Глава 11

«Так пусть же будет смысл»

Глава, в которой автор, следуя мудрому правилу «повторенье – мать ученья», все свои многостраничные рассуждения представляет еще раз. Но уже очень кратко -- в яркой и афористичной форме. Из чего (из заявки на яркость и афористичность) следует: в данной главе приводятся слова и мысли очень крупного, всемирно признанного специалиста.

В свое время, на старших курсах философского факультета (к тому времени я уже работал в АПН), меня поразила книга Буало «Поэтическое искусство». Взяв несколько выдержек из этой работы, написанной три века назад, и, нахально заменив слово «стихи» на слово «статьи», я получил один в один наши апээновские рекомендации и методические разработки – как подавать цифры и факты в зарубежной прессе.

Именно это сделаю и сейчас: обильно процитирую первую часть книги Буало. Чтение действительно приятное. А поучительно оно тем, что свидетельствует: проблема ясного изложения мысли – неважно, идет ли речь о журналистике, поэзии или драматургии – насчитывает уже не одно столетие (об этом же писал еще Аристотель в своей «Поэтике»).

Но вначале уясним для себя, кто же такой Никола Буало-Депрео (1636—1711). Он близкий друг Мольера, Лафонтена, Расина, личный историограф короля-солнце Людовика XIV, но самое главное (для нас) – признанный теоретик и поборник классицизма в литературе. В своих представлениях основывался на философии картезианства, которая главным источником познания мира признавала разум.

Впрочем, мы не на семинаре по философии и, как говорит один мой знакомый, не надо умничать. Важно представлять, что Буало -- сторонник рационализма, краткого и ясного изложения. Задачей автора считает работу на читателя и для читателя, но отнюдь не самовыражение. Одним словом, стоит на тех же принципах, которые я так долго и усердно излагал на всех предыдущих страницах и которые, на мой взгляд, должны лежать в основе современной журналистики.

Итак, слово автору «Поэтического искусства».

Так пусть же будет смысл всего дороже вам,

Пусть блеск и красоту лишь он дает стихам!

Иной строчит стихи как бы охвачен бредом:

Ему порядок чужд и здравый смысл неведом.

Чудовищной строкой он доказать спешит,

Что думать так, как все, душе его претит.

Всего важнее смысл; но чтоб к нему прийти,

Придется одолеть преграды на пути,

Намеченной тропы придерживаться строго:

Порой у разума всего одна дорога.

Нередко пишущий так в свой предмет влюблен,

Что хочет показать его со всех сторон:

Похвалит красоту дворцового фасада;

Начнет меня водить по всем аллеям сада; (…)

Десятка два страниц перелистав подряд,

Я жажду одного – покинуть этот сад.

Остерегайтесь же пустых перечислений,

Ненужных мелочей и длинных отступлений!

Излишество в стихах и плоско, и смешно: Мы им пресыщены, нас тяготит оно.

Хотите, чтобы вас читать любили мы?

Однообразия бегите как чумы!

Тягуче гладкие, размеренные строки

На всех читателей наводят сон глубокий.

Но пусть не служит вам примером и Бребеф.

Поверьте, незачем в сраженье при Ферсале,

Чтоб «горы мертвых тел и раненых стенали». (*)

С изящной простотой ведите свой рассказ

И научитесь быть приятным без прикрас.

Вы приложить должны особое старанье,

Чтоб между гласными не допустить зиянья.

Созвучные слова сливайте в стройный хор:

Нам отвратителен согласных грубый спор.

Стихи, где мысли есть, но звуки ухо ранят,

Ни слушать, ни читать у нас никто не станет.

Не удивительно, что нас дремота клонит,

Когда неясен смысл, когда во тьме он тонет.

От пустословия мы быстро устаем

И, книгу отложив, читать перестаем.

Иной в своих стихах так затемнит идею,

Что тусклой пеленой туман лежит над нею

И разума лучам его не разорвать, --

Обдумать надо мысль и лишь потом писать!

Пока неясно вам, что вы сказать хотите,

Простых и точных слов напрасно не ищите;

Но если замысел у вас в уме готов,

Все нужные слова придут на первый зов.

Законам языка потворствуйте, смиренны,

И твердо помните: для вас они священны.

Гармония стиха меня не привлечет,

Когда для уха чужд и странен оборот.

Иноязычных слова бегите как заразы,

И стройте ясные и правильные фразы.

Язык должны вы знать: смешон тот рифмоплет,

Что по наитию строчить стихи начнет.

Когда стихи кишат ошибками без счета,

В них блеск ума кому искать придет охота?

Вам страшен приговор общественного мненья?

Судите строже всех свои произведенья.

Пристало лишь глупцу хвалить себя всегда.

Просите у друзей сурового суда.

Прямая критика, придирки и нападки

Откроют вам глаза на ваши недостатки.

Заносчивая спесь поэту не к лицу,

И, друга слушая, не внемлите льстецу:

Он льстит, а за глаза чернит во мненье света,

Ищите не похвал, а умного совета.

Чтоб кончить эту песнь, мы скажем в заключенье:

Глупец глупцу всегда внушает восхищенье.

Строфа, помеченная (*), -- это критика со стороны Буало своего современника поэта Бребефа, точнее его вольного перевода поэмы «Ферсалия» римского поэта Лукиана (I в. н. э.). И перевод, и оригинал, как отмечают исследователи-филологи, грешат напыщенным тоном и злоупотреблением гипербол: «горы мертвых тел и раненых стенали» -- цитата из «Ферсалии».

Как тут не обратить внимание на перлы печатного слова нашей прессы:

-- «внешний мир начинает выстраиваться как пространство уютного дома, социум моделироваться по модели семьи»;

-- «трудно не заметить повышения националистической дремучести»;

-- «новая идеология силится приручить к мысли»;

-- «впрочем, большинство аналитиков, похоже, согласились с мнением российской стороны, отметив при этом, что, одобрив Российский вариант резолюции по Грузии, Вашингтон отчасти сдал своего закавказского союзника»;

-- «вторым автором концерта-открытия был Чайковский, тоже считающийся фирменным гергиевским композитором. Его Пятую симфонию маэстро дирижировал наизусть, видно, давно уже все про нее для себя решив»;

-- «норма допустимых потерь (75, что ли, %) выглядит в абсолютных цифрах слишком ужасной»;

-- «после задержания молодчиков выяснилось, что старший из них (27 лет) недавно освободился из мест лишения свободы, что и праздновал»;

-- «как признают все петербургские эксперты, средства проникновения и взлома всегда идут на порядок впереди средств защиты»;

-- «в итоге и без того не слишком буйные финансовые потоки разделились»;

-- «на сегодняшний день в отношении двух стран две проблемы и разногласия по обоим»;

-- «ожидание встречи с родиной было исполнено склок и скандалов»;

-- «президентски й дворец, по строению похожий на уменьшенную копию Белого дома».

Этот мартиролог оборотов и слов русского языка можно продолжать бесконечно. Невольно вспомнишь Екклезиаста: «Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, -- и нет ничего нового под солнцем.».

Первоначально я хотел для пущей наглядности каждую строку французского литературоведа соотнести с одним из правил, о которых говорю на этих страницах. Провести, так сказать, убедительную параллель. Но потом решил отказаться от такого винегрета. Это бы только мешало насладиться красотой языка и точностью формулировок поэтического текста.

Уверен, каждый, кто нашел в себе силы дочитать до сих пор, уже без труда определит, какие слова великого Буало подтверждают то или иное правило журналистики. Возможно, вы уже пришли к мысли: если правила подготовки хорошего текста остаются так долго неизменными, наверное, стоит им следовать.