326 История социологии

Именно потому, что совершенно разнородные интересы в одинаковой степени участвуют в социальных установлениях и коллективных действиях, они должны находиться в «точке безраз­личия всех этих противоположностей», т. е. носить объективный характер, или иметь известный формализм и быть лишенными конкретного содержания. Именно в силу этого своего качества установления носят формальный характер, а общество вполне можно рассматривать как совокупность формальных установле­ний. Анализ формирования общественного сознания у группы и выработки социальных институтов как формальных средств взаи­модействия и управления групповой жизнью находит у Г. Зиммеля свое продолжение в концепции общества как совокупности соци­альных форм.

Зиммель использует понятие социальной формы, а не понятие института. Используя понятие «форма» вместо понятия института, принятого всей предшествующей социологией, Зиммель подчерки­вает формальную, а не функционально-содержательную природу социального взаимодействия и общества в целом.

Напомним, что общество в самом широком смысле слова, или общество вообще, по Зиммелю, представляет собой взаимодейс­твие индивидов, которое складывается вследствие определенных влечений или определенных целей. Общество есть единство инди­видов, их побудительных импульсов и влечений, которое предста­ет таковым только благодаря взаимодействию. Однако сами эти влечения, цели, обозначаемые как содержания, индивидуальны, а не социальны по своей природе. Социальна только форма, в ко­торой осуществляется взаимодействие или обобществление этих содержаний. «Обобществление ... есть в бесчисленном количестве способов реализующаяся форма, в которой индивиды на основе разнообразных — чувственных или идеальных, мгновенно перехо­дящих или длящихся, осознанных или бессознательных, причин­но обусловленных или телеологически определенных — мотивов и интересов создают особое единство, внутри которого эти мотивы и интересы находят свое воплощение»¹.

Подчеркивая различие между содержанием (материей) и фор­мой общения, Зиммель пишет: «Формы, которые выработала ре­альность жизни, образовали автономные по отношению к жизни царства... «общество» в себе есть такое сосуществование с другим,

¹ Зиммель Г. Избранное. Т. 2: Созерцание жизни. С. 487.

² Зиммель Г. Там же. С. 488-489.

СОЦИОЛОГИЯ ГЕРМАНИИ

327

для другого, против другого, где материальные или индивидуаль­ные содержания и интересы благодаря влечению или цели обрета­ют либо сохраняют форму. И вот эти формы получают собственную жизнь, начинают существовать в отрыве от своих корней в содер­жании, ради самих себя...»²

Основу общения составляют не только материальные или индивидуальные содержания, не менее значимыми мотивами со­циального взаимодействия являются социальные формы. Любые группы образуются под влиянием «нужды или обстоятельств», но при этом, утверждает Зиммель, непременно существует «ощущение ценности обобществления как такового, влечение, зовущее имен­но к этой форме существования как такового»¹. Тяга к общению в чистом виде вычленяет из действительности социальной жизни чистый процесс обобществления, «берет его как нечто ценное и желаемое, конституируя тем самым то, что мы именуем общением в узком смысле»², т.е. социальную форму. Формы общения обла­дают известной независимостью и существуют, по Зиммелю, как взаимодействие элементов, благодаря которому эти последние об­разуют единство даже тогда, когда отпадают конкретные, жизненно важные мотивации общения.

Социальные формы — это те целесообразные связи, которые свя­зывают общество в пространстве и времени, являясь формальным посредником в совокупности взаимодействий. Социальные формы — это «сгустившиеся» социальные взаимодействия, стабильно сущес­твующие в пространстве и времени, «объективные образования», обладающие известной независимостью от отдельных участвующих в них личностей. Как таковые социальные формы должны: 1) быть целесообразными; 2) обеспечивать интенсивное взаимодействие; 3) быть типичными и 4) регулярными.

Именно благодаря этим качествам социальных форм обще­ство представляет собой «объективное образование, которое обла­дает известной независимостью от отдельных участвующих в нем личностей»³. И в качестве «объективного образования» общество предстает как совокупность социальных форм.

¹ Зиммель Г. Избранное. Т. 2: Созерцание жизни. С. 489.

² Там же. С. 317. ³Тамже.С512.

