5. Однофакторные теории

В 60 –90 г. развития соц в России сложился ряд школ и направлений социологических исследований. Среди них можно отметить следующие: натуралистическая социология в различных ее формах (Н. Я. Данилевский, А. И. Стронин, Л. И. Мечников и др.), психологические направления (П.Л. Лавров, Н.К. Михайловский, Н. И. Кареев, Е. В. де Роберти и др.), плюралистическая школа М. М. Ковалевского. Заявил о себе экономический материализм (Г. В. Плеханов). Правда, говорить о школах в социологии из-за отсутствия институциональных основ можно с определенной долей условности. В основном они представляли собой идейную общность, дружеские контакты, литературное сотрудничество и т. п. На первой стадии рус социология выступает в виде следующих позитивистских подходов: органицизм (Лилиенфельд, Стронин и др.), который быстро потерял идейный кредит; географическая школа (Щапов, Мечников и др.); психологизм (субъективная школа: Лавров, Михайловский, Кареев, Южаков и др.); социо-психологизм: Де Роберти); историческая школа (Ключевский).

(М. Ковалевский) На сегодняшний день нет ни одной теории, которая бы вполне обоснованно претендовала на роль общей полной объяснительной теории. Сложились лишь односторонние подходы – психологический, экономический, формальный, демографический, географический. Эти теории одного фактора ущербны, когда они претендуют на роль единственно верных. Исходя из методологического плюрализма, эволюционизма и историко-сравнительного метода следует игнорировать отдельные верные идеи этих подходов, но эта работа не механического плана, она требует талантливых теоретиков и их объединенных усилий.

6-8. Ковалевский Максим Максимович (1851-1916 гг.).

Основные работы:

Социология // Сочинения. Т. 1–2. Современные социологи // Там же. Т. 2.

Очерк происхождения и развития семьи и собственности, 1895

Современные социологии, 1905 Очерк развития социологических учений, 1906

3 т. От прямого народоправства к представительству и от патриархальной монархии к парламенту, 1906

Современные французские социологии, 1913 Происхождение семьи, рода, племени, собственности, государства и религии, 1914

Взаимоотношение свободы и общественной солидарности (Глава из истории прогресса)

В противность еще, по-видимому, модному у нас учению о противоречии равенства и свободы западноевропейская мысль, идет ли она по руслу развития индивидуализма или примыкает ко все более и более развивающемуся потоку социалистического движения, признает почти аксиомой, что прогресс личности немыслим без прогресса общественности и что, в частности, эмансипация индивида связана с развитием опирающейся на равенство солидарности. Эта солидарность, как показали одновременно: в Германии — Зиммель, а во Франции — Дюркгейм, подчеркивая более резко мысли, давно проникшие в сознание социологов положительной школы, сводится к тому, что в обществах первобытных, не знающих разделения труда, группы людей составлены из единиц, однородных и связанных между собой весьма тесно, тогда как самые группы чужды и враждебны друг другу. Прогресс общественности сказывается в том, что тесный круг переходит в более широкий, включающий в себя несколько прежде обособленных общественных единиц. Этот процесс происходит параллельно и в зависимости от другого. Первоначальная однохарактерная по своему составу группа все более и более дифференцируется благодаря разделению труда. Общественная солидарность начинает опираться на новом начале — распределения функций, создающем большую зависимость между лицами, отправляющими каждый только одну из этих функций. Эти мысли, еще крайне отвлеченно изложенные Зиммелем в его небольшой монографии «Soziale Dilferenzierung», несравненно выпуклее выступают в сочинении Дюркгейма «О разделении труда». Отправляясь от той мысли, что солидарность — феномен нравственного порядка, не допускающий поэтому ни прямого наблюдения, ни тем более арифметического подсчета, Дюркгейм полагает, что при решении вопроса о том, в какой степени отдельные человеческие общества проводят это начало, необходимо поставить вместо внутреннего факта солидарности, ускользающего от нашего наблюдения, внешний его символ — право. В эпоху разобщенных и обыкновенно враждебных между собой мелких групп, связанных представлением о действительном или мнимом родстве их членов, сила общественного сознания, говорит Дюркгейм, сказывается одинаково и в умственном единении, и в имущественном, а также в строго репрессивном характере тех карательных норм, которые рассчитаны на удержание от действий, противных солидарности. По мере того как общественное сознание становится менее интенсивным, исчезают указанные особенности архаических обществ. Что же в этом случае служит им заменой? Что продолжает связывать между собой членов все растущей в своем объеме общественной среды, которой ранее был род, теперь племя и союз племен, — народ государства? Дюркгейм отвечает: разделение труда. Так как, пишет он, механическая солидарность слабеет со временем, то произойдет одно из двух: или последует упадок общественной жизни, или новая солидарность займет место прежней. Этот последний исход в действительности и имеет место благодаря тому, что разделение труда становится той связью, какая объединяет собой членов социального агрегата высшего типа. Историческим законом надо считать, по мнению Дюркгейма, тот, в силу которого механическая солидарность первоначальных, разобщенных групп заменяется органической.

