§1. Датская война 1864 года.

Как было сказано ранее, одним из благоприятствующих проведению выгодного Пруссии внешнеполитического курса условий было положение России в вопросах, соприкасающихся данной проблематики. Проавстрийский император Николай I умер, а события 1863 года помогли Пруссии расположить к себе Александра II – речь идёт о Польском восстании⁷³. В отличие от других европейских стран, выступивших на стороне Польши (прежде всего Франция и Австрия), Пруссия оказала России действенную поддержку. В своих мемуарах Бисмарк неоднократно подчёркивает ошибочность и недальновидность австрийского кабинета – по его мнению, он попросту не видел, что Франции надоели польские проблемы, а Англия в принципе не склонна действовать своими силами в этом вопросе⁷⁴.

Итак, делая ставку на благожелательное отношение России и надежду, что Англия, Франция и Австрия будут не в состоянии помешать планам Пруссии (он прекрасно понимает, что её вмешательство в дела этих мелких государств, может навлечь на себя гнев Великих держав, отношения к Пруссии которых только «потеплели» после действий последней в польском вопросе)⁷⁵, Бисмарк вмешался в запутанный спор о владении Шлезвиг-Гольштейном, который вновь возник после смерти датского короля Фридриха VII (15 ноября 1863 года). Всю «темноту» вопроса о владении этими землями показывают слова, приписанные лорду Палмерстону:

«Во всей Европе ещё недавно шлезвиг-гольштейнский вопрос понимали три человека – принц Альберт [муж королевы Виктории], один старый датчанин и я. Но принц Алберт, к несчастью, недавно умер, старый датчанин сидит в доме умалишённых, а я совершенно забыл, в чём там дело»⁷⁶.

Однако, Бисмарк и не стремился докопаться до истинны в этом вопросе. Он просто увидел, что его можно развернуть в свою пользу и с помощью него приблизиться ещё на шаг к своей цели. Успех данной авантюры был обеспечен не только продуманной тактикой Бисмарка, но и не дюжей долей везения⁷⁷. Для него эта война была принципиально важной – здесь Пруссии, по его мнению, надо было доказать, что она не просто одно из государств Германского союза, но также является великой державой. Точнее, ей надо было продемонстрировать первостепенность второго над первым⁷⁸.

Итак, с Россией вопрос, по сути, был улажен, оставалось разъяснить обстановку с Англией, Францией и Австрией и предотвратить их сопротивление. Для этого было необходимо убедить Францию и Англию, что Пруссия не претендует на присоединение земель Шлезвига и Гольштейна. Это Бисмарку замечательно удалось – в Англии ещё звучали порой предостережения, но Палмерстон в 1863 году не предпринимал каких-либо действий.

Опасней же всего была в этом вопросе Австрия – не потому что она была сильней Англии и Франции – так Бисмарк как раз не считал, а потому что она была более всего заинтересована в этом. Ведь, если б Пруссия присоединила к себе эти территории, то это бы приблизило последнюю к первостепенному положению в вопросе объединения, что, само собой, Австрию не устраивало.

В это время опять всплыл вопрос о возможности дуалистического объединения (т.е., у вновь образовавшейся империи было бы два центра – Австрия и Пруссия). На страницах мемуаров автор показывает, что, чисто теоритически, оно было возможным, однако Австрия не рассматривала этот вариант. По его мнению, она не видела ни военной мощи, которая теперь ни чем не уступала австрийской и даже превосходила её, ни изменившегося настроения нового монарха⁷⁹.

Тем временем Австрия понимала, что ей нельзя допустить, чтобы Пруссия единолично решала Шлезвиг-гольштейнский вопрос. Поэтому она настаивала на собрании всех германских государей во Франкфурте – естественно, это вызвало сопротивление Бисмарка, который понимал замысел Австрии(она хотела вовлечь Пруссию в собрание под предлогом совместных действий, а потом, как она была уверенна, подавить её своей мощью). «Если мы зайдём, по её понятиям, слишком далеко, то она ещё некоторое время будет делать вид, что продолжает идти вместе с нами, …, но 20 процентов немцев в составе её населения не могут в конечном счёте заставить Австрию идти с нами вопреки её собственным интересам. Она покинет нас при первом удобном случае и сумеет обеспечить своему направлению надлежащее положение в Европе»⁸⁰ - пишет Бисмарк о политике, проводимой ею – этими словами он не только говорит о том, что Австрии ни в коем случае нельзя было доверять тогда, но и показывает, во-первых, насколько было глупо объединяться вокруг страны, в которой, было всего 20 процентов немцев, вокруг которых и должны были объединяться остальные земли, а, во-вторых, сколь опасно это делать с тем государством, которое не готово поступиться своими интересами в интересах Германской империи. Он активно сопротивлялся поездке Вильгельма во Франкфурт, т.к. считал, что в данном случае, максимум, к которому должна стремиться Пруссия (присоединить оба княжества), был недостижим⁸¹ – в итоге, Франкфуртским сеймом руководила Австрия, однако она понимала, что без её участия объединение Германии под её эгидой не удастся⁸².

Но Бисмарк очень быстро сменил тактику (так показалось, по крайней мере его современникам) и пошёл на соглашение с ней, хотя сказать о полном его доверии ей и теперь, конечно, нельзя было⁸³. Цель такого поступка – окончательно прикрыть свои цели перед взволнованными странами Европы. И это ему удалось. С одной стороны, они были теперь более уверены, что Пруссия не станет претендовать на Шлезвиг и Гольштейн, а с другой, теперь Франция и Англия с меньшей охотой полезут в этот вопрос (в дальнейшем это мнение полностью оправдалось – Франция не была намерена поддерживать Данию, хотя Англия убеждал в этом последнюю). В 1863 году в Вене и Берлине было подписано секретное соглашение об объявлении войны Дании.

Англия пыталась сподвигнуть Данию на сопротивление, и первое время ей это удавалось, потому как она уверяла её, что Наполеон III окажет поддержку. Однако император вовсе не собирался это делать, о чём позднее узнала Дания⁸⁴, после чего ей пришлось признать своё поражение.

В итоге, война закончилась подписанием Венского мира 30 октября 1864 г. между Пруссией, Австрией и Данией. По его условиям: герцогства Шлезвиг и Гольштейн объявлялись совместными владениями Австрии и Пруссии, но Шлезвигом управляла Пруссия, а Гольштейном – Австрия. Маленькое герцогство Лауенбург входит в состав Пруссии.

Наконец было «совершено нечто “реальное”, чего - по словам А. Хилльгрубера – не удалось добиться национальному движению в 1848 г.».

Успех Бисмарка был также обусловлен тем, что, осуществляя свой план, он опирался на национальное движение и на стремление населения данных территорий к объединению земель⁸⁵.

Итак, шлезвиг-гольштейнская проблема был урегулирована, однако решение этого вопроса в пользу двух самых влиятельных немецких государств таило в себе опасность разразиться вновь и с большей силой⁸⁶. Это понимал не только Бисмарк, который по мнению многих ещё тогда примерно подрассчитал, как использует результаты Датской войны, но и Франц-Иосиф. Особенно ясно ему это стало после того, как министр иностранных дел Пруссии наотрез отказался обменять по предложению австрийского императора некоторые территории на Австро-Прусской границе на Гольштейн.