7 %). Зарегистрированная преступность в России с начала перестройки и до распада СССР изменялась по тем же законам, как и в Союзе в целом, т.е. интенсивно росла. После образования Российской Федерации (1991 г.) этот рост продолжался до 1994 г. Затем в динамике учтенной преступности появились колебания с преимущественным ее снижением. И это было связано не столько с реальным улучшением криминологической обстановки в стране, сколько с неспособностью правоохранительных органов контролировать преступность и с манипуляцией учетом преступных проявлений, в результате чего интенсивно росла латентная преступность. Среднегодовой прирост населения в России за эти годы составил всего 0,2 %, а учтенной преступности — 4,5 %, в том числе в расчете на 100 тыс. населения — 4,25 %. Таким образом, среднегодовой прирост преступности за эти годы в 22,5 раза превышал среднегодовой прирост населения. Реальный прирост преступности был многократно выше.

Большинство «взлетов» преступности в те или иные годы связано с существенными изменениями уголовной политики и уголовного законодательства, судебной и регистрационной практики. Подъем преступности в 1983 г., например, был обусловлен не столько реальным увеличением преступных проявлений, сколько их большим «выявлением» на основе Постановления Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1983 г. «О деятельности Прокуратуры СССР» (эффект Ю. Андропова, пытавшегося полицейскими методами укрепить дисциплину суда и правопорядок в стране).

Рост преступности в 1988—1991 гг. связан с проявлением общемировой тенденции в «перестроечных» условиях существенного разбалансирования и бытия, и сознания. В эти годы, констатирует В.Н. Кудрявцев, «началась "война законов", в которой одержали победу... не центральные, а местные власти, распался Союз ССР. Пострадало и отношение к нормам нравственности; в средствах массовой информации, в повседневной жизни стали пропагандироваться секс, насилие, корысть, вседозволенность. Все это означало разрушение нормативного порядка, которое идет в кризисных ситуациях рука об руку с деформацией социальных институтов и других компонентов социальной сферы в целом¹⁰».

Таким образом, статистические сведения об общем уровне зарегистрированной преступности в СССР и его динамике за предыдущие годы требуют глубокого качественного анализа и весьма критической оценки.