С переменой в характере солидарности изменяется и сама общественная структура. Двум различным типам солидарности отвечают и два различных социальных уклада. При отсутствии или слабом развитии разделения труда численно небольшая группа представляет собой однородную массу. Дюркгейм выбирает для нее название орды.

Не в личных, а в общественных условиях лежит, по мнению Дюркгейма, ключ к пониманию причин, по которым разделение труда прогрессирует с течением времени. Этот прогресс идет рука об руку с упадком общественных структур, построенных на начале механической солидарности, ведет к разделению труда, потому что между членами, составляющими их, происходит более интимное сближение. Разделение труда, пишет Дюркгейм, прогрессирует по мере того, как растет численный состав самой группы. Решающим обстоятельством является в данном случае сгущение населения, сделавшее возможным активный обмен услуг между членами группы, и происходящее отсюда сближение их.

(тетрадь):

Ковалевский эволюционист и позитивист (считает, что в основе развития лежат объективные законы).

Соц – синтетическая наука, поск-ку включает в себя результаты, полученные др. общественными науками. Целью соц являются задачи раскрыть причины поколений и движения человеческого общества, причины устойчивости и порядка в разные эпохи их приемственности и причины связи м/д собой. Соц – это наука, которая устанавливает закономерности и тенденции развития общества. Необходимо исследовать типичные черты в истории развития одних обществ и стран, чтобы выделить те закономерности развития, по которым идет историческое развитие обществ. Все народы и страны развиваются по одному пути, но не однородно, не равномерно. Для того, чтобы установить стадию развития общества, нужно посмотреть и сравнить с развитием др. общества (сравнительный анализ); для строительства будущего нужно сравнение с др. более прогрессивными обществами.

В истории действует множество факторов и причин, задача заключается в том, чтобы из множества факторов и причин, выделить те, которые конструируют историю.

Пр. элементы эволюции семьи:

Групповой брак→матриархат (рост населения)→патриархат→моногамия

Рост и плотность народонаселения заставила распасться большую семью в поисках пищи→утрата общего происхождения→патриархат: власть мужчин в семье.

Общество развивается посредствам солидарности, которая является основным признаком общества. Задача социологии выявить сущность солидарности и описать многообразие её форм и видов.

Эволюционное развитие общества подразумевает смену этапов истории, перескакивать ч/з этапы нельзя, следовательно невозможно заимствование идей. (Против западников, революции, которая приносит страдание, за реформы.)

В историко-социологических исследованиях М.М. Ковалевского ('Современные социологи', 1905; 'Очерк развития социологических учений', 1906; 'Современные французские социологи', 1913 и др.) интересны не столько проблемы классификации и периодизации развития социологических направлений, сколько рассмотрение методологических проблем, вызвавших кризис социологии и оказавших влияние на ее дальнейшую эволюцию. В отличие от ряда критиков, увидевших в кризисе принципиальную невозможность науки об обществе, он подчеркивал, что увлечение однофакторным подходом позволило, во-первых, обратить внимание на социальные проблемы, которые ранее недостаточно учитывались социологами, и, во-вторых, установить предельные границы влияния того или иного фактора. Сам же Ковалевский был приверженцем плюралистического подхода, подчеркивая 'равноправие' всех факторов и условий. Необходим не один 'прожектор', а множество, чтобы 'снопы света' взаимно пересекались. Другим важным методологическим требованием для М.М. Ковалевского было рассмотрение разных концепций в контексте современного развития науки. С этих позиций он анализировал взгляды О. Конта, Г. Спенсера, Л. Уорда, психологическое и экономическое направления, а также новые для того времени редукционистские подходы - антропосоциологические и географические [69].

М. Ковалевский является автором многих работ в области социологии. Среди них особое место занимают «Социология» в 2-х томах (СПб., 1910), «Современные социологи» (СПб., 1905), «Очерк происхождения и развития семьи и собственности (М., 1939), «Социология и сравнительная история права» (М., 1902) и т. д. В работах Ковалевского мы находим громадную эрудицию и широкие выводы, основанные на огромном эмпирическом материале. Он, как отмечал П. Сорокин, один из редких ученых, кто умел сочетать абстракции с эмпирическими данными и в результате чего достигал результатов «первого разряда». Кстати, эмпирические данные он черпал не из чужих работ, они были всегда добыты им самим. Надо сказать, что современные дискуссии о соотношении теоретического и эмпирического после внимательного изучения опыта Ковалевского часто кажутся беспредметными.

