Проблема антропосоциогенеза

Понять сущность человека невозможно без обращения к первоистокам его бытия, иначе говоря, к проблеме антропогенеза. Поскольку человек рождается, развивается, реализует себя в окружении и с помощью других людей, в обществе, в более общем плане речь должна идти о совместном происхождении человека и общества, проблеме антропосоциогенеза.

Различают несколько основных подходов к решению проблемы зарождения человека и общества. Исторически первым можно считать мифологический подход, связанный с представлениями о сотворении людей мифологическими божествами (Зевс, Юпитер и т. д.), которые постоянно следят за поведением людей, требуют от них поклонений, вмешиваются в человеческие дела (Троянская война и проч.), вершат правосудие по собственным законам.

На базе мифологии, так думают атеисты и материалисты, развивался теологический, религиозный подход (христианство, ислам и др.). в соответствии с которым человек появился на свет посредством акта Божественного творения. Он подчиняется законам Божественного мироздания, существует внутри созданной Богом живой природы по ее закономерностям. В то же время он способен осознать социально-нравственные требования Создателя («не убей», «не укради» и др.) и на этой основе выработать юридические законы, выполнение которых гарантируется авторитетом государственной власти (позитивное право). Человек действует согласно высшим указаниям, но обладает и дарованной ему свободой воли, которая может быть направлена на путь греха (античеловеческое и антисоциальное поведение) или путь спасения души, оздоровляющего и облагораживающего человека и общество.

Существуют философско-теологические концепции, интегрирующие религиозные воззрения и попытки естественно-научного обоснования антропосоциогенеза. Французский ученый-палеонтолог, философ и теолог П. Тейярде Шарден развивал концепцию христианского эволюционизма. В соответствии с ней эволюция Вселенной происходила и происходит в единстве Божественно-духовного и материального начал. Появление человека как вершины эволюции связано с формированием в его сознании идеи Бога, которая отныне направляет все его бытие, а значит, и существование общества. Наука при этом рассматривается как средство познания Божественного замысла мира и человека, тесно связанное с установками религиозной веры.

Существуют и собственно философские концепции, рассматривающие человека, его происхождение, жизнь, будущее с позиций проявления неких рационально обоснованных первосущностей. С позиций идеалистической философии Г. В. Ф. Гегеля происхождение человека явилось следствием саморазвития абсолютного разума, пронизывающего природу и определяющего все многообразие существующих в ней форм. Человек выступает как носитель абсолютного разума, действующий в соответствии с заложенной в нем необходимостью.

Материалистическая философская мысль (К. Маркс, В. И. Ленин) развивает идеи естественно-природного происхождения человека и общества вследствие саморазвития природы, в основе которого лежит развитие материи.

Какую бы теологическую или философскую позицию ни занимали мыслители, они вынуждены считаться с теми теориями и гипотезами, которые выдвигают естествоиспытатели, представители естественно-научных направлений. Наиболее распространенной среди них является теория происхождения видов путем естественного отбора, выдвинутая английским естествоиспытателем Ч. Дарвиным. Он обосновывал естественно-научное объяснение происхождения человека (от животных предков). В современных условиях данная теория сохраняет мировоззренческое значение, дополняется и развивается под влиянием фактического и теоретического материала биологии человека, генетики и других наук.

Современная антропология (наука о происхождении и эволюции человека) рассматривает множество различных проблем, в частности процесс происхождения человека от высших приматов. Процесс возникновения и развития человека был подготовлен переходом австралопитеков (ближайших предков человека, живших несколько миллионов лет назад) к наземному образу существования, всеядному питанию и употреблению естественных предметов в качестве орудий (для совместной охоты, обороны), затем — их подправке и все более частым случаям изготовления. Это привело к систематическому изготовлению каменных, костяных и деревянных орудий, а следовательно, зачатков общественного производства. В результате появлялись первобытные стада ранних формировавшихся людей — питекантропов и синантропов, которые сообща охотились на животных, умели пользоваться огнем. Их потомки — палеоантропы, или неандертальцы, изготавливали уже более сложные по форме и назначению орудия, первые искусственные сооружения, умели добывать огонь. Возникшее общественное производство обусловило появление сознания и речи, сформировало тело человека. Процесс становления общества и человека продолжался сотни тысяч лет и завершился превращением первобытного стада в первобытное общество, а неандертальца — в человека современного типа примерно 35-40 тыс. лет назад.

Каждый человек является представителем биологического вида homo sapiens (человек разумный). Несмотря на то, что биологически он в определенной степени уникален, его биологическую природу нельзя абсолютизировать, она представляет собой лишь предпосылку формирования собственно человеческих качеств, выделяющих его из совокупности других живых существ. К таким качествам, отличающим его от животных, можно отнести следующие:

• животное приспосабливается к среде — человек способен приспосабливать среду к себе;

• животное действует, подчиняясь физиологическим потребностям, — человек может преобразовывать природу, следуя общественным потребностям;

• животное не может изменить способ и среду существования — человек способен распространять свое присутствие в новые для него области природы (водная, подводная, подземная, воздушная, космическая);

• животное пользуется орудиями труда эпизодически — человек создал огромную индустрию производства средств производства;

• животное руководствуется инстинктами и непосредственным чувственным восприятием окружающего мира — человек обладает сознанием, разумом, мышлением, воплощающимися в системе научного познания;

• животное стремится к непосредственной полезности своих действий — человек может создавать нравственные и эстетические ценности, имеет способности к творчеству.