328

История социологии

Общество как совокупность частных процессов синтеза, или априори социальной жизни

Формальная точка зрения на общество получила дальнейшее развитие в концепции «априори социальной жизни», представлен­ной в работе «Как возможно общество?».

Зиммель фактически ставит вопрос о том, каким формальным условиям должно отвечать социальное действие, чтобы на его ос­нове могло возникнуть общество. В этом вопросе Зиммель четко заявляет свою позицию как кантианскую, требующую, по его мне­нию, в подходе к анализу общества исходить из фундаментального различия вопросов «Как возможно общество?» и «Как возможна природа?». При ответе на второй вопрос субъект использует формы познания, внеположные природе, для синтеза данных о «природе». При ответе же на вопрос об обществе такого субъект-объектного отношения не существует: априорные условия познания реально принадлежат и входят в сам процесс синтезирования общества.

Представления, знания являются основой, фундаментом, внутренним компонентом любого социального взаимодействия. Процесс социального взаимодействия внутренне определен и структурирован априорными категориями социального познания. Знание является внутренней структурой любого социального взаи­модействия. Проблема поэтому состоит в том, чтобы «обнаружить те процессы, совершающиеся в индивидах, которые обусловливают в конечном счете их бытие-обществом, но не как причины, во вре­мени предшествующие результату, а как частные процессы синтеза, которые мы совокупно называем обществом»¹. Итак, налицо еще одно определение общества: общество есть совокупность частных процессов синтеза. Но в таком случае, что является его всеобщей и априорной основой, какие предпосылки необходимы для того, чтобы отдельные конкретные процессы индивидуального созна­ния стали реальными процессами ассоциации, какие из них делают возможным общественное единство?

И хотя в данном случае речь идет не о теоретико-познаватель­ном процессе, не о нормативно оформляемом познании, а о прак­тических процессах и состояниях бытия, все-таки, — подчеркивает Зиммель, — следует говорить о знании, о знании того, какие катего­рии человек должен как бы привнести в процесс обобществления, в процесс взаимодействия, чтобы возникло это «сознание обоб­ществленное™», т. е. общество. Поэтому выявление априорных

¹ Зиммель Г. Избранное. Т. 2: Созерцание жизни. С. 512.

СОЦИОЛОГИЯ ГЕРМАНИИ

329

форм (относящихся к сфере сознания) человеческого взаимодей­ствия Зиммель относит к сфере теории познания. Итак, каковы же эти априорно действующие условия или формы обобществления? В качестве стартового объекта исследования, атома социальной жизни Зиммель полагает единичное социальное взаимодействие между двумя индивидами.

Для прояснения характера взаимодействия двух индивидов как базисной единицы социального взаимодействия Зиммель вводит понятие «Другого». В рамках взаимодействия каждый из двух индивидов выступает как другой по отношению к другому. К общеизвестным логическим требованиям, на которых всегда держится представление Другого — а) дистанции и б) объективной оценке, — Зиммель добавляет еще три.

1. Типизация Другого. Мы представляем себе, пишет Зиммель, каждого человека как тип, к которому он принадлежит в силу сво­ей индивидуальности. Другой, при всей своей единичности, под­водится под некую категорию, которая конечно же не полностью охватывает его. Другой определяется, например, как офицер, веру­ющий, чиновник, ученый и т. п. В обществе этот принципиальный процесс реализуется как априорная возможность всех взаимодейс­твий между индивидами.

2. Второе априорное условие возможности социального взаи­модействия Зиммель формулирует следующим образом: «Каждый элемент группы есть не только часть общества, но и, помимо того, еще нечто»¹. Жизнь не полностью социальна. Иными словами, некоторыми своими сторонами человек не входит в общество, но именно эти стороны обусловливают то, каким образом он входит в общество: «характер его обобществленности обусловлен или сообус-ловлен характером его необобществленности»².

Зиммель приводит те же примеры: мы знаем о чиновнике, что он не только чиновник; об офицере, что он не только офи­цер, и т. д. Их внесоциальное бытие: темперамент, интересы, жизненные возможности, реализация личности и т. п. — при­дают им в глазах вступающего с ними во взаимодействие некие не поддающиеся учету нюансы. Индивиды и социальные си­туации различаются тем, в какой мере у них или в них сущест­вует или ими допускается наряду с социальным содержанием некое «еще что-то». Это еще «что-то» и есть личностное или ин­дивидуальное содержание, которое наполняет социальную форму

¹ Зиммель Г. Избранное. Т. 2: Созерцание жизни. С. 516.

