2.2.Система подготовки. Тактика ведения боя.

Система подготовки армии в Пруссии строилась во многом исходя из условий её коплектавания. Прежде всего необходимо отметить, что в армии короля Фридриха Вильгельма I солдат был представлен не как отдельно взятая сила действующая в составе воинского подразделения, но как часть целого – взвода, роты, полка. Помимо данного обстоятельства надо учитывать и качества набираемых рекрутов. Большинство рекрутов, вербуемых на Прусских землях, относились к низшим в сословном плане слоям населения, никогда не державшим в руках оружия, а те что вербовались агентами в иных государствах и вольных городах, в большей степени были представлены полукриминальными элементами, либо авантюристами, искавшими приключений. Для организации и обучения подобной людской массы требовалась жёсткая система подготовки. Материал укомплектования прусской армии, дезертиры и преступники со всей Европы, только при условии непоколебимой дисциплины мог образовать боеспособное войско. ³²Подчинение и дисциплина достигались при помощи двух методов воздействия: «палочной» дисциплины и каждодневной муштровки. Строевое обучение доводилось до тонкости. Если во французской армии строевым обучением занимались только с рекрутами, а весь состав роты выводился на учение один раз в неделю, то в прусской армии солдат был занят данным занятием круглосуточно. В течение двух весенних месяцев, от апреля до июня, шли настойчивые строевые учения в полном составе частей. В остальное время года войска были заняты обширной караульной службой, на точность несения коей обращалось исключительное внимание. При этом около одной трети, освобождалась от караульной службы и снималась с жалованья³³ Однако в том случае если солдат происходил из района комплектовавшего роту, то мог быть уволен в 10 месячный отпуск, с возможностью к дальнейшему несению службы. ³⁴ Так же, помимо типичных и для современности систем подготовки солдата, использовалась и «палочная» дисциплина. Сутью данного явления в Прусской армии было желание Фридриха Вильгельма I и его верного полководца – Леопольда I Ангальт-Дессауского, ³⁵с которым так же связывают и введение в Прусской армии муштры, создать однородную человеческую массу, которая бы бесприкословно подчинялась командам офицерского состава, что в свою очередь, позволило бы наиболее эффективно управлять войском.

Все прусские офицеры были в официальном порядке оснащены специальными палками, используемыми для избиения подчинённых им солдат. Дисциплина ценилась превыше всего. Гораздо позднее, Фридрих II Великий, сын Фридриха Вильгельма I, часто повторял, что солдат должен бояться палки своего капрала больше вражеской пули.³⁶ Солдат был защищен от произвола капитана, который мог забить его палками на смерть, только тем, что капитан, который беспредельным применением палки калечил бы своих солдат или вызвал бы среди них усиленное дезертирство, оказался бы в убытке, так как рота должна была содержаться в полном комплекте, а вербовка новых солдат стоила дополнительных затрат, что в условиях традиционной для Пруссии бережливости – было не позволительно. ³⁷Мориц Саксонский, будучи сыном курфюрста саксонского Августа Сильного, и следивший за военными преобразованиями в Пруссии, настаивал на том, что вербовка солдат отнюдь не должна производиться государством, а должна по прежнему вестись капитанами, так как если исключить частный интерес капитанов в сохранении попавших к ним в роту солдат, то все солдаты погибнут от их произвола.³⁸ В элитных частях армии Фридриха Вильгельма I подобный метод поддержания дисциплины применялся особенно часто по сравнению с обычной пехотой, это было обусловлено прежде всего статусом гвардейцев, которые карались палкой за малейший проступок. В дальнейшем, уже в армии эпохи Фридриха II Великого - для гвардейских офицеров пришлось ввести штраф — за лишение солдата побоями здоровья, препятствующее дальнейшему несению службы. Офицер за такое увечье солдата уплачивал королю убыток — стоимость вербовки нового солдата, и приговаривался на 6 месяцев к заключению в крепости Магдебург.³⁹

