Тема 2. Предмет курса

I. О значении понятий "право публичное" и "право частное"

Книга первая Дигест Юстиниана открывается Титулом I. "О правосудии и праве", который начинается высказыванием Ульпиана: “Изучающему право надо прежде всего узнать откуда произошло слово "право" (ius). Право получило свое название от "правосудия" (iustitia), ибо согласно превосходному определению Цельса, право есть наука о добром и справедливом (iuris est ars boni et equi)”.

Ниже (Д.1.I.10) приводится следующее определение Ульпиана: "Правосудие есть неизменная и постоянная воля предоставлять каждому его право. 1. Предписания права суть следующие: жить честно, не чинить вред другому, каждому воздавать то, что ему принадлежит. 2. Правосудие есть познание божественных и человеческих дел, наука о справедливом и несправедливом".

В приведенных фрагментах обращает на себя внимание постоянная взаимная связь понятий "право", "правосудие", "справедливость". Это может свидетельствовать о целостности, синкретичности восприятия римскими юристами как III, так и VI веков основополагающих правовых явлений.

В последующем в буржуазной науке сложилось убеждение, что римскому праву было свойственно внутреннее деление его в зависимости от охраняемых интересов на право частное и право публичное; в обоснование этого убеждения ссылаются неизменно на высказывание Ульпиана. Однако в Дигестах нет такого высказывания. Слова Ульпиана таковы (Д.1.I.1.2.): "Изучение права распадается на две части: публичное и частное. Публичное право, которое относится к положению римского государства, частное, которое (относится) к пользе отдельных лиц; существует полезное в общественном отношении и полезное в частном отношении". С этим совершенно согласно и положение четвертого фрагмента Титула I Институций Юстиниана (далее в тексте - Институции): "В этом учении две части: учение о праве публичном и праве частном".

Таким образом, нет оснований считать, что римские юристы делили право на частное и публичное. Для них право выступало в единстве. Это естественно, так как не может быть "публичных" и "частных" добра и справедливости: они либо есть и охраняются всеми мерами публичной власти, либо их нет и тогда то, что обозначают термином "право" таковым не является. Кроме того, для римлян единство права основывалось на древнем убеждении, что действительное право исходит из единого источника, носителя верховной власти - суверена, то есть римского народа. Искажение с течением времени данного убеждения вело к упадку римской государственности.

Но право может по-разному воздействовать на волю людей: либо принудительно, либо дозволительно. Там, где необходимо единообразное и неукоснительное исполнение правового предписания, то есть, где воля субъекта встречается с волей общины (государства), необходимы принудительные меры воздействия. Там, где встречаются воли индивидов, принудительность со стороны государства вряд ли нужна. Такое осознание различия методов воздействия на поведение людей возникло в глубокой древности.

Уже в эпоху царей разрешение общественных конфликтов могло происходить в рамках государственного или частного судебного процессов, в зависимости от того, возбуждал ли его царь (как воплощение и олицетворение государства) по собственному почину или по просьбе частного лица. Первый вид процесса возникал, если было нарушено общественное спокойствие (в случае государственной измены или сообщничества с неприятелем; при насильственном сопротивлении властям, злостном убийстве, а также поджигательстве, оскорблении девичей и женской чести, мужеложестве, лжесвидетельстве, ночном хищении, порче жатвы заклинаниями, перемещение межевых знаков). Рассматривал подобные дела сам царь; позже они были поручены “следователям по делам об убийствах” (questores parricidii). Наказанием за подобные преступления была, как правило, смертная казнь (т.е. воздействие на личность нарушителя).

В иных случаях, когда нарушались права отдельных лиц (в том числе и такими деяниями, как кража, грабеж, избиение), государство вступалось только по просьбе обиженного, который приглашал обидчика предстать вместе с ним перед царем или приводил его силой. Обычно дело завершалось мировым соглашением и выплатой удовлетворения (poena), хотя должник или вор могли, по решению власти, перейти во владение жалобщика.

Из приведенного сравнения двух способов разрешения общественных конфликтов можно сделать следующие выводы.

Право как совокупность общеобязательных норм (позитивное право, право в объективном смысле) регулирует общественные отношения по-разному: некоторые отношения регулируютсяпринудительно, так что отдельные лица по своему усмотрению не вправе отменять или изменять соответствующие предписания, ибо они исходят из единой воли - государства. Так обстоит дело в области конституционного устройства государства, сбора податей с населения, охраны границ. Это - область юридической централизации; в ней все регулирование проникнуто духомсубординации (подчиненности), принципом власти (imperium); действующие в ней правовые нормы носят императивный, то есть абсолютно повелительный характер.

В других областях государство предоставляет отдельным лицам свободу регулировать отношения по собственному усмотрению (тем самым освобождая их инициативу). При этом государство не вполне устраняется, а занимает позицию власти, охраняющей то, что будет установлено частными соглашениями. Оно делает это по-разному: может устанавливать правила (образцы) поведения, которые субъекты могут отменять или изменять к своей выгоде; может совершенно оставлять отношения не урегулированными, полагаяся на благоразумие субъектов оборота, но обещая защиту того, что будет ими согласовано.

Более всего такие начала регулирования применимы к имущественным (хозяйственным) отношениям между гражданами, к семейным отношениям, к урегулированию взаимных обид. Это область самостоятельности, свободы усмотрения отдельных субъектов, сфера юридической децентрализации, где все регулирование подчинено духу координации. Правила здесь носят не принудительный, властный, а восполняющий - диспозитивный (dispositivum) характер.

Однако нет ни одной области общественных отношений, где исключительно применялись бы только принудительные или только дозволительные методы воздействия: в одних преимущество имеют одни, в других - другие. Эти методы призваны дополнять друг друга, для образования устойчивого и разумного правопорядка: общество, в котором действует только принуждение, невозможно; так же, как и общество, где процветает частный произвол.

Под влиянием объективных (состояние экономики, ведение войны и пр.) и субъективных, а также мировоззренческих факторов соотношение принудительного и дозволительного начал при регулировании общественных отношений может меняться.

На заре истории, когда доминирует общее (род, племя, народ) принуждение оказывается основным регулятором. Выделение частной собственности, а с ней - частного интереса и его носителя - индивида, развивает стремление к индивидуальной свободе. Регламентация поведения при условии сохранения этой свободы требует применения иных начал. На месте сообщества родов появляется сообщество граждан, а вместе с тем и гражданское право, для которого главным инструментом регулирования становится метод дозволительности.