Глава 3. Правительственная «весна» 45

бунала над Спиридоновой. Характерно, что на суде «не было сказано со стороны обвинителей ни слова о каком-либо заговоре, но очень много говорилось о том, что на "подтасованных" московских рабочих ми­тингах Спиридонова говорила по 3 часа, а им, пред­ставителям правительствующей партии, давали гово­рить только по 10-15 минут»¹⁴⁶. По причине полного отсутствия какого-либо серьезного обвинительного материала суд приговорил Спиридонову к году «изо­ляции».

В начале 1919 г. партия левых эсеров была вы­нуждена перейти на нелегальное положение. Резко уменьшилось количество ее местный организаций и численность партии в целом. В результате постоянно­го прессинга властей и ее иезуитской тактики от пар­тии откололось лояльное к большевикам крыло, в ав­густе—сентябре 1918 г. оформившееся в партии На­родников-коммунистов и Революционных коммунис­тов, каждая из которых насчитывала в своих рядах порядка 3 тыс. членов (обе они влились в РКП — со­ответственно, в ноябре 1918 и сентябре 1920 гг.). Не­смотря на то, что, как констатировалось в одном из циркуляров ВЧК от октября 1919 г., «в условиях под­польной работы ПЛСР потеряла совершенно какое бы то ни было значение и вес в массах», перед губерн­скими ЧК была поставлена задача «вырвать» из лево-эсеровских рядов «остатки более или менее активных работников»¹⁴⁷. В мае 1920 г. Дзержинский с удовле­творением констатировал, что эта партия «положи­тельно разгромлена ЧК» и «для нас неопасна»¹⁴⁸. Правда, на этот раз шеф большевистской тайной по­литической полиции поспешил с выводами — ПЛСР было суждено погибнуть не ранее конца 1922 г., хотя обескровленная арестами и раздираемая внутренними противоречиями, партия образца 1920 г. являлась лишь бледной тенью того 150-тысячного коллектива, каким она была в 1918 г.

В сентябре 1919 г. Петросовет поручил ЧК «при­нять меры к ликвидации организации меньшеви­ков»¹⁴⁹. В конце декабря в Москве ВЧК произвела очередной «набег» на партию правых эсеров, в ходе которого было арестовано и несколько членов ЦК. В официальном сообщении по этому поводу с радостью

46

Д.Б.Павлов

отмечалось, что чекистам удалось, наконец, нанести этой партии «решительный удар»¹⁵⁰.

На второй год «пролетарской диктатуры» гонения на социалистов стали приобретать не только целена­правленный, но и систематический характер с тем, чтобы вскоре стать важной составной частью внутрен­ней политики режима вообще. Безвозвратно канули в прошлое демагогические теоретизирования больше­вистских вождей относительно прихода меньшевиков или эсеров к власти путем демократических выборов. Ни одно общегосударственное мероприятие не прово­дится без учета необходимости борьбы с социалиста­ми или их дискредитации в глазах общественного мнения. Сведения о деятельности соцпартий на мес­тах в обязательном порядке включаются в информа­ционные сводки, получаемые центром по партийной, советской, военной или чекистской линии. Вопросы, так или иначе связанные с деятельностью социалис­тов и анархистов, не сходят с повестки заседаний Политбюро ЦК РКП — за период с апреля по де­кабрь 1919 г. Политбюро обращается к ним не меное 25 раз. В органах политического сыска пышным цве­том расцветает провокация и фабрикация против со­циалистов дел, основанных на вымышленных данных. Если первое явление всячески поощряется, то второ­му руководство ВЧК объявляет решительную войну¹⁵¹.

Гонения и аресты, таким образом, являлись доми­нантой политики режима в отношении социалистов. В то же время в 1919 г. большевистская верхушка на­чала заключать временные тактические соглашения с некоторыми из них, руководствуясь при этом сугубо практическими соображениями. В период с конца 1918 г. до конца 1919 г. четко прослеживаются три всплеска такой политики, все связанные с крупными военными неудачами большевиков — «пермской ката­строфой» в декабре 1918 г., «Петроградской оборо­ной» и наступлением белых на Юге в июне, походом Деникина на Москву и Юденича на Петроград в сен­тябре—октябре 1919 г.

В январе—феврале 1919 г. делегация ЦИК с сан­кции ЦК РКП вела переговоры с эсеровским прези­диумом съезда членов Учредительного собрания (В.К.Вольский, Н.И.Ракитников, К.С.Буревой и др.),