Пехотинцы линейного порядка Пруссии, организованные и обучаемые по теории фельдмаршала Леопольда Дессау, практиковались прежде всего в ведении дистанционного боя. Поэтому во время боя тактика прусской пехоты сводилась к подавлению врага превосходящим темпом стрельбы, потом, как правило, следовало добивание врага решительной штыковой атакой. Во время обучения на полигоне, прусский солдат давал до 4 залпов, боевая скорострельность при этом достигала 2-3 залпов в минуту. Батальон был разделен на 8 плутонгов, и огонь вели плутонги по очереди. В течение 20-ти секунд следовали один за другим залпы всех 8 плутонгов, начиная с правофлангового, и в момент залпа левофлангового плутонга правофланговый уже готов был к новому залпу⁴⁰. Такая организация огня являлась своего рода требованием идти в ногу при стрельбе, заставляла подравнивать огонь, напрягать внимание, дисциплинировала войска. Хотя в бою этот искусственный огонь редко удавалось сохранить на продолжительном отрезке времени, другие армии Европы тем не менее стремились подражать прусской армии в этом элементе атаки. По типу построения - пехота образовывала две линии. В теории в эпоху Фридриха Вильгельма I царствовала идея косого боевого порядка. Монтекуколи, известный так же как герцог Мельфи, указывал на многочисленные выгоды устремления сил против одного неприятельского фланга, с возможным его охватом, и оставления пассивного заслона против другого⁴¹. Фолар, будучи теоретиком идеи колонны, блестяще реконструировал косой боевой порядок Эпаминондав сражениях при Мантинее и Левк-трах. ⁴² В целом, косой боевой порядок можно рассматривать как одну из разновидностей сражения, решаемого на одном из крыльев, а именно - как таковое сражение при условии единого, неразрывного боевого фронта, соответствовавшего требованиям тактики эпохи. Однако, несмотря на эффектность подобной тактики, этот тактический прием удался в действительности всего один раз, или, правильнее говоря, его оказалось достаточно для достижения успеха в битве под Лейтеном.⁴³Стоит так же отметить что прусская линейная пехота была приспособлена только к бою на открытой равнине, где солдат не ускользал из-под наблюдения офицера и где имелась возможность сохранять до огневого контакта с противником сомкнутый строй. Перелески и селения были крайне неблагоприятны для прусской армии в плане тактической позиции. Лёгкая пехота при Фридрихе Вильгельме I не получила развития, так сам метод её использования не укладывался в принципы Прусской теории боя. Впервые в Пруссии, лёгкая пехота как вид войск возникла лишь в 1787 году.

От кавалерии прежде всего требовалась молниеносная атака с прорывом строя противника во фланг, либо в тыл, которая носила характер психической. В реформированной прусской армии готовили следующие типы кавалеристов:

1. Кирасиры (тяжёлая кавалерия). Род тяжелой кавалерии, одетой в кирасы. Типичной тактикой кирасиров стал залп из пистолетов с немедленным вступлением в ближний бой с использованием холодного клинкового оружия. С увеличением плотности пехотного огня, кирасиры стали атаковать пехоту без предварительного залпа из пистолетов. А возросшую эффективность пехоты кирасиры пытались компенсировать эшелонированными атаками в сочетании с быстрыми отходами.⁴⁴

2. Драгуны (средняя кавалерия). Конница, способная, при необходимости, действовать в пешем строю. В Пруссии драгуны часто действовали как тяжёлая кавалерия аналогичная кирасирам. Применялись для быстрых атак с последующим отступлением, либо как высокомобильный резерв линейной пехоты, во втором случае в большей степени оказывалась поддержка флангам с возможностью к быстрому отступлению. ⁴⁵

3. Гусары (лёгкая кавалерия). В задачи гусарских эскадронов, в армии Фридриха Вильгельма I, входили: рейды в тыл противника, засады, разорение обозов и складов, фуражировка, перехват гонцов, авангардные и арьергардные стычки, разведка боем.

В целом же кавалерия атаковала широкими аллюрами с расстояния в 600 – 700 шагов. При Фридрихе II Великом, для скорейшего охвата флангов и усиления психического воздействия, было потребовано вести атаку с 1800 шагов.⁴⁶ На широком аллюре эскадроны должны были держаться сомкнуто. Исход кавалерийского столкновения предрешался не действием оружия, а силой удара на врага сомкнутой в одно целое массой всадников. Родилось представление о шоке — натиске конной лавины, наскакивающей полным карьером и своей живой силой опрокидывающей все на своем пути.⁴⁷

Так в целом выглядела ситуация с обучением и тактикой различных родов войск в реформированной армии Фридриха Вильгельма I.