Предмет соц – «соц порядок и прогресс», оба понятия соотнесены и в реальности не существуют др. от др. «Соц порядок» есть система взаимодействий людей разного рода, подчиняющаяся особым законам эволюции и функционирования. Законы эволюции (их поиск и составлял предмет почитаемой им генетической соц) демонстрирует типологическое единство институтов и явлений разных культур и народов на основе их происхождения. Он применил этот прием при изучении возникновения и последующего генезиса разных соц общностей, институтов и религии.

«общественный прогресс» - это постепенное расширение сферы солидарности и «замирения»: если человечество начало свою историю с небольших групп, типа рода и семьи, где легко обнаруживались эти критерии, то с ходом истории они стали охватывать многомиллионные образования – народности, нации, государство, церковь.

Социологическая система Ковалевского весьма содержательна и оригинальна. Во-первых, она характеризуется историчностью анализа и широтой сравнительных обобщений. Этому способствовал активно развиваемый им историко-сравнительный метод, как метод социологического исследования истории. У Ковалевского исторический и сравнительный методы слились в один историко-сравнительный метод социологии, что было новым, оригинальным подходом. Он называл этот метод «средством построения совершенно новой еще ветви описательной социологии - я разумею историю человеческих обществ». С помощью этого метода он провел интереснейшие типологические обобщения в различных научных направлениях (социология, история, право, экономика).

Во-вторых, она, т. е. социологическая система, носит плюралистический характер. Ковалевский придерживался идеи многофакторности общественных процессов, им была сформулирована теория социальных факторов. Теоретическая позиция Ковалевского выражена наиболее четко во включенных в настоящее издание трудах. «Следует говорить не об одностороннем влиянии, а о воздействиях, взаимно оказываемых друг на друга всеми явлениями, из которых слагается общественная жизнь, и не о руководящих факторах — экономическом, правовом, государственном, научном, художественном и т. д., а о стоящих в тесном общении фактах или явлениях общежития» - писал он. Критикуя «монистов», создателей самостоятельных доктрин, по свидетельству П. Сорокина, он говорил: «Удивительно однобоки эти люди». Он был далек от прямолинейности в обобщениях и не хотел себя загонять в определенные рамки всякой монистической методологии, хотя иногда при исследовании конкретных социальных процессов придерживался определенного момента, доминирующего фактора. Так, в работе «Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства» (1898-1903) он использует гипотезу роста населения, но в других работах этот фактор для него не стал важнейшим. Его методологический принцип состоял в обобщении на основе изучения многочисленных фактов и факторов общественного процесса. Этому способствовало непременное сочетание в его творчестве эмпирического и теоретического.

Как отмечают исследователи, взгляды Ковалевского на проблему факторов общественного развития подвергались изменениям. Плюрализм Ковалевского утвердился позже, тогда как в ранних работах проявлялся незначительно, о чем говорилось выше. Однако, эволюцию Ковалевского, как пишет П. Сорокин, надо видеть не как переход от монизма к плюрализму, а как переход от скрытого плюрализма к плюрализму декларативному и явному, переход от субстанционального понятия факторов к методологическому конструированию последних, где фактор ставится в простую функциональную связь нескольких рядов и таким образом становится чисто методологической независимой переменной. Таким образом, Ковалевским вместо теории фактора была создана впоследствии теория функциональной связи общественных явлений, которая им была реализована в многочисленных работах.

Третьим моментом социологической системы Ковалевского является генетическая социология. Генетическая соц складывается почти одновременными усилиями ряда западных исследователей и русских, среди которых ведущее место принадлежало Ковалевскому, определявшему генетическую соц как «эмбриологию человеческих обществ». Её главной задачей Ковалевский считал выделение в особую группу сходных у разных народов на разных ступенях развития обычаев и учреждений, «однохарактерных» форм общежития и этим дать материал для создания общей сой-ей картины общего прогрессивного развития человечества. Эта идея была подсказана ему сочинениями О. Конта, в которых обосновывалось построение соц на 3-х конвенциональных методах: наблюдении,эксперименте, сравнении и четвертом, наиболее фундаментальном – историческом, предполагающим сведение полученных данных по первым 3-м методам, к исходным элементам общества и рассмотрение их исторического зарождения , развития, перерождения, гибели. Генетическое исследование направленно против метафизических ф-ции вроде «конечных причин», универсального «единого фактора» и т.п. только конкретное сравнительно-историческое исследование причин того или иного соц явления и его генезиса позволяет в общих чертах определить магистральные линии прогресса.

Генетическая соц в междисциплинарном отношении является как бы посредницей м/д общей теорией и частными соц дисциплинами. Она опирается на фактические данные, пежде всего истории, палеонтологии, археологии, сравнительного языкознания, антропологии, демографии, культурологии и особенно этнографии.