² Там же. С. 517.

330 История социологии

конкретным содержанием, делает взаимодействие индивидуаль­ным и конкретным, позволяет выйти за границы формального и пробиться к обществу как «целому социальной жизни», пробиться к социальной действительности.

3. Третье априори социальной жизни Зиммель формулирует следующим образом: общественная жизнь как таковая основы­вается на предпосылке о принципиальной гармонии между ин­дивидом и социальным целым. Каждому индивиду благодаря на­личию у него определенных качеств указано определенное место в его социальной среде. Это идеально принадлежащее ему место действительно имеется в социальном целом. Это априори Зиммель называет предпосылкой «всеобщей ценности индивидуальности».

Эмпирическое общество оказывается возможным только бла­годаря этому априори, достигающему своей вершины в понятии профессионального призвания. Общество производит и предлагает индивиду некоторое «место», которое отличается от всех других по содержанию и форме и в принципе может быть заполнено многи­ми, а потому оно и анонимно. Однако, несмотря на неиндивиду­альный характер этого места, индивид на основании внутреннего призвания, личных качеств, возможностей и достоинств стремится его занять.

Любое «профессиональное призвание» нуждается в гармо­нии между строением, жизненным процессом общества, с одной стороны, и индивидуальными качествами и устремлениями лич­ности — с другой. Именно на этой гармонии основывается пред­ставление, что для каждой личности найдется в обществе позиция и деятельность, к которым она призвана, а также этический им­ператив: искать свою позицию и свою деятельность, пока не най­дешь. Индивидуальность отдельного человека находит свое место в структуре всеобщности, и в этом Зиммель видит некую изна­чальную телеологическую направленность социальной структуры, выстраивающейся с расчетом на специфическую и определенную индивидуальную деятельность человека. Явленная целостность общества как бы подлаживается под внешние ей цели индивидов, предлагая для их индивидуальности социальные позиции, на кото­рых их особость становится необходимым условием жизни целого. Тем самым сознание индивида получает форму, предопределяю­щую, каким социальным элементом ему быть.

Концепция априори социальной жизни позволяет Г. Зиммелю преодолеть формальную точку зрения и включить в социологичес­кое рассмотрение сферу субъективного, соединить две базисные

СОЦИОЛОГИЯ ГЕРМАНИИ

331

точки зрения на общество: общество как совокупность социальных форм и общество как целое социальной жизни, соединить соци­альный и индивидуальный уровни в ключевой точке — анализе априори социальной жизни.

Общество и его развитие. Капиталистическое общество

Теория социального развития является у Г. Зиммеля компо­нентом общей теории общества. Она вплетена во все его рассуж­дения об обществе, в его критику предшествующей социологи­ческой теории. Более того, его первая крупная социологическая работа посвящена в основном проблеме развития, о чем свидетель­ствует ее название: «Социальная дифференциация». Именно в ней Зиммель разрабатывает свой базисный методологический подход и базисные основания социологической теории, настойчиво под­черкивая их новизну и радикальное отличие от предшествующих теоретических разработок как в области теории общества, так и в области теории социального развития.

Зиммель является сторонником теории социального прогрес­са. Для Зиммеля развитие — это не просто трансформация социаль­ных порядков, а прогрессивное движение ко все большей свободе личности, к богатству ее культурных содержаний и возможностей, к увеличению и богатству общества через увеличение и усложне­ние социальных форм. Вместе с тем прогрессивное развитие — это схема, позволяющая постичь смысл и направление исторического развития, а также могущая включить в себя все частности.

Он рассматривает историческое развитие в двух главных вари­антах: как прогрессивное движение ко все более и более сложным и содержательно богатым видам человеческой деятельности и как прогрессивное развитие ко все более и более сложным и диффе­ренцированным социальным формам. Анализируя прогрессивное развитие, Зиммель прибегает к традиционной организмической аналогии и рассматривает его как процесс усложнения и диффе­ренциации организма, однако суть и специфика его подхода со­стоят в том, что источником и механизмом социального развития является индивид, а не структурные трансформации общества как надиндивидуального образования. Изменение возникает на инди­видуальном уровне и осуществляется как процесс индивидуализа­ции, порождающий процесс социальной дифференциации.

