9. Лиотар «о состоянии знания в современных наиболее развитых обществах»

Постмодерн – «состояние культуры после трансформаций, которым подверглись правила игры в науке, литературе и искусстве в конце XIX века.» Модерн – наука, которая соотносится с метадискурсом (легитимирующим дискурсом науки), прибегающим к великому рассказу. Постмодерн – «недоверие» к метарассказам. Нарративы - формы употребления знания — это «повествовательные структуры, характеризующие определенный тип дискурса в различные исторические периоды».

Лиотар начинает первую главу «знание в информационных обществах» с выдвижения гипотезы, согласно которой вхождение общества в постиндустриальную эпоху влечёт изменение статуса знания. Языковой аспект занимает центральную позицию в сфере знания. Увеличение числа информационных машин способствует распространению знаний. Актуальным становится отчуждение знания от «знающего». Знание отделимо от личности. Знание перестает быть «самоцелью», оно должно приобрести стоимость в процессе обмена.

Знание занимает центральную позицию в современном мире. Развитие науки увеличивает пропасть между развитыми и развивающимися странами. Но существует угроза обесценивания. Меркантильное отношение к знаниям может привести к введению их в оборот подобный денежному. Политическая, дипломатическая, военная значимость может быть к сведена к простому обеспечению выживания. Нужно разделить знания на те, которые предназначены для оплаты (знания – средства), и на предназначенные для решений (для «решающих лиц»). Второй вид знаний предполагает круг ответственных лиц, делающих выбор о том, что считать знанием. Отнесение знания к научному осуществяется легитимацией. Лозунг постиндустриального общества: «Владеть информацией – владеть миром» подтверждается словами Лиотара: «В эпоху информатики вопрос о знании более, чем когда-либо становится вопросом о управлении». Мы можем судить о знании, его критериях и функциях, только если имеем представление об обществе, в которое оно помещено. «Главная роль знания - быть необходимым элементом функционирования общества и действовать в зависимости от занимаемого ею места, можно только в случае, если мы согласимся считать общество большой машиной».

Лиотар выделяет две категории знания: позитивизм (доминирующее значение научного знания, связанное с техническим прогрессом и являющееся «производительной силой системы») и критическое знание – рефлексивное, противостоящее «повторному использованию». Состав прявящего класса расширился в эпоху информационного общества. Одна только правящая верхушка не способна охватить всю полноту знаний. «Знание не сводится к науке и даже вообще к познанию. Познание можно трактовать как совокупность высказываний, указывающих предметы или описывающих их». Наука – область познания. Она рассматривает денотативные высказывания с точки зрения доступности их предметов, и релевантности их языка языку экспертов. Знание «совпадает с широким "образованием" компетенции, оно есть единая форма, воплощенная в субъекте, состоящем из различных видов компетенции, которые его формируют». Компетенция направлена на множество направлений и оценивается множеством критериев.

Знание подобно обычаю. «Хорошесть» высказывания определяется критериями окружающих, их традициями и установками – их культурой. Об этих критериях можно судить по рассказу. «В формировании традиционного знания первенствует нарративная форма. Рассказ - это самая лучшая в самых разных смыслах форма такого знания».

Критерии истинности размыты. Высказывание становится истинным, когда таким его принимают люди. Но решение людей зависит от степени их компетенции, и тогда возникает необходимость формировать равных субъектов.

Лиотар выделяет 5 критериев научного знания:

1. «Научное знание требует выбора одной из языковых игр - денотативной, и исключения других. Критерий приемлемости высказывания -- оценка его истинности»

2. «Это знание оказывается, таким образом, изолированным от других языковых игр, чье сочетание формирует социальную связь. Оно больше не является непосредственной и общепринятой составляющей, как в случае нарративного знания, но косвенной составляющей, поскольку становится профессией и образует институты, и потому что в современном обществе языковые игры реализуются в форме институтов, которые приводятся в движение квалифицированными партнерами, профессионалами».

3. Высказывающий должен быть компетентным.

4. «Научное высказывание не извлекает никакой законности из того, о чем оно говорит. Само по себе, оно всегда находится в опасности "фальсификации". Таким образом, знание, накопленное в ранее принятых высказываниях, всегда может быть отвергнуто».

5. Отправитель должен иметь представление об общепринятых законах, чтобы не повторяться в своем «открытии».

И научное и ненаучное знание состоят из совокупности высказываний – «приемов», которые являются особенными для каждого знания. Релевантность «приемов» относительна. Но нарративное высказывание не подчиняется аргументам и доказательствам.

Истина рождается в споре, а именно – в научном споре. Условия таких истинно-констатирующих разговоров определяются культурой. Т.о. нарративы – необходимый этап реализации научного знания. "Делегитимация" научного знания связана с его неспособнось легитимизировать как самое себя, так и другие языковые игры. Отстутствие универсального метаязыка – влечет расслоение знания. Университетское образование, претендующее своей сущностью на всеобщность, делится на всевозможные институты, департаменты, что свидетельствует о невозможности охватить знание в целом. «…ученые стали научными сотрудниками, размножившиеся задачи исследования стали задачами, решающимися по частям, и никто не владеет целым».

Высшее образование направлено не на поиск истины, а на формирование компетенций. Знание обесценилось, стало подобно деньгам как средство обмена. «Начиная с того момента, когда знание перестает быть самоцелью, осуществлением идеи или эмансипацией человека, его передача уходит из-под исключительной ответствеиности ученых и студентов». Вопрос об истинности заменяется вопросом о полезности («можно ли это продать»).

Постмодернизм признает нестабильность за основание научного знания. «Интересуясь неопределенностями, ограничениями точности контроля, квантами, конфликтами с неполной информацией, "fracta", катастрофами, прагматическими парадоксами, постмодернистская наука строит теорию собственной эволюции как прерывного, катастрофического, несгладимого, парадоксального развития.

«Нужно, чтобы доступ к носителям памяти и банкам данных стал свободным. Языковые игры станут тогда играми с исчерпывающей на данный момент информацией.