Концепция генетической социологии связана с идеей прогресса, с идеей социологического историзма, которая имеет в своей основе позитивистские традиции. Ковалевский всегда был верен позитивистской методологии и он никогда ей не изменял. Концепция генетической социологии непосредственно вытекает из определения им предмета социологии, которую он считал наукой, имеющей своей целью установление законов и тенденций общественного развития. «Генетической социологией, - писал он, - называют ту часть науки об обществе, его организации и поступательном ходе, которая занимается вопросом о происхождении общественной жизни и общественных институтов, каковы: семья, собственность, религия, государство, нравственность и право...». Генетическая социология, по мнению Ковалевского, должна заниматься изучением законов эволюции на основе прочного фундамента конкретных фактов, в частности добытых этнографией. Она включает в себя сравнительно-исторический метод и ставит своей задачей исследование происхождения и развития различных институтов, их символического окружения у различных народов. Актуализация сравнительно-исторического метода обеспечивает раскрытие их типологического единства, общности, т, е. закономерности. Общественное развитие, развитие институтов, ведет к постепенному углублению сферы солидарности во взаимодействии между народами, социальными группами и т. д. Здесь Ковалевский расходился с марксистской социально-исторической концепцией, утверждавшей о неизбежности обострения социальных противоречий и о необходимости их насильственной ликвидации. Кстати, это было одной из основных причин отхода Ковалевского от Маркса, с которым он был лично знаком и поддерживал переписку. В целом он высоко ценил научное значение теории марксизма в области теоретической политэкономии и истории хозяйства, и в исследовании этих сфер, считал он, роль этой теории незаменима.

Генетическая социология Ковалевского, основанием которой служила этнография, была направлена на изучение эволюции социальных институтов в этническом «облике», в частности в России. «Вопросы генетической социологии, науки о происхождении общественных институтов, - писал он, - имеют особый интерес для русских, ввиду чрезвычайно богатого этнографического материала...». в определенное время и в определенном соц пространстве то один то др. элемент общества может стать временным лидером. Потом его сменит др. элемент. Постоянным остается только их общее взаимодействие.

Таким образом, она включает в себя сочетание этнографических и социологических методов и представляет своеобразный вид социокультурной антропологии, направления, которому в последние годы уделяется большое внимание в нашей стране.

Внимательный читатель заметит, что Ковалевский, рассматривая развитие форм социальности (культурности), исходил опять же из плюралистических позиций. Он опередил дискуссию между сегодняшними антропологами материалистами и символистами. Для него генетическая социология, как тип и антропологии, включала в себя поиск объективных закономерностей развития форм социальности, а также интерпретацию, поиск смысла тех или иных норм, «невидимого» духовного мира, связанного с переживаниями, верованиями, идеологиями, суевериями.

В концепции генетической социологии Ковалевского мы находим (это особенно отражено во II томе «Социологии») соединение в рассмотрении общественного развития земных (объективных) факторов с духовными, символическими. Он уверен, что общность, коллектив, человек существуют как в мире созданном им, в определенной природной среде, так и в мире духовном, культурном, символическом. Таким образом, у Ковалевского мы находим соединение объективного и символического подходов, тем самым он снимает иногда ненужные споры о справедливости, истинности одного из них.

Краткое представление основных идей М. Ковалевского говорит об оригинальности его социологической системы. Это особенно видно в работе «Современные социологи», которая посвящена систематическому анализу основных социологических школ и традиций его времени. П. Сорокин считал эту работу наиболее основательным критическим анализом ведущих социологических теорий в мировой научной литературе. Ценность этой работы определяется тем, что многое представлено им из первых рук, так как Ковалевский лично знал, общался с теми социологами, взгляды которых излагает.

Первоклассный европейский ученый, он был в русле основных идей социальных наук своего времени, часто оказывался свидетелем их рождения и развития. Его коллегами были почти все русские ученые его времени: И. И. Мечников, К. А. Тимирязев, П. А. Милюков, В. М. Бехтерев, П. Б. Струве, Н. И. Кареев, Е. де Роберти, А. И. Чупров, С. Муромцев и др. Из зарубежных ученых: Э. Дюркгейм, Т. Гексли, Г. Тард, Ф. де Куланж, А. Бергсон, Г. Спенсер, Э. Тейлор, К. Маркс, Р. Вормс, Э. Вандервельде и др. Его смерть в 1916 году вызвала многочисленные отклики выдающихся представителей мировой науки и России. «Мнения были едины - ушел из жизни великий русский ученый и демократ». Эмиль Дюркгейм заявил: «Я удручен печальной вестью. М. Ковалевский был ученый высокой совести, большой цены. Это был человек сердца, горячий защитник либеральных идей. Россия и мир понесли большую потерю». (А. О. Бороноев)