332 История социологии

Именно в связи с этим своим тезисом Зиммель осуществляет ревизию и критику функционалистских подходов в теориях соци­ального развития, разработанных предшествующей социологией. Зиммель радикально не согласен с функционалистами органицист-ской социологической традиции в том, что прогрессивный процесс дифференциации, количественного роста и усложнения социаль­ных образований тождествен их функциональному усложнению, а функции тождественны индивидам, их реализующим. Вера в то, что личности не только связаны с функциями, но фактически сов­падают с ними, в корне неверна. Такое совпадение только задер­живает индивидуализацию, о чем свидетельствует история.

В той мере, в какой отдельный человек, пишет Зиммель, отда­ется служению своей группе, т. е. выполняет определенную функ­цию, он получает от нее форму и содержание своего собственного существа. Добровольно или принудительно, но член малой группы отождествляет свои интересы с интересами своего сообщества, и, таким образом, они становятся его интересами, а его интересы становятся интересами группы. «Его природа сплавляется до из­вестной степени с природой целого уже потому, что в процессе смены многих поколений свойства личностей постоянно приспо­сабливаются к интересам, и, таким образом, единство целей лич­ности и группы ведет к единству духовного и телесного существа»¹. Функционализация и индивидуализация являются противоположен­ными процессами. Любая функционализация задерживает индиви­дуализацию и процесс становления и развития индивидуальности. Основу процесса развития, усложнения образует не функциона­лизация, а индивидуализация, которая всегда принимает форму социальной дифференциации.

Развитию, по Зиммелю, присущи множество тенденций: ин­дивидуализация, ведущая к разносторонности индивида, увеличе­нию богатства содержаний его сознания; дифференциация видов деятельностей, способствующая появлению новых социальных форм; дифференциация групп, ведущая к их односторонности и функциональности. Развитие представляет собой процесс, кото­рый «нацелен на установление ассоциативных отношений между гомогенными составными частями, принадлежащими к гетероген­ным кругам»².

' Зиммель Г. Избранное. Т. 2: Созерцание жизни. С. 328. ² Там же. С. 411.

СОЦИОЛОГИЯ ГЕРМАНИИ

333

Начальным пунктом социального развития является семья. По мере развития каждый член семьи завязывает отношения вне этого первичного круга ассоциации, которые основываются совсем на другом: на одинаковых способностях, склонностях, деятельно­сти и т.д. Ассоциация, основанная на внешнем сосуществовании, все более уступает место ассоциации, основанной на отношениях содержательного порядка. Такое высвобождение из семьи осущест­вляется в форме конфликта, как процесс утверждения своей инди­видуальности и инаковости.

Индивиды, принадлежащие к различным группам и кругам, схожие в своих взглядах, видах деятельности, интересах, создают новые круги соприкосновения, которые так или иначе пересека­ются друг с другом. Человек ищет такие общности, которые облег­чат удовлетворение его склонностей и стремлений, предоставят все выгоды, вытекающие из принадлежности к группе. Вместе с тем то, что специфично в индивидуальности и выходит за рамки каждой конкретной группы, оберегается комбинацией множества кругов.

Группы, к которым принадлежит индивид, образуют своего рода систему координат. Каждая новая группа, присоединяющаяся к этой системе, определяет индивида со все большей точностью и однозначностью. Число различных кругов, к которым принадлежит отдельный человек, является одним из показателей высоты куль­туры как индивида, так и общества в целом. Таким образом, раз­витие предстает как двусторонний процесс: индивидуализации — на уровне отдельного индивида и дифференциации — на социальном уровне.

Стартовым моментом выступает процесс индивидуализации, который предстает как процесс духовного, познавательного и эмо­ционального самоосуществления индивида, но происходящего всегда и сразу же в социальной форме и первоначально в форме конфликта и конкуренции.