Считать проблему антропогенеза окончательно разрешенной не следует, по мере развития науки возникают новые вопросы. Например, продолжается поиск непосредственных биологических предшественников человека, ждет объяснения «избыточность» человеческого мозга, рассматриваются глубинные связи сознания и орудийной деятельности и т. п. Не отбрасывается полностью гипотеза «занесения» жизни и разума с других планет. Нуждаются в более детальной проработке вопросы зарождения и развития интеллектуальной и духовной жизни человека и общества. Одним из фундаментальных вопросов выступает соотношение биологического и социального в человеке.

Выделение человека из животного мира - столь же грандиозный скачок, как и возникновение живого из неживого. Ведь речь идет об образовании такого рода живых существ, внутри которого с известного момента прекращается процесс видообразования и начинается "творческая эволюция" совершенно особого типа.

Предыстория человечества по сей день остается такой же загадочной и таинственной, как и возникновение жизни. И дело здесь не просто в недостатке фактов. Дело еще в новых и новых открытиях, порой совершенно обескураживающих, парадоксальных, которые колеблют теории, еще недавно казавшиеся стройными и убедительными. Неудивительно, что современные научные представления о становлении человека покоятся в основном на гипотезах. Более или менее достоверными можно считать лишь общие (но как раз философски значимые) контуры и тенденции этого процесса.

К вопросу о происхождении человека антропологи и философы подходят с различных и внешне даже противостоящих друг другу позиций. Антропологи озабочены поисками "недостающего звена" в биологической эволюции от обезьяноподобного предка человека к Homo sapiens. Философы стремятся выявить и обрисовать сам "перерыв постепенности" - революционный скачок, который имел место в процессе человеческого становления. Это способствует правильному пониманию мировоззренческого масштаба проблемы, перед которой стоит антропологическое исследование, и оказывает на него эвристическое воздействие.

Давно признано, что превращение животных (гоминидов) в людей не могло быть неким мгновенным, одноактным событием. С неизбежностью должен был существовать длительный период становления человека (антропогенеза) и становления общества (социогенеза). Как показывают современные исследования, они представляют собой две неразрывно связанные стороны единого по своей природе процесса - антропосоциогенеза, длившегося в течение 3-3,5 млн лет, то есть почти в тысячу раз дольше, чем вся "писаная история".

Важнейшая черта антропосоциогенеза - его комплексный характер. Поэтому неверно было бы утверждать, что, скажем, "сначала" возник труд, "потом" общество, а "еще позднее" - язык, мышление и сознание. С конца XIX века в теме антропосоциогенеза на первый план снова и снова выдвигается проблема труда. Однако, соглашаясь с этим, нельзя сразу же не принять во внимание, что труд и сам имеет свой генезис, превращаясь в полноценную предметно-практическую деятельность лишь во взаимодействии с такими факторами социализации, как язык, нравственность, мифология, ритуальная практика и т.д.

Орудийная деятельность. Генезис самого труда

Человек, по определению американского просветителя Б. Франклина, есть животное, создающее орудия труда. Действительно, создание орудий (точнее - изготовление орудий при помощи орудий) - это постоянный стержень человеческой производительной деятельности и та ее сфера, в которой наблюдается непрерывное накопление (кумуляция) достижений и успехов.

Орудия - наиболее чистый, наиболее "классический" из артефактов. Они - и самая сложная, и самая простая вещь, которая выходит из человеческих рук. Современные орудия (высокотехнические средства производства, например прокатные станы или автоматические поточные линии) опредмечивают огромный объем знаний, умений, навыков, усилий по кооперации различных видов деятельности. Древнейшие же орудия настолько элементарны, что позволяют допустить возможность их изготовления еще "пралюдьми", не обладавшими ни понятийным мышлением, ни самосознанием, ни даже артикулированной, членораздельной речью.

Есть свидетельства того, что производство простейших орудий началось на 1-1,5 млн лет раньше, чем появились речь и мышление. Долгое время оно развивалось в "животной форме", то есть внутри стада гоминидов, еще нимало не похожего на человеческое сообщество. Однако остается спорным, правомерно ли приписывать подобному производству непосредственную социотворческую функцию. Скорее всего, оно создавало лишь объективно-настоятельный запрос (или объективную потребность) на социум, который не мог быть удовлетворен без помощи языка, простейших культурно-нравственных норм и развивающегося категориального мышления.

Заслуживает внимания догадка о том, что производство орудий, совершавшееся еще досознательно, еще "в животной форме", имело своим ближайшим следствием ослабление и разложение инстинктивной основы поведения, то есть о деструктивном аспекте антропосоциогенеза на ранней его стадии. Едва ли правомерно считать, что человек произошел от деградировавшего гоминида (или, как выразился Ф. Ницше, от "больного животного"). Однако снижение непосредственной приспособленности к среде обитания у нашего прапредка, вооружившегося простейшими орудиями, - явление вполне вероятное.

Особенно остро негативные последствия досознательной орудийной деятельности должны были сказаться на стадном существовании архантропов (от греч. archaios - древний и anthropos - человек) - древнейших ископаемых людей (питекантропов, синантропов и др.). Первые элементарные орудия были по преимуществу орудиями для охоты, а значит, орудиями убийства. Они легко превращались в оружие, используемое во внут-ристадных конфликтах. Самым острым из них, как показывают новейшие исследования, было соперничество самцов за обладание стадным "гаремом самок" (для предков человека, как и для большинства ныне известных обезьян, была характерна "гаремная организация" брачных отношений).

Можно сказать, что только что народившийся труд нуждался для своего развития во внут-ристадном мире. Но обеспечить последний можно было, лишь в корне преобразуя сам способ общения - лишь посредством перехода от стада к обществу. Инстинктивное изготовление орудий делалось все более не совместимым с "животной формой", внутри которой оно возникло. Оно диктовало необходимость нового, уже надбиологического объединения, отвечающего задаче производственно-хозяйственной кооперации индивидуальных усилий. И решить эту задачу можно было лишь при содействии вторичных средств социализации.