Развитие общества, или развитие на социальном уровне, предстает как процесс усложнения и увеличения социальных образований и форм, как прогрессивная дифференциация эле­ментов, в том числе и в форме стратификационного расслоения. Зиммель фиксирует, что стоит только возникнуть какому-либо новому объединению, как оно сразу же создает внутри себя не­равенство.

Развитие идет в двух направлениях: во-первых, в направлении индивидуализирующей групповой дифференциации и создания соот-

334

История социологии

ветствующих форм, а во-вторых, в направлении пространственного расширения и создания соответствующих пространственных поряд­ков общества. Оба процесса связаны между собой.

Дифференциация и индивидуализация ослабляют старые связи (реальные и идеальные), создают новые группы и круги об­щения. Но одновременно с этим дифференциация выступает как механизм, удерживающий общество в его целостности.

Историческое развитие, обусловленное процессом самоосу­ществления индивида, движется, по Зиммелю, в направлении распада мелких групп и расширения форм ассоциации. А там, где образуется большое целое, одновременно действует так много тен­денций, влечений и интересов, что единство целого, его сущест­вование как такового давно было бы утрачено, если бы диффе­ренциация не распределяла то, что по существу различно, между различными индивидами, институтами или группами.

Как механизм удержания целого дифференциация порожда­ет противоположный процесс — процесс группообразования, или тенденцию к недифференцированности. Именно в процессе груп­пообразования дифференциация, основанная на процессе инди­видуализации, выступает в форме разделения труда, а сам процесс индивидуализации в форме функционализации порождает группу как функциональное тождество или функциональное единство. Зиммель указывает на известную парадоксальность ситуации: ин­дивидуализация, выступая в форме функционализации, порождает социальное единство. И тем не менее факт налицо: зачастую диф­ференциация, которая является принципом разделения, служит фактором примирения и сближения и, следовательно, «сберегает силы духа», который оперирует этим принципом теоретически или практически.

В любой целесообразной деятельности при выполнении каж­дой функции человек стремится достичь успеха с наименьшей тра­той сил. Поэтому во всех процессах восходящего развития, будь то процесс разделения труда, процесс функционализации и т.д., господствует общая закономерность — тенденция к экономии сил.

Вся культура, пишет Зиммель, не просто стремится поставить на службу нашим целям как можно больше сил природы, стоя­щей ниже человека, но делает это с максимальной экономией сил. Целесообразная деятельность, подчиненная закону экономии сил, позволяет избегать излишнего трения; обходных путей в решении

¹ Зиммель Г. Избранное. Т. 2: Созерцание жизни. С. 430.

СОЦИОЛОГИЯ ГЕРМАНИИ 335

вопросов; излишней координации. «Эволюционное преимущес­тво дифференциаций, — подводит итог Зиммель, — может быть охарактеризовано почти во всех указанных направлениях как эко­номия сил»¹.

Развитие осуществляется по спирали: высокодифференциро-ванное целое сопряжено с высокоразвитым индивидом, способ­ным выполнять различные функции. «Спираль развития дости­гает здесь той точки, которая расположена как раз над исходным пунктом: на этой высоте развития индивид относится к целому точно так же, как и в примитивном состоянии, с тем различием, что тогда обе стороны были не дифференцированы, а теперь они дифференцированы». Индивид, нашедший и сформировавший в процессе индивидуализации свою функцию, занимает только ему принадлежащее место в обществе как целом и таким образом об­разует с ним нерасчлененное единство.

Социальное развитие выстраивается как становление все бо­лее и более сложных форм разделения труда, подчиненных закону экономии сил. Углубление процесса разделения труда служит воз­вышению культуры, поскольку приводит к появлению «сущностно различных» личностей, профессионализации их деятельностей и системы профессионального труда. В рамках системы разделе­ния труда возникают основные социальные институты и сферы деятельности, которые передаются и воплощаются в социальных формах в результате передачи соответствующих функций и дея­тельности личностей.

Становление капиталистического общества также предстает как становление специфической системы разделения труда и со­ответствующих социальных институтов.

Процесс разделения труда приводит к формированию совре­менного государства и публичной сферы, которые соединяются в новый многосторонний и деятельный организм. В результате рас­пада и дифференциации старой единой феодальной корпорации возникает публичная сфера, появляются политические партии, государственная бюрократия — обладающая особыми правами и привилегиями группа государственных чиновников, происходит огосударствление и централизация общественных расходов.

Те же процессы дифференциации затрагивают религиозную и военную сферы, в которых в рамках общего процесса разделения ^тРУда формируются такие новые профессиональные группы, как военное сословие, церковное сословие, группы людей физического ^и Умственного труда, научное сословие.

336

История социологии

В качестве особого пункта Зиммель выделяет становление капиталистической экономики как совершенно нового типа эко­номической деятельности, центральным компонентом которой являются деньги. Подобно тому как в процессе развития мыш­ление входит в механическую деятельность, деньги входят в ре­альные экономические ценности и процессы, внося концентра­цию, посредничество и облегчение. Деньги возникают в процессе дифференциации как всеобщее средство обмена. Совокупность дифференциаций хозяйственной жизни обусловливает появление денег. Деньги являются тем орудием, использование которого мак­симально экономит силы, они — объективированная экономия сил. Становление денежного хозяйства составляет существенный компонент обществ модерна.

Однако деньги для Зиммеля не являются ценностно-нейтраль­ным фактором экономической и социальной жизни. В деньгах находит отражение не только фундаментальный характер мира и жизни, но и всеобщий релятивизм, соотнесенность всех явлений социальной жизни. Анализу и критике денежных отношений в современном обществе посвящена работа Зиммеля «Философия денег» (1900).

Деньги — это объективация субъективных ценностей, дела­ющая возможными экономические отношения обмена. Они есть автономное выражение принципа обмена, его форма. Однако в процессе исторической эволюции значение денег подвергалось трансформации. Деньги все больше утрачивали субстанциальность и приобретали функциональность, став в современную эпоху ис­ключительно соотносительным мерилом оценки, сводя качество к количеству. Такой трансформации значения денег в духовной жиз­ни соответствует трансформация понятия абсолютной истины в относительную, а также переход от субстанции к функции. В этом смысле деньги можно рассматривать как символ трансформации сознания современного человека.

С точки зрения отношений между индивидом и обществом деньги привели, с одной стороны, к расширению индивидуальной свободы, сделав возможным более объективное и менее аффектив­ное отношение к вещам. С другой стороны, они вызвали прогрес­сирующую объективацию человеческого бытия и его проявлений, способствовали тем самым утрате корней современным человеком. Общим выражением амбивалентности денег стала возросшая мо­бильность социальной жизни, которая символически воплощает абсолютное движение жизни, и вместе с тем усиливающаяся экс-

СОЦИОЛОГИЯ ГЕРМАНИИ 337

териоризация человека, или овнешненность его жизни, проявив­шаяся прежде всего в стереотипах поведения и в ценностных суж­дениях индивидов, а также в отчуждении работника от продукта его труда.

К указанным процессам изменения Зиммель добавляет из­менения в сфере сознания и становление нового социального характера, основной чертой которого является гибкость и интел­лектуализм. Человек, живущий на пересечении многих кругов, являющийся членом многих групп, должен обладать гибкостью и отсутствием жесткой определенности.

Становление капиталистического общества — это еще и ста­новление новых пространственных порядков, в первую очередь нового урбанистического поселения, радикально отличающегося от средневекового города, а также от национально-государствен­ной общности.

Анализ становления капиталистического общества логически и фактически завершает зиммелевскую теорию общества и соци­ального развития.

* * *

Г. Зиммель бесспорно занимает ведущее место в социологии наряду с К. Марксом, М. Вебером, Э. Дюркгеймом. Однако его работы до сих пор не оценены по достоинству. И это несмотря на то, что очень многие ходы и направления современной социоло­гической мысли с очевидностью были предвосхищены Зиммелем. Причин тому немало, но главная, на наш взгляд, кроется в слож­ности социологических текстов Зиммеля, требующих от читателя серьезной философской подготовки. Это обстоятельство затрудня­ет адекватное прочтение его теории современными социологами, однако, несмотря ни на что, интерес к Зиммелю не затухает. Его идеи в той или иной форме воспроизводятся в современных со­циологических теориях. Творчество Зиммеля остается объектом интенсивного исторического изучения, о чем свидетельствуют постоянно появляющиеся монографические исследования.